Избранница дракона. Седьмой рыцарь

Екатерина Руслановна Кариди, 2017

Если ты опальная принцесса, а к тебе посватался первый рыцарь королевства, это повод радоваться? А вот и нет. По чистой случайности Мина узнает, что будущий муж готовит ей ужасную судьбу. И отказаться не выйдет, это поставит под удар всю ее семью. Нет выхода, ловушка захлопнулась?Но выход есть. Отправиться вместо кузины заложницей к далекому королю. О котором Мина знает только, что он невероятно красив и так же жесток. И у него огромный гарем. Но какое ей дело до его гарема, ведь это ее не коснется…

Глава 11

Большинство гостей вернулись домой порталами еще вчера до наступления полуночи. Часть из них воспользовалась воздушными кораблями, которые имели в своем распоряжении некоторые маги (это дорогостоящее, энергозатратное и статусное нововведение последних двадцати лет позволяло совершать неспешные прогулки и любоваться прекрасной страной с воздуха), остальные гости предпочли гостеприимство замечательного древнего дворца илтирийский королей.

Потому что такая возможность выпадала раз в году. Да и не было во всей Илтирии места краше.

И теперь летний дворец Владыки просыпался после ночи Весеннего была. Утренний шум и суета поглотили его обитателей. Помимо купания в лучах собственного счастья и построения планов на будущее, гости были заняты и более прозаическими вещами, такими как завтрак, а также активное обсуждение сплетен.

События, произошедшие тут прошлой ночью, смело можно было бы назвать из ряда вон выходящими. К сожалению, подробности не стали достоянием гласности, однако кое-что все же просочилось. И теперь имя наследника было у всех на устах. А заодно и его неожиданный выбора невесты, так и не закрепленный обрядом.

В результате люди были так увлечены разнообразнейшими предположениями, что даже каким-то образом пропустили появление во дворце главного героя всех сплетен — наследника и первого рыцаря короны, герцога Танри. Так уж вышло, что почти никто не обратил внимания на сумрачного молодого человека, быстрым шагом прошествовавшего по холлам и коридорам в сторону покоев Владыки.

Все потому, что красавец герцог был сам на себя не похож, а темный плащ, укрывавший его с головы до ног, и вовсе делал неузнаваемым. Филберту не хотелось ни с кем видеться, а тем более выслушивать поздравления. Его мутило от всего этого балагана.

Миновав гвардейцев, охранявших вход в покои дяди, он вошел в королевскую спальню без доклада.

***

Король уже встал и теперь завтракал за маленьким столиком у открытого окна, выходящего на залив, видневшийся в отдалении. Утреннее солнце поблескивало на гладких розоватых водах, в которых отражались облака. Ветерок трепал тончайшие тюлевые занавеси, донося сюда ароматы цветов, которыми был украшен дворец. Праздник закончился, а цветы остались.

Сегодня государь Ансельм пребывал в благодушном настроении. Он впервые за долгое время проснулся отдохнувшим. Давящий груз надвигавшихся со всех сторон неприятностей постоянно держал в напряжении. А после того, как буря пронеслась над его головой, едва коснувшись, король почувствовал себя словно весенний сад после дождя — помолодевшим.

И сейчас, анализируя за чашечкой бодрящего напитка то, что сумел сделать за время своего приезда лорд Хатор, Ансельм мог бы поразиться, с какой точностью посланник Джагарта сумел найти все конфликтные узлы и обезвредить. Удивление вызывало только одно. Как так вышло, что сей многоопытный и мудрый муж никогда еще не представлял интересы Джагарта во внешней политике?

Высокие размышления короля были прерваны появлением наследника. Владыка ждал его, но не горел желанием видеть. К нему еще утром заходила герцогиня Танри. Сестра просила проявить снисхождение к сыну. Никакого снисхождения. Поедет на границу, и точка.

Однако вид племянника поразил государя. Мальчишка Филберт был неузнаваем, будто за одну ночь в нем много чего переменилось. Ансельм уставился на племянника, ожидая, что же тот скажет. Этот новый Филберт Танри был ему незнаком.

— Добрый день, дядя, — коротко кивнул молодой герцог Танри.

Ансельм кивнул, отметив про себя, что в прежние времена племянник уже давно прошел бы к столу и вальяжно развалился в кресле. Не переставая оценивать этого нового Филберта, король произнес:

— Проходи, — и указал на место за своим столом.

Однако тот так и остался стоять.

