Goodbye, mr. Bates

Анна Ефименко

1820 год. Вся Англия с замиранием сердца следит за дерзкой авантюрой эксцентричной леди Элизабет Паркер, собравшей женскую морскую экспедицию в Ост-Индию. Капитан Паркер намерена отыскать несметные сокровища своего предка-пирата и разгадать тайну преследующих ее мистических видений. Однако она даже не подозревает, насколько опасным окажется это путешествие, ведь у каждого члена ее команды собственные цели. Чем закончится рискованное приключение леди Элизабет, и удастся ли ей остаться в живых?..

O Captain! my Captain!

Дизайнер обложки Арабо Саргсян

Корректор Мария Устюжанина

© Анна Ефименко, 2019

© Арабо Саргсян, дизайн обложки, 2019

ISBN 978-5-0050-6865-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Капитан Паркер

Уж не знаю, за каким чертом женщины живут дольше тридцати лет: после они только под ногами путаются.

Ф. Берни. Эвелина

Леди Элизабет Паркер всегда слыла дамой своевольной и эксцентричной, поэтому, когда всю Англию взбудоражил слух о морской экспедиции в Ост-Индию, в которой всю команду корабля составляли исключительно женщины, никто не сомневался, кому изначально могла бы прийти в голову столь сумасбродная идея.

Женская половина высшего общества открыто презирала леди Элизабет, джентльмены же искренне пугались, когда она с пылом рассуждала о преимуществах недавно изобретенных речных пароходов или принималась рассказывать об артефактах древних кельтских племен, добытых где-то возле ее поместья. Однако все единодушно сходились во мнении, что личность леди Элизабет, безусловно, интересная и стоит всех обсуждений в светлых гостиных. Никто и предположить не мог, что очень скоро она удивит всю страну сильнее, чем когда бы то ни было это удавалось любой другой женщине.

Так кем же была эта загадочная Элизабет Паркер, урожденная Блэквуд?

Ночью 31 октября 1784 года в поместье сэра Ричарда Блэквуда, прославленного адмирала, его супруга леди Джейн готовилась разрешиться от бремени долгожданным первенцем. Роды проходили с осложнениями, и было мало шансов, что молодая женщина и ее ребенок выживут. Сэр Ричард нервно расхаживал под дверью, ведущей в покои роженицы, и буря, разразившаяся внутри него, ничуть не уступала силой бушевавшей близ поместья совсем не осенней грозе. Ровно в полночь слуга услышал, как хозяин в сердцах воскликнул: «Если моя жена и сын выживут, клянусь, что ребенок будет принадлежать тебе, Нептун!» Вздрогнув и осознав высказанное, сэр Ричард тут же огляделся по сторонам и перекрестился, а после сбивчиво прочитал молитву. Его жена родила дочь, которую нарекли Элизабет, и о клятве, произнесенной в миг отчаяния, было благополучно забыто.

Элизабет росла крепкой веселой девочкой с огненного цвета волосами, россыпью веснушек и крайне дерзким нравом. Уроки танцев и французского языка наводили на нее тоску, и куда больше ей нравилось гулять по диким уголкам усадебного сада, а то и вовсе выбираться в окрестные леса и бродить по холмам, в которых, согласно преданиям, обитали феи. Компанию в этих тайных променадах ей составляла лишь Мэйбл, дочь служанки, приходившаяся ровесницей дочери Блэквудов. Именно хрупкая темноволосая Мэйбл стала ближайшей подругой юной леди Элизабет.

Отношения с леди Джейн, матерью Элизабет, складывались непросто. Та часто ругала дочь за отсутствие хороших манер, невнимание к гардеробу и бесконечное озорничанье вне домашних стен. Мать сетовала и на шотландское происхождение сэра Ричарда Блэквуда, обвиняя якобы дурную дикарскую наследственность в «неанглийском» поведении дочери.

Их усадьба стояла недалеко от границы с Камберлендом — то были прекрасные северные края с густыми первозданными лесами, помнившими, казалось, юность самого мира. В давние времена на этой земле жили древние племена кельтов и пиктов, чье культурное наследие до сих пор отражалось в местном фольклоре.

