Заговор Высокомерных

Елена Андреевна Тюрина, 2019

Дарья – богатая и успешная владелица автосалона. А Лев – скромный следователь, который хоть и прошёл Чечню, но в её присутствии теряется, как пацан. Однако встреч им не избежать, потому что она – главная подозреваемая в убийстве известного кондитера. На допросах бизнес-леди водит его за нос, забавляется и играет, будто с котёнком. Удастся ли вывести чертовку на чистую воду и выяснить, кто настоящий убийца? А может быть и не только это…

Глава II

— Фу, ну и накурено у тебя! — на ходу сбросив пальто, Мила уселась на стул, на котором еще недавно сидела Дарья. — Представляешь, мне сегодня по работе пришлось с каким-то ненормальным общаться. Точнее брать интервью. Он говорит, что у него украли рецепт торта.

Молодая женщина принялась приводить в порядок свои длинные темные волосы, заметно пострадавшие из-за уличной сырости.

— Рецепт торта? — Олег откинулся на спинку компьютерного кресла и усмехнулся, небрежно вертя в руках ручку. — А он что, его наизусть не помнит?

— Нет, рецепт довольно сложный и там много ингредиентов. Причем достаточно редких, вроде лепестков различных цветов.

Заметив, как брови мужчины поползли вверх, журналистка улыбнулась.

— Сейчас цветочная кулинария — модный тренд. Ты что, не знал, милый?

— Я, видно, совсем отстал от жизни.

— Вот-вот, надо поменьше работать! Кто обещал мне поездку в горы и катание на лыжах?

Олег не стал напоминать супруге, что если бы он поменьше работал, они бы не смогли позволить себе не то, что поездку в горы, но и две машины, а также много чего другого. Ее зарплаты журналиста едва ли хватило бы на еду и оплату коммунальных услуг. Но Лалин был очень тактичным человеком. А вот его мама — нет. Анна Ивановна не уставала критиковать невестку за то, что та вышла из декретного отпуска раньше положенного срока и за то, что ее внука отдали в обычный садик. По мнению этой почтенной дамы, маленький Ванечка должен пребывать на домашнем обучении или, на худой конец, посещать частный детский сад. Олег не раз в шутку предлагал нанять мальчику гувернера со знанием французского, но Анна Ивановна, должно быть, так и не уловила иронии в словах сына, потому что продолжала настаивать на своем.

— В общем, этот кондитер Оливье де Шарлеруа якобы является потомственным французским дворянином, — принялась рассказывать мужу Мила. — А в Россию приехал, потому что здесь у него имеются какие-то корни — то ли прадед его отсюда родом был, то ли прабабка. Я подробностей не запомнила, потому что он мне все уши прожужжал про этот торт, а вот свою биографию рассказывал с неохотой, то и дело норовя сменить тему.

— Променял Францию на Россию? Интересно, — вновь повернувшись к компьютеру, прокомментировал Олег.

— Здесь Оливье арендовал помещение под кондитерскую и даже планирует со временем открыть собственный магазин эксклюзивных сладостей ручной работы. Но обо всем этом он говорил как-то вскользь, особо не вдаваясь в детали. Пояснил, что боится сглазить, — продолжала оживленно повествовать его супруга.

— Надо же, француз, а как суеверен! — усмехнулся мужчина, стуча по матовым черным клавишам клавиатуры.

— Благодаря своим поистине великолепным тортам и пирожным Шарлеруа обрел широкую популярность в кругах местных богачей и политиков. Сейчас стало модным заказывать у него торт на торжество.…Лалин, ты меня вообще случаешь?

Мила пощелкала в воздухе пальцами, чтобы привлечь к себе внимание. Олег оторвал взгляд от монитора и повернулся к жене. Его чистые серые глаза теперь выражали почти искреннюю заинтересованность.

— Прости, что ты говорила?

— Говорю, дай денег на новый планшет. Мой испустил дух, — журналистка поняла, что супруг ее практически не слушал, и решила подшутить над ним.

Но в следующий момент заглянула секретарша и сообщила, что какой-то важный клиент звонит Олегу по видеосвязи на ее компьютер.

— Извини, я сейчас, — бросил Лалин, выходя. — Деньги сама возьми в сейфе, сколько надо. Ты же знаешь код.

