Гражданская жена

Екатерина Руслановна Кариди, 2018

Они прожили вместе гражданским браком почти десять лет. Начиналось все как женском романе – босс и секретарша. Горячо, страстно. Не женились, Вера всегда считала, зачем, что значит какая-то бумажка? Сыну Вовке девять. Он ушел в день рождения сына, бросил ее. Жизнь перевернулась в одночасье. Что теперь предпримет бывшая гражданская жена?Содержит нецензурную брань.

Глава 3

Начало шестого на часах.

Быстро ночь прошла, а вроде тянулась бесконечно. Через два часа сына в школу поднимать, но сегодня у Вовки будет внеплановый выходной. Не пойдет он в школу. Прости сынок, у мамы вылезли планы.

Впрочем, Вера не сомневалась, что сын этому только обрадуется. Что до остального, тут Вера не была так уверена. Предстоял тяжелый и неприятный разговор с сыном. Ох, как не хотелось его начинать…

Она наконец вышла из кухни. Бессонная ночь, а все равно ни в одном глазу, наверное, к вечеру будет валиться от усталости, но сейчас ее держало возбуждение. От него никак не могла уняться внутренняя дрожь. Душ надо горячий принять, снять этот внутренний озноб, прогреться изнутри до самый косточек.

Душ принять.

Сейчас, идя по квартире, в которой прожила столько лет, Вера как будто смотрела на все впервые. Ничего не скажешь, элитное жилье, четыре комнаты и кабинет, терраса, с которой открывался потрясающий вид на город и реку. Четыре ванных комнаты: одна сына, две гостевые и одна — ее ванная, та, что была при ИХ спальне.

Слишком поздно Вера поняла свою ошибку. Надо было идти в гостевую ванную, а она по привычке — в свою. А там…

Прислонилась к двери, судорожно закрывая защелку, и сползла на пол. Закрыть рот, чтобы не выть, не биться головой, бл***!!! Не вспоминать! Не смотреть на его проклятое нижнее белье, небрежно брошенное на пол, не вспоминать, как он пахнет!!!

Нет…! Но проклятой памяти тела, физиологии долбанной, все равно! Ей плевать на чувства хозяйки.

Все же хватило гордости подняться. Подобрала его боксеры с пола, на смену позорному пролапсу, всплеску непрошеных ощущений и чувств, пришла волна брезгливости. Неизвестно после кого он их надевал. Выбросила все его белье в мусор, а саму колотит от этих ощущений. Вот же… на ровном месте встряска. Руки потом мыла долго, очень долго.

Потом залезла под горячий душ и стояла, закрыв глаза.

Забери вода мою боль, страх, страсть, обиду, все. Все забери. Дай спокойствие.

Дай снова почувствовать себя человеком…

Как же ей осуществить то, что она задумала, если вот так будет срываться каждый раз, когда память тела выкинет очередной фортель? Да и только ли память тела? Врать себе зачем, она его любила даже и сейчас. Но… Но. Это уже агония.

Много ли, чтобы убить сердце женщины, надо? Всего несколько слов надо.

Наш брак просто изжил себя.

А теперь пусть слезы потекут из глаз, под водой их не видно.

***

Душ помог, горячая вода согрела, принесла успокоение, как будто вместе со струями вытекло из души то смертельное, что гнуло к земле, убивало. Правда, пустота осталась. Но она зарастет со временем, потому что природа не терпит пустоты.

Вылезла, вытерлась, глянула на себя в зеркало, видок, конечно, не айс… Ну так крема и маски нам в помощь. Пока приводила себя в порядок, пока сушила и укладывала густую рыжую гриву, прошло около часа.

Скоро шесть. Рановато звонить подругам, но что поделаешь, надо.

Бригада скорой помощи — три ее старые верные институтские подруги, из которых одна была находящаяся в вечном поиске разведенка Лера, другая убежденная одиночка и феминистка Люська, а третья — не менее убежденная домашняя клуша Маринка. Для того они и существовали, чтобы быть рядом в трудную минуту. И в горе и в радости, как говорится.

Набрала Люську.

— Да, — проворчал сонный голос. — Самойлова, ты вообще на часы смотришь?

— Форсмажор у меня. — тихо проговорила Вера.

— Что?! — понеслось из трубки. — Что с тобой?! Опять с Вовкой что-то? Не молчи, Верка!

— Саша ушел.

— Что? Как ушел, куда? Говори яснее.

— Бросил меня.

В трубке несколько секунд стояла тишина, потом…

— Твою мать! — взорвалась Люська.

Дальше пошли такие связки непечатных ругательств, что Вера невольно улыбнулась. Наконец Людмила выговорилась и спросила уже другим тоном:

— И что теперь? Что ты намерена предпринять?

— Ну, мне съехать срочно надо.

— Что?!! Этот мелочный козел тебе даже квартиру не оставил??

— Да нет, я просто сама не хочу. Не могу тут оставаться, — поправилась Вера.

— Понимаю тебя, — пробормотала спустя какое-то время подруга. — Но вообще-то, с твоего Верховцева следовало бы шкуру содрать!

— Давай об этом позже, ладно.

— А Вовка как же…

Как по живому резанула.

— Мне помощь нужна, Люсь, — сказала Вера, успокаивая дыхание. — собраться и быстро перебросить вещи.

— Не вопрос, — буркнула та.

— Хорошо, тогда общий сбор. Обзвони девчонок и как сможете, ко мне.

