Почти как в Мексике

Елена Александровна Кралькина, 2021

Зуев давно уехал, а Максим все сидел на лавочке у подъезда, размышлял. Откровенно говоря, серьезными доводы Зуева о том, что его мать была убита, а не погибла случайно в ДТП, Максиму не показались. Все изложенные Зуевым факты могли быть простым совпадением… а могли и не быть. Навскидку Максим оценил вероятность того, что Зуев прав, где-то процентов в двадцать. Много это или мало? Пожалуй, если речь идет о причинах гибели твоей матери, это много. Свою маму Максим любил и в детстве сильно тосковал по ней. Видимо, действительно Максиму придется со всем этим разбираться. Тем более, что опасность может грозить Веронике, девушке, которую он любил в детстве.

5

— Что случилось? — на шум из своей квартиры вышла соседка Вера Иосифовна. — Петя?

Максим решительно вошел в квартиру Потапова. Что значит «умер, кажется»? Может быть, Петру Константиновичу просто стало плохо?

— Папа в кабинете, — подсказала Вероника.

Петр Константинович сидел в кресле, откинувшись на спинку, с выражением полного покоя и умиротворения на лице.

— Петя, Петя, как же так? Что же ты Гришку не дождался? — начала причитать Вера Иосифовна.

Максим, как только увидел дядю Петю, так сразу понял, что слово «кажется» лишнее. В ушах у него зазвенело, и появилась боль где-то чуть выше переносицы.

— Максим, Максим, дыши, дыши глубоко, иди к себе! — слова Веры Иосифовны еле пробивались через звон в ушах.

Максим сделал несколько шагов по направлению к выходу, а потом вернулся. Он заметил, что на столе лежит адресованная ему записка. Вместе с запиской он добрался до своей кухни и сел за стол. В ушах все еще звенело, но немножко потише. Вера Иосифовна принесла ему и Веронике по рюмке исключительно противного успокоительного. Лекарство немного помогло, но в голове осталось ощущение звенящей пустоты. Машинально Максим открыл записку, прочитал ее и ничего не понял. Такого просто не могло быть. Чтобы не свихнуться, Веселов решил принять душ и немного побыть одному. Он извинился перед женщинами и пошел в ванную. Струи горячей воды привели его в чувство. В записке дядя Петя писал, что он настоящий, биологический отец Максима и очень просил позаботиться о Никуше, т.к. ей и самому Максиму может грозить опасность из-за того, что они его дети. Что за бред? Это же наша обычная российская жизнь, а не мексиканский сериал. Сколько себя Максим помнил, рядом с ним всегда был его папа Гриша, муж его мамы. Причем здесь Петр Константинович? Впрочем, сейчас это неважно. Сейчас надо заняться похоронами и узнать, что за опасность грозит Веронике и заодно ему. Все-таки это какой-то бред.

Максим вернулся на кухню с четким планом дальнейших действий. Вера Иосифовна сварила кофе и пыталась уговорить Веронику выпить маленькую чашечку. Вероника не соглашалась. Она сидела на стуле, вся сжавшись в комочек, и дрожала. Да, ей действительно могла потребоваться помощь, в частности помощь его, Максима. Развить эту мысль Максиму не дала Вера Иосифовна. Она довела до сведения Максима, что пока он принимал душ, она позвонила старому участковому, который жил в доме напротив, и попросила помочь с формальностями. Участковый уже вызвал всех, кого полагается вызывать в таких случаях. Сейчас надо сидеть и ждать.

— Максим, извини за любопытство, вернее, это не любопытство, это очень важно! Что Петя написал тебе в записке? Он написал тебе, какая существует связь между вами? Пойми, сегодня прилетает Гриша, он очень волнуется, как ты воспримешь всю эту дурацкую ситуацию, а у него давление, сердце.

— Да, Петр Константинович написал, что он мой непосредственный родственник, но отец у меня был и есть один — Григорий Антонович Веселов. Наши общие с дядей Петей гены ничего не меняют. Еще он написал, что нам с Вероникой грозит опасность, потому что мы его дети, и попросил не оставлять Веронику. Это все.

— За мной присматривать не надо. Я вполне самостоятельный человек, — Вероника очнулась. — Папа попросил меня передать тебе, Максим, большое письмо и документы. Может быть, из письма будет что-то ясно.

— Хорошо, сейчас это ждет, — Максим хорошо помнил, как болезненно Вероника воспринимает то, что за ней кто-то присматривает, особенно Максим, поэтому специально озвучил соответствующую часть записки. Воля отца для Вероники всегда была неоспоримой.

