Двери лабиринта

Ежевика, 2018

Как найти выход из лабиринта? Как понять сон это или реальность? Просто. Для того чтобы отличить сон от реальности надо просто проснуться. Но так ли это легко на самом деле? Есть ли у сна выход, как у лабиринта? Маргарита уже давно ищет ответ на этот вопрос. В оформлении обложки использована фотография "Зеркала". Автор Круцких Л.А.

Глава четвертая

***

Яркий белый свет слепит глаза, хоть они и закрыты. Очень больно. Очень больно, просто невыносимо. Ужасно. Скорей бы все закончилось. Мне все равно как, лишь бы это закончилось.

Вдруг боль уходит. Вместо нее появляется темнота. Так тихо и спокойно. Я не чувствую своего тела. Словно его больше не существует. Словно осталась только моя душа, которая парит в этой темноте. Я умерла? Если да, то хорошо. Не хочу больше чувствовать эту ужасную боль. Сейчас я чувствую себя как никогда замечательно. Умиротворение, я и не знала, насколько прекрасно это чувство. Оно даже лучше чем счастье. Если бы я всегда могла чувствовать умиротворение. Наверное, так себя ощущает ребенок внутри матери.

Яркая вспышка молнии в этой темноте застает врасплох. Вместе со вспышкой приходит и ощущение собственного тела, а за ними приходит, тут же заполняя все рецепторы невыносимая боль. Я кричу, но мой рот закрыт. Сил не хватает, я кричу в душе, потому что ничего не могу сделать. Я словно кукла без кукловода. Я не могу двинуть и мышцей. Вспышка за вспышкой ослепляют меня вновь, отдаваясь в теле новыми невыносимыми волнами боли. Вместе с ними появился странный громкий шум в ушах. Горло раздирало от криков, которые никак не могли вырваться наружу.

Не знаю сколько это продолжается, но кажется что целую вечность. Когда же все это закончится? Где ты? Пожалуйста, приди, защити меня от этого. Пожалуйста, пусть все это прекратится, даже если это означает смерть. Если ты убьешь меня я буллу только рада. Пожалуйста, прошу тебя.

Не знаю, может он пришел и помог, я не могла видеть в этой темноте, после того как вспышки прекратились. Но стало вдруг легче. Осталась лишь ноющая боль, которая постепенно затихала. Я не знаю, что со мной происходит. Мне кажется, что я лежу, но я не чувствую на чем. Может я парю? Мне все еще немного больно, но только совеем чуть-чуть. Но хочется, чтобы боль прошла совсем.

— Все хорошо. — шепчет мне его голос. Он рядом. Он здесь. Это хорошо. Теперь я могу расслабиться. — Все хорошо. — снова повторяет он. Я хочу ответить ему, но не могу. — Прости меня. Это я во всем виноват. — и снова язык меня не слушается. У меня не получается произнести и звука. Он кладет свою ладонь поверх моей. Я его не вижу, я даже не могу открыть глаза, но я его слышу и чувствую тепло его руки.

Боль прошла и я чувствую свое тело. Я хочу положить свою руку на его ладонь, но снова не выходит. Я уже не кукла без кукловода. Нет, просто мое тело устало и обессилело после всей той ужасной перенесенной боли. У меня просто нет сил, даже открыть глаза. Хочется спать. И я засыпаю, я могу себе это позволить, ведь он рядом со мной.

Он продолжает что-то шептать мне, но я не слышу, я медленно проваливаюсь в сон.

Я маленькая. Мне всего лишь четыре года. Я бегу по большой зеленой лужайке в парке. В руках у меня леска от воздушного змея, которого запустил в небо папа. Теперь я им управляю. Я бегаю и смеюсь, а родители наблюдают за мной и умиляются. Я смотрю на все это словно со стороны, но зато я вижу все — и себя и родителей.

Я бегаю и веселюсь, как вдруг змей просто падает на землю в нескольких метрах от меня. На моих детских больших глазах тут же появляются слезы, такие же большие. Я беру разноцветного змея в руки и подбегаю к отцу протягиваю его ему.

