Тайны Оленьего парка

Елена Андреевна Тюрина, 2022

В закрытом пансионе при короле Франции Людовике XV таинственным образом исчезают воспитанницы. Одновременно с этим туда попадает студентка Катя, случайно упавшая со ступенек старинного особняка. Что ждёт современную девушку в далеком Галантном веке? Такое же исчезновение где-то в тёмных коридорах Оленьего парка? Или её миссия – выяснить, куда деваются те, кого готовят в королевские любовницы?

Глава

I

Первый день в Париже

Катя сразу поняла, зачем эти двое за ней увязались. До кареты, что ждала её с другой стороны улицы, было далеко. Зря она не послушала возницу и не взяла его с собой. А теперь надеяться можно было только на себя. В таком шуме никто не обратит внимания на её крики о помощи. Сама виновата. Засмотрелась на прохожих, светила кошельком, покупая продукты, за которыми послала кухарка. И, в довесок ко всему, решила сократить путь назад, пройдя дворами, а не через кишащий людьми рынок.

Двое бродяг, бородатых, одетых в лохмотья с чужого плеча, наверняка польстились на её деньги и драгоценности. Пусть и странные по меркам местных, но её украшения всё же были золотыми. А это и цепочка с кулоном, и колечко, и серьги…

— А ну стой, девка! — раздался хриплый окрик, после которого она припустила ещё быстрее.

Катя в панике крутила головой и понимала, что сама себя загнала в ловушку. Неширокий грязный проход между домами сужался и угрожал превратиться в тупик. Она читала, что в старом Париже такие улочки были частым явлением.

Когда крепкие мужские руки схватили её сзади, девушка завопила что есть мочи. Какая-то старушка выглянула в окно, но тут же исчезла и с грохотом закрыла ставень. Мальчишка шустро нырнул мимо, спеша унести ноги. Для городских жителей такие крики — дело привычное. В районе рынка нередко кого-то обворовывали, а то и убивали за горсть монет.

— Помогите! — снова завопила Катя.

Но звук резко оборвался. Рот девушке грубо зажала жёсткая ладонь, ужасно воняющая рыбой. Дышать стало почти невозможно.

Корзинка с покупками выпала из рук и всё рассыпалось по земле. Катя отчаянно вырывалась. Билась в руках негодяев, как безумная. Наверное, страх и отчаянье придавали сил. Из глаз брызнули слёзы. Она чудом умудрилась боднуть одного из нападавших лбом. Другому ткнула в глаз пальцем. Снова побежала куда-то вдоль построек, не разбирая пути.

А ведь совсем недавно у неё была беззаботная студенческая жизнь! Сейчас в это не верилось. Будто и не было её прошлого. Реальностью стали чужие грязные руки на её теле и ощущение животного ужаса.

О помощи больше не просила. Да и не кричала. Просто бежала, подгоняемая страхом. Если где-то мелькал прохожий, то тут же спешил уйти. Перед глазами всё плыло, в ушах звенело. Чересчур длинное платье путалось между ногами, чепец съехал с головы и болтался за спиной на одних лентах.

Наряд горничной оказался на редкость неудобным. Платью полагалось быть настолько длинным, чтобы прикрывать щиколотки, когда служанка моет пол. Ноги должны быть всегда прикрыты, а волосы спрятаны под чепцом. Впервые надев это простое серое хлопчатобумажное одеяние, Катя отшатнулась от своего отражения в зеркале. Сейчас же ей совершенно не было дела до того, как она выглядит.

Её быстро и без особых усилий догнали. Схватили, потащили в тёмный зловонный закоулок. Она успела схватиться за чью-то дверь, но её грубо оторвали и поволокли в полумрак серых каменных построек, подальше от лишних глаз.

— Отпустите меня, пожалуйста, — взмолилась несчастная. — Я всё отдам.

Девушка рванула у горла ворот платья, показала золотую цепочку. Потом второпях попыталась снять с пальца кольцо.

