Ядовитые узы, или Два зельевара – гремучая смесь

Екатерина Лоринова, 2017

Сайерона выпускается из школы укрощения и ждет новой, достойной жизни. Однако судьба решает иначе – девушку жалит мантикора, что означает медленную и мучительную смерть. Теперь ее жизнь в руках загадочного благодетеля, чьи мотивы неясны, а цена за помощь становится все выше. Дана и Вейден годами ненавидят друг друга, соперничая на знахарском поприще и норовя увести клиента. Но желание спасти подругу вынуждает работать вместе. Теперь главное не прибить новоявленного помощника… и не влюбиться. Обложка из артов Натальи Нисмиановой (Nismiana), нарисованных специально для книги.

Глава 5. Данари, или Божественная кровь во благо смертных

Вечером того же дня, чуть раньше

— Четыре золотых и ни медяка больше! — я хлопнула ладонью по прилавку карлика-артефактора, — или я ухожу.

Для верности развернулась в пол-оборота, в сторону арочной двери из светлого дерева, украшенной цветным мозаичным стеклом. Неизвестный мастер выложил северный пейзаж — старую вотчину карликов. Да! Краем глаза уловила колебание фиолетовой дымки вокруг грузной низкорослой фигуры — лавочник был готов сдаться. Вернее, смирился с тем, что я не возьму его хоть трижды драгоценный замок за пять золотых. А поначалу заломил цену в десять!

Никогда бы не стала связываться с этой замкнутой расой, но если кого и можно назвать нейтральными в отношении людей, так это карликов. С ними нельзя подружиться, но их и не подкупить.

— Лиронна, деньги вперед, — проворчал мастер, тряся пышными седыми бакенбардами. Я спрятала улыбку — зная этот народец, можно не ожидать галантности снартарийского двора.

— Совершаю честную сделку, — произнесла обязательную фразу, и четыре золотых монеты выстроились стопочкой на столешнице.

Карлик нырнул под прилавок за товаром. Я взяла кожаный чехол с выжженным знаком мастерской, проверила содержимое, отчего лавочник недовольно повел носом.

— Честная сделка совершена.

— Благодарю, мастер Бревлин.

Поклонившись в пояс, я поспешила покинуть уютный полумрак лавки — этому бы Бревлину паб открыть, отбоя от посетителей не будет.

Тем холоднее и неуютнее было ступить на узкую мощеную улочку, уводящую наверх. За каждым углом мерещился Вейден с коварными зельями, и я сильнее куталась в серый плащ. А когда на родном пороге обнаружилась темная фигура, рука сама собой потянулась к сумке-поясу с пузырьками.

— Лиронна целительница, — на свое счастье, визитер обернулся. Вернее, гостья. В свете уличного фонаря я узнала недавнюю укротительницу. Но что с ее аурой? Чернильно-черное отчаяние и такая же отчаянная надежда переплелись, как ствол и плющ.

— Вы, должно быть, заждались, но придется подождать еще немного, — после приветствий я продемонстрировала нового «стража» — бронзовую медвежью голову, на первый взгляд неотличимую от простого дверного молотка. Соприкоснувшись с деревом, она осталась в нем как влитая и на миг осветила все полотно — теперь его и тараном не прошибешь. Надеюсь.

— Неплохо, — гостья оживилась, засмотревшись на процесс, по черно-белому клубку ауры проскочили искры интереса.

— Все, заходим, — я положила руку на «молоток», — что привело Вас ко мне?

Наметанный взгляд давно приметил грязный подол дорогого платья, а память подсказала, что выпускникам расходиться рановато.

— Что-то случилось? Может, присядете?

Но гостья только покачала головой. Не говоря ни слова, она извлекла из сумки фиал филигранной работы.

— Что это?

Синеватое стекло даже в теплых руках оставалось холодным. Постарались императорские стеклодувы.

Укротительница замялась.

— Одно зелье. Вы могли бы изготовить такое же?

— Ну что ж, посмотрим, — по дороге к рабочей стойке я вскрыла пробку и принюхалась. В симфонии запахов я слышала мелодию каждого аромата, но тут едва не усомнилась в своих способностях, — зелье, говорите?

— А что с ним не так? — моя знакомая заметно занервничала, машинально дотронувшись до ноги.

— То, что это не зелье, — я запечатала сосуд и вернула просительнице, — это кровь.

— Простите, что? — укротительница придвинулась ближе, в глазах застыла немая просьба — опровергнуть. Видят боги, я бы и рада избавить от страданий, но не ценой лжи.

— В этом фиале кровь. Магические свойства сосуда поддерживают ее в естественном состоянии, — у меня есть парочка наподобие, но несравнимо попроще, — повторить ее состав и структуру, как Вы просите, невозможно. Могу ли я еще чем-то помочь?…Лиронна?