— Ладно, Самойлова, жди. Будем. Но вообще… Знаешь, что я тебе скажу. Это все еще надо хорошенько обдумать! Не хер ему…

Вера уже не стала дослушивать, быстро сказала:

— Спасибо, — и отбилась.

После разговора с Люськой Вере значительно полегчало. Теперь механизм запущен, колесики закрутились. Хотя, конечно, в мыслях все еще пустота.

Постояла еще минуту перед зеркалом, собираясь с силами, и пошла будить сына. Тихонько зашла в комнату сына, медленно, мягко ступая, подошла к его кровати. Спит… Будить жалко. Чуть не развернулась и не ушла. Пришлось подавить в себе этот порыв.

Но и с духом собраться, потому что после того, как она его разбудит и скажет, все изменится, не будет как раньше. А как будет? А хрен его знает… Хотелось отдалить этот момент, желательно навсегда. А нельзя, теперь уже нельзя.

Еще немного полюбоваться на него спящего. Носатый, вихрастый, мужичок, гордость мамина. Рука сама потянулась вихры поправить и отдернулась. Еще секунду себе дать, еще…

— Вова, вставай, — проговорила негромко и потрепала за плечо.

— Мммм. — поморщился отмахиваясь.

— Вставай, — повторила настойчиво.

— Ма, ну рано же, — заныл сын, не открывая глаз. — Я в школу за пятнадцать минут собраться успею.

Покачала головой, этот успеет.

— Вова, в школу ты сегодня не пойдешь.

Потрясающий эффект. Сын мгновенно разлепил глаза и аж присел в кровати.

— Урррра!!! — и тут же на нее уставился, подозревая подвох. — Тогда зачем вставать?

Ну все. Началось…

Вера открыла было рот, а слов нет. И что вообще говорить в такой ситуации? Как? Пришлось прокашляться.

— Потому что мы переезжаем.

— Переезжаем? Когда, куда? В новый дом? — озадаченно затарахтел он, поправляя челку. — Здорово! Папа так сказал? Он приедет? Ур-ра! Я буду ему помогать!

Вера выдохнула, собираясь аккуратно объяснить сыну главное. И страшное.

— Сейчас переезжаем, сын. Мы… ко мне переезжаем.

Он что-то уловил, Вера поняла это по глазам. Нахмурился, странное для ребенка выражение возникло на его лице.

— А папа? Он тоже?

— Сынок, — начала Вера, понимая, что ступает на зыбкую почву, и ошибиться нельзя. — Ты понимаешь, мы с твоим папой…

Чеееерт! Как это было трудно!!!

— Мы с твоим папой пришли к выводу, что, — ей пришлось прокашляться. — Нам надо разъехаться, потому что наш брак изжил себя. Ну и… твой папа ушел.

Ребенок смотрел на нее большими круглыми глазами, потом спросил:

— Как ушел? Он же в командировке.

— Нет, сынок, он приходил вчера ночью, — не было сил, некуда было деваться от этих пронзительных детских глаз. Вера повела шеей и сказала первое, что пришло в голову: — И он принес тебе подарок.

Она старалась улыбаться. Честно говоря, она ждала чего угодно, не знала, как отреагирует мальчик. Ждала вопросов. Конечно, у него должны быть вопросы, ответить бы еще на них правильно, чтобы не разрушить ничего в душе ребенка…

Бровки мальчика шевельнулись при слове подарок, однако спросил он совсем не то, чего она ожидала.

— А переезжать обязательно?

— Да, сынок. Квартиру все равно надо будет освободить, так что лучше сделать это сейчас.

Очень надеялась, что сын поймет и, вместе с тем, ужасно боялась, что он может начать винить во всем ее. А он посмотрел на нее серьезно, потом зачем-то на дверь и вдруг сказал:

— Мам, ну ты, главное, не раскисай. Все будет хорошо. Я что-нибудь придумаю, слышишь, ма.

Прижала его к груди крепко-крепко, до дрожи. И зашептала:

— Да… Все будет хорошо. Обязательно! — а слезы предательские покатились по щекам.

— Сказал же, не раскисай, ну ты чего, мам?

Быстро вытерла слезы, чтобы он не видел.

— Вставай, умывайся и иди завтракать. Скоро Люся с Мариной и Лерой подъедут, они помогут. Но свои вещи ты должен собрать сам.

И вышла из комнаты, потому что еще немного…

Надо идти готовить завтрак. Скоро и впрямь девчонки придут, кормить бригаду чем-то надо.

***

Люся приехала первая, она фрилансерша, ей, в принципе в любое время было удобно. Вовка как раз доедал свой завтрак. Сразу прошли в кухню, потому что шумная подруга честно призналась с порога:

— Корми, Самойлова, я ничего поесть не успела.

Плюхнулась на стул, отломила кусочек хрустящего хлебца и подмигнула Вовке:

— Привет, Верховцев младший!

И тут же переключилась:

— Лерка подъедет через час, ей отпроситься надо. А чуть позже Маринка с Костиком будут. Маринка еды принесет, шоб ты, мать, не отвлекалась. — потом завертела головой. — Ну, что тут у нас? Слыш, Верховцев младший, подай тетке вон ту нарезку! И убери от меня эту овсянку.

Вера прикрыла глаза, с благодарностью принимая и Люськино молчаливое понимание и безоговорочную помощь девчонок. Она уже заранее предвидела, что Маринка назовет ее дурой и будет с пеной у рта отговаривать, что, мол, за мужика бороться надо, а Лера станет советовать юристов, у самой опыт трех разводов. Но… Все, процесс пошел.

К тому же, у нее на сегодня были свои планы.