Мертвая жена и другие неприятности

Екатерина Островская, 2012

Валерий Борисович Ладейников единственный раз в жизни был влюблен. Но Елена исчезла, словно растворилась, и отыскать ее Валерий не сумел. Он начал преподавать в университете, женился на аспирантке и вскоре развелся, но все это оказалось только тенью настоящей жизни… А настоящая жизнь началась, когда однажды утром раздался телефонный звонок. Следователь пригласил Валерия Борисовича на опознание его бывшей жены. В морге Ладейников почувствовал себя плохо. Настолько плохо, что опознал как свою супругу совершенно незнакомую женщину. Впрочем, убитая Варвара Николаевна носила фамилию Ладейникова и была замужем за ним. Это подтверждалось печатью в паспорте. А вскоре выяснилось: она оставила Валерию Борисовичу в наследство две огромные квартиры и ценные бумаги на внушительную сумму. Попытки узнать больше о загадочной «жене» стали первым звеном в цепи покушений и убийств… Кто-то затеял с Ладейниковым страшную игру. Но он должен выиграть. Ведь в финале ждет приз, который стоит любого состояния…

Часть вторая

Глава 1

Желающих купить дорогой автомобиль не было. Ладейников с Богомоловым пригнали «Мерседес» на авторынок и теперь стояли возле него, беседуя. Любопытные подходили, осматривали. Некоторые интересовались ценой.

— Пятьдесят тысяч евро, — отвечал Богомолов.

— Ого! — удивлялись любопытные и поскорее отходили.

Потом посетители рынка и вовсе перестали интересоваться дорогим автомобилем.

— Тебя, говорят, опять вызывали, — сказал Богомолов.

— Сам заходил. Мне все вещи ее вернули. И телефон. Они уже его проверили. Говорят — никаких зацепок. Я тоже в записную книжку заглянул. Там немного номеров — парикмахерской, солярия… И всего двоих мужчин. Но она по ним почти не звонила…

— Странная женщина, — согласился Богомолов. — Телефонов подружек нет, деловых контактов, как ты говоришь, никаких… Если она симпатичная, то должны быть телефоны любовников, поклонников, просто мужиков, которые могут зайти… гвоздь в стенку забить, в том числе.

— Меня больше волнуют свадебные фотографии, где и моя личность имеется — в качестве жениха. Но я-то не был на ее свадьбе: ни женихом, ни просто так…

— Если хочешь узнать, монтаж это или нет, дай снимки мне, — предложил Богомолов. — У меня есть один знакомый, который выявит компьютерное совмещение и фотошоп в два счета.

Тут подошел еще один любопытный и начал осматривать машину. Валерий Борисович и Богомолов не обращали на него никакого внимания. Скромно одетый человечек лет пятидесяти сел за руль, завел двигатель и стал прислушиваться.

— Мне эта история все меньше и меньше нравится, — задумчиво произнес Валерий Борисович. — То, что деньги привалили, конечно, хорошо, но просто так ничего не бывает. Вдруг потом потребуют отдать?

— Но машина по документам твоя. То, что при убитой нашли, уйдет на похороны и прочее. Ты никому ничего не должен.

— Просто я привык к тому, что в нашей жизни ничего просто так не бывает, что за все надо платить.

— Успокойся. Ты решил Наташе Орешниковой помочь? Вот и помогай. Или у нас кем-то запрещено хорошие поступки совершать?

— Благими намерениями вымощена дорога в ад, — вспомнил Валерий Борисович.

— Ницше сказал это совсем по другому поводу, — похлопал его по плечу Богомолов.

Ладейников промолчал, удивленный образованностью некоторых майоров спецназа. Отставных, правда.

— А прокатиться можно? — спросил любопытный покупатель.

— Отчего ж нельзя? Всегда пожалуйста, — согласился Богомолов.

Они выехали со стоянки и поехали по городу.

— Автомобилю полгода, — произнес сидящий за рулем покупатель, — пробег семь тысяч, состояние идеальное. Пятьдесят тысяч — цена более чем приемлемая. Машину возьму прямо сейчас. Только вы продадите ее за семьдесят, десятку вернете мне. Устраивает?