Брюнетка медленно осела на скамью, волосы упали на лоб, но она не обратила внимания на эту помеху. Я метнулась за водой. Не впервой приносить плохие новости.

Но почему она считала, что в фиале зелье, и зачем оно ей? Кто дал ей кровь, и почему гостья приняла ее за лекарство? Вопросы щекотали любопытство, но кодекс врачевателя, да и мои собственные принципы не позволяли лезть другому в душу. Хватало и приобретенной способности видеть ауру, что порой доставляла одну неловкость. Будто подглядываю за сокровенным и мне не предназначенным.

Я смотрела и, как во сне, не могла отвести взгляда от того, что открывается перед ним. Проблески надежды вспыхнули в предсмертной агонии догорающего уголька и погасли, а в следующий момент девушка затряслась в конвульсиях.

— Лиронна?!

Вот только смерти на моих руках не хватало. И без того проклятый Вейден обвиняет в том, чего не было. Я никогда не видела его жены и не лечила его ребенка. В те счастливые отроческие годы я трудилась подмастерьем у тетки… до того, как ее унесла летучая лихорадка. Нет, не нужно о прошлом, оно приносит лишь боль.

Опыт и навыки запустили хорошо отлаженный механизм, всегда помогавший отделить работу от эмоций. Судя по тому, как закатились глаза и посинело лицо, дело имеем с ядом животного происхождения. Среди рядов с уцелевшими зельями я выбрала нужное и влила в горло пациентки весь флакон. Слава Солнцу, для такого снадобья когда-то не пожалела небьющегося стекла.

Гхарова пасть, не действует! Вейден что-то сделал с моим зельем, и оно не действует! Я открыла все ставни и окна, чтобы впустить свежий воздух — насколько он свежий в Теневом переулке, тот еще вопрос, но альтернативы все равно нет. Расстегнула пациентке воротник. Дыши же, дыши!

Проклятый Вейден! В прошлый раз противоядие подействовало почти сразу, и тот мужик, укушенный змеей, был как новенький. А сейчас…

Боги всемилостивые, что это?!

Подол платья на секунду обнажил синюшную лодыжку несчастной, и я прижала ладони ко рту. Мантикора. Все понятно, теперь все понятно… Учитывая ее род деятельности, вполне реальный исход. И словно молния ворвалась в мысли, освещая ранее незамеченное — укротительница пришла не с пустыми руками, а с лекарством. Она хотела изготовить еще и считала, что оно поможет! А если я ошиблась, и в фиале не кровь, а нечто, очень ее напоминающее? Как знать, вдруг нашелся знахарь, совершивший прорыв в науке? Все когда-то считалось невозможным, те же артефакты вроде моего нового замка.

Есть один быстрый способ проверить — развернула кусок светлого пергамента, пропитанного особым составом. При попадании любой жидкости он не меняет цвет. Любой жидкости — но не крови. На самом деле, так мы определяли разные ее виды для лучшего лечения болезней, но и книги можно использовать для растопки печи, если умираешь от холода.

Капля падала тягуче-медленно. Так странно, что одна секунда может разделить отчаяние и надежду. Сердце упало в тот же миг, когда пергамент отказался поглощать незнакомое вещество. Пятно расползалось зловещим знаком, как в детских байках про призраков. Но почему оно такого странного цвета? Как будто покрыто золотой пыльцой?

О Солнце… Неужели… Неужели?

Отбросив вопросы морали, я схватила сиротливо лежащий фиал и разжала челюсть девушки, уже находившейся в обмороке. Закрыв ей нос, заставила проглотить содержимое.

Она рефлекторно сглотнула, но снова ничего не произошло. А если я ошиблась? На этот раз по-настоящему? По спине прошел холодок. Но вот ресницы «умирающей» дрогнули, и я чуть не рассмеялась от облегчения и радости. А еще меня окрыляло незнакомое прежде чувство, сравнимое с созиданием. Легенды о том, что кровь снарров исцеляет, оказались правдой. О таком открытии лучше молчать, или злодеи вроде Вейдена начнут отлавливать эльфов для своих целей. Труднодостижимая задача, но как знать…

Пациентка тем временем закашлялась.

— Что со мной? — румянец на щеки девушки не вернулся, но и полотном она больше не выглядела.

— Благодарите своего знакомого снарра, — я вложила в ее ладонь пустой фиал, — и его кровь. Она Вас исцелила.

Гостья переменилась в лице и разжала пальцы, будто обнаружила там паука. Сосуд благополучно откатился в угол, даже не думая разбиваться.

— Она не исцелила, через три дня все повторится. Но спасибо… все равно спасибо, — укротительница протянула руку, — Сайерона Коул. Можно просто Сай.