— Запусти! — требую я.

— Солнышко. — обращается ко мне отец улыбаясь и думаю, как же лучше объяснить эту ситуацию. — Я не могу. Ветер слишком слабый, он не полетит сейчас. Давай попозже попробуем?

— Нет. Я хочу сейчас. — я начинаю плакать, ведь это самый действенный способ. — Ну, пожалуйста, папа.

— Ой, смотри, там бабочка. — говорит мама указывая куда-то в сторону.

— Где? — спрашиваю я и смотрю в ту сторону.

Воздушный змей оказывается на земле. Я быстро забываю о нем, ведь впереди новое интересное открытие. Передо мной на цветке сидит самая красивая в мире бабочка, хотя на самом деле она совсем обычная. Но в данный момент она считается самым редчайшим существом на земле, за которым нужно обязательно проследить. Я сажусь на колени и поворачиваю голову немного набок, чтобы лучше рассмотреть сие творение. Ее оранжевые крылья с белыми и черными точками, обрамленные темной линией выглядят бархатными. Она медленно опускает крылья, расправляя их и показывая своя рисунок полностью. Потом она также медленно складывает их обратно. Она словно красуется передо мной. Начинает дуть легкий ветер и ее крылья трепещут на ветру. Из-за яркого солнца они кажутся даже белыми. Я закрываю глаза, чтобы они отдохнули от яркого света.

Я открываю глаза и вижу, как ветер пытается перевернуть листок книги, которая лежит прямо перед моими глазами на столе и откидывает длинную темную тень. Солнце светит очень ярко. Оно практически ослепляет, из-за пронзающих лучей, я не вижу ничего, что находится дальше моей руки, на которой сейчас покоится моя голова. Словно я заснула в школе на урок и проснулась только когда все уже ушли, и вечернее солнце благословило класс своим появлением.

Значит, все это было лишь сном? Страшным ужасным длинным сном? Действительно ли я все закончилось? Я медленно поднимаю голову и смотрю в сторону солнца, но не выдерживаю и отвожу взгляд зажмуриваясь. Я отворачиваюсь и осматриваюсь. Вокруг меня много парт. Но все они пустые, все уже ушли по домам. А я не хочу. Я не люблю ходить домой. Потому что у меня нет дома. То место где я живу — совсем не похоже на дом. Меня никто там не ждет, я там никому не нужно. Все что им нужно от меня это деньги, которые они получают за мое содержание. Именно за содержание. Ведь они меня совсем не любят и не воспитывают. Я прихожу, они меня кормят, предоставляют мне ночлег и ванную. Это все.

Кажется, это и правда был лишь кошмар. Я наконец-то проснулась и теперь все будет хорошо. Наверное.

Мне тринадцать лет. Подростков никто не любит. Меня все еще терзает боль изнутри. Я помню, как я стала сиротой. Я все помню. Я лишь надеюсь, что время пролетит очень быстро. Когда я окончу школу, когда я стану совершеннолетней, я смогу переехать и жить своей жизнью. Я смогу выдержать все это. Я смогу прорваться. Я буду счастливой.

Но кроме этой уверенности и боли, есть еще одно чувство, заполнившее большую часть моего сердца. Это желание отомстить. Я знаю, что мой отец не просто так хотел совершить то, что ему почти удалось. Его довели до такого состояния. Мама не знала, что мы были по уши в долгах. Я помню, что когда я была очень маленькой, у нас было все. У нас был большой двухэтажный дом. У папы даже была машина с личным водителем. У нас все было замечательно. Мы были самой счастливой семьей на земле. Но потом все резко изменилось. Мы переехали в маленькую квартиру. Отец приходил домой уставший и печальный. Но мама этого не замечала. И примерно через год случилась эта трагедия.