Бродяги переглянулись. У одного глаза зажглись алчным огнём. Даже потянулся к её шее, пытаясь схватить кулон.

— Отдашь, цыпочка, не сомневайся — глумливо хохотнул он, обдав её тяжёлым винным амбре.

Сама же утром напросилась в эту поездку. Кто её за язык тянул? Хотела посмотреть на Париж XVIII века, дура. Она была здесь чужой. Кто заступится за незнакомку? Никому до неё нет дела.

В потасовке её волосы рассыпались по плечам золотым водопадом. Это, в придачу к красивой девичьей фигурке и смазливому личику, натолкнуло бандитов на мысль не только ограбить её и убить. Но прежде позабавиться. Катя поняла всё по липким взглядам, какими те рассматривали её с ног до головы. Когда осознала, что с ней собираются сделать пожелала только одного — умереть. Пусть уж лучше убьют, чем изнасилуют.

Но вдруг бродяг отвлекло какое-то движение. Незнакомец в чёрном плаще и шляпе выскользнул из узкой, почти незаметной двери в стене. Поглядел по сторонам, бесстрастным взором окинул их возню, и повернулся, чтобы уйти.

— Месье! — позвала прижатая к каменной стене Катя. — Умоляю, помогите!

И осеклась, увидев, что тот даже не оглянулся. Его можно было понять. Зачем ввязываться в передрягу ради неизвестной девчонки? Так можно и самому лишиться жизни. Стоило ли оно того? Человек, бывший её единственной надеждой на спасение, неумолимо удалялся.

Девушку такое отчаяние захлестнуло, что словами не передать. Неужели это всё? Вот так и сгинет она в Парижских трущобах? Сначала натешатся, а потом горло перережут и выбросят в Сену или на какую-нибудь кучу нечистот.

— Прошу вас, дайте мне уйти! — в последней надежде разжалобить разбойников, проговорила Катя. — Я расплачусь с вами золотом!

Но в следующий миг один из бродяг оглушил девушку ударом по голове. Она потеряла сознание, обмякла и повисла на руках у второго.

٭٭٭

… Во Францию Катя приехала днём ранее. Студентка второго курса факультета романо-германской филологии, она была приглашена сюда по программе обмена. Для неё это был хороший шанс проявить себя. Кроме того, она всегда считала, что для достижения успеха нужно пробовать что-то новое. Это развивает кругозор. А учёба в другой стране — отличная возможность изнутри узнать её культуру, получить уникальный опыт работы с иностранными педагогами.

В юности девушка с упоением зачитывалась романами плаща и шпаги. Особенно любила Дюма и его «Трёх мушкетеров». Поэтому поездка во Францию была своего рода осуществлением детской мечты.

В Париже Кате предстояло провести целый год. Каким же это казалось счастьем ещё вчера! Сразу по прилёту она оставила вещи в студенческом общежитии при Сорбонне, после чего отправилась смотреть город. И купила экскурсию по королевским дворцам столицы Франции.

Комфортный двехэтажный автобус сначала возил группу по Парижу. Они посетили Лувр, Тюильри, Матиньон, Елисейский и Люксембургский дворцы. Затем экскурсия продолжалась в пригороде. Катя с замиранием сердца ждала, что вживую увидит всё великолепие легендарного Версаля, побывает в Фонтенбло, Во-ле-Виконт и ещё каких-нибудь не менее красивых местах.

Первым делом экскурсионный автобус направился в роскошную резиденцию Людовика XIV. По пути очень приятная девушка-гид рассказывала об истории королевских дворцов и различных связанных с ними знаковых событиях.

Они имели возможность посмотреть сады, особняк королевы, Большой Трианон, конюшни. Сам Версальский дворец Кате не очень понравился. Показался слишком перегруженным деталями, аляповатым, не гармоничным. А вот внутреннее убранство впечатлило, особенно апартаменты короля и королевы, Зеркальная галерея и дворцовый театр. Экскурсовод посетовала, что, к сожалению, осенью в садах Версаля не проходит световое и музыкальное шоу фонтанов. Его можно увидеть только летом.

