Дорога к рассвету – 3. Снова любить

Елена Васильева

Единственным и мучительным желанием Егора становится избавиться от привязанности к своей бывшей жене. И вот появляется Настя – девушка, которая снова научит его любить жизнь и выведет из мрака отчаяния к свету.

глава вторая. Деревенская учительница

Любовь начинается с глаз.

Пословица

Так началась его новая жизнь. Внешне ничего не менялось. Он так и жил один, часто задерживаясь неделями на деляне и ночуя в вагончиках, но его всё чаще стало тянуть в посёлок. И когда он думал, что скоро вернётся в Таёжный, на душе светлело, он вновь чувствовал свою нужность миру, а не отчуждение, как раньше. Когда он впервые услышал песню Виктора Цоя, в которой были слова про то, как весь мир объявил войну, Егор понял, что это про него. Всю свою жизнь Егор чувствовал враждебность этого мира, и даже готов был убить обидчика, защищаясь, всегда защищаясь не на жизнь, а на смерть. Но сейчас он чувствовал, как густой сумрак рассеялся в его душе, даже дышать стало легче. И он опять увидел свет. В его телефоне записан номер девушки, которой он звонил только один раз, но мысли о которой были постоянно с ним. Какой случай ещё раз сведёт его с ней? А то, что они обязательно вскоре встретятся — он знал без сомнений. Её образ вытеснил собой образ другой девушки — Полины, но полностью собой не заслонил. В душе Егора всё ещё жила боль. Боль осознания своей ненужности женщине, которую он безумно любит и которой, не раздумывая ни секунды, отдаст свою жизнь. Горькое мучительное воспоминание стояло перед его глазами — как Полина уходит и уводит за собой светловолосого парня по узкой тропинке сквозь заросли шиповника. Егор проклинал этот жаркий июльский полдень. Может быть, разрешить ей уйти? Не пытаться держать насильно возле себя. Насильно мил не будешь. Осознание этого вдруг пришло к нему. Нужно найти в себе силы позволить любимой женщине быть счастливой без него. И всё больше Егор, лёжа ночью без сна на узкой койке, вспоминал девушку с большими глазами под русой чёлкой. Она странным образом ассоциировалась у него с Катей. И, как маленькую Катю, ему хотелось её защищать и опекать. Егор поймал себя на мысли, что ждёт конца рабочей смены с радостью и даже нетерпением. Ведь тогда он сможет наконец-то вернуться в посёлок и обязательно встретиться с ней случайно на деревенской улице.

Но, вернувшись в посёлок после долгожданного окончания вахты, Егор не стал надеяться на случай и, тем более, ждать его. Егор остановил свой грузовик прямо у самой калитки школьного двора. Занятия ещё не начались, но он знал, чувствовал наверняка, что она должна быть там. И не ошибся. Настя стояла на подоконнике в классе и мыла окно. Когда она обернулась на шорох, то увидела в дверях Егора.

— Привет, — произнёс мужчина. — Проезжал мимо, решил зайти, навестить.

— Как хорошо, что вы зашли! — ответила девушка и улыбнулась радостно и приветливо, поправляя выбившуюся прядь волос.

— Даже так? — Егор невольно усмехнулся.

— Да! Мне очень нужна помощь, — серьёзно произнесла Настя и уточнила, — Ваша помощь.

— И чем же я могу помочь такой милой девушке? — так же серьёзно произнёс Егор.

— Мне нужно повесить шторы, но я не достаю до гардин. Слишком высоко для меня, — пояснила девушка.

— Ну, это запросто, — ответил Егор и легко взобрался на подоконник, взял из рук Насти штору и начал вешать её на гардину, мимоходом спросив, — Настенька, как ты устроилась на новом месте?

— Помаленьку обустраиваюсь, — девушка вздохнула озадаченно, — Уже сына привезла.