Я осталась одна. У меня не было ни дедушек, ни бабушек, ни каких-либо других родственников. Когда я попала в детский дом, то услышала много о своих родителей от наших воспитателей и других детей, которые были старше. Все они говорили одно и то же. У моего отца был друг. С этим другом они основали свое собственное дело. Они делили всю прибыль ровно между собой. Но потом что-то произошло и дела пошли хуже. Но все еще можно было спасти, только вот друг бросил отца. А папа не смог справиться сам. Он занимал деньги у знакомых, брал кредиты, но все было без толку. Некоторые говорили, что это друг с помощью своих связей мешал папиному делу. И в итоге мой отец разорился. У него не осталось ничего кроме долгов. А еще ему нужно было обеспечивать семью. И он не смог справиться с этим. Он решил это своим ужасным методом. Да, он конечно виноват в том, что сделал. Но этого бы не случилось, если бы друг не сбежал и не стал ему мешать. У папы все могло и получиться. Я несколько раз была у отца на работе, и я отчетливо помню этого самого друга. И я не спущу ему это с рук. Я обязательно отомщу.

Да, теперь я все помню. Наконец-то я проснулась. Кошмары больше не потревожат меня. И все же кто это был? Он, тот, что мне помогал во сне? Кто же он? Почему у меня такое чувство, будто я его очень хорошо знаю, просто не могу вспомнить? Надо отбросить эти мысли. Все это было лишь сном. Ужасным сном, который наконец-то закончился.

Солнце скоро сядет. Надо идти. С неохотой я встаю со своего места. Я беру сумку и задвигаю стул. На сердце тяжело. Главное, не унывать. Все будет хорошо. Я это знаю. Я в это верю. Наверное. Чтобы немного улучшить настроение, я поворачиваю голову в сторону окна. Вид просто потрясающий. Закат окрашивает сначала все в золотой цвет. Солнце на закате очень приятное и теплое. На него не так больно смотреть. Солнце словно мягко прощается с нами до следующего утра. Именно поэтому я и сижу в школе допоздна. Здесь закат кажется особенно красивым. После золотистого цвета приходит оранжевый. А затем все перекрашивается в красный цвет. Я медлю, как могу. Но нельзя. Я должна торопиться. У нас уговор — я могу ходить куда захочу, главное вернуться домой до того, как зайдет солнце. Хоть в этом они меня не ограничивают. Я вздыхаю и иду к выходу.

Вдруг вокруг вся начинает дрожать, словно на школу положили огромный смартфон. Все вокруг начинает трястись. Землетрясение — подсказывает мне мой разум. Но в нашем городке никогда не бывает землетрясений. Надо быстрее уходить, а то вдруг школа полностью развалиться. Я делаю шаг в сторону выхода, но пол впереди не дает мне его сделать и начинает ходить волнами, а затем и вовсе ломается. Обломки деревянного пола падают куда-то вниз. Я хочу заглянуть туда, но не выходит. Я чувствую, как под моими ногами начинает происходить тоже самое. Дыра в полу начинает увеличиваться. Она увеличивается, а я отступаю назад. Впереди образуется огромная пропасть, как раз на пути к выходу. Я пячусь назад. Куда мне податься? Если только попробовать через окно. Все-таки второй этаж, можно попробовать аккуратно слезть. Я делаю шаг в сторону, но пол как будто слышит мои мысли и начинает рушиться именно в той стороне. Пути отрезаны, остается только отойти к стене, на которой висит доска. Я отхожу назад и чувствую, как позади меня все продолжает рушиться, только с большей скоростью. Я бегу быстрее и практически влепляюсь в стену с большой силой. Больно. Грохот разрушения затихает. Я осторожно поворачиваюсь и замираю в страхе.

Пропасть распростерлась повсюду. Осталась только стена и несколько сантиметров пола, на котором я стояла. Остальное вновь поглотила чернота, прямо как в моем кошмаре. Я вижу, как немного осыпается пол прямо возле моих ног. Страшно. Я же проснулась. Почему же снова происходит что-то странное? Или я все еще сплю? Но даже если я сплю, страх все равно не проходит. А вдруг я упаду? Вдруг это не сон? Я же тогда умру. Я не хочу умирать.