— Дана… Кортера, — я чуть было не назвала свое полное имя — отличающееся от тетиного, прописанного в лицензии, единственным слогом, но вовремя прикусила язык. Дана и Дана, на рынке меня все так кличут.

Встретившись взглядом с Сайероной, я ахнула. Ее аура расцветала, словно возродилась вместе с хозяйкой. Хотя почему «будто»? Аура — неотъемлемая часть всего живого. Больше не было оплетающей паутины отчаяния, столб огня сжег ее целиком.

Я отвела глаза, снова чувствуя неловкость за увиденное.

— Держите, — голос заставил посмотреть на собеседницу, — это должно стоить немалую сумму.

Сайерона протягивала кошель-сумку из дорогого материала и пустой фиал.

— Вы ничего мне не должны, — я замахала руками, — кровь была при Вас.

— Благодаря Вам я узнала, что там кровь, и именно Вы дали ее мне, когда начался приступ, — укротительница положила вещи на стол, — так что они ваши. Используйте или продадите, мне они ни к чему.

По ауре прошла сиреневая волна легкой грусти. Где бы она ни взяла кровь, такая возможность ей вряд ли еще представится. Даже удивительно, что кто-то из снарров пожалел умирающую девчонку, что вообще заметил ее со своей недостижимой высоты. Где они и где мы. За всю жизнь я видела снарров лишь на гравюрах, для меня они как были, так и остались бессмертными богами из Селестара — «дворца-в-облаках».

Я поднесла фиал к лицу — по граням перетекало искаженное отражение. В свете масляной лампы на горлышке блеснула капля. Жидкое золото. А если… видоизменить состав противоядия с учетом свойств крови? Но даже если у меня получится, это займет время, которого у Сайероны нет.

— Сай… А Вы обращались к целителям у себя?

— А давайте на «ты»? В этом нет смысла, — она с любопытством рассматривала зелья на открытых полках, — быть может, я бы к ним пришла, существуй противоядие. Тогда был бы смысл купить жизнь, пусть и ценой позора.

Горечи в ее словах не было, только та же печаль — едва уловимая, как рябь на воде.

— Позора?

— Мастер укрощения, который позволил мантикоре себя ужалить, не может называться мастером, — девушка обернулась, — никому не докажешь, что на мне не было значка, а нападение тщательно спланировали. Не хочу больше об этом, — ничего себе, как в романе! Но Сайероне не позавидуешь, — я, пожалуй, пойду. Дана, еще раз спасибо.

С языка просились слова утешения, обещания чудодейственного средства, но я не могла давать таких обещаний. Если ей осталось три дня, она должна прожить их как последние, без ложных надежд.

Этой ночью сон забрал меня в свои объятия — сказалось напряжение двух предыдущих суток, но наутро, после завтрака и ежедневного ритуала подметания крыльца я взялась за теткины книги. «Алхимия крови» — редчайший фолиант, ей он достался как подарок на выпуск из академии целителей. Увы, даже всех моих сбережений сейчас не хватит, чтобы туда поступить и получить свою — настоящую — лицензию.

Тетушка помогала не только знатным, но и всем беднякам — то есть, практически бескорыстно, потому и не нажила добра. Больше отдавала, чем брала. Бедная тетушка Дана. И почему хорошие люди уходят — тетушка, Сай, а крысы вроде Вейдена живут и процветают. Так, спать все же иногда нужно, иначе разум накрывает тень, и все видится в мрачном свете. Я сделала открытие, есть надежда, да и новый замок оградит от посягательств, разве этого мало?

Пару раз приходили клиенты — за простеньким зельем от простуды и второй — от зубной боли, а все остальное время я была предоставлена самой себе. И не зовись я Данари Кортера, мои изыскания возымели плоды!

Спорю на свои зелья, ученые мужи из академии никогда не проводили экспериментов со снартарийской кровью. Кто бы им позволил! Да и в голову бы такое святотатство не пришло. А у меня появился шанс создать на ее основе новое, уникальное снадобье от самого страшного яда на свете — яда мантикоры. Даже на знаменитую «Слезу» из змеиных желез есть противоядие, а от яда магического создания — нет. Только кровь, но действие ее недолгое, и, чтобы жить, ты должен быть привязан к донору до конца жизни. И, что немаловажно, донор должен быть на это согласен.

Итак, какого ингредиента мне не хватает… Мастерский, ничуть не выцветший рисунок на всю страницу изображал кряжистый кустик с развитой корневой системой. Подозрительно знакомый кустик!

Я беззвучно застонала. А не его ли попортила «божья рука» во время прошлого рейда на крысиные теплицы? Помнится, что-то от него осталось. Для зелья сойдет, там только корни и нужны! Вейден, пора к тебе наведаться.