Обычный художник

Екатерина Дубровина, 2020

Я случайно оказываюсь на совещании с генеральным директором. Желая тихо отсидеться, попадаю в эпицентр обсуждения, раздражая одних коллег и занимая других. Но реакция Александра Сергеевича совершенно сбивает меня с толку. Чем же я заслужила его особое отношение? *Черновой вариант, рукопись на стадии вычитки.

Глава 1. Глеб

— Нет, ты слышала, как наш Соловушка запел? — Глеб перекатился на спину, наконец, дав Алине вдохнуть полной грудью, и закинул руки за голову. Жадно хватая воздух ртом, она поспешно натянула на себя одеяло, надеясь, что этот жест ускользнет от внимания Глеба. Так и случилось. В моменты негодования он не видел и не слышал ничего вокруг. Алина скинула волосы с лица и еле слышно спросила:

— Тебе жалко, что ли? — Ох, и зря она это. Глаза Глеба сощурились, зубы стиснулись, и он, приподнявшись на локте, с силой дернул за одеяло, обнажив девушку. Она подняла испуганный взгляд и обняла себя руками, покорно ожидая удар, обычно следующим за резким изменением настроения Глеба. Он не раз предупреждал, что любит послушных девочек, и Алина искренне старалась быть такой, поэтому, возможно, он сегодня и не ударил, а только, указывая на дверь, со злостью крикнул:

— Проваливай!

Сгорая со стыда, Алина встала, продефилировала к тумбе, на которой лежала ее одежда, и вышла в коридор. Там наскоро оделась и, не прощаясь, хлопнула дверью.

Глеб продолжал лежать в кровати. Александр Сергеевич Соловьев или просто Соловей, как его звали за глаза в компании, был его непосредственным начальником. Жутко умным и постоянно маячившим всюду, с раздражающей манерой эмоционально подавлять инициативы подчиненных. Глеб работал в «ИТАЛ Групп» почти два года, из которых полтора пытался сместить руководителя с должности. С самого первого дня управленческие решения Александра Сергеевича вызывали у него вопросы и недоумение, а все попытки исправить и понять их терпели крах, и в итоге Глеб перестал возражать, тая обиду и строя подлянки. И пускай фирма пока оставалась на плаву и даже неплохо зарабатывала, последние полгода дела шли не очень хорошо. И как снег на голову путевка на море для Остаповой.

Сначала Глеб был готов рвать на себе волосы. Что за привилегии для обычного рядового сотрудника? А если взбунтуются остальные? Покупать путевки всем? Или почему ему, Глебу, тоже не оплатят путевку куда-нибудь на Мальдивы, например? Но переспав с этой мыслью, он пришел к выводу, что этот «подарок» можно использовать против Соловья. Нужно только придумать под каким соусом подать это учредителям. Они же должны знать, как расходуются их средства. Да, все не так уж и сложно оказалось. Глеб потянулся, широко улыбаясь и предвкушая скорое повышение. Вскочив с кровати, он подошел к окну и раздвинул шторы. Какое сегодня, однако, хорошее утро! Солнце уже поднялось над крышами домов, а ветер неспешно качал верхушки деревьев.

Зарывшись рукой в волосах, он танцующей походкой направился в душ, но проходя мимо тумбы, на которой валялась его скомканная одежда, случайно заметил Алинины сережки, беспечно ею забытые. Может, она специально? Чтобы вернуться? «Господи, что ж за дура, — подумал он и криво усмехнулся, — если бы не ее третий размер, уволил бы давно.» И на ходу, закинув серьги в портфель, скрылся в ванной.

Алина была его секретаршей, с красивым личиком, точеной фигурой и готовой на все. Глеб частенько использовал ее в своих корыстных целям, а она, не имея для этого достаточно ума, даже и не догадывалась, какие козни строит. Жаль, что она сегодня с утра имела неосторожность высказать свое мнение, оставив Глеба без утреннего десерта. А он, как обычно, не сдержался. И теперь придется извиняться и как-то заглаживать вину, если он хочет еще пользоваться этим телом. А он хочет.