Я прижимаюсь к стене сильнее, вжимаю в нее ладони, словно это поможет мне. Пол продолжает осыпаться под моими ногами. Я отступаю. Пол все осыпается и осыпается. Я уже стою на пятках, под ногами почти не осталось пола. Пол не выдерживает меня, и я срываюсь. Я падаю, но успеваю зацепиться рукой за оставшийся от пола небольшой выступ. Сумка спадает с плеча вниз, но я даже не обращаю на нее внимания. Я хватаюсь второй рукой за выступ, чтобы легче было держаться.

Подо мной чернота, вокруг чернота. Мои ноги не чувствуют ничего на что можно было бы опереться. Эта стена — единственная моя надежда. Я осторожно смотрю вниз и вдруг понимаю, что внизу вовсе не чернота, а большой безбрежный черный океан. Я вижу рябь на его поверхности, а также обломки и несколько парт со стульями. С одной стороны, можно попробовать разжать ладони и дать себе упасть туда. Можно ухватить за какую-нибудь парту, она ведь все-таки деревянная, а значит, сможет держаться на плаву. Но с другой стороны, этот океан выглядит слишком зловещим. Жуткий. Не хочется туда падать. Но рано или поздно я все равно упаду. Так чего ждать?

Я слышу громкий всплеск воды, затем жуткий рев и снова всплеск воды, только уже гораздо громче. Капли долетают до меня. Они попадают мне на лицо, на одежду и руки. И они угольно черные. Они впитываются внутрь через кожу, оставляя черные пятна, словно татуировки. Я снова опускаю взгляд вниз и вижу нечто ужасное. Это какое-то существо и оно смотрит прямо на меня. Очень похоже на кита, только взгляд полный ярости и ненависти. Кожа его темно красная. А пасть полна острых зубов. Но это не акула. Наверное. Оно внимательно следит за мной. Проплывает внизу подо мной и затем исчезает под водой.

Силы начинают покидать меня. Но надо держаться. Вдруг это существо никуда не уплыло? Вдруг оно поджидает меня под водой? Я смотрю вниз, но сквозь эту черную воду не видно ничего. И в следующую секунду я вижу, как вода разверзается, и это существо появляется оттуда и приближается все ближе и ближе ко мне. Оно разевает свою пасть. Оно хочет съесть меня. Я поджимаю ноги. Зубы смыкаются буквально в метре от меня. И существо снова падает вниз, окропляя меня новой порцией чернильной воды. Оно снова скрывается. Оно точно попытается сделать это снова. И действительно, через несколько минут оно повторяет свою попытку. К счастью в этот раз ему не дается снова. Но в следующий раз ему может повезти. Что же мне делать? Руки из последних сил держат меня на весу.

Существо вновь появляется из воды. Но уже не пытается достать меня. Оно просто плавает внизу, поджидая свою добычу. Я вижу, как мои пальцы соскальзывают. Я падаю. Я смотрю внизу и вижу ухмылку этого существа. Оно просто огромное. Существо раскрывает пасть прямо подо мной. Я падаю внутрь и вижу, как его зубы смыкаются прямо надо мной. Темнота. Я внутри. Я пытаюсь зацепиться руками и ногами за что-нибудь. Мне казалось, что внутри должно быть мокро и склизко. Но здесь почему-то мягко, сухо и тепло. Я дергаюсь и брыкаюсь, пытаюсь выбраться. Я хочу заставить это существо выплюнуть меня обратно.

И я снова падаю. Я падаю на что-то твердое и от этого очень больно. Что это? Я пытаюсь выбраться, просовываю руку вверх, и, кажется, мне удается. Я просовываю вторую руку, а затем и голову. Я трясу головой, чтобы убрать волосы с лица и вижу кровать. Я лежу на полу обернутая одеялом словно гусеница.

Значит, все-таки это был сон. На сердце сразу стало легче.