— Вполне, — кивнул Богомолов.

Они въехали во двор какого-то дома. Скромный человечек позвонил по мобильному, и вскоре из подъезда вышел помятый мужчина в банном халате. Из-под халата торчали голые волосатые ноги в шлепанцах. Он подошел к машине и спросил сидящего за рулем:

— Как лайба?

— Чистая, — прозвучало в ответ.

Личность в банном халате достала из кармана две пачки и протянула в окно скромному человечку:

— Оформи на себя.

К дому Орешникова друзья подъехали уже на «девятке» — отечественную машину приобрели на том же авторынке, куда вернулись после того, как продали «Мерседес». Валерий Борисович увидел точно такой же автомобиль, какой был у него когда-то — того же цвета и с той же тканью в салоне, и потому заплатил сто тысяч рублей, не торгуясь. Потом заскочили к Ладейникову домой, захватили чемодан и направились к Орешникову.

Бывший толкатель ядра открыл дверь, и тут же в прихожую в кресле на колесиках выкатилась его жена.

— А вот и я! — весело провозгласила Наташа.

Богомолов посмотрел на кресло, потрогал спинку и оценил:

— Хорошая тачка!

— Вчера привезли от спорткомитета, — сообщил Орешников. — Только заставили расписаться, что мы ее продавать не будем.

— А зачем ее продавать? — согласился Богомолов. — Потом твоя жена подарит ее кому-нибудь.

— Хорошая шутка, — улыбнулась Наташа.

Ладейников достал из кармана пакет с деньгами и протянул бывшей гимнастке.

— Вот. Мы тебе, Наташенька, на операцию в Германии собрали.

— Что? — не поняла женщина.

— Тут шестьдесят тысяч евро, — объяснил Богомолов. — На операцию, на дорогу, на проживание, на реабилитацию…

Наташа закрыла лицо ладонями и тихо заплакала.

— Мы не сможем вернуть такую сумму, — едва выговорил Орешников.

— А кто просит возвращать? — Богомолов посмотрел на Ладейникова, и тот кивнул. — Для нас счастье помочь вам. Какие мы были бы друзья, если б катались на «Мерседесе», а твоя жена на этом драндулете?

— Неправда, — покачала головой Наташа, — очень хорошая колясочка.

— Поужинаете с нами? — предложил Орешников.

— У нас дела неотложные, — отказался за двоих Богомолов.

А Валерий Борисович вспомнил о чемодане, который стоял возле его ног.

— Возьмите, — сказал он, — в дороге пригодится. Скоро похолодает, зима впереди, а у Наташи ничего из верхней одежды. Вот мы для нее кое-что и приготовили.

В чемодане лежали норковая шуба и полушубок из чернобурки.

Глава 2

В помещении ресторанчика было уютно и тихо. А главное — пусто. Николай Михайлович специально его выбрал, чтобы не было посторонних лиц, не гремела музыка и ничто не мешало доверительному разговору. Храпычев не сомневался, что Ладейников согласится на его предложение, только «заломит» цену за свои услуги. Хотя у бывшего друга и появился неизвестно откуда роскошный автомобиль, но как был он лохом, так лохом и остался: наверняка попросит тысяч пять долларов и гарантии того, что его вернут на факультет. Вернуть можно без проблем, а сумму так же спокойно можно уменьшить вдвое… Три тысячи баксов — красная цена для этого дурачка.

Валерий Борисович появился ровно в час дня, как и обещал декану.

— Зачем вызвал?

Храпычев показал на место за столиком, а потом махнул рукой, подзывая проходившую мимо молоденькую официантку:

— Девушка, наши шашлыки готовы?

— Сейчас принесу.

— Прихватите еще свежих овощей, гранатовый сок, два по пятьдесят «Курвуазье» и лимончик.

— Я есть не хочу, — покачал головой Валерий Борисович. — И коньяк не буду: за рулем.

— Так и я тоже. И, между прочим, такую машину, какая у тебя сейчас, ни один гаишник не тормознет.

— Не буду, — твердо произнес Ладейников.

