Простая смертная

Екатерина Оленева, 2019

Я не мечтала попасть в жестокий мир магии, страстей и драконов, но так случилось, что скромная школьная учительница оказалась в теле принцессы. Теперь мне предстоит выйти замуж за опального принца. Моего будущего мужа страшатся и ненавидят, он красив и жесток, повелевает драконами. Ни в сластолюбии, ни в жестокости, ни в амбициях – он ни в чём не желает знать меры или сдерживать свои аппетиты. Под силу ли простой смертной укротить Зверя, стать мудрой правительницей и обрести счастье?

Глава 11

Мне приказала, и я пошла, естественно. Что ещё я могла сделать? «Она была горда и никогда не покорялась судьбе и обстоятельствам», — звучит красивой характеристикой, но, увы, не про меня. Я конформист и не люблю конфликтовать, да и вообще — королеве-свекрови не откажешь. Да и любопытство никто не отменял.

Мы вошли в очередной коридор, спускающийся всё ниже и ниже. Потом прошло по подземному ходу (подземелье да подвалы ни с чем не спутаешь), и вышли в место, с первого взгляда напоминающее амфитеатр. Солнце свободно вливалось сверху в воронку, ничем сверху не закрытую, через которую можно было глядеть в небо, которое, когда стоишь на дне этой ямы кажется невероятно далёким.

— Куда мы идём? — не удержалась я и задала вопрос.

— Сама как думаешь, что это?

— Драконье Логово?

Словно только и дожидаясь моих слов, из полумрака у дальней стены шевельнулась тень.

Нужно сказать, что помещение было огромных размеров. Его края почти утопали в тени, а величиной оно было в два объединённых стадиона. Слух уловил скребущиеся тяжёлые звуки и свистящее дыхание.

А потом я увидела огни. Красные угли и в первый момент отпрянула — из темноты выдвинулась шипастая морда. Всё, что я видела это алые глаза, отливающие лёгкой синевой обнажившиеся клыки, между которыми кто-то зажёг газовую горелку с синим пламенем.

— О, Господи!

— Спокойно, — тихо прозвучало в ответ, и я не поручусь, что относилось это ко мне, а не к чудовищу, таящемуся в темноте.

Драконьи ноздри трепетали, зубы скалились, а гребень на голове угрожающе встал дыбом, возвышаясь над головой, словно корона.

— Тихо, Молния, тихо, — проворковала королева и, вытянув руку, уверенно двинулась вперёд.

Более жутких и свирепых тварей я вообразить себе никогда не могла. Они что-то урчали на своём, рептильем волшебном драконьем языке. Мне казалось, что они говорили «оставь надежду всяк сюда входящий» и «забирай свои вещи и беги, беги, беги!». Короче, что-то очень грозно-угрожающее, и от вибрирующего звука, текущего из их пасти, хотелось пасть ниц и воздеть руки горе.

Хатериман коснулась ладонью шипастой бронированной кожи «а-ля большая крокодила» с нежностью, обращённой обычно к кошкам:

— Хорошая девочка! Тайима?

Я не сразу поняла, что это мне.

— Подойди сюда.

О, нет! О нет-нет-нет и нет.

Но я медленно пошла. Не думать. Так проще не бояться. Если Хатериман меня зовёт, значит знает, что это безопасно. Если только заранее не решила скормить меня этим шипастым крокодилам с крыльями.

— Погладь её.

Дракон зыркнул на меня так, словно он не дракон, а василиск, и я почувствовала, как обращаюсь в камень. Какой там погладить?! Я едва дышала от ужаса.

А глаз был рядом с моим. Огромный, с золотистой каймой и узким зрачком-лезвием. А под глазом (мама-дорогая!) пасть — распахнутая и урчащая! И всё это великолепие выглядело крайне недовольным, раздражённым, готовым укусить, что, учитывая размеры Чуды-Юды, грозило неминуемой смертью. Одно хорошо, учитывая все те же размеры, быстрой. Недаром Молнию названии Молнией: кусь — и всё!

Голову проглотит сразу, а ножки ещё немного подрыгаются, как у курицы, что убежала от своего палача, забыв в его пальцах голову.

— Погладь. Она должна привыкнуть к твоему виду, к твоему запаху. Постарайся с ней подружиться.

Нет, я за сотрудничество и взаимопонимание всем сердцем. Но я не собираюсь дружить с драконом. Укрощение хищников — ну не моё это, не моё! Я как-то больше по книжкам, по цифрам, по архивной пыли. Анализ там какой сочинить, вывод сделать.

Даже в полумраке я ощущала на себе взгляды. Особенно жгучим он был, как ни странно, у свекрови.

— Мой сын сказал, что ты особенная.

— Да? — оживилась я.

— Он ошибся. Ты обычная смазливая девчонка.

Стало обидно.

— Вы так решили потому, что я не питаю нежных чувств к драконам?

Видимо, среагировав на мой тон, твари со всех сторон зашипели громче.

— Разве, чтобы быть особенной, я обязана их любить?

Хатериман угрожающе шагнула ко мне:

— Глупая девчонка! Ты ещё дерзить мне надумала?

Я бы, может, и надумала, но обстоятельства против меня.

— Нет, что вы, я просто…

— Тут нет ничего простого. И ответ на твой вопрос — да. Ты обязана любить драконов.

— Не хочу выказать неуважение, но я замуж шла не за этих чудовищ. Они откровенно меня пугают. Я ничего против них не имею, если Его Высочество желает иметь экзотических зверей, это его дело, но я…

— Драконы — не звери.