Мила проводила мужа удивленным взглядом. По всей видимости, ее шутку он воспринял вполне серьезно. Грех не воспользоваться такой удачей. Молодая женщина ни в коем случае не считала себя меркантильной, но сейчас ее осенила мысль, что ведь и правда планшет дышал на ладан, да и еще кое-что по мелочи нужно было купить. И вообще, Лалин сам виноват! Надо быть внимательнее к собственной супруге. Найдя оправдание благодаря этим своим мыслям, Мила ввела нужные цифры. Открыв сейф, она первым делом бросила взгляд на синий футляр, лежавший поверх бумаг. О деньгах журналистка моментально забыла. В таких футлярах обычно хранят украшения. А этот, судя по размеру, тянул на целое колье. Вдруг это подарок для нее, и Лалин просто забыл, что положил его сюда? Неудобно получится. Мила решила сделать вид, будто вовсе не заглядывала в сейф, и признаться, что ее просьба о деньгах была просто шуткой. Но движимая любопытством, молодая женщина все же открыла бархатный футляр. Содержимое, мягко говоря, вызывало удивление. На атласной подушке лежал усыпанный, судя по их чистому блеску, настоящими драгоценными камнями, двуглавый орел. Журналистка услышала голос мужа за дверью. Рассматривать странное изделие не было времени. Почему-то не хотелось, чтобы супруг знал, что она видела эту драгоценность. Мила быстро сфотографировала украшение на телефон, — увы, в спешке фото получилось смазанным — и спрятала коробочку обратно в сейф.

— Я уже освободился, — вдруг сообщил Олег и открыл шкаф, чтобы достать дубленку. — Поехали в какое-нибудь кафе, посидим.

Молодая женщина посмотрела на мужа, любуясь. Светлоглазый стройный блондин, он был к тому же и довольно высокого роста. Кажется, Лалин всегда выглядел безупречно. Ему очень шли пиджак и брюки, но не менее хорош Олег был и в обычных джинсах и свитере. Мила молча встала, подошла и обняла его. Мужчина прижал жену к себе. И так хорошо ей стало в его руках, так уютно. Не хотелось никуда спешить и ни о чем думать. Во всяком случае, ни о каких тортах и кондитерах уж точно.

— Давай лучше поедем домой, и побудем вдвоем, — произнесла журналистка, утыкаясь лицом в его плечо.

Планерка на следующее утро прошла быстро и без привычного уже разноса. Но, тем не менее, из кабинета шефа Мила вышла совсем без настроения. Оказалось, тому позвонил этот сумасшедший кондитер-француз и уговорил снова прислать к нему Литвинову. Якобы у него есть какое-то сенсационное заявление.

При появлении Милы Оливье бросился к ней и принялся эмоционально жестикулировать.

— Я все решил! Не будем скрывать пропажу рецепта, а наоборот поднимем шумиху! И вы мне поможете вывести вора на чистую воду.

— Оливье, ну сами подумайте, зачем кому-то воровать рецепт торта, — попыталась образумить его молодая женщина.

— Как! Вы не понимаете! Он же стоит баснословных денег! — кондитер явно себе льстил. — У моего торта уникальный состав и вкус, которого я добился путем многочисленных экспериментов. Все пропорции были тщательно выверены и записаны. А теперь мои записи исчезли. Из кабинета пропал блокнот, из компьютера — файл с рецептом. Повторить торт я отныне не в состоянии. Точнее, это займет уйму времени. А ведь клиент очень важный, между прочим, и уже заплатил за него кругленькую сумму!

— Так в чем проблема? Верните деньги и все. Скажите, случился форс-мажор, — предложила Мила безучастно.

— Да вы что! Я никогда не подводил своих клиентов! — в запале воскликнул Оливье, а потом уже спокойнее продолжил: — Ну и это такой человек… Слишком высокопоставленный. Он уже заявил в прессе, что у него на свадьбе будет «Заговор Высокомерных».

— Сделайте другой торт, но украсьте так же, — подсказала журналистка верный по ее мнению ход.

— Не выйдет. Он и его невеста пробовали оригинал. Они поймут, что вкус другой и их пытаются надуть. Напомню, что речь идет о больших деньгах и моей репутации. Что, если мой шедевр повторит кто-то другой? Это будет катастрофа!

Красавец-француз теперь выглядел поистине жалко. Его смолянистые локоны печально повисли вдоль лица.

— В полицию я не хочу обращаться по той же причине, — понизил голос он.