Не будет так не будет. Николаю Михайловичу было абсолютно все равно, что хочет или от чего отказывается бывший друг. Он посмотрел на Ладейникова и постарался придать лицу участливое выражение.

— Не обижайся на меня, Валера, я очень стараюсь вернуть тебя на факультет. Большую работу провожу в данном направлении.

— Тебе доклад для вице-премьера нужен.

— Нужен, конечно, но это не главное. Важнее всего дружба. В былые годы мы ведь неразлейвода были. Вспомни Геленджик хотя бы. Солнце, вино, девушки, с которыми мы тогда познакомились… Как же их звали?

Храпычев потер висок, припоминая.

— Соня и Лена, — подсказал Ладейников.

— Ну да! Помнишь, значит? И я не забыл. Валера, доклад не мне лично нужен. Дело в престиже страны.

— Я же обещал подумать.

— Соглашайся! А я, со своей стороны, гарантирую, что ты вернешься на факультет. Более того, завкафедрой тебя сделаю. А потом первым замом декана. Ну, и денег заплачу… — Храпычев помолчал секунду и выдохнул: — Три тысячи долларов.

Подошла официантка с подносом и начала выставлять на стол тарелки с шашлыками и прочими закусками. Поставила и коньяк в графинчике.

— А почему коньяк в графине? — возмутился декан. — Откуда я знаю, что вы туда налили?

— Простите, сейчас бутылку принесу, — сказала официантка, поставила графин на поднос и ушла.

— Везде норовят облапошить! — продолжал возмущаться Храпычев. — Что за страна!

— Твое предложение мне понятно, но я подумаю еще немного, — произнес Ладейников, поднимаясь из-за стола. И направился к выходу.

— Валера, неделю, не больше! — крикнул ему вслед Храпычев. — Будем считать это крайним сроком!

Ладейников вышел в вестибюль ресторана. Николай Михайлович видел, как отворилась и закрылась дверь.

— Козел, — негромко сказал он. — Еще и артачится! Ну, погоди, Валерик, заплатишь сполна за мои унижения…

Декан посмотрел на барную стойку и крикнул скучающему бармену:

— Любезный, скажите, чтобы один шашлык с моего стола унесли, а коньяку пусть нальют сто пятьдесят.

Варвару Николаевну Ладейникову похоронили тихо. Отпели в церкви, потом гроб довезли до могилы. Священник спокойно и невозмутимо исполнил необходимый ритуал, будто бы не удивляясь тому, что молодую женщину пришли провожать только четверо мужчин. Могилу быстро забросали землей.

«Кто она такая, женщина, которая столь неожиданно вошла в мою жизнь? — думал Ладейников. — Хотя нет, не вошла, а прошла мимо. Даже не приблизилась, но изменила во мне что-то, а я ничего не знаю о ней. Плохая она была или хорошая, добрая или злая? Кого любила и чего желала? Теперь этого не узнать. И какой бы она ни была прежде, ее уже нет. И все же для чего-то Варвара Николаевна появилась в моей жизни… По крайней мере, помогла одному человеку — Наташе Орешниковой…»

Валерий Борисович поднял голову и увидел стоящую поодаль молодую женщину в наброшенном на голову темном платке. Незнакомка смотрела в их сторону, но, перехватив его взгляд, отвернулась.

Когда выходили с кладбища, Валерий Борисович зачем-то оглянулся, однако женщины в темном платке не увидел. Почему ему показалось, что та и сейчас где-то поблизости, непонятно.

Вечером друзья собрались у Ладейникова. Сидели, не торопясь никуда, выпивали, закусывали и разговаривали. Все, как обычно. Убитую женщину почти не вспоминали: что они могли сказать о ней, если не знали ее совсем? Да и пили немного. Разве что Брадис подливал себе в бокальчик французского коньяка, становясь все более и более разговорчивым.