***

Снова кошмар. Но в этот раз все по-другому. Мама ищет меня. Она ждет меня. Она хочет встретиться со мной. Я иду ей на встречу, но все время что-то встает у нас на пути и мешает. Только прохожу через одну преграду, как появляется другая. И вот мы уже близко друг от друга, осталось лишь несколько сантиметров. Еще чуть-чуть. Еще совсем чуть-чуть. Но мне не удается. Я просыпаюсь. Уже утро. Будильник еще не прозвенел, но мне все равно лучше встать, а не валяться в постели.

Я лихорадочно пытаюсь вспомнить ее лицо. Я точно помню, что смог разглядеть ее лицо. Мама во сне была молодой и красивой. Возможно, это мои детские воспоминания запомнили ее такой. Но сколько бы я ни пытался вспомнить, у меня никак не получалось. Я помню лишь, что у нее были темные волосы. И все-таки я так и не смог до нее дотянуться. Я не смог даже запомнить ее лицо.

А ведь есть вероятность того, что мы с ней уже видели друг друга. Возможно, мы даже проходили мимо друг друга. Просто прошли мимо друг друга. Хотя говорят, что матери чувствуют своего ребенка. Интересно, она меня узнает? Она поймет, что я ее сын, когда увидит? А я почувствую что-нибудь? Я не знаю и от этого мне страшно.

Рабочая неделя прошла быстро. Снова настала суббота. Можно расслабиться. Папа в последнее время уделяет мне больше времени. И мне кажется, он что-то подозревает или даже знает о моих планах. Такое чувство, что он пытается своими поступками отговорить меня от поисков мамы. Странно, что он не пытается поговорить об этом или просто запретить, как желал это раньше. А может он и не подозревает. Может, он действительно хочет проводить со мной больше времени. Может, он чувствует вину за все те годы, что мало общался со мной.

Так вот, суббота. Я сплю в своей кровати. Хотя нет, не сплю. Я нахожусь в пограничном состоянии между сном и явью. Лето. Солнце светит прямо мне в комнату. Хорошо, что возле моего окна во дворе растет яблоня. Ее ветви преграждают дорогу солнечным лучам. Благодаря этому свет от солнца не такой яркий, и утром его приятно ощущать на лице. Раздается тихий стук в дверь. Может, показалось?

— Платон? Ты еще спишь? — раздается за дверью голос отца. Может, я действительно еще сплю?

Снова повторяется стук в дверь, только уже громче. Я тороплюсь, быстро вскакиваю с кровати и бегу к двери. Я резко открываю дверь и удивленно смотрю на отца.

— Так значит, уже не спишь. Или я тебя разбудил? — отец смотрит в ответ на меня также удивленно и обескуражено. Хотя ведь он первый постучал в мою дверь. Или он надеялся, что я не открою?

— Нет. Я уже проснулся. Просто валялся в кровати.

— Ясно.

Наступило неловкое молчание. Зачем он пришел? Почему стоит и молчит? Он действительно в последнее время какой-то странный.

— Что-то случилось? Тебе надо в командировку? — спрашиваю я его, чтобы хоть как-то вывести на разговор.

— Нет. Все хорошо. — снова наступило молчание. Несколько минут мы просто стояли, я с одной стороны двери, а отец с другой.

— Хочешь зайти? — спрашиваю я, наконец, прерываю эту неловкость.

— Нет. Я зачем пришел-то. Я… Не знаю, как сказать.

— Что?

— Я просто хотел провести с тобой эти выходные. Не хочешь куда-нибудь съездить или сходить? — задает он мне такой простой вопрос. Но я после этого вопроса просто не могу нормально соображать. Он так изменился за последние несколько дней. Я стою и смотрю на него огромными от шока глазами. Провести вместе выходные? — Или ты уже занят? Если занят, то ничего страшного. Съездим в следующий раз.

— Нет, нет. Я полностью свободен. — наконец я отмираю от удивления.

— Ну вот и отлично. — но папа почему-то выглядит куда более шокированным чем я сам. Неужели он думал, что я откажусь? — Тогда умывайся и спускайся завтракать. Обсудим, как проведем наши выходные за завтраком.