Поместье Блэквудов располагалось неподалеку от озера Девы — так называла водоем Элизабет, после того, как услышала в детстве сказку о прекрасной деве, живущей в глубине озера. Ребенком Элизабет, бывало, подолгу лежала на берегу и смотрела в воду в надежде, что волшебная дева вынырнет из глубин подводного царства и предстанет перед ней.

Каждое лето Блэквуды устраивали в поместье прием на открытом воздухе. Достигнув тринадцатилетнего возраста, Элизабет к вящему недовольству матери уже совсем перестала интересоваться событиями в доме. Мэйбл, казалось, тоже от нее отдалилась: теперь подругу куда больше занимало общество сына местного конюшего, нежели рыжеволосой Лиз.

Одному из таких ежегодных летних приемов было суждено изменить жизнь Элизабет. Пытаясь скрыться от толпы незнакомых ей людей, от суматохи, творившейся в обычно таком спокойном саду, девушка решила вернуться в дом и перед сном немного отдохнуть в библиотеке рядом с кабинетом отца. Тогда она зачитывалась эссе Мэри Уолстонкрафт «В защиту прав женщин», где впервые освещались проблемы образования и интеллектуальных способностей слабого пола. Многие считали миссис Уолстонкрафт всего-навсего бунтаркой, а вдохновение ее работ приписывали кровавым событиям Французской революции, что не могло встретить положительный отклик в монаршем государстве.

Найдя заветную книгу, Элизабет уютно устроилась в мягком кресле и уже погрузилась было в чтение, как вдруг услышала чьи-то шаги, приближающиеся к библиотеке. Повинуясь какому-то иррациональному порыву, она, вместо того чтобы вежливо поприветствовать гостей и обменяться с ними любезностями, захлопнула книгу и быстро спряталась за кресло. Дверь отворилась, в зал вошли двое джентльменов.

— Не все так просто в этом семействе, — услышала она незнакомый голос. — Предок Ричарда был известным пиратом по имени Блэквуд. Свое богатство тот нажил, нападая на испанцев и французов, а некоторые говорят, что и на англичан тоже! Конечно, он получил от доброй королевы Бесс¹ титул за свои подвиги, но на деле все равно оставался разбойником, не имевшим происхождения. Также он славился варварскими, безбожными поступками и однажды даже ударил викария!

— Это не вы ли мне рассказывали ту прелюбопытную историю, — спросил другой незнакомец, — про рождение дочери Ричарда, юной леди Элизабет?

— Ходят слухи, — шепотом поведал первый, — что во время родов своей жены сэр Ричард поклялся, что его ребенок будет принадлежать Нептуну!

Тут дверь в библиотеку распахнулась, и высокий голосок некоей дамы потребовал, чтобы мужчины вернулись к остальным обратно в сад.

Как только они вышли, Элизабет стремглав помчалась в свою комнату, где провела всю ночь, терзаясь в догадках. Она думала о таинственном пирате Блэквуде и о том, что беседовавшие в библиотеке мужчины сказали об ее отце. Уже под утро девочка искала возможность намекнуть родителю о таинственной клятве. И вскоре такой случай ей представился.

…Котенок Мэйбл решительно не хотел спускаться с дерева вниз. Маленькая хозяйка плакала под деревом, Элизабет стояла рядом. Испуганное мяуканье котенка тонуло в мареве жаркого летнего дня. Дерево было высоким, старый дуб рос тут не одну сотню лет. Забравшись на самую верхушку, зверек боязливо сжался на тоненьких веточках. От этого зрелища Элизабет стало не по себе. Мэйбл намерилась пойти в сарай и уговорить слуг позволить ей взять лестницу, но огненноволосая госпожа не могла этого допустить. «Мой предок так бы не поступил, — решила она. — Блэквуд бы сам залез на дерево и принес любимого котика своей леди».

