Метка северного ветра

Екатерина Радион, 2020

Попасть на отбор по ошибке и выбраться сухой из воды? Амала решила, что все неприятности уже позади, как на руке расцвела еще одна метка. Неизвестный маг хочет, чтобы она срочно вышла замуж… Иначе превратит ее в ледяную статую. Ее вновь обязывают выйти замуж, опять угрожают смертью. Но где найти жениха, если единственный мужчина – это наглый темный маг, который видит в тебе лишь средство достижения цели?

Глава 7

Амале казалось, что десятки тоненьких невидимых игл касаются ее кожи. Какие-то колют ее, какие-то поглаживают. А еще было холодно. Забравшись с головой под одеяло, она пыталась отогреться. Колючий мороз пробирал ее изнутри. Но обычно он расходился откуда-то снизу, от живота по всем конечностям… А в этот раз все было не так. От правой руки к сердцу, сжимая его ледяными тисками. Ами даже казалось, что удары стали медленными, ленивыми.

Странно, но страха не было. Еще совсем недавно она приходила в ужас, и волосы вставали дыбом от одной мысли о том, что она могла добраться до черты, почти пересечь ее, перестать жить. Раз — и все, она даже не заметит, как это произойдет. Этот ужас окутывал ее с ног до головы, когда другие участницы отбора проваливали испытания, превращаясь в камень. Но в тот момент его не было.

Внутри была твердая уверенность, что все идет своим чередом, что так и должно быть. Надо просто потерпеть.

На ватных ногах она дошла до окна. Снаружи из-за облаков выглядывал тонкий серпик луны. Он то скрывался за легкими полосками-шарфами облаков, то выглядывал из-за них, силясь осветить все вокруг.

Естественно, у него не получалось. Даже полной луне не всегда удается раскрасить ночь, а что уж говорить о маленьком ее огрызке?

Забравшись с ногами на подоконник, Ами уперлась лбом в холодное стекло. Озноб ушел, сменившись чем-то в духе лихорадки. Стало жарко, к морозу, накатывающему от правой руки, добавился жар от левой. Амала с любопытством рассматривала свои ладони с тонкими ниточками шрамов, метки, вгрызающиеся в кожу и изменяющиеся прямо на глазах.

Это было красиво. Снежинка на руке разрасталась, увеличиваясь в размерах. Каждый из шести лучей давал начало новой, совершенной в своей четкости структуре. Это чем-то напоминало деревья: ветка, от нее еще веточки, а на них листики, а на следующий год из маленьких веточек вырастают еще веточки и еще…

А вот с розой творилось что-то непонятное. Казалось, что она шипами впивается в кожу, разрастается все больше. Первый бутон распустился и успел отцвести, лепестки слетели черными кусочками металла на лакированное дерево подоконника с тихим позвякиванием.

Ами казалось, что меткам не нравится подобное соседство на ее теле. Да ей и самой это не нравилось. Хотелось подскочить и высказать темному все, что она по этому поводу думает. Но сил на это не было.

Прислонившись к косяку, она тяжело дышала, в красках представляя себе, как дает зарвавшемуся магу пощечину, как кричит на него:

«Что, нашли себе козу отпущения? Ту, кто не может дать отпор? Развлекаетесь? Ставите клеймо одно за другим?! Я не ваша комнатная собачка, не племенная кобыла! Я не заслужила такого отношения!».

А вот ответ мага оставался для нее загадкой. Представить, как он отреагирует на подобный выпад было сложно. С одной стороны, он был высокомерной ледышкой, которую это могло не тронуть. А с другой стороны, он все-таки местный правитель, а ее слова тянули на серьезное оскорбление.

Спазм прошил ее тело, и Амала провалилась в черноту забытья.

⁂

— Запомни. Запомни раз и навсегда. Мы, маги, никогда не принадлежали себе. В древности нас подчиняли себе силой и страхом, теперь на нас открыта охота. Всем нужна сила, которой можем повелевать мы по праву рождения. Глубоко в веках затерялось знание, скрывающее происхождение этой мощи. Кто-то говорит, что мы далекие потомки богов, и наша сила идет напрямую от Семизвездных. Другие говорят о древних ящерах, ставших нашими предками и разделившими великое могущество между множеством своих детей. Но эта сила манит, не дает покоя многим. Не дай себя поработить.

— Матушка, но что же нам делать?

— Жить, моя дорогая. Жить несмотря ни на что, — Гейта улыбнулась, поправив выбившийся из прически локон. — Наши способности великий дар. Придет время, когда они понадобятся этому миру. И если не останется ни одного мага, это будет конец. Мы не должны позволить этому случиться. А на тебе, моя драгоценная, лежит особая ответственность.

— Какая? — испуганно спросила маленькая Амала, невольно хватаясь ладошками за юбку матери.

— От того, будешь ли жить ты, зависит, будет ли жить она, Неррита, будущая герцогиня Линтрейская. У герцогов больше не будет детей, титул достанется твоей молочной сестре. Поэтому береги ее. И себя береги.

— Получается, если умру я, умрет и она? — деловито уточнила девочка, заглядывая в глаза матери.

— Именно так. Вы связаны магией, моей магией. Именно поэтому ты почти не можешь творить заклинания. Вся твоя магическая сила утекает к ней. Ты ведь знаешь, что маги не болеют? Именно из-за волшебства.

Амала задумалась, вглядываясь в пол. Услышанное ей не нравилось. В свои семь лет она уже была достаточно сообразительной, чтобы сделать верные выводы. Ответственность, пусть и принятая недобровольно, штука непростая. И ее надо нести.

— Получается, я никогда не стану великой волшебницей? Ведь учиться надо в детстве, потом будет сложнее, — со вздохом то ли спросила, то ли подвела черту девочка.

— Да, дорогая. Но это только с одной стороны. С другой… Ты самая замечательная волшебница на свете. Ведь ты спасаешь чужую жизнь. Это очень важно.

— Но если кто-то узнает, что я могу хоть немного колдовать, меня могут сжечь… Мама, я читала в книгах, что есть волшебство, способное стирать воспоминания. Ты им владеешь?

— Да, милая. А почему ты спрашиваешь?

— Можешь сделать так, чтобы я забыла о том, что я волшебница? Так всем будет лучше, — она упрямо закусила губу и посмотрела на мать глазами, полными слез.

Терять волшебство, пусть маленькое и слабое, совершенно не хотелось. Но умирать не хотелось еще больше. Осознавая ответственность, можно менять мир к лучшему.

⁂

Амала пришла в себя. Голова кружилась, словно призрачный повар засунул в череп венчик и взбил мозг в суфле. В горле стоял неприятный липкий ком. Казалось, что вот-вот, и она задохнется. Дотянувшись до ручки, Амала распахнула окно. В нос ударил прохладный ночной воздух и дурманящий запах роз. Легче не стало. Живот скрутило, по спине прошла неприятная волна боли, и ее вырвало прямо на чудесную клумбу.

Но Ами было все равно. Все еще крутило, выворачивало наизнанку. За бесподобным пирожком Вейли последовала горькая желчь, ей казалось, что невидимый мучитель отжимает ее, словно постельное белье. Раз за разом, раз за разом, пока силы окончательно не покинули ее.

Но было в этом кое-что приятное. Она наконец-то смогла вспомнить что-то очень важное. Это был тот самый недостающий кусочек головоломки, позволяющий достигнуть нового уровня. В целом, понятнее не становилось. Но как минимум она знала, что попала на отбор, пусть и по ошибке, но по праву.

Хвост седьмой. Затертые воспоминания