Одним из мест, входивших в программу экскурсии, являлся бывший пансион Олений парк. По словам гида, это закрытое учебное заведение было создано фавориткой Людовика XV мадам де Помпадур. Якобы сама тридцатилетняя маркиза после пяти лет отношений уже не интересовала развратного короля как женщина. Но чтобы тот не нашёл ей замену, эта предприимчивая дама придумала, как можно удовлетворить его похоть. Таким образом, Помпадур осталась другом и соратницей короля, и могла вершить судьбы королевства. Все юные особы, дочери именитых французских дворян, попадавшие сюда, становились любовницами Людовика. А маркиза исключила возможность появления достойной соперницы и навсегда закрепила своё положение рядом с его величеством. По самым скромным подсчётам через Олений парк прошло около тысячи девушек.

— И король всех до единой оприходовал? — раздалось довольно громко и, что характерно, — по-русски.

К слову, в группу входили туристы из разных стран, поэтому экскурсия велась на английском языке. В вопросе слышался познавательный интерес, как если бы он был задан в отношении самца гамадрила в зоопарке.

— Фу ты бескультурщина! Не оприходовал, а запускал меч в ножны! Ты же во Франции, придурок! — не менее «культурно» поправили шутника.

— Мужик! Уважаю! — воскликнул вопрошающий, ничуть не оскорбившись на «бескультурщину» и «придурка».

Затем последовал гогот нескольких мужских голосов. Катя поискала глазами источник шума. Группка молодых людей с не самыми интеллигентными лицами. Катерина осуждающе проглядела на парней, мешавших экскурсоводу. Один из них заметив её взгляд, весело подмигнул. В ответ она покрутила пальцем у виска.

— Сашка, не смущай барышню, — одёрнул общительного юношу товарищ.

— Она нас понимает, Вадик! Девушка! Эта, как её… мадмуазель! — оживился третий участник шумной компании. — А вы тоже из России? Вы очень красивая!

Катя закатила глаза и демонстративно отвернулась, обратив всё своё внимание на рассказ гида.

— Ни для кого не было секретом, что здесь происходит, — тем временем продолжала экскурсовод. — «Будь покорной и помни — он твой король», — говорили отцы своим дочерям, отправляя их сюда. Родителей всё устраивало. Для многих дворян это был хороший шанс устроить судьбу своих дочерей. Людовик XV имел настолько сильную страсть к женскому полу, что обычных придворных фавориток ему было мало. И, кроме того, он панически боялся заразиться какой-то нехорошей болезнью. Поэтому мадам Помпадур организовала ему поставку юных девственниц, доступ к которым имел только его величество. Она лично проводила отбор девушек. Главными требованиями были красивая внешность, юный возраст, непорочность. Глупость тоже приветствовалась. Дурочка не могла занять место признанной фаворитки. Оценивалась и благонадёжность курсисток. За этим лично следил начальник французской полиции Беррье. По иронии судьбы король всё-таки заразился от одной из воспитанниц пансиона. Правда, ветрянкой. От чего и скончался.

«Вот тебе и сильные мира сего», — Катя мысленно хмыкнула. И всё-таки как же красиво! Ажурные решётки балконов, маркизы, мансарды и островки зелени вокруг. Интерьеры дворцовых помещений, сады и парки вызывали невероятный восторг. Версаль — детище Короля-Солнце — был настоящим шедевром. Все остальные, более поздние дворцы, вызывали не меньший трепет. Даже несмотря на свою подчас не очень светлую историю, как в случае с Оленьим парком.

