Любовь нечаянно нагрянет, или К демону на Новый год

Елена Амеличева

Ай! Прямо в глаза ведь. Увидела солнечный свет 1 января – значит, праздник прошел не ахти. Что вчера было? Помню тосты в честь моего развода, и всё. Свет вдруг кто-то заслонил. –Ты кто?! Громкий мужчина! –Любовь я. А вы? –Ятар Долунай Лун Грэриг! Какой пафос! –Турок, что ли? –Попрошу не выражаться! Я из рода ледяных демонов! –А Люцифер ваш папа? –Внучатый дядя! Санитарам в дурке понравится. –Так кто вы, мужчина, если без шуток? –Демон! Чего кричать-то? Да и после свекрови Раисы Игоревны меня нечистой силой не напугать. Ладно, пойду. Обошла демоняку, распахнула дверь и… В лицо мне глянули пики гор! Это не Москва! –Теперь верите, что я демон? – вкрадчиво раздалось над ухом. –Да. А где я? В… в аду?

Глава 10 Веник

Я ошиблась. Загадочность Ятара вскоре стала мне абсолютно неинтересна. Потому что ночью я проснулась от громкого храпа. Звуки, заставляющие дрожать хрустальные подвески на люстре, издавал Веник. К ним давно уже привыкла, даже засыпала быстрее, словно под колыбельную. Но в этот раз звук был каким-то другим.

— Венечка? — позвала, пытаясь разглядеть мопса в тусклом свете лампадок, которые зажглись сами с наступлением темноты.

Храп прекратился. Мопс приподнял голову, посмотрел на меня и тявкнул. Вернее, попытался — из пасти вышло лишь сипение. Я подскочила и прижала пса к себе.

— Да ты горишь весь! — ахнула, чувствуя, как в солнечном сплетении все сжимается противной судорогой.

Дышит тяжело, нос сухой и горяченный! Вот ведь проклятый бывший муж! Сколько же ты, Веник, по милости этого дармоеда сидел на балконе в мороз, пока он со своей снегурочкой Камасутру изучал?!

— Что делать-то?! — вскочила с кровати, начала мерить комнату шагами, вытирая слезы.

Тут не вызовешь ветеринара, это другой мир! Хотя, кто сказал? Надо выяснить точно, а уж потом рыдать!

Поискала взглядом колокольчик, потом вспомнила, как мое доброе привидение-служанка сказала просто позвать ее по имени в случае необходимости, и крикнула:

— Мила!

— Я тут, Люба, — девушка тут же шагнула из воздуха в комнату. — Каким будет твое повеление?

— Не до повелений, у меня мопс заболел!

— О, как жаль, — призрак посмотрела на тяжело дышащего мопса. — Вероятно, простыл.

— В вашем мире есть ветеринары или любые лекари, которые хоть что-то смыслят в болезнях животных?

— Увы, нет, но поищу, Люба, прошу немного подождать, — Мила улыбнулась и пропала.

Всхлипнув, я села на постель и погладила Веню. Словно раскаленный уголек! Ну, погоди, бывший муж! Устрою тебе, когда домой вернусь, и даже мама тебя от меня не спасет, урод!

Стук разогнал планы мести. Вскочила, распахнула дверь и увидела немного сонного демона. За его спиной стояла Мила.

— Что случилось? — сразу приступил к делу мужчина, войдя в комнату.

— Мой муж запер его на морозе, — указала на мопса. — А теперь у него высокая температура, и он хрипит.

— Муж?

— Ятар, мне не до шуток! — не выдержала и разрыдалась. — Я очень люблю Веню! Как его тут лечить? Можете вызвать кого-то, любого врача? Если нужны деньги, то я отдам, честно. Или когда вернете меня в мой мир, или тут отработаю — все, что скажете, только спасите Веника, умоляю вас!

— Для начала успокойтесь. — Демон сел на кровать и положил руку на пузо пса.

— Возьми, Люба, — Мила протянула мне кружевной белый платочек.

— Спасибо, — начала нервно теребить кусочек ткани.

— Похоже на воспаление бронхов, — пробормотал Ятар.

Прикрыл глаза, прислушиваясь, будто наслаждался симфонией в консерватории.

— Переход в воспаление легких. Двустороннее. Плохо.

— Венечка! — плача, я села рядом, пес в ответ вяло повлиял хвостиком. — Ятар, все, что угодно, только спасите!

— Попробую, — он посмотрел на Милу. — Принеси из лаборатории, — последовали названия, которые мне ни о чем не говорили. — Еще захвати кувшин горячей воды.

— Слушаюсь, — девушка кивнула. — Одна нога тут, другая там!

Она растаяла в воздухе, но не прошло и пары секунд, как появилась вновь, в одной руке держа голубой кувшин, а другой прижимая к груди полотняный пакет.

— Что вы делаете? — спросила я, когда демон, отойдя к столу, начал смешивать в маленьких скляночках какие-то разноцветные порошки.

— Лекарство.

— Оно поможет?

— Должно.