— И как ему здесь? Нравится? После города-то…

— Да, очень нравится. Он целыми днями по улицам бегает с соседскими мальчишками. В городе только во двор выходил, а здесь такая свобода, приволье, — девушка улыбнулась, при воспоминании о сыне её взгляд потеплел.

— Это хорошо, что нравится. У меня тоже сын есть, — неожиданно для себя произнёс Егор.

— И где он… не с вами? — осторожно спросила Настя, внимательно и серьёзно взглянув на него. У Егора под сердцем кольнуло от этого взгляда. Эта чуткая девушка как-то догадалась о том, что он не может быть с сыном вместе.

— Мой сын знать меня не хочет, — с горечью ответил он.

— Извините, Егор. Не будем про это… — девушка смутилась, отвела взгляд, и мужчине сразу сделалось досадливо от того, что он не видит её чуткого участливого взгляда.

— Нет, почему… Лучше сразу тебе сказать, Настенька. Всё равно ведь расскажут, да ещё и приукрасят. Этой весной я из зоны вернулся, — резко сказал Егор и пытливо посмотрел на девушку, ожидая её реакции.

— Извините, Егор, — ещё раз повторила она. — Я надеюсь, что всё у вас ещё наладится. И с сыном тоже. Вы же его отец.

— Странная ты, Настя, — произнёс Егор, не отводя пристального взгляда от её лица. — Обычно, когда я говорю, что сидел, все сначала теряются, а потом с жадным любопытством спрашивают, какая у меня была статья.

— Егор, я считаю, вам всё равно нужно попытаться наладить отношения с сыном. Вы должны попытаться, — сказала девушка, никак не отреагировав на его ядовитое замечание о любопытстве людей.

Егор расправил повешенную штору и спрыгнул с подоконника.

— Можно я закурю? — спросил он.

— Да, можно. Я сейчас окно открою, — разрешила Настя. Она стала протирать раму, задумчиво и сосредоточенно выполняя эти простые действия. Егор молча закурил, наблюдая, как девушка помыла окно и открыла его. Когда она начала осторожно слезать с подоконника, мужчина быстро и ловко подхватил её за талию, снял с подоконника и поставил на пол. Прикасаться к девушке было очень приятно, Егор сразу же почувствовал нарастающее желание во всём теле и чтобы отвлечься от такой реакции на девушку, сделал глубокую затяжку, а затем небрежно сказал:

— Да пробовал я уже, много раз пробовал наладить отношения с ним, но ничего из этого не выходит.

— Это неважно. Пробуйте ещё, — ответила Настя. — Он должен знать, что не безразличен вам. А сколько ему лет?

— Восемь.

— А моему три, четыре будет, — оживлённо ответила девушка.

— Денису тоже около трёх лет было, когда меня в первый раз посадили. Да, Настенька, у меня две ходки. Вот так… Можно сказать, что я и не видел, как мой сын растёт. Я виноват перед ним. Перед ним и своей бывшей женой. В первый раз я её совсем девчонкой оставил одну с сыном, а второй раз… Про это и говорить страшно. А сейчас хочу помочь им, очень хочу. Да моя помощь им уже не нужна. Ладно, не будем об этом. Просто, Настя, сказать всё, как есть, я тебе должен сразу, а там уж сама решай, стоит тебе общаться со мной или нет. Общаться с таким, как я, бывшим уголовником, от которого ушла жена, и которого не хочет знать собственный сын.

Девушка очень внимательно смотрела на Егора, пока он говорил, а затем произнесла совершенно невозмутимо:

— Егор, у меня к вам ещё одна просьба будет. Можно?

Она стояла рядом, её большие глаза с этим внимательным серьёзным взглядом сводили его с ума.

— Можно, — серьёзно ответил Егор, а затем усмехнулся и добавил, — Ещё где нужно штору повесить?