Девушка едва успевала фотографировать самые впечатляющие объекты. Она прекрасно владела французским языком, поэтому не боялась потеряться. С первого класса изучала его углублённо, потом учила английский и французский в лицее и вот, наконец, в университете. Катя росла в обеспеченной семье, но избалованной не была. Родители с детства вкладывались в развитие и образование дочери. Конноспортивная школа, иностранные языки, танцы. Последнее она, правда, была вынуждена забросить, потому что на всё не хватало времени. А конным спортом увлеклась серьёзно и даже достигла неплохих результатов. Да, Катя — отличница и работяга. С шести лет — школа переводчиков и конноспортивная школа, с пятого класса — лицей с юридическим уклоном. И так всё детство. При этом серой мышкой и зубрилой она не была. Наоборот, первая красавица класса с ярко выраженным комплексом отличницы. Она должна быть лучшей во всём и точка. Зачем — это уже другой вопрос. Ответа на него она и сама не знала.

— Олений парк считается позорной страницей в истории Франции, — вещала экскурсовод. — Если маркиза Помпадур замечала, что король начинал слишком сильно привязываться к какой-либо из девушек, та моментально покидала пансион. Её либо отсылали домой, либо выдавали замуж. То же самое касалось забереневших. Их спешно выдавались замуж куда-нибудь в провинцию. За каждую давалось приданое размером в сто тысяч ливров. По подсчётам историков, рождённые ими потомки короля могли бы заселить небольшой городок. Воспитывать бастарда его величества не считалось среди дворян позором. Наоборот, это было честью. В ту пору здесь наблюдалось такое падение нравов, что это не могло остаться незамеченным. В обществе нарастали возмущения. Поэтому данное учебное заведение вскоре после кончины короля было упразднено. Сегодня само здание прекрасно сохранилось, но находится в частных владениях и недоступно для посещения. Название «Олений парк» относилось не только к особняку, но ко всему кварталу. Когда-то здесь были охотничьи угодья Людовика XIII… А сейчас вы можете погулять и пофотографироваться. Через полчаса встречаемся у автобуса.

Катя отделилась от группы и побрела вглубь улочек Версаля, стараясь держаться подальше от компании докучливых парней. К счастью, те уже переключились на двух туристок из Чехии.

Девушка шла, наслаждаясь ощущением полного погружения в историческую Францию. Эта страна у неё ассоциировалась именно с дворцами, замками, лошадьми. К слову, обожаемый ею конкур придумали именно тут. В двенадцать лет, побеждая на областных соревнования среди мальчиков и девочек 12-14 лет, Катя представляла себя д’Артаньяном.

К действительности девушку вернул донёсшийся издалека глухой и грозный раскат грома. Вот уж чего она никак не ожидала. С собой только сумочка с документами, деньгами и телефоном. А до автобуса идти не близко.

Налетел порыв ветра — резкий, прохладный. Кажется, только что было жарко, как летом. И вдруг заметно потемнело и похолодало. Катя в лёгком платье вмиг это ощутила.

Дождь обрушился внезапно. Была надежда, что гроза обойдёт стороной или, по крайней мере, получится добежать до автобуса. Но, увы. Улицы утонули в потоках воды. Холодных, сплошных, с ветром. Прохожие бросились врассыпную, стремясь укрыться от дождя.

Катя обнаружила, что находится рядом с особняком, раньше являвшимся именно тем закрытым пансионом, о котором рассказывала экскурсовод. Совсем недавно они прошли здесь всей группой, и вот она, выходит, вернулась назад. Это было небольшое здание, похожее по типу на отель. Участок, расположенный на углу двух улиц, имел форму вытянутого прямоугольника. От посторонних взглядов его скрывала высокая стена. Увидеть двор и само здание можно было лишь со стороны ворот, украшенных маской фавна. Катерина оказалась именно около них. И сейчас они были открыты. Взору девушки представился мощёный дворик, сам особняк и два флигеля по сторонам. За особняком, согласно рассказу экскурсовода, должен находиться небольшой сад.

Девушка решила войти и попросить переждать здесь дождь. Заодно и на само здание полюбуется. А может даже увидит его изнутри. Если верить гиду, там сохранились нетронутыми несколько комнат, когда-то бывших апартаментами самой мадам де Помпадур.

Во дворе не было ни души. Не удивительно. Кому придёт в голову высовываться на улицу во время такого ливня? Катя, уже промокшая до нитки, поднялась по ступеням и постучала. Но никто не открыл. Она позвонила. В ответ ни звука. Девушка решила обойти особняк и поискать другой вход.