— А хуже не станет? — прижала Веника к груди, сама себе напоминая дурную мамашу, которая вызвала к больному ребенку скорую.

— Любовь, вы же умная женщина, — Ятар подошел к кровати с одной из склянок в руках.

Вряд ли, у умных мопсы не сидят на балконе в мороз, пока гулящий супруг отогревает посторонних снегурок! Надо было раньше выгнать этого лентяя!

— Дайте мне собаку, — демон протянул руки. — Или положите на одеяло.

Заставила себя послушаться и молча смотрела, как Ятар втирает в грудь Вени какую-то бурую массу, пока та полностью не впиталась. Следом он влил в пса какую-то микстурку — такую вонючую, что даже у меня нос защипало, а мопс, убегающий подальше, когда я ем мандарины или бананы, даже не шевельнулся. В конце концов, моего малыша укутали в плед и вернули мне.

— Вот это, — демон указал на небольшую бутыль, — по ложке каждый час. — Мазь втирать три раза в день, — последовал кивок на плошку, — теперь на рассвете. Главное, пусть будет в тепле. Он должен как следует пропотеть, так что не выпускайте его из одеяла. Будет сопротивляться, держите.

Я с тоской глянула на Веню, который вообще не шевелился и всхлипнула. Как же не вовремя его дурную хозяйку угораздило угодить в какой-то левый портал! Были бы мы дома, отвезла бы в лучшую ветклинику! Все сбережения отдала бы, в долги залезла, лишь бы вылечили!

— Любовь, животные очень живучие, не переживайте.

— Я… — сделала глубокий вдох, чтобы не сорваться на истерику. — Вениамин мне как ребенок и друг, все вместе, понимаете? Я ребенка потеряла на большом сроке, пришла как-то по работе к клиентке, а у нее мопсики маленькие были. Штук десять, наверное. Бегают по полу, милые такие, неуклюжие карапузики.

Помолчала, снова справляясь со слезами.

— А один гораздо меньше остальных. Я присела на корточки, погладить их, и тут этот самый маленький ко мне подошел, на колени забрался и замер, словно грелся. Хозяйка назвала его заморышем, хотела прогнать, сказала, что все равно он не жилец, ему молока мало достается, более сильные все высасывают.

Вспомнила, словно вчера было. Ощущение крошечного тельца рядом. Он еще поднял голову, посмотрел в лицо своими грустными глазами тогда. И все, забрал мое сердце!

— Наверное, меня гормоны тогда накрыли. — Продолжила, поглаживая малыша по мордашке. — Я заводчице той все деньги отдала, что были, забрала Веника и поскорее ушла. Она вслед все кричала, что это деньги на ветер, он все равно сдохнет. А я его за пазуху сунула, он уснул тут же. Глупо, наверное, но мне казалось, что в нем душа моего нерожденного ребенка вернулась.

Замолчала, прижав мопса еще теснее к себе. Ятар тоже молчал, глядя куда-то в сторону. Почему-то показалось, что я разбередила какие-то его душевные раны.

— Простите, — сказала тихо. — И спасибо вам за помощь. Вы не против, если я у камина в гостиной посижу? Там как раз очень тепло, и Венику это место нравится. Можно?

— Разумеется. — Мужчина встал и покинул комнату.

Я с помощью Милы перебралась к камину, пышущему жаром, и баюкала мопса, по ложечке вливая в него микстуру. Дыхание стало нормальным, без рваных сипов, вскоре он уже храпел, как пьяный сантехник, но меня это безумно радовало. Не заметила, как, но от жары и переживаний сморило и меня.

— Не сплю, не сплю, — встрепенулась, когда кто-то тронул за плечо.

Наверное, Мила, чтобы я не забыла в срок дать микстуру малышу.

— Вам, напротив, стоило бы поспать, — тихо ответил мужской голос.

— Ятар?

— Уже утро, Любовь, — пояснил он.

— Уснула! — шлепнула себя по лбу. — А микстура…

— Я дала ее мопсику, — вмешалась Мила, — не переживай, Люба, все хорошо.

— Спасибо, моя хорошая, — улыбнулась ей, облегченно выдохнув, с тревогой вгляделась в мопса. — Как ты, заяц?

Веник приоткрыл рот и вывалил язык.

— Мордашка довольная! — я рассмеялась.

— И температуры нет, — констатировал демон, прикоснувшись к псу. — Так что все будет хорошо.

— Спасибо! — я порывисто обняла его, но Веник недовольно завозился, зажатый между нами, пришлось отстраниться.

А жаль. Пусть объятия длились всего пару секунд, мне понравилось. Мужчина пах морозной свежестью и… карамелью барбарис, как ни странно. Это было приятно.

Но потом накатила неловкость. Почувствовав, что уши горят, как в детстве на день рождения, когда их дергали всей семьей, отстранилась. Надо поднять глаза и сделать вид, что ничего не произошло. Что мне так же, как и ему, абсолютно все равно.

— Какая у вас тут идиллия!

Вдруг громыхнуло рядом, избавив меня от необходимости смотреть в лицо Ятару. Вместо этого я глянула на гостя и обомлела.