— Хорошо.

Отец развернулся и начал спускаться вниз по лестнице. Я аккуратно закрываю дверь. Я все еще никак не могу поверить в то, что сейчас случилось. Я иду умываться и думаю о странном поведении отца. Оно меня одновременно и пугает и радует. И что же мы будем делать? Как проведем выходные? Я размышляю и одновременно чищу зубы перед зеркалом.

Все странно. Что же делать? Наверное, он и правда что-то знает. Но почему не говорит? Может отказаться? Нет, так нельзя. К тому же было бы неплохо провести с ним выходные. Мы так давно не отдыхали вместе и не веселились. Может, он мне что-нибудь расскажет, что мне сможет помочь в поисках. Хотя вряд ли конечно, ну и что.

Я переодеваюсь и спускаюсь вниз. На столе уже стоит завтрак. Картофельные оладья? Да ладно. Неужели папа умеет их готовить?

— Это Вероника приготовила. — видимо отец увидел мой пораженный взгляд и понял, о чем я думаю.

— Ясно. Кофе? Или чай? — спрашиваю я подходя к чайнику.

— Садись. — говорит мне папа в ответ. — Я сам налью.

— Да я сам.

— Садись. Дай хоть немного побыть отцом.

— Хорошо. — я сажусь за стол и смотрю за отцом.

— Чай или кофе?

— Мне все равно. Наливай то же что и себе.

— Я хотел сказать то же самое. Мне тоже все равно.

— Тогда давай кофе, ты же его любишь.

— Со сливками?

— Можно.

Наш завтрак проходит идеально с небольшой ностальгической ноткой. Мы с папой вспоминаем дни, которые мы проводили вместе, когда я был маленьким. Оказывается, он помнит о них даже больше чем я. А я думал, что только для меня они имели большое значение.

— Ну так что? — неожиданно задает мне вопрос отец. Я не сразу понимаю, что именно он имеет в виду.

— Что?

— Ты думал, куда хочешь сходить?

— Думал, но если честно, то так и не придумал.

— А ты не хочешь съездить куда-нибудь? На море, например?

— На море? В смысле на черное море? Но ведь туда же далеко лететь.

— Нет, я имел в виду на наше море. Да, оно не такое теплое, но зато очень красивое. Я покажу тебе места, где бывал в юности. Как тебе?

Я замолкаю, потому что не знаю, что и думать. У нас с Максом есть несколько мест в списках, куда собирались поехать, чтобы искать маму. И теперь отец вот так просто предлагает поехать в одно из этих мест. Что же он задумал? Может он хочет рассказать мне что-то там?

— Было бы здорово. — отвечаю я. — А что ты делал в тех местах? Ты же никогда о них не рассказывал.

— Мы часто ездили туда с друзьями, когда я был молодым. И я просто решил поделиться с тобой этим замечательным местом. Там очень красиво. Тебе точно понравится. — папа многозначительно посмотрел на меня. Что ты хочешь мне сказать этим взглядом? Я пытаюсь понять, но это очень сложно. А спросить напрямую я побаиваюсь. Да и если бы он хотел мне рассказать что-то, то уже давно бы все сказал.

— Хорошо. Когда поедем?

— Наверное, через полчаса. Тебе хватит времени, чтобы собраться?

— Да. А что с собой мне взять?

— Сменную одежду, фотоаппарат. Деньги можешь не брать. Остальное я соберу сам. Ну и себя конечно не забудь. — папа улыбается своей шутке и начинает вставать из-за стола. — Да, кстати, посуда на тебе. — говорит он поднимаясь наверх.

Да ладно. Пусть отец и странный, но зато он такой веселый в последнее время. Что на него нашло? Но хоть за этой веселостью и чувствуется какая-то печаль, все равно я рад за него. Он давно так не улыбался.

