Болдинская осень

Елена Александровна Кралькина, 2020

У касс зоопарка толпился народ. Егор Романшин с детьми стал в очередь, а Елена пошла положить в машину кофту: она что-то слишком утеплилась. Настроение было ленивое и праздничное, хотелось получать удовольствия по максимуму. Егор достал деньги, чтобы сын Сережка, пока суть да дело, купил всем мороженое. Не так чтобы уж очень большое удовольствие, но все же. Егор достал деньги, но отдать их Сереже не успел. Кто-то громко закричал. Егор обернулся и увидел, что на Елену на дикой скорости несется машина. Елена машину не видела и переходила улицу не торопясь. Егор остолбенел, на его глазах разворачивалась трагедия, которая ставила точку на всей его жизни.

7

Егор надеялся, что Нилов с Ветровым тоже отбудут, но они направились к нему в кабинет. Егору бы Ленке позвонить, хоть только голос ее услышать, ан нет, надо еще политесы разводить. Митьку он отпустил праздновать, сейчас во всем институте дым коромыслом. Шуточное ли дело — такой заказ скинули. По дороге в кабинет Егора на минутку отозвала Ирина Константиновна. По ее мнению, Ветров своими глупостями специально провоцировал народ. Она шепотом посоветовала Егору сохранять спокойствие.

В кабинете, как только закрылась дверь, Нилов напустился на Ветрова. Особенно он негодовал, что Ветров забыл документы, позволяющие ему присутствовать на испытаниях. Егора трудно было удивить, но Ветрову это удалось. Он полез в карман, достал документы и предъявил их Нилову.

— Мать твою, Андрей, что за цирк?! Ты, что, шут гороховый? Что за представление ты устроил? Что за чушь ты нес?

— Матвей, а зачем ты ходил на испытания? Что ты там увидел и понял? Ты хоть закон Ома помнишь? Только честно.

— Если честно, то в общих чертах.

— Ну и я — в сильно общих. Что бы я там увидел? Только то, что хотел показать Георгий Викторович. Там же все сто раз отрепетировано, а я на живую институтскую жизнь решил посмотреть, пошел в курилку, на людей посмотрел, послушал, что они говорят.

— Ну и что же Вы узнали про нашу институтскую жизнь? — Егору стало очень любопытно.

— Что узнал? Ну, например, что Вас за глаза Егоршей зовут. А кстати, что Вам сказала женщина, которая Вас в коридоре остановила и на меня все время смотрела?

— Ирина Константиновна? Она посоветовала мне причесаться, — Егор попробовал взъерошить волосы, но это у него плохо получилось: слишком коротко постригся.

— Один — один, — Ветров первый раз улыбнулся. — Георгий Викторович, теперь я хочу задать Вам серьезный вопрос. Насколько я понял, Ваша новация — это не весь прибор, а, скажем так, его сердце. Не целесообразно ли было бы изготавливать это сердце у Вас и продавать нам на завод? Все какая-то для Вас копеечка. А мы на заводе уже вставляли бы Ваши сердца в приборы и получали бы, так сказать, живой организм, который и продавали бы заказчикам для укрепления обороны нашей Родины. Мне такая схема кажется очень разумной.

Егор заметил, что Нилов задумался; идея на самом деле хорошая, но Егору пришлось вылить на бизнесменов ушат холодной воды.

— Это, судя по всему, Вы, Андрей Евгеньевич, наших мужиков в курилке наслушались. Я двумя руками за Ваше предложение, только есть одно но: у института нет площадей, где можно было бы разместить производство. Потребность ведь в приборах огромная.

— Думаю, это вопрос решаемый. У нашего завода с Вашим институтом общий забор, насколько я понимаю, завод раньше был опытным производством Вашего института, потом его приватизировали. Совсем рядом с забором есть вполне приличный домишко. Мы забор немного передвинем и сдадим Вам домишко в аренду за символическую плату. Как Вам такая идея?

Егор задумался. Если проанализировать все сегодняшнее поведение Ветрова, то складывалось стойкое впечатление, что он чего-то боится. Этот вопрос надо серьезнейшим образом обдумать, причем не только самому, а все детально обсудить с Василием Ильичом, его замом по режиму. Он, конечно, сейчас формально в отставке, но отставки у сотрудников спецслужб, говорят, не бывает.

— Андрей Евгеньевич, Ваше предложение мне нравится, но его надо рассмотреть со всех сторон, сначала посмотреть, что за домишко и какую арендную плату Вы считаете символической.

— Андрей, а ты уже был на заводе? Почему меня с собой не взял? — начал ворчать Нилов.

— На заводе я был, но не как директор, ходил на работу менеджером устраиваться.

— Тоже в курилке торчал?

— И в курилке тоже. Больше всего информации мне секретарша бывшего директора слила. Нового директора они ждут только на следующей неделе, сейчас старые грехи прячут. Георгий Викторович, мне бы с Вашим режимщиком переговорить, Ильичом, кажется. Я с режимом никогда дела не имел. Кстати, как Вы его нашли? Вам его прислали сверху?

— Моего зама по режиму зовут Василием Ильичом. Вижу, не зря Вы у нас в курилке время провели. Когда-то, когда я только пришел в институт, я попал в водоворот событий, связанных с историей моего деда и дедов Полянского и Зимина. Они вместе прошли всю войну. Тогда мы познакомились с неким Германом Андреевичем из ФСБ. Он и порекомендовал мне Василия Ильича. Он оказался прекрасным работником и человеком.

Егор набрал Ильича и попросил секретаршу проводить к нему Ветрова.

Нилов тоже встал и начал прощаться.

— Георгий Викторович, я хочу, чтобы Вы знали: Андрей и я — мы здесь, чтобы помочь Вам и довести Ваши разработки до производства. Можете рассчитывать на нас. Я только должен Вас предупредить, что у меня есть один, может быть, существенный для Вас изъян. Я женат на Алле.

Егор уже собрался сказать, что ему совершенно без разницы, кто жена Нилова, но тут его прошиб пот. Егор и думать забыл о своей первой жене. Неужели ему снова придется с ней общаться? Шерсть у Егора сразу стала дыбом, но он сумел взять себя в руки.

— Надеюсь, что объединением будете руководить Вы, Матвей Матвеевич, а не Алла.

— В этом можете не сомневаться.

— Ха-ха, — высказал свое мнение Ветров и быстро вышел из кабинета.