— Благодарю, я не голоден, — он выдержал паузу, а потом спросил, прищурившись: — Могу я узнать, отбыла ли леди Вильгельмина Ванлерт в Джагарт?

— Отбыла на рассвете, — холодно ответил король, отворачиваясь к окну.

***

Промолчал, лишь челюсти сжались, гоняя желваки. Еще одно подтверждение тому, что это было делом рук Хатора. Хотя он и без того был уверен.

Филберт видел, что дядя не рад ему и теперь отводит глаза. Еще бы. Собственную проблему решил за его счет! Однако сейчас не время.

— Что-то еще? — спросил король.

— Нет, ваше величество, — сухо проговорил Филберт, склоняя голову. — Я собираюсь отбыть на восточную границу после полудня. А сейчас хотел бы проститься с матушкой и навестить кузину Амелию. Вы не возражаете?

Взгляд дяди резко метнулся в его сторону, ища в лице скрытый подвох. Потом сказал:

— Не возражаю.

Но так и не смог скрыть настороженности в глубине глаз.

Уходя, Филберт испытывал злобное удовлетворение. Дядя не мог не понимать, что его время проходит, а его, Филберта, время — оно только начинается. Два года не такой уж большой срок. Когда он вернется, дяде придется ответить за все.

От короля герцог Танри направился прямым ходом в свои покои. Там его ждало следующее неприятное открытие. Семья Ванлерт по приказу короля тоже доставлена в Джагарт. Оставшись в своей спальне один, Филберт взревел от злости. У него попросту не сталось рычагов воздействия.

Его приводило в бешенство, что теперь девушка не просто недоступна. Она фактически свободна от обязательств и может позволить себе любые вольности. Даже спать с Хаторианом! От этой мысли темнело в глазах.

Еще одно добавление к счету!

Следующим было посещение матери. Но сейчас он не в том состоянии, чтобы выслушивать советы и опасения по поводу его права наследования и возможной конкуренции. Коротко попрощался и направился в этот раз в покои кузины Амелии.

Девушка была взволнована и вся в слезах. Увидев Филберта, подбежала к нему со словами:

— Братец! Как же так?.. Ведь уехать должна была я! Теперь… — слезы снова потекли из ее глаз. — Теперь вы с Миной не увидитесь еще два года. Она стала заложницей вместо меня, а ты едешь на войну! Что же будет, Филберт? Мне так жаль!

Филберт нахмурился. Кузина Амелия переживала за него так искренне… А искренность в его системе ценностей была слишком большой редкостью, сам герцог искренне только злился. Какое-то странное чувство проснулось в нем.

— Не плачь, ты ведь ни в чем не виновата, — проговорил он, поморщившись.

— Но как же… — всхлипнула Амелия, вытирая слезы.

— Не надо, — отмахнулся. — Я сейчас уезжаю. Пришел проститься.

Неожиданно для себя шагнул ближе и неловко обнял девушку. Потом резко повернулся и ушел. Странно, но маленькая заплаканная кузина была единственным человеком в этом огромном дворце, к которому он, несмотря на все слова матушки о конкуренции, не мог испытывать враждебные чувства.

Но теперь он еще хотел все-таки высказать королю пару слов на прощание.

***

Из покоев принцессы Амелии Филберт, герцог Танри, снова направился к королю. В коридоре перед приемной скопилась толпа, но ему было плевать, кто и зачем торчит перед кабинетом короля. Он наследник, значит, всем придется посторониться. Однако задержаться все-таки пришлось.

Вержес, отец Флориль, и с ним двое старших сыновей, а в отделении маячили еще несколько других дворян их клана. Пришлось ответить на приветствие. Вид у Вержеса был обиженный, а поздравления он произносил, словно жевал и выплевывал.

Когда все формальности закончились, Филберт спросил:

— Чем обязан? Простите, но времени у меня в обрез.

Глаза Вержеса нехорошо сверкнули, он тяжело выдохнул и проговорил:

— Моя дочь не может найти свою фрейлину, сир. В последний раз девушку видели в обществе леди Вильгельмины Ванлерт, вашей невесты.

Филберт и без того был на взводе. Оглянувшись по сторонам, увидел Анри Лерэ, который торчал тут с насупленным видом, опоясанный мечом в вышитых ножнах. Как на бал собрался! Почему-то Анри вызвал в нем неукротимую злобу. Наверное, это и послужило последней каплей.

— Фрейлина вашей дочери, граф, провела приятную ночь с графом Лерэ, у него и спрашивайте, — язвительно произнес Филберт и прошел сквозь толпу прямо в кабинет государя.

