Невеста для Мрака

Екатерина Оленева, 2016

Вторая книга цикла "Красный цветок". Могущественный магический дар продолжает приносить рыжеволосой повелительнице Огненной Стихии новые неприятности. Тёмный Властелин, король-некромант, желает владеть всем самым лучшим, а те, от кого зависит Одиффэ, подписали брачный контракт за неё. Между любовью и властью рыжая ведьма выбрала бы любовь, но есть ли у неё выбор? Иногда за право выбирать приходится платить слишком высокую цену.

Глава 10

— Короли интересны тем, что носят корону, — сказала Сантрэн. — Дик*Кар*Стал же любопытен вдвойне, поскольку, в отличие от большинства монархов, он не просто носит тиару — он обладает реальной властью.

Его Темнейшее Величество, Сиобряна Дик*Кар*Стала, я видела несколько раз, но отчего-то он мне не запомнился. Как ни старалась, я не могла воскресить в воображении конкретного образа. Черты лица, манеры словно спрятались за неясной дымкой, смазались, смешались в одно бесконечное неясное пятно.

Некромант, мужеложец, отцеубийца, похотливый развратник — таким молва рисовала моего будущего супруга-короля. Но даже если его слава вполне им заслуженна, мне нет до этого никакого дела. Я погрешила бы против истины, сказав, что будущий супруг внушал мне отвращение. Черён Дик*Кар*Стал или светится, словно альф небесный — мне всё равно.

Отвращение внушал не человек, а сама ситуация. Для меня плох любой, кто не Эллоиссент. Да и за последнего я замуж не рвусь. Брак, как таковой, впечатляет и прельщает меня не сильнее, чем наручники или кандалы. Он лишает воли. Он похож на ярмо или пожизненный срок осуждения без права на помилование.

Ненавижу цепи и обязательства.

Ненавижу ярмо.

Ненавижу брак.

Я не верю, что судьба прописана Богами до мелочей, но знаю, что каждый из нас создан Высшими Силами с тем, чтобы занять определённое место в установленном миропорядке. Каждому из нас, согласно душевным склонностям и природному темпераменту, задана роль во Вселенской пьесе. Если мы хотим быть счастливыми, то должны послушно выполнять, что предписано.

Роль нежной, терпеливой, преданной жены, роль королевы и властительницы — не для меня. Я должна охотиться на чудовищ, передвигаясь по земле, подобно облакам, гонимым ветром, свободно и легко.

— Ты больше не имеешь право вести себя, как взбалмошная девчонка, — увещевала Сантрэн. — Ты должна стать твёрдой, как сталь, и изменчивой, как вода.

Мне стать изменчивой, как вода? Мне, сотканной из огня?..

И чего только с собой не сотворишь ради поставленной цели.

А цель моя проста, при всей её запредельной сложности. Я должна как можно скорее родить законного наследника его величеству, устранить с пути его первого сына, и всё, что может встать между мной и троном, гарантирую выгодную для Эдонии политику. За мою службу, когда-нибудь, в будущем, Чеаррэ, возможно, уже не будут препятствовать нашему союзу с Эллоиссентом. Даже напротив! Ведь вдовствующей королеве просто необходим рядом умный преданный человек.

Главная сложность состоит в том, что его Темнейшее Величество отнюдь не глупы, это признают даже его злейшие враги. Наверняка Дик*Кар*Стал прекрасно отдаёт себе отчёт в том, какие козыри прячут в рукаве мои родственнички. Чай, не мальчик, на царство не вчера помазан, знает, что мир сделан не из розовой помадки. И в намерения моего будущего супруга вряд ли входит гибель старшего сына и лишение суверенитета подвластному ему государства.

Хочу легкую работу — сражаться с обычными монстрами.

Но кого тут интересуют мои желания?

Баркас, несущий нас к адмиралтейскому кораблю, двухмачтовому бригу, водоизмещением в двести тонн, легко разрезал волны. Дул свежий, попутный ветер. Заходящее солнце таяло в красном облаке, и его лучи золотились на гребнях чёрных волн.