Мокрое платье липло к телу, ставшие тяжёлыми от воды длинные волосы укрывали плечи и спину, но совсем не грели, а наоборот. Когда-то бывшие идеально белыми, балетки совсем размокли и ноги в них неприятно хлюпали. Из-за дождя слиплись ресницы и потёк макияж. Кате даже думать не хотелось о том, в каком виде она предстанет перед обитателями дома. Но девушка очень надеялась на их понимание. Нужно было обогреться, подождать окончания ливня и бежать к автобусу.

Какая-то маленькая дверца сбоку здания оказалась неплотно закрыта. Знать бы, куда она ведёт. Уже войдя внутрь, Катерина осознала, что её запросто могут обвинить в попытке проникнуть на частную территорию с целью ограбления. Это же Европа! Здесь с законами очень строго.

— Эй, хозяева! — не очень уверенно позвала девушка на французском. — Есть кто-нибудь здесь? Можно войти?

А в ответ лишь полная тишина. От двери вниз вели ступеньки. Тусклый свет поступал сюда только с улицы. Если закрыть дверь, станет совсем темно. Катя оставила её приоткрытой и принялась осторожно спускаться. Однако с негромким скрипом та сама прикрылась. Осталась лишь небольшая щель. Где-то внутри слышались голоса. Очень глухо. Нужно было как следует прислушиваться. Но в доме однозначно кто-то был.

Снаружи вспыхнула молния, и раздался очередной раскат грома. В этой вспышке Катя и увидела стоявшую внизу у лестницы девушку. Бледную, в длинной старомодной рубашке, с рассыпанными по плечам тёмными волосами. В следующий миг видение пропало, потому что снова стало темно. Насмерть перепуганная Катя вскрикнула, оступилась и полетела по ступенькам вниз.

Когда через время она очнулась, то так же, как и сейчас, в первый момент ничего не могла понять. Очень болела голова. Кровь отдавала в виски. Только тогда она лежала в постели, и рядом находились женщины, облачённые в старинные платья. Сейчас же она пришла в себя после удара и поняла, что лежит прямо на земле и в рот ей пытаются грубо впихнуть грязную тряпку. Очевидно, её резкий запах и привёл девушку в себя. Она замычала, пытаясь вырваться. Напрасно Катя надеялась на пощаду. В глазах клошаров не было ни капли жалости, только похоть.

— Вот, я ж говорил, что опять голосить начнёт, — произнёс один из злодеев. — А ну заткнись по-хорошему, а то опять врежу и будет по-плохому.

Другой торопливо тянул завязки на своих засаленных штанах.

— Куда! — рявкнул на него первый. — Я придумал, мне и первым быть.

Катя лишь теперь, окончательно придя в себя, обнаружила, что платье её разорвано на груди, и она практически обнажена. Попыталась стянуть на себе обрывки одежды, но её ударили по рукам. Один стал задирать её платье повыше, путаясь в юбках, другой, похабно оскалившись, бесстыдно мял грудь.

Давясь скомканной тряпкой, она захрипела. Когда-то давно Катя читала, что по статистике практически каждая женщина хотя бы раз в жизни подвергается насилию. С одной её знакомой это уже произошло однажды. Подонков посадили, а та девушка только через два года научилась снова улыбаться. Неужели и с ней это случится прямо сейчас? Она не верила. Для неё до этого момента попадание в прошлое казалось игрой. Катя считала, что здесь с ней не может случиться ничего плохого, и она обязательно вернётся в своё время живой и невредимой.

Когда руки насильника коснулись её бёдер под платьем, глаза его загорелись, и он сглотнул слюну. Катя, удерживаемая за руки вторым, практически не имела возможности пошевелиться. Лишь с ужасом обнаружила, что у него из складок одежды показался мужской орган, почти чёрный на вид, торчавший из густой поросли волос. Девушка с чувством омерзения отвела глаза. К горлу подступил ком, затошнило. Она почти смирилась, перестала биться. Всё в ней перевернулось. Тело охватила мелкая неконтролируемая дрожь. Вот-вот грязные пальцы её мучителя окажутся у неё под бельём…

— Такая мягонькая, нежная, — ощерился тот, что сидел меж её ног. — Давно я не драл таких молоденьких.