Ладно. С любителями зверюшек и фанатичными матерями всегда не просто.

— Как вам будет угодно, — согласилась я таким тоном, чтобы каждому было ясно, что я делаю это лишь из вежливости.

— Ты должна понять это чтобы выжить. Я разговариваю с тобой сейчас потому, что мой сын хочет, чтобы ты выжила и стала той самой. А чтобы выжить, ты должна приручить дракона, но этого не сделать, если ты будешь смотреть на них как на опасное, страшное, но всего лишь животное. Драконы — гораздо больше, чем зверь.

Я притихла. Кажется, все хуже, чем мне сразу подумалось. Меня не проверяют на вшивость и крепость. Меня снабжают нужной информацией.

— Кто же такие эти драконы?

— Демоны из преисподней. Их в Бездне много. Огненные элементали. Ты понимаешь о чём я говорю, девочка?

— Приблизительно.

— Всё живое порождает себя само. Драконов же маги призвали в этот мир искусственно. Вернее, их призвала пять веков назад моя прародительница.

— Зачем?

— Разве ответ не очевиден? Разве может существовать стражник, защитник и охранник сильнее, чем они? Она создали их, чтобы драконы ей служили. А позже — её детям. Но всё, что существует по эту сторону Грани имеет положенный ему предел. Поэтому приходит время, когда дракон развоплощается. Умирает, по-нашему. Как правило, это происходит тогда, когда разрушается связь с его хозяином.

— Всадником?

— Можно сказать и так. Хозяин становится его источником силы. Привязанный таким образом к нему дракон не способен навредить, потому что получается нечто вроде симбиоза.

Я слушала очень внимательно, пытаясь понять, к чему все эти подробности. То, что моя царственная свекровь просто так слов на ветер бросать не станет, я уже поняла.

— Иногда случается, что молодой дракон переживает своего всадника и тогда он ищет нового хозяина. Есть и ещё один нюанс — ловушка, которых там много в мире магии и колдовства. Она касается воспроизводства драконьего потомства.

Хатериман вопросительно на меня взглянула:

— Ты знаешь, как размножаются драконы?

— Вылупляются из яйца?

— Именно. Но чтобы отложить эти яйца, им нужен партнёр. Как и людям. Только в драконьем случае всё несколько сложнее, чем с людьми. Драконы могут спариваться сколько угодно между собой, но оплодотворение происходит лишь в том случае, если парой становятся самка и самец всадников, составляющих между собой пару.

— Почему? Какой в этом смысл?

— Не спрашивай меня о смысле. В этом случае его либо нет, либо он мне неизвестен. Не я создала драконов, хоть они и привязаны к моей кровной линии, но игра идёт не по моим правилам, я лишь следую им.

— Почему вы всё это мне говорите? — упавшим голосом спросила я, хотя уже в глубине сердца сама знала ответ.

— Мой сын только вначале пути. Ему предстоит провести множество сражений, пережить много битв. Ему нужны драконы, Тайима. А у драконицы до сих пор нет всадницы.

Подобрав свои длинные белые одеяния, Хатериман направилась в сторону двери, небрежно бросив через плечо:

— Теперь ты понимаешь, почему тебе так важно любить драконов? Только настоящей любовью можно обезоружить порождения Бездны, ни хитростью, ни силой их не взять. Демоны подчиняются только тому, кого любят. Правда, беда в том, что истинный демон знает, в чём его слабость и будет избегать любви до последнего. К счастью, драконы — лишь адские искры, с ними проще.

— Проще?.. — у меня дрожали руки от осознания того, что мне предстояло. — Проще?! Именно это случилось с другими девушками до меня? Их убили драконы?

— Увы! Они не справились со своей задачей и не достигли цели.

— Как вы жестоки! Неужели у вас не найдётся даже сочувствия?..

— Жестока? Может быть. Хотя меня разочаровывает, что ты так думаешь. Выходит, ты ещё и глупа.

— Какой странный вывод! С чего бы?

— Мир не жесток и большинство людей вокруг тебя — тоже. Они не хотят тебе зла, но и твоё благополучие не их забота. Просто каждый из нас преследует свои цели и часто другие люди всего лишь инструменты в их достижении. Я не желала смерти девочкам, как не хочу и твоей гибели, иначе я не тратила бы на тебя столько времени. Мне нужны новые драконы. А моя драконица сможет дать новый прирост лишь тогда, когда найдёт себе госпожу и та станет истинной парой для моего сына. Рано или поздно такая найдётся.

— Рано или поздно?! То есть на то, скольких из нас придётся убить, вам наплевать?

— Грубо. Но это так. Мне наплевать. Для меня значение имеют лишь мои сыновья, потому что я люблю их. А весь остальной мир — лишь фон, на котором я вижу дорогие для меня лица. У тебя есть шанс стать частью моей семьи или рассыпаться пеплом под огненным дыханием драконов. Всё зависит лишь от тебя, Тайима. Такова жизнь — либо ты подчинишь драконов, либо станешь для него пищей. Рано или поздно каждый из нас находит чудовище, что ему не по зубам. Даже если нам удаётся избежать всех жизненных угроз, в конце пути каждого ждёт старость — чудовище, против которого бессильны и сталь, и огонь. Так что жалость — это глупость. В мире все несчастны и все смертны. Тут не о чём жалеть.

Она двинулась дальше и белый шлейф её платья скользнул по моим ногам:

— Покори дракона, девочка или покорись своей судьбе. Всё в твоих руках.