Отведённые мне апартаменты состояли их двух спален, ванной комнаты и уютного салона. Затем шла большая общая зала, в которую выходили шесть кают. Каюты адмирала располагались дальше, на носу брига, а команда размещалась в подпалубном пространстве.

Вместе с отливом корабли вышли в море, направляясь в сторону Фиара.

Имея удовольствие наблюдать, как береговая линия дрогнула, и начала медленно отодвигаться, слушая резкие сигнальные гудки и чувствуя, как палуба всё сильнее содрогается под ногами, я думала о том, что это к лучшему, что после той ночи в доме Сантрэн мы с Эллоиссентом больше не виделись.

В первый день плавания море было спокойно, на второй началась сильная качка. Мне и сопровождающим девушкам запретили подниматься на палубу во избежание несчастных случаев. От нечего делать, мы играли в карты на деньги и развлекались пустыми разговорами.

Море бурлило. Ветер гнал облака, подбрасывая пенящиеся волны и покрывая стекла иллюминаторов соленой едкой пеной. Это не очень способствовало оптимистичным настроениям, но капитан заверял, что качка небольшая, и опасаться совершенно нечего.

Видимо, он был прав. На рассвете мы без приключений прибыли в Порт-Ларт.

Стоя на мостике, можно было легко наблюдать, как фиарская знать суетилась на берегу, как шлюпки выдвинулись нам навстречу, как гребцы налегали на весла, и утлое судёнышко то и дело зависало на пенистых гребнях, а потом, словно сброшенное с высоты, резко падало вниз.

Так мы проторчали под ледяными брызгами целый час, пока, наконец, шлюпка не подошла к правому борту нашего брига.

— Ваше Величество, — склонился передо мной один из прибывших. — Позвольте представиться, я — герцог де Шомги. Король Фиара прислал нас приветствовать вас, мы к вашим услугам. Готовы сей же час, немедля, отвести вас на берег…

— Боюсь, о том, чтобы немедленно сойти, речи быть не может, — решительно возразил ему Теи. — Вот через пару часов волнение уляжется, и тогда…

Когда выглянуло солнце, капризное море вновь успокоилось, став гладким, точно зеркало.

Фиарская земля преобразилась, будто решила произвести на меня самое благоприятное впечатление. Берег оказался усыпанным белыми, похожими на кукольные, симпатичными домиками, ярко выделяющимися на фоне зелени — растительности и прояснившихся небес.

Пушки фортов гремели, бухая. Им вторили салюты. Огненные облака вылетали один за другим из черного горнила зияющих пушечных жерл и превращались в мягкие клубы дыма, безобидно стелющиеся над водой.

Толпы ликующего народа приветствовали меня повсюду.

В честь предстоящей свадьбы в городе устроили пир. К главному столу, за которым пришлось восседать почти всю ночь, пригласили знать и первых лиц города.

На следующее утро мы покинули гостеприимный город и направились в столицу Фиара. Свадебный кортеж двигался по залитым солнцем дорогам, неромантично оставляя за собой стойкий запах конского навоза.

Сиобрян Дик*Кар*Стал выехал мне навстречу в окружении придворных и королевских гвардий, а верных мертвецов, о которых я была столь наслышана, он предпочёл пока не демонстрировать.

— Будь умницей, веди себя хорошо, — наставлял Теи перед тем, как услужливо распахнуть дверь кареты.

Толпа придворных, пестрящих яркими нарядами, словно бабочки — опереньем, колыхнулась и отступила, открывая взору приближающегося мужчину в черном.

Если быть точным, в костюме его величества умело сочетались лунное сияние и тьма. Под длинным плащом из блестящей черной ткани, скреплённой крупными алмазными пряжками, виднелся камзол, украшенный изысканными чёрными кружевами. Шейный платок сплошь усыпала мелкая алмазная крошка, пряжки на туфлях тоже блестели. А то, что не сверкало, подобно льдинке, отражая свет, поглощая его.

Наверное, мой взгляд был излишне откровенным и прямым. Благородные дамы так не смотрят.