— Нет, не это, — девушка сделала вид, что не заметила его колкой иронии и продолжила, — Вы же сейчас поедете домой? Не могли бы вы на мою улицу заехать. У меня там сын сегодня один остался. Баба Лена, соседка моя, приболела, а больше оставить сына не с кем. А здесь ещё краской пахнет, поэтому не стала его с собой брать. Нет, он не совсем один, конечно. С соседской девочкой играет. Но вы всё-таки проведайте его и перезвоните мне, ладно?

Егор, от неожиданности этой просьбы, вообще от неожиданности такой беспечной и спокойной реакции на его откровенное признание, почувствовал, как в груди что-то тяжело сжалось. Что это? Почему ему так трудно вдруг стало дышать?

— Я могу к себе его до вечера забрать, накормить могу, обед по-быстрому приготовлю, — ответил Егор, стараясь унять бешено стучащее сердце. Эта девушка, которой он так боялся признаться в самом ужасном в своей жизни, не оттолкнула его, не стала презирать!

— Нет, нет. Я сама уже скоро домой вернусь. Просто сейчас очень переживаю.

Егор не смог докурить сигарету. Он нервно смял её и выкинул в открытое окно, затем стремительно направился к выходу, но, уже остановившись в дверях, обернулся и пытливо, очень требовательно и выжидающе посмотрел на девушку.

— А ты не боишься мне ребёнка доверять? — спросил он.

— Егор, вы меня спасли тогда… Вам я могу доверять, — серьёзно ответила Настя, спокойно встретив его взгляд.

Навстречу Егору из двора выбежал загорелый чумазый пацанёнок, за ним следом показалась девочка, чуть постарше, но тоже чумазая. Дети с любопытством смотрели на него. Егор потрепал мальчишку за лохматые вихры и протянул ему пакет со сладостями, которые купил, предусмотрительно заехав в магазин по дороге к ним. Мужчина прошёл во двор, внимательным взглядом хозяина быстро подметил, что крыльцо надо бы подправить, а дров во дворе совсем нет, несмотря на то, что скоро осень. « Интересно, чем же она собралась топить дом?» — усмехнулся он. На веранде скрипели старые половицы, свет на кухне не включался. Да, здесь очень не хватает хозяйской руки, подумал Егор. Надо бы этим заняться. Егор позвонил Насте и сказал, что с детьми всё в порядке, слушал её слова благодарности и понимал, что хочет слушать и слушать этот упоительно-обворожительный девичий голос. Но к его разочарованию, Настя, поблагодарив, быстро попрощалась с ним. Егор с сожалением выключил экран смартфона, а потом ещё раз обошёл двор. Огород, как и всё остальное, тоже был запущен, зарос бурьяном. Старый сарай перекосился, дверь его слетела с петель. « А ничего ведь не сказала эта девчонка, когда я спрашивал», — подметил Егор. Он не хотел оставлять детей без присмотра и решил дождаться Настю, но его телефон издал мелодию вызова, звонил сменщик, попросил подъехать на лесопилку. Егор чертыхнулся, и с неохотой вышел со двора. Ему ужасно не хотелось уходить, опять покидать эту девушку, которая его так заворожила одним только взглядом, одним хлопком длинных, на пол — лица ресниц.

Новая смена продлилась больше, чем Егор предполагал — почти месяц. И впервые он так отчаянно стремился в посёлок, считал дни до окончания вахты. А когда смена подошла к концу, он, не задерживаясь ни часа, поспешил в посёлок.

Школьный двор, мокрый от осеннего дождя, выглядел уныло. Егор терпеливо дожидался, когда закончатся уроки. Вот прозвенел звонок, и немного погодя шумные дети выбежали на улицу. Вместе с первоклашками выскочили из школьных дверей и несколько ребят из старшей группы детского садика. Настя упоминала, что их приводят к ней на занятия живописью. Внезапно среди детей Егор заметил Катю. В её косичках были вплетены пышные белые ленты. « Как они всё-таки похожи. Учительница и её ученица», — с нежностью в душе подумал Егор. Опять это странное незнакомое чувство нежности. Что эта маленькая девочка сделала с ним? Ему казалось странным, как так получилось, что впервые увидев её, он чувствовал только острую неприязнь к ней. Сейчас нежность до боли сжала его сердце, обхватила в тиски. Катя тоже сразу же заметила его, подбежала с радостным криком, повисла у него на шее.