Заплаканная Мэйбл вскрикнула от удивления, когда Элизабет молча полезла на старый дуб. Платье цеплялось и мешало храброй девочке двигаться, а ветки, будто скрюченные пальцы, тянули ее за волосы. Элизабет вспотела и даже поцарапала щеку, пробираясь сквозь паутину ветвей. Взобравшись практически на самую крону дерева, она оглянулась и обомлела: как же далеко внизу была земля! Так же, наверное, чувствовал себя пират Блэквуд на самой высокой мачте корабля! Над головой девушки по лазоревому небосводу проплывали облака, и были они похожи на белоснежные парусники, идущие по морю. «Туда, далеко-далеко, где есть то, что мне еще неведомо!» — прошептала Элизабет, и сердце ее наполнилось щемящей тоской по далеким далям, по необъятным просторам, по какой-то невыразимой бесконечности. Где-то там серебрилось озеро Девы, а за ним, еще дальше, вольно раскинулось Ирландское море…

Котенок вновь издал жалобный писк. Девочка постучала пальцами по ветке, и зверек, привлеченный движением, начал подкрадываться. Как только он подобрался достаточно близко к ее руке, Элизабет схватила котенка и быстрым движением спрятала пушистый комочек себе за пазуху.

Именно в этот самый момент на втором этаже дома сэр Ричард с увлечением рассматривал новую подзорную трубу — подарок от флотских товарищей.

Хозяин поместья с ностальгией вспоминал свои былые дни в море. Как жаль, что он больше не сможет вдохнуть полной грудью свежего океанского ветра, больше не вкусит пламени сражений, не позволит своей судьбе зависеть от исхода морской битвы. Теперь, в отставке, интересы сэра Ричарда были направлены на дела сугубо коммерческие, такие, как, например, открытие первой в графстве ткацкой фабрики и школы для детей арендаторов. Однако в собственности адмирала Блэквуда еще оставался некий именной барк, запертый где-то в доках Ливерпуля. Сэр Ричард надеялся со временем продать барк, потому что не видел смысла в капитальном ремонте судна.

…Подзорная труба, лежащая на бархате внутри искусно расписанной якорями шкатулки, манила и притягивала адмирала в отставке. Поддавшись искушению, мужчина решительно взял подарок в руки и подошел к окну. По воле судьбы первым, что он увидел сквозь толщу первоклассных увеличительных стекол, стала его дочь, сидевшая на верхушке старого дуба, росшего в углу сада. Побледнев, отец выскочил из кабинета и помчался вниз по лестнице.

Когда он прибежал к дереву, Элизабет уже благополучно спустилась на землю и теперь отдавала котенка растроганной Мэйбл.

— Во имя Господа нашего! — закричал сэр Ричард, подбегая к дочери. — Я требую объяснений, леди Элизабет! Какая муха вас укусила?! Как вам не стыдно?!

Элизабет подошла к отцу ближе, крепко сжав кулаки. Рваное платье, застрявшие веточки во всклокоченных волосах, горящие зеленые глаза — в таком виде она походила больше на дикого лесного духа, чем на юную леди. «Сейчас или никогда», — мелькнуло в голове у девочки, и она решилась.

— Вы не выполняете свою клятву перед Нептуном, сэр! — воскликнула с вызовом рыжая бунтарка. — Это вам должно быть стыдно перед вашим предком, пиратом Блэквудом! Разве той злополучной ночью вы не обещали Нептуну своего ребенка? И почему же вы не растите из меня отважного морехода?

Лицо сэра Ричарда исказила гримаса. После своих слов Элизабет упала в обморок — отчасти из-за страха перед родителем, отчасти из-за впечатлений, пережитых на дереве.

Очнувшись же, она обнаружила, что находится в кабинете отца. С этого вечера все изменилось навсегда.

Отец стал уделять ей много внимания, а когда понял, что дочь требует больше того минимума знаний, который дают ей гувернантки, сэр Ричард осознал, что наконец-то он стал счастливым. Пусть его ребенок был женского пола, но зато мог бы дать фору любому джентльмену в ловкости, любознательности и умении управляться с кораблем. Леди Джейн скрепя сердце приняла произошедшие в семье перемены, ведь в глубине души она всегда подозревала, что с ее дочерью что-то не так.

Первым судном, которым Элизабет научилась управлять, стал ялик, позволивший ей вдвоем с Мэйбл плавать под парусом по озеру Девы и воображать себя бесстрашными путешественницами.