И Катя увидела, что у него нет нескольких зубов.

Дальше произошло нечто совершенно неожиданное. Увлечённые своей жертвой, злодеи не заметили, как рядом оказался тот незнакомец в чёрном. Вроде бы ушёл, даже не оглянувшись, а тут вдруг появился бесшумно, будто приведение. Схватил одного за длинные нечесаные волосы, резко потянул назад голову и резанул по горлу ножом. В следующую секунду той же рукой ширнул в бок второго, вгоняя нож по самую рукоятку и проворачивая внутри.

На Катю полетели горячие липко-противные алые брызги, когда лезвие с мокрым чавканьем выскочило наружу. Она просто отключилась. А бродяга так и рухнул на землю со спущенными штанами и хлещущей из дырки в боку кровью.

Мужчина поднял бесчувственную девушку и понёс. Сам не понимал, что заставило его вернуться. Не мог себе этого объяснить. Её молящий взгляд так и стоял перед глазами.

Пока нёс, она неосознанно и как-то доверчиво приникла к его плечу. Что с ней теперь делать? Увидел бегущего навстречу человека и напряжённо застыл.

— Эй, что вы с ней сделали? — угрожающе воскликнул тот.

— Отбил у двух насильников, — ответил он. — А вы кто?

— Я кучер. Привёз её на рынок за продуктами.

Возница смерил незнакомца недоверчивым взглядом. Но решил, что тот говорит правду. Вид горничной был хуже некуда, а костюм мужчины безукоризненно чист.

— Вот я дуралей, что отпустил её одну! Сам работаю у мадам Помпадур совсем недавно. И она вроде второй день всего.

— У мадам Помпадур? — перестроил незнакомец.

— Да, в пансионе Олений парк. Может, слышали? Вы её к карете несите, месье. Я как раз подъехал поближе. Бегаю, ищу её везде.

٭٭٭

Кухарка и девушки-горничные очень разволновались и всячески жалели Катю. Ей дали возможность обмыться, и принесли новую чистую одежду. Обещали всё рассказать мадам де Помпадур и надеялись, что она примет какие-то меры.

Пока же Катерина, попросив оставить её одну, рыдала и нещадно тёрла кожу полотенцем, тщетно пытаясь стереть с себя всю грязь Парижа эпохи Просвещения.

Сначала не было ничего кроме чувства вины и сумятицы. Почему вины — не понятно. Как она, такая умница и красавица, могла угодить в подобную ситуацию? Родители берегли её, как хрустальную вазу, и вот какие-то люмпены, небритые, грязные, воняющие потом и дешёвым алкоголем, чуть не изнасиловали её в загаженной подворотне.

Как и всех жертв преступлений, её терзал вопрос, почему именно она? Почему именно за ней пошли эти два мерзавца? На рынке было много красивых молодых девушек. Может быть, по неосторожности она как-то спровоцировала их?

А с другой стороны — чего она хотела? В принципе ничего необычного для восемнадцатого века, в который её угораздило попасть. Дикости тут поболе, чем в её родном двадцать первом. Правда и благородства тоже. Настоящий мужчина здесь не просто название. Как же узнать, кто этот незнакомец, который её спас? Просто классика жанра — растерянная молодая красавица, на которую напали злодеи, и неизвестный спаситель, которого она из-за шока толком не запомнила. И где теперь его искать?

Смутно помнила чёрный костюм, спокойный низкий голос и странный аромат, исходивший от него. Пахло довольно приятно, будто бы какими-то травами. Но это явно был не парфюм.

— Впредь будьте осторожнее, сударыня, — просто сказал он, словно ничего особенного не произошло.

Даже имя её не спросил и сам не представился.