Не позавтракав, Глеб оделся и вышел на парковку. По пути на работу заехал в цветочный, выбрав букет, от пестроты которого резало глаза, зная, что Алине понравится, и заскочил в кафе за стаканом бодрящего кофе. Подъезжая к офису, он неосознанно залюбовался им. Четырехэтажное стеклянное здание в самом центре города на пересечении основного проспекта цепляло своим концептом. Оно было данью современности, архитектурным криком, если и не сводящим с ума, так уж точно не оставляющим равнодушным. Рекламное агентство «ИТАЛ Групп» занимало все здание, раскинув свои жадные лапы еще и на две советских постройки, что находились позади стеклянного шедевра. В их фирме трудилось чуть меньше шести десятков сотрудников в пяти отделах разных направлений. И они продолжали расти. В будущем планировалось расширение и увеличение площади за счет сноса этих старых и страшных зданий и постройки нового в едином стиле с основным.

Глеб умело направил автомобиль на подземную парковку и занял закрепленное за ним место А4, взял с заднего сидения букет с портфелем и направился к лифту. Его кабинет находился на четвертом этаже, напротив кабинета Александра Сергеевича, а их секретарши, Алина и Ольга, сидели за одним длинным столом.

Еще выходя из лифта, он заметил, что Ольги нет на месте. Алина же, напротив, была во всеоружии. Накрашена и в новом платье. Даже и не скажешь, что ночь она провела не дома. И когда девушки все успевают? Увидев Глеба, она надула губы и отвернулась. Нет, так не пойдет. Он подошел ближе и положил на стойку цветы. Она засияла:

— Это извинения? — Он кивнул. Не обязательно извиняться вслух, большинство девушек, итак, понимают все правильно. Хорошо, что Алина была из этого большинства. — Хорошо, но больше так не делай. И да, Глеб…

— Андреевич, — поправил ее Глеб, — и на Вы, пожалуйста. Мы на работе. — Алина понимающе качнула головой и виновато улыбнулась. — И не трепись, от кого букет, — сказал он, а сам усмехнулся, ведь зная Алину, он был уверен, что все давно в курсе их «отношений». Она было раскрыла рот, чтобы завершить мысль, так нагло перебитую Глебом, но он уже скрылся за дверью своего кабинета, всем своим видом показывая, как ему все равно.

Закрыв за собой дверь, он глубоко вдохнул. Как же он любил свой кабинет. Огромное пустое пространство с минимальным убранством, большим столом и подобающим креслом. Подобающим заместителю креслом. Бросив на него свой портфель, Глеб подошел к окну и раздвинул жалюзи. Утреннее солнце, слепившее глаза, беспрепятственно проходило сквозь стеклянные стены. Под окном по пролегающему внизу проспекту мчались машины, но толщина стекла позволяла наслаждаться тишиной. Глеб расстегнул пиджак и полез за рабочими бумагами в портфель. Одно неловкое движение и все содержимое вываливалось на пол. Глеб наклонился, негодуя и злясь на себя, и принялся собирать документы. Откуда-то из бумаг выкатилась сережка. Точно. Он забыл их отдать Алине. Пошарив рукой, второй Глеб так и не нашел. Встав на колени, он полностью залез под стол и продолжил поиски. Не хватало еще, чтобы уборщица увлекалась его личной жизнью.

Дверь в кабинет открылась. Два черных начищенных до блеска ботинка появились в поле зрения Глеба, ползающего на четвереньках. Раздосадованный, он прикрикнул на внезапно появившегося гостя:

— Стучать не учили? — И поспешно выбрался из-под стола. Гость молча наклонился и что-то поднял с пола, а потом, давясь смешком, произнес присущим только ему одному басом:

— Глеб Андреевич, Вы прокололи ухо?

Красный от стыда Глеб забрал из руки Александра Сергеевича вторую сережку и спрятал обе в карман.

— Прошу прощения за столь нелицеприятную сцену. — Соловьев рассмеялся и хлопнул Глеба по плечу.

— Да, брось, Глеб, кто из нас не ползал из-за девушки на коленях. Давай лучше обсудим предстоящую встречу. — Глеб жестом пригласил начальника сесть, а сам бросился к столу, лихорадочно перекладывая бумаги в нужном порядке. — Не торопись, у нас еще три часа до встречи, — присаживаясь, сказал Александр Сергеевич.

Глеб крикнул в открытую дверь Алине, чтобы принесла две чашки кофе. Жаль, нельзя было взбодриться коньяком. Ведь эти три часа нужно было пережить. И без допинга никак.