Когда же юная леди пожаловалась на неудобство своего платья, сковывающего движения, отец тут же распорядился сшить ее первый морской костюм, включавший в себя сюртук, рубашку и бриджи. Все составные костюма были светло-бежевого, почти белого цвета, тогда как сюртук контрастировал на их фоне насыщенной темно-синей плотной тканью.

С тех пор Элизабет все чаще надевала мужскую одежду, когда приходила на занятия к отцу, который воспринял это как нечто само собой разумеющееся. Сэр Ричард пообещал, что если дочь проявит усердие в изучении науки мореходства, то они обязательно совершат путешествие на настоящем корабле. Он показал ей миниатюру с портретом их предка, знаменитого пирата Блэквуда: на портрете был изображен одноглазый рыжий мужчина с густой золотистой бородой. Тогда же Сэр Ричард поделился с дочерью и кочевавшей из поколения в поколение легендой о кладе, равном королевскому состоянию, который их предок зарыл на далеком острове в Ост-Индии.

Хотя теперь любимыми книгами девочки стали многочисленные жизнеописания великого Горацио Нельсона, прославившего Королевский военно-морской флот на века, с не меньшим удовольствием Элизабет читала и приключенческие романы о пиратах и несметных богатствах, которые те прятали в пещерах затерянных в океане островов.

Проводя все свободное время с отцом, Элизабет и сама не заметила, как превратилась с годами в красивую молодую девушку. Похорошела и ее закадычная подруга Мэйбл, вышла замуж за молодого гравера и уехала с ним куда-то близ Манчестера, превратившись отныне в миссис Эйден Рэдклифф. Потеряв Мэйбл, Элизабет пережила сильнейший нервный срыв, но впереди были и другие потери.

Сэр Ричард стал вдовцом. Леди Джейн, которая не отличалась крепким здоровьем, скончалась от водянки, мучившей ее последние несколько лет.

Чтобы приободрить дочь, сэр Ричард повез ее в Лондон, откуда они совершили небольшое морское путешествие к берегам Ирландии. Элизабет показала себя умным и ловким мореходом, что вызвало немалое удивление у корабельной команды.

После смерти матери Элизабет все чаще носила мужское платье, также она помогала отцу в управлении ткацкой фабрикой и поместьем, которое она тем не менее никогда не смогла бы унаследовать.

Видя тоску дочери по Мэйбл и очевидную нехватку женского общества в доме, сэр Ричард распорядился прислать в поместье дальнюю кузину Элизабет, прелестную и скромную леди Софи де Вер, обладавшую всеми возможными христианскими добродетелями в характере и всеми возможными прелестями в облике. Семейство де Вер, родственное Блэквудам, испытывало серьезные финансовые затруднения, вследствие чего кареглазая красавица леди Софи не была обеспечена достойным для ее положения приданым, к тому же юная де Вер недавно пережила увлечение «неподходящим человеком» во время каникул во Франции, и сэр Ричард вознамерился подыскать ей выгодную партию в родных краях, если только девушка сможет вытащить его любимую Элизабет из черной меланхолии и станет ей верной подругой, каковой была когда-то Мэйбл.

Когда дочери исполнилось двадцать лет, отец вызвал ее к себе и признался, что легенда о сокровищах пирата Блэквуда — истинная правда. Он достал из потайного ящика бюро нарисованную от руки карту и развернул ее на столе. С раскрытого полотна карты на потомков пирата смотрел причудливо изображенный остров, очертаниями напоминающий чью-то руку. «Рука Титана» — гласила витиеватая подпись внизу. Сэр Ричард подробно объяснил, как добраться до этого места в Ост-Индии. Оказывается, отставной адмирал надеялся, что будущий сын Элизабет когда-нибудь отправится за несметными сокровищами своего предка.

Но откуда появиться наследнику без законного брака? Как выяснилось, этот вопрос был тоже давно решен, и кандидатом на руку Элизабет стал знатный и изнеженный сэр Альберт Паркер.