У короля в тот момент был сановник Семенций. Но тот, как опытный царедворец, увидев наследника, мрачного, как грозовая туча, тут же извинился и исчез.

— В чем дело? — недовольно спросил король.

Филберт подошел ближе, из него неконтролируемо перла злость, хотелось ущемить, вывести на эмоции.

— Скажите мне, ваше величество, — спросил он едко. — Почему вы так стелетесь перед Хаторианом, что даже готовы были отдать ему свою дочь? Правда, в последний момент почему-то решили заменить ее моей невестой. Впрочем, это-то я как раз понимаю. Так почему?! И я не хочу сейчас снова услышать вашу извечную песню о мире, она откровенно попахивает трусостью!

Он видел, как король несколько раз открыл и закрыл рот, лишившись дара речи от возмущения. А потом встал.

Филберт ожидал, что тот снова бросит в него магией, теперь он был готов отразить удар. Но король Ансельм оперся обеими руками о стол и проговорил:

— Ты идиот, Филберт. И никогда не будешь видеть дальше своего носа.

— Отчего же?! Ответьте! Враг сильнее нас? Значит, нам надо копить силы, искать его слабые места! А не сидеть и униженно скулить о мире!

Ансельм только отмахнулся рукой, будто слышит несусветную чушь, отчего Филберту стало еще обиднее, и сказал тихо:

— Ты мой наследник, первый рыцарь. Значит, пришла пора тебе узнать кое-что, — король вышел из-за стола и подошел к нему вплотную. — Думаешь, Хаториан просто сильный маг и великий воин?

А потом произнес одними губами:

— Хаториан — дракон.

— Но… — дернулся первый рыцарь.

— Пикнешь кому-нибудь, и тебе крышка. Понял, племянник? — проговорил король на грани слышимости. — А теперь иди. Экспедиционный корпус на восточную границу уже построен. Ждут только тебя. И помни, что я сказал.

Король отвернулся от ошарашенного наследника и проговорил:

— Когда-то мы с твоим отцом был так же молоды и глупы, как и ты теперь. И мне повезло меньше, чем тебе, пришлось до всего доходить своим умом. А теперь иди, племянник. Тебя ждут. Когда-нибудь потом скажешь мне спасибо.

***

Через час первый рыцарь короны, наследник престола Филберт, герцог Танри, выступал на коне впереди экспедиционного корпуса, двигавшегося к восточным границам Илтирии. Позади осталась столица, вокруг зеленели поля и цветущие сады по обочинам. От пригретой апрельским солнцем земли поднимались тоненькие струйки теплого пара и непередаваемый запах весны.

Запах новой жизни.

В нее он влетел с размаху и боком. Неудивительно, что застрял, словно в капкане. До сих пор звучали в ушах слова дяди.

«Хаториан — дракон».

Это, конечно, многое объясняло, но только подогревало в нем непримиримую ненависть. Что сулит новая жизнь, молодой наследник еще не знал, ему не хотелось пока заглядывать так далеко в будущее. Да и планы его были просты. Набраться сил. Отомстить. Получить назад все, что отнято по милости этого… дракона.

Страну, свободу, женщину.

Женщину. Это было особенно унизительно и горько. Стоило вспомнить о последних секундах, когда он уже считал ее своей, как кулаки судорожно сжимались, а горла сводило досадой. Хотя он так и не понял, в каком качестве ему нужна принцесса Вильгельмина Ванлерт.

В такие моменты взор его невольно обращался к Анри Лерэ, ехавшему в отдалении. Тому с трудом удалось вырваться из цепких лап семьи Вержес. Не в силах предъявить претензии наследнику, родня Флориль с пристрастием отыгралась на нем.

Анри пришлось долго и убедительно доказывать, что он расстался с девицей еще до окончания Весеннего бала. Но ведь Вержесы тоже маги, да и не слабые. Провести их оказалось не так-то просто. Пришлось доказывать, что эманации смерти, оставшиеся на нем, принадлежат…

В общем, теперь он прослыл скотоложцем.

Собутыльник наследника был надут и обижен смертельно. Бросал иногда в его сторону гневные взгляды. Но Филберту стало вдруг безразлично, он просто осознал, что вырос из всего этого.

Понял в какой-то момент, что все эти Анри и Ламберсы тянут его на дно. И в его жизни не будет отныне места бездарным попойкам, потому что у него всего два года срока. Два года, а потом он отыграет все обратно.