Любовь нечаянно нагрянет, или К демону на Новый год

Елена Амеличева

Ай! Прямо в глаза ведь. Увидела солнечный свет 1 января – значит, праздник прошел не ахти. Что вчера было? Помню тосты в честь моего развода, и всё. Свет вдруг кто-то заслонил. –Ты кто?! Громкий мужчина! –Любовь я. А вы? –Ятар Долунай Лун Грэриг! Какой пафос! –Турок, что ли? –Попрошу не выражаться! Я из рода ледяных демонов! –А Люцифер ваш папа? –Внучатый дядя! Санитарам в дурке понравится. –Так кто вы, мужчина, если без шуток? –Демон! Чего кричать-то? Да и после свекрови Раисы Игоревны меня нечистой силой не напугать. Ладно, пойду. Обошла демоняку, распахнула дверь и… В лицо мне глянули пики гор! Это не Москва! –Теперь верите, что я демон? – вкрадчиво раздалось над ухом. –Да. А где я? В… в аду?

Глава 2 Девичья фамилия

— Светка, ты можешь меня развести с моим козлом? — выдохнула в трубку, набрав подругу «со связями».

Связь у нее была одна — внебрачная, долгая, странная, с одним из тех, кого называют хозяевами жизни. Любовник ни в чем ей не отказывал. Кроме одного — статуса законной жены. Эту роль исполняла другая женщина, мать пятерых его детей. Светка, поистерив первые пару лет, смирилась. А потом и кучу плюсов нашла — реальных или чтобы успокоить ноющее сердце, не знаю.

— Что, решилась, наконец? — подруга усмехнулась в трубку.

На заднем фоне слышен был громки дробный стук. Режет что-то. Наверное, оливье стругает. Богатый стол накрывает каждый год, хотя прекрасно знает, что тот, со связями, появится только вечером второго января. После того, как отправит супругу с детьми отдыхать куда-нибудь с пальмами и бирюзовой водой — главное, подальше.

— Это он решил. — Кратко поведала историю о снегурке.

— Вот ведь стрекозел! — судя по звуку, нож впился в разделочную доску как мачете, я даже вздрогнула. — И хватило совести, а!

Я промолчала, лишь подумав, что Светка и сама не особо верит в святость брачных уз, и свернула к важной теме:

— Так как, сможешь с разводом помочь?

— Без проблем, — донеслось уверенное, — мой может все, знаешь ведь.

— Все-таки Новый год.

— Вот и поработает Дедом Морозом.

— Неудобно его напрягать.

— Ой, да ладно, тут один звонок, не перенапряжется.

— Спасибо, Свет, — благодарно ответила в трубку, улыбаясь.

Удачно совпало — под Новый год в подруге всегда просыпается свойственное любовницам садистское желание наказать мужика за то, что ей опять придется встречать праздник в одиночестве. Светке только в радость сейчас загрузить его проблемами. Мне даже совестно.

— Лучше скажи, где праздновать будешь? — судя по звукам, она вернулась к струганию салата.

— Оу, — я хмыкнула. — Не думала об этом. Одна буду, наверное. Выдую бутылку шампанского, закушу тазиком оливье, поплачу и спать лягу в обнимку с Мотей.

— Отставить пессимистичные настроения! — прикрикнула Светка. — Приходи ко мне. Мотя — это, конечно, хорошо, но все-таки мопс не самая лучшая компания на Новый год.

Тоже верно.

— Да неудобно как-то. — Я продолжала сомневаться.

— Неудобно летучим мышам — какать, вися вниз головой! — отрезала подруга. — Завтра чтобы была тут к восьми вечера! Заодно и развод обмоем твой. Я, кстати, курьера пришлю за документами, жди. Встретишь новый год свободной женщиной!

— Спасибо, Свет. — В глазах защипало — подкрались запоздавшие слезы.

— Фамилию девичью возьмешь?

— Конечно.

— Как оно, кстати?

— Что?

— Жить, когда камень на шее на дно болота не тянет?

Хм. Прислушалась к ощущениям. Широко улыбнулась и ответила:

— А знаешь, отлично!

— Вот и умничка! А теперь иди и выкинь из окна одежду этого козла!

Смеясь, я отложила смартфон.

— Гаф! — раздалось, кажется, с балкона.

— Веня?! — подскочила и распахнула дверь.

В комнату ворвался морозный поток, вихрь снежинок и мой мопс.

— Этот гад тебя на балконе запер, пока…?! — подхватила пса на руки. — Ледяной весь, Веник! — закутала мопса в плед и прижала к себе. — Заболеть ведь мог!

Ну, теперь держись, бывший муж! Весь твой гардероб будет висеть на ветвях деревьев во дворе, от носков до парадного костюма! Готовься встречать Новый год в одних трусах!!! Потому что женщина может многое простить, но издевательство над любимым мопсом — никогда!