Молодой человек находил свою невесту статной и красивой рыжеволосой дамой с достаточным состоянием, которое сможет улучшить материальное положение семьи Паркер. Но в глубине души юноша, в чьих жилах текла кровь великих духовников времен Реформации, был уверен, что Элизабет его недостойна. Ей же самой жених показался вялым, апатичным и неспособным на подвиги — практически газетная карикатура на типичного аристократа!

Однако свадьбе было суждено состояться, и молодые супруги поселились в поместье Блэквудов. Поначалу леди Софи де Вер завидовала молодой жене, однако, узнав подробнее о безденежье родителей Альберта, поняла, что брак с ровней еще не гарантия уверенности в будущем. Сэр Ричард же сразу приметил, что общество мужа неприятно его дочери, и ругал себя за необдуманный выбор жениха, который не принес Элизабет радости.

Еще на свадебном пиру сэр Альберт обнажил свою истинную сущность — горького пьяницы и неисправимого любителя азартных игр. В первую брачную ночь он пришел к Элизабет изрядно выпившим и, едва добравшись до кровати, уснул мертвецким сном. Новоиспеченный муж приходил еще несколько раз, но его грубость в итоге так рассердила Элизабет, что однажды она даже предложила ему сразиться с ней на шпагах, дабы решить, где ему провести ночь. Сэр Альберт зло рассмеялся, снял со стены шпагу, доселе служившую разве что украшением интерьера, и был моментально повержен.

Инцидент со шпагами чудовищно огорчил Элизабет. Неужели даже в собственном доме ей больше не найти покоя? Наутро она отправилась с ближайшей станции на самом скором дилижансе в Ливерпуль, где надеялась завербоваться на какой-нибудь корабль, но получила лишь насмешки и унижения в свой адрес и ни с чем вернулась домой. В дороге ей стало дурно, и доктор, пользовавший Блэквудов несколько десятилетий кряду, сообщил домочадцам счастливую весть о том, что леди ждет ребенка. Новость не обрадовала саму Элизабет, однако, не имея другого выбора, она смирилась с неизбежным и даже представляла свою будущую дочку, с которой они вместе будут бороться против жестокого и несправедливого мира.

Когда пришел срок, у нее родился мальчик, будущий наследник титула и поместья. Младенца нарекли Уильямом, а его внешнее сходство с Альбертом было воистину пугающим, и Элизабет инстинктивно избегала лишнего общения с ребенком, хоть и корила себя за это. Но будущее подготовило ей новый путь для нерастраченной материнской любви.

Поняв, что корабельных путешествий ей не видать, Элизабет открыла на территории поместья специальную школу для девочек из небогатых семей их арендаторов, и сама же стала в этой школе преподавать. Впоследствии она мечтала создать еще и фабрику для девочек, вроде той, которую открыл в Дербишире несколько десятилетий назад Ричард Аркрайт².

За обучение девушки леди Элизабет получали небольшую стипендию, поэтому родители охотно отпускали их учиться у эксцентричной хозяйки местных земель, которая, в противовес холодности, ставшей ее постоянным спутником дома, щедро одаривала учениц своей любовью и лаской. Ей было приятно видеть, как малышки восхищенно смотрят на нее и дарят незатейливые подарки, сделанные своими руками. Девочки обучались разным предметам, которые, как думала Элизабет, могут оказаться им полезны в будущем. Самые юные ученицы до тринадцати лет ходили в школу каждый день, а более взрослые девушки, работавшие в дневное время, посещали занятия вечером.

Паркер учила девушек и сугубо мужским занятиям: как постоять за себя с оружием в руках, а иногда и без него. Особое внимание уделялось и мореходному делу. С какой радостью ученицы забирались на ее старый ялик и плавали по очереди на озере Девы! Воспитанницы были преданы ей всей душой — большая часть из них в итоге оказалась готовой даже рискнуть собственными жизнями и отправиться с наставницей в опаснейшее приключение по морю.

