Немчиновы. Часть 4. Я смогу!

Елена Александровна Кралькина, 2020

Виталий Петрович живет в России уже почти двадцать лет. Он счастлив с близкими, но жизнь есть жизнь, потери не обошли Немчиновых стороной. Зимой в Париже скоропостижно умер лучший друг Виталий Петровича – Огюст. Вечером Виталий Петрович поговорили с ним по скайпу, а утром говорить было уже не с кем. Не проходит дня, часа, чтобы старший Немчинов не ощутил пустоту на том месте, где всегда был Огюст. До недавнего времени Виталию Петровичу казалось, что он готов к своему уходу. Внезапная смерть друга заставила Виталия Петровича еще раз задуматься, закончил ли он все свои земные дела, задуматься, что еще он может сделать для своих близких.

Люся

Опять успех! Мишка все-таки приехал, хотя и сказал, что его вызвал дедушка. Главное, что получилось все так, как я задумала. Жаль только, никому нельзя сказать, что это я Мишку позвала. Сонька с Сережкой больше дурака валять не будут. В этом я уверена, они не дураки, просто не чувствуют, кто из людей теплый, а кто — холодный. Я кое-что знала из того, что рассказал Мишка. Однажды я увидела на столе у папы письмо. Как-то так получилось, что я начала его читать. Папа это увидел и рассказал, что это письмо написал его брат Серж. Я вопросительно посмотрела на папу, и он потихонечку рассказал очень грустную историю про папу и маму Мишки. Я показала папе на слова «мифические российские родственники». Оказывается, это бабушка Аня и дядя Юра. Папа с помощью мамы нашел их, когда приехал в Сосновск восстанавливать нашу усадьбу. Дедушка еще раньше показал мне наше генеалогическое древо, начиная от Леонида Львовича. Его портрет висит у нас в библиотеке. По-моему, Леонид Львович был очень веселым человеком, мне все время кажется, что его портрет мне подмигивает. А вот Жаклин — крыса, пожалуй, я нарисую ее в виде крысы, а потом сожгу рисунок, чтобы он ауру у нас дома не портил.