А вдруг у него обнаружили какую-то неизлечимую болезнь, и он не хочет мне об этом рассказывать? Может быть, поэтому он хочет провести со мной как можно больше времени? Может поэтому, он и хочет меня отвезти в то место и рассказать мне о матери? Надеюсь, что все совсем не так. Надо будет после этих выходных позвонить папиному врачу и все разузнать. На сердце сразу же становится не спокойно. Ведь если все так, то это объясняет его такое странно поведение.

Так, надо отбросить плохие мысли. Все будет хорошо. Я уверен. Я заканчиваю с посудой и поднимаюсь наверх, чтобы собрать свои вещи. Я не беру слишком много. И уже через двадцать минут я спускаюсь вниз и жду отца. Может пока отец не пришел, все-таки позвонить врачу? Я достаю телефон и сумки и набираю номер, то и дело поглядывая наверх.

— Платон, здравствуй. — отвечает мне мужской сильный голос в трубке.

— Здравствуйте, Алексей Владимирович.

— Как у тебя дела?

— Да все в порядке, вроде бы. Но я хотел бы у вас кое-что узнать.

— Чем могу помочь?

— Скажите только честно, пожалуйста, ничего от меня не скрывая. Хорошо?

— Эээ… Хорошо.

— Отец здоров? У него все в порядке со здоровьем?

— Да, конечно. Он недавно как раз проходил осмотр. У него все просто отлично. А почему ты спрашиваешь?

— Просто он в последнее время странно себя ведет.

— Как это?

— Я не знаю, как это объяснить. Но он позвал съездить на море, куда он раньше ездил с друзьями. А ведь мы с ним уже давно не проводили вместе. У него точно все в порядке?

— Да, можешь за него не волноваться. У него все в порядке. — но в голосе Алексея Владимировича что-то было странным. Нет, он точно говорит правду, но что-то не договаривает. Но это сейчас не главное.

— Ясно. Спасибо вам большое. Я тогда позвоню вам после выходных. Извините за беспокойство.

— Да ничего, все в порядке. Пока.

— До свидания.

Ну, я хотя бы узнал, что у отца все хорошо. Алексей Владимирович — очень порядочный человек. Он бы не стал мне врать в этом вопросе. Я уверен. Надеюсь, что папа ничего не услышал, пока был на втором этаже. Он спускается через несколько минут, и мы выходим из дома.

— Может позвонить Веронике? Чтобы он посмотрела пока за домом? — спрашиваю я его.

— Не волнуйся, я уже позвонил. У нее есть ключи, она приедет чуть позже и сразу же мне позвонит. Положи сумку на заднее сиденье и садись.

— Хорошо.

После того как я кладу вещи назад, я сажусь на переднее сиденье. Отец укладывает свои сумки в багажник и садится за руль.

— Пристегнулся? — спрашивает он, заводя машину.

— Конечно.

Так начинается наше небольшое спонтанное путешествие. Насколько я знаю, ехать нам придется несколько часов. И я понятия не имею, что нам делать все это время. О чем говорить? Снова о детстве? Я даже не знаю. Я смотрю на отца, но он сконцентрирован на дороге. Я тоже следую его примеру и понимаю, что мы уже выезжаем из города.

— А сколько нам ехать? — спрашиваю я, чтобы начать разговор.

— Примерно четыре часа.

— Ого.

— Да.

— А где мы будем ночевать?

— А ты где хочешь? Можем остановиться в гостинице. Но я на всякий случай взял палатку, так что можем переночевать в ней.

— В палатке?

— Да. Но если не хочешь, то не страшно

— Да нет. Наоборот, я ни разу не ночевал на природе в палатке. Интересно, каково это.

— Ну, вот и здорово.

И мы снова замолкаем.

Я сижу и тупо смотрю вперед. Папа тоже молчит и видимо даже не собирается разговаривать. Его внимание полностью устремлено на дорогу. Погода очень хорошая. Солнце конечно очень жаркое, но к счастью сегодня облачно. К тому же ветер помогает немного остужать все, что встретится ему на пути.

Конец ознакомительного фрагмента.