Годы шли, и Элизабет все чаще вспоминала о пирате Блэквуде и его сокровищах. Кем он был? Откуда пришел? Отец рассказывал, что их предками были суровые пикты, которые пугали захватчиков своим диким и неукротимым нравом. «Если пикты совершали ритуал боевого раскраса, то они, будь то мужчины или женщины, превращались в безжалостных убийц и преследовали римлян до тех пор, пока не убивали их или же сами не были убитыми», — рассказывал ей сэр Ричард. «Как жаль, что я не родилась в то время, и мне приходится поступать совсем не так, как хотелось бы», — с отчаянием думала его рыжеволосая дочь, стараясь найти всевозможные книги о пиктах и других древних племенах.

Наверное, одноглазый пират бороздил океаны, отнимал золото и был невероятно свободен! Но почему же он решил спрятать золото именно на острове Рука Титана? И сколько там этого золота? И отчего же, ну, отчего же ее отец не отправился по следам Старого Блэквуда и не взял ее с собой вместо того, чтобы выдать замуж за никчемного сопляка!

Но получить ответ на эти вопросы Элизабет не удалось: вскоре адмирал сэр Ричард Блэквуд умер после продолжительной болезни сердца. Он покинул этот мир, будучи дома, в своей постели, и до самого последнего вздоха любимая дочь, сидевшая рядом, сжимала его руку.

***

Альберт Паркер переминался с ноги на ногу у дверей, ведущих в украшенный плетеным кельтским орнаментом кабинет жены, ранее бывший кабинетом сэра Ричарда. После недавней смерти отца она проводила там все свободное время, и никто не осмеливался ее беспокоить. Войдя наконец в просторную комнату, Альберт неожиданно застал там своих старых знакомых, которым задолжал огромное количество денег. Альберт содрогнулся, увидев пепельно-серое, искаженное гневом лицо жены. Вся ее ненависть и боль готовы были вот-вот вырваться наружу. Гости поспешили ретироваться, тогда как Альберту вдруг стало действительно страшно оставаться с супругой наедине. И боялся он не зря.

«Ты пустил нас всех по миру! Картежник, идиот, пьяница!.. Если через полгода мы не выплатим твои долги, земля моих предков и наш дом пойдут в уплату, а мы сами будем попрошайничать! Я убью тебя, ничтожество!..» — кричала Элизабет, размахивая серебряным ножиком для бумаг, который она в гневе схватила со стола. Альберт испуганно убежал, сбив с ног леди Софи де Вер, внимание которой привлекла ссора в кабинете.

Элизабет упала на стоящую рядом софу и разрыдалась. Софи крепко обняла несчастную кузину, которую разорил собственный муж, и та обняла ее в ответ, потому что здесь и сейчас, среди обманщиков и врагов, леди Софи оставалась той самой единственной ниточкой, которая соединяла Элизабет со счастливым прошлым. Сжимая де Вер в объятиях, она одновременно обнимала мать, отца и навсегда потерянную для нее Мэйбл.

«Неужели нет никакого средства, Лиз, чтобы достать нужную сумму денег?» — сокрушенно качала головой Софи.

Внезапно, озаренная какой-то догадкой, Элизабет вдруг подняла заплаканное лицо, встала, расцеловала подругу в обе щеки и направилась к секретному ящику отцовского бюро…

***

В Ливерпуле Элизабет теперь уже хотела не завербоваться, а самостоятельно арендовать корабль и нанять людей под своим командованием, но на этот раз встретилась не с волной, а с целым океаном презрения, насмешек и жалостливых взглядов за спиной.

Да, безусловно, она могла нанять корабль с капитаном и командой, но прекрасно знала, что женщине нечего было делать на борту, а тем более — на посту капитана. Вряд ли где в Англии сыскалась бы область консервативнее мореходства. Всего пятнадцать лет назад, в год Трафальгарского сражения, Адмиралтейство принципиально отвергло любую возможность применения паровых кораблей, «поскольку использование пара способно нанести роковой удар по величию Империи»³. Кораблестроители как могли боролись с новшествами в своей отрасли. Что уж говорить о командном составе! Ни один уважающий себя моряк не ступил бы на борт корабля, управляемого женщиной. Но позволить другому капитану завладеть сокровищами Старого Блэквуда Элизабет просто бы не смогла.

Всю обратную дорогу Паркер молчала, но в душе ее бушевал настоящий ураган. Вернувшись домой, она направилась в конюшню, оседлала жеребца, отличавшегося особо крутым нравом, и поехала куда глаза глядят, подгоняя его все быстрее и быстрее.