— Пять лет назад я и не предполагал, что у меня такая жизнь будет, — говорил он. — Предприятие мое крепко стояло на ногах, оборот был многомиллионный — я же сырую нефть загонял на НПЗ, получал не деньгами, а нефтепродуктами, затем реализовывал их успешно. А потом начался передел собственности. Меня оч-чень грамотно развели — кто-то от имени моего предприятия перезаключил все договоры. Когда начал разбираться, оказалось, что я и не собственник больше, а вместо моей фирмы какое-то ООО. Я в милицию, в прокуратуру, а у тех ребят все документы оформлены. И вроде как все на законных основаниях. Тогда ж про рейдерство никто и не слышал. Я один суд проиграл, второй… Против меня иски подавались, будто бы я незаконным образом получал прибыль. Жена упросила переоформить всю мою собственность на ее сына от первого брака. Я, конечно, спорить не стал: сделал то, что она просила. А жена тут же ушла и подала на развод. Меня через пару дней — в следственный изолятор по обвинению в мошенничестве и хищениях. До суда дело не дошло: следователь уговорил признать вину и отказаться от встречных исков. Не обманул… Меня выпустили, но, правда, до того почти два месяца прессовали в камере. Вышел — большая квартира продана, взамен пасынок купил мне хрущобу, в которой теперь проживаю. Хорошо, не знали ни он, ни жена бывшая, что я в пригороде коттедж строю. Хотел сюрприз сделать — думал, привезти их сразу во дворец с бассейном и садом. Молчал, и слава богу. Продал тогда недостроенный домик. За гроши, в сущности, отдал. Зато личные долги выплатил и уже пять лет на эти деньги живу. Еще на год хватит. А потом что? Цветной металл по помойкам собирать?

Ладейников увидел лежавший на полке мобильный телефон убитой, взял его и вышел на кухню. Сел за кухонный стол и включил аппарат. Пропущенных вызовов не было, словно никому его хозяйка не нужна. Открыл записную книжку, нашел запись «Сережа — билеты» и набрал номер.

Почти сразу отозвался сладкий голос:

— Аллеу…

— Сережа? — переспросил Валерий Борисович.

— Да-а, это я.

— Мне вас рекомендовала Варвара Николаевна.

— Кто-о?

— Ладейникова.

— Не знаю такую.

— Она у вас заказывала билеты.

— А-а-а… Ну да, на Криса де Бурга. Только за билетами так и не приехала. Я из-за нее сто баксов потерял.

— Как жаль, — притворно расстроился Валерий Борисович. — А мне как раз очень нужен билетик на… Криса.

— На Криса Нормана? Но он только через месяц будет. Рано пока заказывать.

— А на кого у вас сейчас имеется?

— На Криса Кельми, на Криса Ри, на «Агату Кристи», на Кристину Орбакайте…

— А вы только по «Крисам» специализируетесь?

— Да нет же! — возмутился голос. — Я их и сам терпеть ненавижу. Но достойные люди к нам нечасто заезжают. А вообще я могу помочь на Элтона Джона, и на Борю Моисеева, и на Пенкина…

— А как бы нам с вами увидеться?

— Ой, даже не знаю, я сейчас не свободен. — Голос собеседника стал еще более слащавым. — А вы себя опишите.

— Я бы хотел поговорить о Варваре Николаевне…

— Да что вы ко мне пристали с этой бабой? Говорю вам: в глаза ее не видел!

Ладейников отключился, прервав разговор. Нашел запись «Фил» и нажал на «вызов». Некоторое время звучали гудки, потом прекратились. Кто-то принял звонок, но молчал.

— Фил? — спросил Ладейников.

— Кто это?

Голос Фила был вполне мужественным.

— Я от Варвары Николаевны. Она просила передать вам несколько костюмов от Бриони.

— Когда просила?

— Неделю назад.

— Так что ж вы только теперь сообщаете? Я немедленно приеду… Нет, лучше вы привезите ко мне, за такси я заплачу. И за беспокойство.

— Я достаточно обеспеченный человек, чтобы получать с кого-то за мелкие услуги. Сейчас приеду. Только скажите, давно ли вы знакомы с Варварой.

— Полгода. Мы в боулинге познакомились, и она сделала мне предложение.

— Какое?

Фил помолчал, а потом все же ответил:

— Вас это не касается… Я выполнил ее просьбу, а потом видел ее всего два раза. Или три. Я сопровождал ее в клубы…

— Вы хотите получить костюмы? Тогда ответьте на вопрос.