— Дядя Егор! Дядя Егор! — смеялась девочка, обнимая его ручонками.

Егор поднял её на руки, тоже засмеялся, а затем поставил на землю, присел на корточки и заговорил с ней:

— Как живёшь, принцесса? Рассказывай! Нравится ходить на занятия?

— Очень нравится, дядя Егор! — с готовностью стала отвечать девочка. — Я сегодня такой рисунок нарисовала! Учительница похвалила меня. Вот, смотри, я покажу!

Катя полезла в маленький рюкзачок за альбомом, достала, открыла его и протянула Егору.

— Ух ты! Как красиво, — искренне восхитился мужчина, рассматривая детский рисунок, изображающий осенний лес приглушёнными акварельными красками. — Значит, я не зря тебе подарок из города привёз, красавица.

— Какой? Какой подарок? — с возбуждением и нетерпением спрашивала Катя, и даже в ладоши захлопала, не в силах сдержать радость.

— А вот какой, — Егор хитро подмигнул девочке, расстегнул куртку и достал из-за пазухи большую коробку с акварельными красками и набор кисточек.

— Вау! Сколько цветов много! — девочка обомлела от восхищения, её ясные голубые глаза светились восторгом.

— Ну как, угодил, принцесса? — спросил Егор с улыбкой.

— Спасибо! Спасибо! Дядя Егор! У меня никогда не было таких красок! Столько цветов! — девочка опять обвила его руками за шею.

— Катенька, как мама? — вдруг тихим едва хриплым голосом произнёс Егор.

— Она на работе с утра. Я сама в садик хожу, — похвасталась Катя.

Егор пригладил лёгкие пряди волос, выбившиеся из-под шапочки девочки, и в это время заметил, как на крыльцо вышла Настя.

— Ну ладно, иди, кроха моя, — ласково попрощался Егор с Катей и отпустил её. Девочка побежала домой, а мужчина подошёл к девушке и достал из-под куртки ещё один подарок — букет фиолетовых астр, протянул ей цветы.

— С первым сентября, Настенька, — с улыбкой произнёс он.

Девушка взяла букет и тоже улыбнулась.

— Где же вы взяли цветы? — удивлённо спросила она.

— Ну, ты же уже догадалась, что я нарвал их в чужом огороде, — ответил Егор и лукаво прищурился.

— Но сегодня не первое сентября, — смущённо произнесла Настя.

— Да, сегодня двадцатое. Но я же не смог поздравить тебя первого, Настенька. Пусть будет сегодня, — сказал Егор.

— Спасибо, я так люблю астры! — восхищённо проговорила девушка, совсем как Катя пару минут назад.

Молодые люди спустились с крыльца и вышли на улицу.

— Давай пакет помогу нести. Что у тебя там? — спросил Егор и забрал из её рук пакет.

— Тетради, — пояснила девушка.

Они шли по улице вдоль старых тополей, посаженных по обочине дороги. Егор украдкой разглядывал девушку. На ней был серый плащ, который Настя не стала застёгивать. Под ним виднелся тёмно-синий строгий костюм. Образ строгой учительницы довершали чёрные туфли на каблуках.

— Как тебе здесь работается, Настенька? — искренне поинтересовался Егор.

— Очень хорошо, — оживилась девушка. — Анна Васильевна, наша директриса, очень хорошо ко мне относится. Мне здесь нравится. И класс небольшой, всего девять детей. А маленькая Катя из детского сада — это ваша крестница?

— Да, она. Хвасталась успехами, — с теплотой улыбнулся Егор.