Слева от нее раскинулась долина, за которой молчаливыми зелеными стражами высились холмы. Холодный ветер пронизывал до костей, а вдалеке уже слышались первые раскаты грома. Элизабет все подгоняла вороного жеребца, пока он неожиданно не сорвался и не понес ее прямо в лес. Ветки деревьев больно хлестали женщину по лицу, а она все неслась сквозь чащобу, пока, наконец, ударившись головой об одну из ветвей, Элизабет не вылетела из седла.

Холодные капли дождя привели ее в чувство. По-прежнему лежа на земле, она дотронулась до головы и ужаснулась: пальцы стали липкими от крови.

Неподалеку раздался шорох — с опушки к ней спускался мужчина. Леди Элизабет попыталась подняться на ноги, но все вокруг предательски расплывалось перед глазами. Мужчина же тем временем приближался. Паркер почувствовала себя ужасно: каково это — оказаться в лесу наедине с чужаком, не имея даже возможности четко видеть и прямо стоять?

— Эй, назовите себя! У меня пистолет, не стоит ко мне приближаться! — крикнула она, прибегнув к мелкой лжи ради безопасности.

— Ты знаешь меня, Лиз, — произнес мужчина с густой рыжей бородой и одним зеленым глазом; второй глаз скрывала кожаная повязка. — Я здесь, чтобы помочь тебе сделать то, что ты должна! — добавил пират.

— Ты призрак? — недоверчиво моргнула Паркер.

— Нет. Я то, чем ты хочешь стать. Собирай свою собственную команду и отправляйся в море.

Она ответила что-то невразумительное и провалилась в забытье. Когда рассудок вновь вернулся к ней, рядом не было никого, кроме строптивого черного жеребца, мирно пасущегося в зарослях травы.

Голова Элизабет раскалывалась после удара, но обращаться к семейному врачу ей не хотелось. Вместо этого она лишь позволила Софи заклеить поцарапанное ветками лицо кусочками светлого шелка, пропитанными рыбьим клеем, чтобы не выглядеть как разбойник после драки.

Она понимала, что пират Блэквуд был всего лишь порождением ее поврежденного разума. Возможно ли, что ее покровитель — призрак? Элизабет вспомнила историю, которую слышала в детстве о молодом герцоге Уилоуби. Тот ушиб голову, после чего повсюду видел свою умершую невесту. «Ну и что же! Кем бы ни было это видение, оно помогло мне поверить в себя! Зная, что меня ведут высшие силы, я отныне способна на все!» — воодушевленно размышляла женщина. И больше она не могла избавиться от желания отправиться в далекое путешествие, которое могло стоить ей жизни. Отныне эта мечта сопровождала ее постоянно и требовала воплощения в реальности. Элизабет всегда считала себя смелой, но именно сейчас ей нужно было сделать окончательный выбор и решиться следовать за этой мечтой, призвав на помощь все свое мужество, не опасаясь провала или осуждения со стороны.

Больше отступать она не собиралась. Тем более что прежний мир рушился на части: за гигантские карточные долги ее мужу грозила тюрьма, не делавшая различия между бедняками и знатью, а их дом — ее родовое гнездо! — мог уже в самое ближайшее время быть выставлен на продажу.

Запершись в бывшем кабинете отца, Элизабет надела на ушибленную голову треуголку сэра Ричарда, с которой впредь не собиралась расставаться. Рыжеволосая женщина посмотрела на себя в зеркало. Ей было тридцать шесть лет, мир был велик, жизнь была одна.

«Согнулась, но не сломалась!» — подумала она, глядя в зеркало. Решено: скоро она станет капитаном корабля и пусть весь мир либо примет это, либо катится к дьяволу.

Примечания

1

Доброй королевой Бесс современники называли Елизавету I Тюдор (здесь и далее прим. авт.)

2

Знаменитый предприниматель эпохи промышленной революции, текстильный промышленник, изобретатель.

3

Г. Уилер. Британская повесть о морских чудесах (пер. И. Харитонова)