— Ну, хорошо. Когда пропал рецепт? — сдалась молодая женщина.

— В день вашего первого прихода. Как раз незадолго до того, как вы появились.

— А кто еще был у вас в этот день?

— Пара клиентов, о которых я уже говорил, — принялся перечислять мужчина, загибая пальцы. — Поставщик продуктов, один хороший друг, которого я точно не подозреваю, и еще… женщина.

— Что за женщина?

— Моя женщина. Ну, любовница. Но ее я тоже не подозреваю, — поспешил заверить Оливье.

— Скажите, — вдруг, прямо посмотрев на него, спросила Мила. — У вас исчез только рецепт?

Ей не показалось — зеленые глаза француза забегали, выдавая его с головой.

— Да, только он, — подтвердил кондитер, но это прозвучало уже гораздо менее уверенно. — А почему вы спрашиваете?

— Просто не могу поверить, что кому-то действительно понадобился рецепт торта.

Кажется, он даже сжался под ее взглядом после этих слов.

***

Ксюша все думала о той страшной ночи. Как же она испугалась, когда няня вбежала к ней в спальню, сказала взять с собой любимую игрушку, а после, завернув девочку в свой халат, вынесла на улицу! Вокруг оказалось много людей, все куда-то бежали, кричали, размахивали руками. Дурно пахло гарью, и было очень холодно. После этого Ксения ничего не помнила. Очнулась она в незнакомой комнате. Девочка тогда уже знала, что такое гостиницы. Как-то они с отцом путешествовали и останавливались в одной из них. Так что это была именно гостиница. Рядом с девочкой все время находилась какая-то женщина. Худая, со светло-русыми волосами и большими серыми глазами. Она называла себя мамой Ксении и говорила, что ее папа скоро придет. А он все не приходил. Потом дама принесла много красивых платьиц и шляпок для Ксюши, и объявила, что они едут к отцу. Теперь они ехали в поезде. Была ночь. Женщина спала. А Ксеня отвернулась к стене и незаметно развернула сверток, который все время держала за пазухой, полюбовалась на украшение отца и снова его спрятала. Вместо любимой игрушки она взяла эту драгоценность. Она недавно появилось у отца, и он ею очень дорожил. Девочка взяла ее, чтобы рассмотреть поближе и полюбоваться, когда папа вышел из своего кабинета. Ксюша собиралась вернуть украшение, но тут началась суматоха, прибежала нянюшка. Так и получилось, что вместо игрушки Ксения прихватила с собой эту красивую вещицу. Отец будет очень рад, что она сберегла его украшение! Ведь в том беспорядке его просто могли украсть!

А женщина на самом деле не спала. Она тоже вспоминала. Вспоминала, как влюбилась. Алексей Волговский, красавец и повеса, покорил ее с первого взгляда. А она покорила его. И впервые в жизни она стала чьей-то любовницей. Николетта Рейнхарт, молодая актриса художественного театра, слыла неприступной и гордой, а граф сделал все, чтобы она растаяла. Только он умел так нежно называть ее Никки. Только из его лепных уст ее несуразное имя звучало так изысканно и, вместе с тем, трогательно. Плодом их любви и стала Ксения. Отношения артистки и аристократа после рождения дочери охладели. Николетта хотела за Волговского замуж, а он не желал жениться на актрисе, небезосновательно считая, что такой брак назовут мезальянсом, и это сильно подмочит его репутацию.

Однажды граф увез крошку и с тех пор не позволял бывшей любовнице видеть дочь. Что она могла против столь знатного человека, героя отечественной войны, друга императора? Следовало смириться. Но Николетта, которую отец — немец, чьи предки перебрались в Россию еще во времена правления Екатерины II — назвал именно в честь царя Николая II, была не из тех, кто безвольно покоряется судьбе. Когда-то она поклялась себе, что вернет дочь. И сделала это.

В темноте за окном быстро приносились очертания очередного города. На стекло налипал мокрый снег. Дама неслышно потянулась к девочке и осторожно поправила теплую накидку, которой та была укрыта. Женщине казалось, что в вагоне зябко. Сев на место, она сложила тонкие руки на своей лисьей муфте и снова задумалась.

— О, Алекс, я теперь понимаю, что полюбила чудовище. Ты никогда не отдал бы мне дочь, — прошептала, едва слышно вздохнув, Николетта.