— Я видела, вы ей привезли акварель. Катя, правда, очень любит рисовать. И у неё неплохо получается. У неё тонкий такой взгляд на мир, который её окружает. Она чуткая девочка. Когда она рисует цветы, вот розы, к примеру, то не забывает и шипы. Обычно дети шипы не рисуют. А на её рисунке идёт дождь, капли дождя блестят на лепестках, как слёзы, — Настя рассказывала о своей ученице с волнением.

— Да, это ты точно подметила, Настенька, — согласился Егор. — Когда Катя рисует, забывает обо всём. Она чуткая, да.

— Наверно, её мама тоже хорошо рисует, — предположила Настя и заметила, как глаза мужчины мгновенно погасли, в них исчезла живость, а на лицо как будто тень набежала.

— Её мама была актрисой, — сухо уточнил он.

— Извините, Егор, — Настя смутилась, но всё же задала вопрос, который сама же посчитала бестактным, и сразу же вспыхнула от смущения за свою бестактность, — Почему была?

— Она есть, но в моей жизни её больше нет, — ответил Егор.

Настя всё поняла. « Он любил маму этой девочки», — отчётливо произнесла она про себя. И сейчас любит. Из него жизнь ушла, как только она упомянула маму Кати. И чтобы загладить свою бестактность, Настя быстро произнесла, резко меняя тему разговора:

— Ой, Егор, а давайте по пути в детский садик зайдём. Заберу сына пораньше, соскучилась уже по нему за день.

— Давай зайдём, — легко и с готовностью согласился мужчина и спросил, — Значит, у тебя всё хорошо, Настенька. Проводку на кухне наладили?

— Нет, — девушка улыбнулась весело и беспечно, как будто отсутствие света на кухне ей совсем не мешало. — Как-то всё не получается домом как следует заняться. Нет, я стараюсь всё в порядок привести. Окна вот утеплить успела. Но больше ничего не сделала.

— Я приду завтра, проводку починю, — произнёс Егор.

— Как хорошо! — обрадовалась Настя. — Сказать по правде, мне надоело готовить вечером ужин при свете фонарика или свечки. А вот и садик. Егор, вы меня здесь подождите, я быстро.

Девушка забежала во двор садика. Минут через десять она вывела уже знакомого Егору мальчугана за руку. Но теперь он не был чумазый и растрёпанный и с живым интересом смотрел прямо на Егора.

— Знакомьтесь, — сказала Настя. — Это мой сын.

Егор протянул мальчику руку для приветствия, сам взял ребёнка за руку и пожал его ладошку.

— Как тебя зовут, парень? — спросил он и подмигнул мальчишке.

— Никита, — серьёзно ответил ребёнок.

— А меня Егор. А к вам как-то заезжал месяц назад. Ты меня не помнишь, Никитка? — поинтересовался мужчина.

— Помню, вы мне подарки привезли, — всё так же серьёзно произнёс мальчик.

Настя взяла сына за руку и обратилась к нему:

— Никита, пошли домой. И давай позовём дядю Егора на ужин. Вы не проголодались? — Настя взглянула на Егора вопросительно.

— А и правда, пора поужинать, — с готовностью согласился Егор, как будто только этого и ждал.

— У меня есть борщ, с утра варила. Сейчас ещё чего-нибудь на скорую руку приготовим, — предложила девушка.

— Тогда пойдём, Настенька. Накормишь меня, — ответил Егор девушке, и голос его при этом прозвучал с необычно тёплыми интонациями, с готовностью пойти с ней, куда бы она его не позвала.

Настя налила в тарелку борща, положила ложку сметаны и поставила тарелку на стол.

