Университет Видеоигр. Том I

Егор Литвинов-Терский

Пока Земля только начинает исследовать видеоигры, в космосе на другой планете формируется нация, занимающаяся изучением видеоигр в своем университете, параллельно с этим борясь с предрассудками касательно видеоигр, в то время как компьютеры и консоли пытаются удержать мир между собой. Вместе с этими событиями на Планету Видеоигр прилетает советский геймер Саймон Блюм, которому предстоит раскрыть как тайну своего происхождения, так и опасного злодея, пытающегося навредить всей Паичниди.

Глава V. Неопознанный объект. 9 мая, 1965 год — 5 декабря, 1971 год

Первое, что Александру ударило в уши, были гудки осциллографа. Он с трудом разомкнул свои глаза, ничего не соображая и будучи не в состоянии вспомнить ничего кроме собственного имени и с трудом определился что находится в больнице. Герой войны заметил, что часть головы и груди в области сердца у него перевязаны.

В этот момент к нему в палату зашла медсестра. Когда их взгляды пересеклись, то она, широко раскрыв рот, выбежала обратно откуда пришла.

— Он живой! Живой! Живой, слышите меня! — кричала она на ходу.

Бедный пациент все также совершенно ничего не понимал.

— Что произошло? — спросил он, когда в палату зашел еще и главврач — Что все это значит? — Он удивился не столько происходящим в тот момент событиям, сколько своему голосу, который изрядно погрубел.

— Вы были ранены двумя пулями в сердце и мозг неизвестными людьми. Вас едва удалось спасти. К сожалению, вы потеряли значительную часть вашей жизни в коме — более двадцати пяти лет. Сейчас 1965 год — пояснил врач.

Блюму во все это не верилось. Это казалось ему какой-то глупостью, ведь по законам анатомии и физиологии он должен был быть давно как в могиле. Ну не могла его кома длиться так долго, ну не бывает такого в природе!

— Еще так как вы герой войны — не бойтесь, денег с вас брать не будем, излечим задаром — добавил доктор, когда увидел, что пациент все это переварил — Скоро мы вас выпишем. Состоянию вашего здоровья ничто не угрожает. Тем более мы вкололи вам тайную сыворотку, так что ваш психологический возраст не отстал от биологического.

После этого оба удалились из кабинета. До вечера он пролежал на своей койке, пытаясь восстановить хоть что-то из тех событий. Единственное, что он вспомнил — что его за что-то награждали. Во время предавания своим воспоминаниям он, по привычке коснувшись сначала подбородка, а затем и всей нижней половины лица, нащупал достаточно густую растительность после чего глянул на себя в недалеко стоящее зеркало и диву дался как из маленького мальчика превратился в крупного с довольно красивыми чертами лица мужчину — кариего цвета глазами, блондина по волосам до середины шеи, легкой горбинкой на носу и толстыми, мясистыми губами.

Вечером к нему снова зашла медсестра.

— Я знаю, что ты расстроен. — сказала она — Но я знаю, что отлично поднимет тебе настроение.

— И что же? — спросил Александр, с трудом выдавливая из себя слова.

— Сейчас увидишь.

***

Через три недели медсестра посреди ночи ворвалась в палату своего больного, с которого ей теперь было велено не спускать глаз. В полной темноте мужчина успел заметить на ее лице смесь счастья и чувства влюбленности.

— Мой дорогой пациент, у меня к вам новость — сказала она, нежно прижимаясь к нему и целуя в щечку.

Тот догадывался, что она хотела ему сказать и хотел оттолкнуть девушку от себя, но в последний момент передумал.

— Подтверждено, что вы полностью здоровы. Сегодня вы выписываетесь. И еще — она добавила — Я жду малыша. И судя по срокам, вы его отец. И кстати, я Анна.

Александр уже жалел, что родился с сильной половой конституцией и что медсестра, пользуясь его беспомощностью соблазнила его и забеременела. В какой-то момент ему показалось, что лучше бы он умер.

Но его мыслям помешала открывающаяся дверь в которой медсестра и новоиспеченный отец увидели раздраженное и злое лицо главврача. Оно так покраснело, что можно было подумать что он страдает куперозом. Вены на его лице так расширились, что чуть не лопнули.

— Ты уволена! И мы расстаемся — бросил он своей подчиненной. Я думал ты мне женой будешь, а ты предала меня. Ты изменила мне!

— Да пошел ты, урод старый — огрызнулась предательница.

Главврач тяжело вздохнул, но дар речи тут же вернулся к нему.

— Нет, это вы оба немедленно отсюда убирайтесь! Живо! Это моя больница! — его рот переполняла слюна.

Александр и Анна не стали сопротивляться. Последняя еще и напоследок плюнула прямо в лицо своего уже бывшего начальника.

Выйдя на улицу лицо мужчины обрело радость. Не было уже той ужасной войны, Советский Союз процветал и как будто заново воскрес из тридцатых годов — времен Сталина, его наградившего и уже ничто не напоминало ему об огнях родного дома. Крепко сжимая одной рукой Анну, он немедленно потащился с ней в загс.

Там роспись прошла очень быстро, ни у Анны, ни от Александра ничего не потребовалось. На удивление оба новоиспеченных супруга были однофамильцами.

— Объявляю вас мужем и женой. Желаю вам долгой и счастливой жизни. — объявили им в загсе.