— Она просила меня… Короче, я должен был изображать жениха на свадьбе… Если хотите подробности, то приезжайте с костюмами. Сколько их?

— Диктуйте адрес, — сказал Ладейников.

Валерий Борисович записывал адрес, а в дверях кухни стоял Богомолов, который слышал весь разговор.

— Я с тобой поеду, — сказал бывший майор спецназа. — Во-первых, я только одну рюмочку выпил, а во-вторых, подстрахую, ежели что…

Глава 3

Незнакомый Ладейникову Фил проживал на набережной Карповки. Парадная дверь здания не была оборудована ни замками, ни домофоном. Лифта в старом доме тоже не имелось. Валерий Борисович поднимался по лестнице, глядя на номера квартир. На площадке между вторым и третьим этажами он едва не столкнулся с человеком в куртке с наброшенным на голову капюшоном. Капюшон закрывал половину лица, мужчина спешил и потому заметил Ладейникова, когда уже чуть не врезался в него.

— Простите, — сказал Ладейников и отступил в сторону, освобождая проход у перил.

Незнакомец в куртке ничего не ответил и продолжил движение.

Квартира Фила располагалась на четвертом этаже. Валерий Борисович позвонил, но за дверью было тихо. Он снова надавил на кнопку, опять прозвучала мелодия звонка. И тут заметил, что дверь прилегает к косяку неплотно. Ладейников потянул за ручку, и створка открылась. Затем толкнул вторую дверь и вошел в прихожую.

— Фил, я по поводу костюмов, — громко произнес Валерий Борисович, предупреждая о своем вторжении.

В коридоре горел свет. Из комнаты донесся веселый женский голос:

— Итак, вы видите на экране девять букв, размещенных в произвольном порядке. Необходимо угадать зашифрованное слово. Первый, кто нам дозвонится, получит сто тысяч рублей.

В кресле перед телевизором, уронив голову на грудь, сидел мужчина. Вероятно, он следил за телевизионной игрой и заснул.

— Фил, я звонил вам, — произнес Ладейников, входя в комнату.

Подошел к креслу, коснулся плеча хозяина квартиры, но тот не обернулся и не вздрогнул. Сделав еще шаг, Ладейников заглянул ему в лицо.

Фил не спал — он был мертв. Во лбу у него была ранка — точно такая же, как у убитой женщины в морге.

Ладейников отпрянул и тут же услышал спокойный голос:

— Не дергайся! Одно резкое движение, и ты труп. Руки подними.

Валерий Борисович медленно поднял руки, так же медленно повернулся и увидел в дверном проеме того самого человека в куртке, которого встретил на лестнице. Опущенный капюшон по-прежнему прикрывал его лицо. В вытянутой вперед руке незнакомец держал пистолет с глушителем.

— Ты кто, мужик?

— Просто зашел к Филу, — ответил Валерий Борисович.

— Значит, не повезло тебе, — сказал киллер, — не туда ты зашел. Хорошо я волыну не сбросил. Как знал.

Ладейников увидел, как рот под капюшоном скривился в усмешке. И тут же киллер рухнул на пол. А из коридора в комнату вошел Богомолов.

— Кажется, я вовремя, — обронил он. Наклонился и поднял с пола пистолет с глушителем. — Руки-то опусти.

Ладейников опустил руки и показал глазами на лежащего киллера.

— Сережа, ты что, — убил его?

— Да вроде нет. Просто ткнул слегка по почкам.

Мужчина застонал и пошевелился.

Богомолов присел на корточки, откинул капюшон и за ухо оторвал голову киллера от пола.

— Кто тебя послал сюда? Отвечай, а то резать сейчас начну.

— Мне этого Фила заказали… по электронке… Пять штук в камере хранения — аванс, еще пять после выполнения. Мужики, что при мне есть, забирайте. И то, что в камере будет, тоже. Только не убивайте! Я уеду, честное слово. У меня к вам ничего…

Богомолов отпустил ухо и приставил пистолет к голове киллера. Распахнул на нем куртку и быстро обыскал карманы. Вынул бумажник и мобильный телефон.

Конец ознакомительного фрагмента.