— Вы ешьте, а я пока Никиту спать уложу. Он быстро уснёт, он всегда рано спать ложится, — сказала девушка и ушла в комнату, оставив мужчину одного. Из маленькой комнатки послышался тихий ласковый голос Насти, убаюкивающий ребёнка. Девушка запела колыбельную. Егор замер. Он слушал её голос, и перед глазами у него стояло воспоминание — совсем юная девушка, его жена, поёт колыбельную его сыну, а он тихо подходит к двери, стоит и слушает, не шевелясь. Полина вскоре замечает его, берёт за руку и уводит за собой… Нет больше у него жены, нет семьи, нет ничего. Есть только эта хрупкая девочка, одна с маленьким ребёнком в богом забытом посёлке. В этом старом, совсем не готовом к холодной долгой зиме доме. Она одна, у неё тоже, как и у него, никого нет. Что ждёт её здесь одну, без помощи и поддержки? Его задумчивость прервал её нежный голос:

— Егор, вы почему ничего не едите? Вы же проголодались, — Настя села напротив и тревожно взглянула на него. Егор почувствовал, как в груди стало тяжело. Этот её взгляд таких больших пронзительных глаз. Взгляд, как на иконе. Такой пронзительный взгляд, в самую душу идущий. Егор быстро и даже резко поторопился сказать, чтобы отвлечься от этих тревожных и непонятных мыслей:

— Завтра я принесу переключатель и розетку, свет тебе здесь сделаю. А как у тебя с дровами? Что-то я ни одного полена не заметил.

— Нужно покупать. Обещали на дрова отдельно деньги выделить, — ответила Настя.

— Пока выделят, зима начнётся. У тебя уже дома прохладно. Надо протапливать.

— Да я топила вчера печку, — серьёзно ответила девушка.

— Чем топила?

— Сараем старым. Всё равно он уже прогнил весь, ни на что не пригоден.

— И кто же тебе его разбирал?

— Да никто. Там доски сами отваливаются, — беззаботно пояснила девушка. — Мне удалось немного щепок наколоть, ими и протопила печку.

— Нет, это не годится. Женщина должна заниматься женскими делами, — возразил Егор. — Завтра к вечеру я подойду и разберу твой сарай, доски переколю. На месяц вам хватит. В октябре не холодно ещё. А ближе к ноябрю дров привезу со своей деляны.

Настя слушала внимательно, благодарно улыбнулась и кивнула, произнесла смущёно:

— Хорошо, Егор. Спасибо вам. И вправду, не знала, где дрова брать. Вы меня выручите. Не знаю даже, как вас благодарить.

— Да перестань, Настенька, чего ты. Мне не трудно, — ответил мужчина.

Когда Егор поел, то встал и начал надевать куртку. Девушка вышла за ним на веранду. Уже стоя в дверях, он внимательно посмотрел на неё и произнёс:

— Как часто ты мне улыбаешься, Настенька. Я в последнее время и забыл, когда мне так мило улыбались и были рады меня видеть.

— Просто вы очень много времени проводите в тайге и не так часто видите милых девушек, — мягко возразила Настя.

— Может быть, — сказал Егор, и девушка заметила, что в его серых глазах стоит грусть, неизбывная грусть. Он продолжил, — Когда я представляю, как сегодня ты мне улыбнулась при встрече, Настенька, мне кажется, что светило ярко солнце. А на самом деле, я вот сейчас вспомнил, весь день шёл дождь и не переставал ни на секунду, и небо было пасмурным, и солнце не выглядывало.

— Солнце в сердце, — произнесла Настя с лёгкой улыбкой. — Егор, спасибо за цветы. А дождь скоро пройдёт. По радио передавали сегодня утром, что циклон уходит. И наступят солнечные дни, настоящее бабье лето.

В голосе девушки звучало столько надежды, и Егору показалось, что говорит она не только о погоде.

«Ты помнишь, ты знаешь, как пахнет весна? —

Цветущими вишнями, свежей листвой, капелью стучит

и лишает нас сна…

Ты жаждешь тепла? — Так бери, не пасуй!

Ты в цепи из льдинок себя заковал, захлопнул все двери, весну не впустил. Но бьётся под снегом бесстрашный родник, зажжённая спичка сильнее, чем тьма. Уйдут, разлетятся снежинками дни, не вечна печаль и не вечна зима».

Джио Россо