— Скажи, Вероника, где ты хочешь похоронить Петра Константиновича: здесь, в Москве, или в Потаповке?

По виду Вероники Максим понял, что подумать на эту тему ей не приходило в голову.

— Хотелось бы в Потаповке, рядом с дядей Никитой и другими Потаповыми, — приняла решение Вероника после некоторого раздумья.

— Очень хорошо, — Максим принес лист бумаги и стал составлять список дел, которые им предстояло сделать. В такие минуты обязательно нужно себя чем-то занять, иначе делается очень тяжело. К сожалению, у Максима уже был накоплен соответствующий опыт.

Постепенно все, что можно было сделать, было сделано, осталось только получить в поликлинике справку о смерти Потапова и встретить Григория Антоновича. Последнюю миссию взяла на себя Вера Иосифовна и уехала в аэропорт. Максим с Вероникой собрались в поликлинику. Девушке потребовалось переодеться, а все ее вещи остались в квартире отца. Максим понял, что Вероника боится идти в квартиру Потаповых одна. Он вздохнул и принял тяжелое для себя решение: он забрал все вещи Вероники и перенес их в свою квартиру.

— Что ты командуешь? — возмутилась девушка для вида, но по ее лицу Максим понял, что она довольна.

— Иногда можно и покомандовать. Комната, которая когда-то была спальней Степки, совершенно свободна. Всю мебель я там поменял. Располагайся! Одевайся только поприличнее, а то люди будут думать, что дядя Петя жалел на тебя деньги.

— Не командуй, я сама все знаю! — Вероника надела на себя платье, которое понравилось Петру Константиновичу.

Максим уже открыл дверь, чтобы идти в поликлинику, как раздался вопль Вероники: «А где Мурзик?»

Максим вспомнил, что утром, когда он открывал дверь, к нему в квартиру забежал кот. Ладно, Веронику он потерпит, но кота…

— Ты что, кота своего привезла? Он мне здесь все загадит. У тебя хоть лоток с собой есть?

— Кот не мой, вернее, сейчас мой, я его на передержку взяла. Я же не собиралась ехать в Москву, это папа попросил как можно скорее приехать. Пришлось Мурзика с собой взять. Я сейчас его поищу. Вечно он где-то прячется.

Мурзика долго искать не пришлось. Он валялся на письменном столе Максима. Слова «Брысь!» Мурзик, видимо, не знал или не хотел знать, а потому был выкинут за шкирку за пределы кабинета. Вероника надулась. Она знала, что мужчины жестокосердные, но ведь не до такой же степени.

По дороге в поликлинику Вероника несколько раз споткнулась и чуть было не наступила на подарок, оставленный собачкой. Степка в детстве называла девочку «тридцать три несчастья», поэтому Максим был начеку. Это помогло. В непосредственной близости от поликлиники шла стройка, была вырыта яма, на дне которой было полно острых железок. Яма и яма, молодые люди шли от нее довольно далеко. Вдруг Максим, как при замедленной съемке, увидел, что Вероника начала движение, траектория которого однозначно вела на дно ямы. Он прыгнул и успел подхватить ее в самый последний момент. Под руками Максим ощутил только Вероникины косточки, мяса практически не было. До чего же она худая, просто как маленький птенчик.

— Вероника, ты вообще-то ешь? Ты что такая худая?

— Не умничай! Я не худая, я — нормальная.

— Хорошо, ты — толстая.

— Я не толстая, я нормальная. Вместо того чтобы интересоваться моим весом, посмотрел бы по сторонам, кто это меня толкнул.

— Зачем кому-то толкать тебя в яму? У тебя, наверное, голова закружилась от голода, нормальная ты моя.

— Нет, меня толкнули. Не веришь, не надо, но меня толкнули.

— Молодой человек, девушка говорит правду, я видела, как какой-то парень в джинсах, синей футболке и бейсболке толкнул ее, а потом убежал, — поддержала Веронику женщина, которая шла сзади.

— Вот видишь, меня толкнули, а ты… — Вероника не стала договаривать, зато всем своим видом продемонстрировала свое отношение к Максиму.

В кабинете участковый врач улыбнулась Веронике. Она проработала в поликлинике много лет и прекрасно знала всех своих пациентов и их близких.

— Вы Вероника? Папа Вас очень любил и очень о Вас беспокоился. Примите мои соболезнования.

— Скажите, — обратилась Вероника к врачу, — папе можно было помочь? Может быть, надо было достать какое-то лекарство?

— Нет, деточка, лекарствами Вашему папе помочь было нельзя. Петр Константинович устал жить, от этого лекарства не помогают.