Первое, что бросалось в глаза — надменное, презрительное, даже желчное выражение лица Дик*Кар*Стала. Между крючковатым носом и большим тонкогубым ртом пролегали четко выраженные носогубные складки. У прищуренных глаз залегла сеточка морщин, разбегаясь тонкими лучиками. Пять лет, истёкшие с нашей встречи не прошли для него даром. Дик*Кар*Стал, возможно, был сильным правителем, но в его жилах текла обыкновенная человеческая кровь, без малейшей примеси крови чудесного народа, и возраст уже успел наложить на него свою безжалостную печать.

Несмотря на это, наружность короля Фиара можно было назвать скорее привлекательной, чем отталкивающей. Черные волосы, спадающие на лицо рваными, неровными прядями, успело присыпать сединой, словно инеем, но глаза у него сохранили огонь молодости и походили на два драгоценных камня.

Дик*Кар*Стал не пытался мне поклониться, как того требовал этикет и только тогда до меня с запозданием дошло, что по местным обычаям я первая должна была приветствовать его реверансом.

Видимо, сообразив, что я так и буду продолжать стоять, медленно моргая, он подал мне руку, и мы сели в королевскую карету.

Всё время, пока мы ехали, будущий муж продолжал сверлить меня взглядом. В полном молчании. Пока не снизошёл до вынесения сухого вердикта:

— С нашей последней встречи вы заметно похорошели, сударыня. И, как я погляжу, стали благовоспитаннее. Кстати, вы не забыли прихватить полученный диплом?

В его голосе послышалась тень насмешки, но лицо оставалось серьёзным и сосредоточенным.

— Простите?.. — попыталась изобразить недоумение я.

— Нашу свадьбу отложили на несколько месяцев из-за этой бумаги. Так что теперь я велю запечатать её в золотой ларец, как реликвию, чтобы каждый мог убедиться, какая образованная у меня королева.

Насмехаться изволите, маэстро? Ну-ну…

Мы въехали в Тиону, столицу Фиара, через главные городские ворота.

Кортеж проехал по городским улочкам, похожим на узкие коридоры. Тафль, главный дворец королевской резиденции, оказался массивным, громоздким строением. На крышах и куполах его красовались многочисленные династические гербы.

Мы поднялись по широкой мраморной дворцовой лестнице, прошли через ряд длинных галерей, мрачных, несмотря на лепные позолоченные потолки и шикарный паркет. В отведённых апартаментах мне помогли переодеться в традиционное белое платье, после чего, немедля, отвезли в главный столичный храм, где и должна была состояться свадебная церемония.

По фиарскому обычаю к алтарю я шла в гордом одиночестве. Наш с Дик*Кар*Сталом брачный союз должны были благословить местные боги, которых я не знала и в которых не верила.

Впрочем, я вообще в богов не верила. Скорее уж в некую высшую силу, придающую мирозданию подобие порядка.

Из собора во дворец мы с царственным женихом, успевшим стать мужем, ехали верхом на лошадях, сопровождаемые радостными, ликующими криками толпы. Придворные щедро одаряли простонародье милостыней. Золотые монетки со звоном падали на булыжник и люди дрались из-за них, поднимая кучу пыли с мостовой.

Во дворце ждал обед — бесконечный, длинный, церемониальный, а за ним должно было последовать самое главное и страшное — первая брачная ночь.

Меня не пугала необходимость исполнения супружеского долга. Пусть Эллоиссент до сего момента был единственным мужчиной в моей жизни, простого физического акта с другим было все равно маловато, чтобы повергнуть меня в шок. Я не трепетная дева из куртуазного романа, при слове «член» в обморок не падаю. Как мужчина Дик*Кар*Стал не вызывал во мне отвращения, а вот необходимость объяснения с ним по поводу отсутствия девственной плевы, гордо именуемой женской честью — вот это угнетало. Пресловутая девственность как бы априори прилагалась к нашему брачному контракту. А что поделать? Её нет.

Так сложилась моя не слишком путевая жизнь, что заморачиваться над соблюдением условностей было некогда. Да и с чего бы мне, рожденной в борделе, прошедшей суровую школу выживания у Миарона, беспокоиться о мелочах?

Кроме того, Эллоиссент никогда не был для меня капризом или прихотью. Я любила его. Я не стыжусь наших отношений, как не стыжусь саму себя. Я такая, какая есть и всё было так, как было.

Однако мне никак не удавалось отделаться от ощущения, что, подписав контракт, я не выполнила взятых на себя обязательств. Вроде как поступила бесчестно?

А бесконечное застолье всё продолжалось, тянулось, словно резина. Есть я не могла. Все мои силы уходили на то, чтобы держать спину прямо.

Кое-как дошло до десерта. Подносы с филе из уток, всевозможными салатами и паштетами из гусиной печёнки сменились подносами с пирамидами из фруктов и различной выпечки.

Вина всех цветов и оттенков следовали одно за другим.

А мне всё сильнее хотелось ускорить, намотать время, будто нить на веретено, тем самым приблизив неизбежные тягостные объяснения. Только железная, почти армейская дисциплина, к которой нас приучали в Академии, помогала держаться.

Стоило мне ненароком уронить взгляд на мужа, как я убеждалась, что он тоже не сводит с меня глаз. Возможно, виной тому было неровное освещение, но мне все время мерещилось выражение злой иронии на его лице.

Не сразу удалось сообразить, что юноша, сидящий с нами на одном помосте, есть никто иной, как мой пасынок, Фабриан Дик*Кар*Стал, сын прекрасной Синьиэры, по слухам, невинно убиённой собственным супругом.

Кронпринц выглядел мне почти ровесником, был высок и отлично сложен. Золотистые локоны его, перехваченные золотой тиарой, ниспадали до самых плеч. Рубины в драгоценной короне подчеркивали искрящуюся, почти чеарровскую, зелень глаз. По всей видимости, мальчик унаследовал красоту своей матери, о которой шла такая широкая молва. И всё же принц Фабриан мне не понравился. Мне не импонировала надменная складка у его рта и едкий, не по возрасту жёсткий, взгляд.

Однако, если сравнивать впечатление от этого мальчика с его соседом, сидящем по левую руку с ним, можно сказать, что принц Дик*Кар*Стал сумел внушить мне почти горячую любовь. Я не сразу узнала Лэша Виттэра, фаворита и постельного миньона Тёмного Короля.

«Предан Дик*Кар*Сталу как цепной пёс, — так охарактеризовала его Сантрэн. — Принадлежит ему целиком и полностью, со всеми потрохами».

Ходили слухи, что до того, как попасть в королевскую опочивальню, маркиз Виттэр, тогда ещё просто Лэш, был приговорён к каторжным работам в Солёном городе. Что вовремя королевского выезда он, якобы, кинулся под копыта государева коня и вымолил себе пощаду, открыто предложив государю услуги интимного характера. Шептались так же и о том, что этот красавец причастен к гибели королевы Синьиэры. Будто та осмелилась требовать у своего мужа голову его любовника, и в результате лишилась собственной.

Надо принять к сведению. А ещё приходится признать, что миньон недурён собой. На том, как говорится, стоит. За что, понятное дело, держат, ласкают, и титулами награждают, деньгами осыпают.

У новоиспечённого маркиза, выползшего, из самых низов единственно благодаря лишь королевской похоти, была непристойно смазливая физиономия. Замысловатая причёска, слишком цепкий, для приличного человека, взгляд. Чёртов Лэш пропитан сексом, словно туча — дождём.

Чуть дальше за столом располагались члены Большого Королевского Совета с семьями — женами, сыновьями и дочерями. Ближний придворный круг — ближе всех сидели к нам премьер, канцлер и казначей, на которых опиралась королевская власть. Дальний придворный круг, которые просто всех развлекали.

Наконец пытка ожидания закончилась — Сиобрян Дик*Кар*Стал поднявшись с места, протянул руку мне.

Взлетели вверх кубки, полетел над столами клич: «За здравие молодоженов!»

Мы начали церемониальное шествие вдоль выстроившейся вереницы придворных.