— Пойдем ко мне. Жить будешь у меня — и они оба направились к дому, который оказался не так уж и далеко. Супруг был вынужден с ней согласиться, так как постоянного места жительства у него, увы не было.

Придя в дом к жене, он увидел, как небедно она живет — прямо-таки уменьшенная копия дома, в котором обычно живут президенты.

— Вау! — воскликнул он — Ну ты даешь, красава моя!

— Тебе нравится?

— Еще бы! Хотел бы я еще знать где мы сейчас находимся?

— В самом центре СССР — ответила Анна.

Уже через полчаса они сидели в обнимку и смотрели телевизор. Тут Анна переключила канал и Александр увидел на нем незнакомого ему человека. Этот человек был в официально-деловом костюме синего цвета с медалями и с прямоугольной головой, которая была напичкана короткой черной залысиной, седеющими бровями, волевым толстоватым носом на котором взгромоздились округлые очки с тонкими губами и узкими темно-серыми глазами. Подбородок, а тем более скулы у этого человека сильно не выделялись.

— Анечка, скажи мне пожалуйста, кто это такой.

— Так это Леонид Ильич Брежнев, новый правитель нашего чудесного государства.

Этот человек говорил что-то о всеобщем коммунизме, каком-то съезде, о человеке с фамилией Гагарин и его некой неудачной космической экспедиции повлекшей за собой его смерть. Но понять о чем говорил этот человек Александр не мог и просто отключил телевизор.

Последующие шесть лет в жизни Александра Блюма оказались на удивление довольно приятными. На протяжении этого времени Блюму-старшему казалось, что ему даже повезло — сразу после ужасной трагедии, унесшей все жизни членов его старой семьи он обрел новую. Опасения насчет того, что с женой придется разводиться не оправдались. Анна была и отличной домохозяйкой, и заботливой матерью, и прекрасной любовницей и даже иногда подрабатывала, оказывая людям медицинскую помощь, да еще в добавок и красавица — черные волосы коротки, сероватые глаза, маленький тонкий нос и тонкие красивые губы. Сам мужчина закончил в Москве военную кафедру. В браке шестого февраля родился мальчик, которого назвали Саймоном — эдаким экзотическим вариантом имени Семён, но несмотря на красоту родителей, получился он средненьким, очень неоднозначным — волосы русые, то темные, то светлые, средней длины, а цвета глаз родителей смешались в его глазах. Внешность и черты лица же у него были достаточно обычными, золотой серединой между чертами лиц его родителей.

Однажды как-то декабрьским морозным воскресным утром, когда отец провожал ребенка в детский садик у них на пути вырос крупный рекламный щит. На нем стоял бело-черный предмет, по форме напоминающий прямоугольную усеченную пирамиду, а рядом приписка: «Первая в Советском Союзе домашняя игровая приставка. Уже в следующем году!». Несмотря на то что прошли они быстро, маленький Саймон успел все тщательно рассмотреть.

— Папа, папа, купи. Папа, папа, я хочу такую же или купи хотя бы компьютер — хныкал он всю дорогу. Это было отличительным его качеством. Если ему что-то было нужно, он мог запудрить мозги лишь бы он это получил.

— Хорошо сынок, только потерпи пару месяцев.

После того, как калитка в детсад захлопнулась за ребенком, отец отправился домой. Как только нога его переступила порог квартиры, его тело оказалось в крепких женских объятиях.

— Привет! Ты не поверишь, что мне дали!

— И что же? — спросил муж.

— Давай сегодня пойдем на одно астрономическое собрание — предложила Анна — Ты не поверишь, но кажется в нашей Солнечной Системе образуются какие-то новые тела!

Александра, видимо, это явно озадачило.

— Так, а вот это уже интересно! Несомненно туда отправляемся — поддакнул он жене.

Честно говоря мужчина впервые в жизни отправлялся на какое-то мероприятие. Он был рад провести время со своей второй половинкой и заинтригован одновременно, так что даже терпеливо дождался, пока любимая накрасится, умоется, оденется-обуется, причешется и уже потом вышел вместе с ней из дому. По дороге не произошло ничего интересного, день ничем не отличался от предыдущего, но для мужа и жены это было счастье по сравнению с ее серыми рабочими буднями. Когда они дошли, то увидели что стоят напротив большого квадратного здания, надпись на котором говорила о том, что это был астрономический музей.

Мужчина был в шоке от эволюции в строительстве зданий — уж больно красиво выглядел музей.

Зайдя внутрь, они удивились как в таком музее могло поместиться полгорода — и стар и млад. Когда зал заполнился так, что через дверь уже нельзя было пройти, вышел директор музея, усатый толстый мужичок на шестом-седьмом десятке жизни.

— Представляю вам величайшего космонавта…

Имя самого космонавта едва ли кто расслышал.

Лицо его к сожалению также никто не увидел — на нем был шлем от скафандра. Он нажал на кнопку и на прожекторе высветилось две фотографии. На первом между Луной и Землей образовался неведомый огненный шар и недалеко от него — будто выжженная планета смоляного цвета. Во втором же кадре, который был гораздо смазанее чем первый вместо шара можно было разглядеть достаточно малую по размеру черную дыру.

— К сожалению, наша группа не смогла проникнуть в этот объект и разузнать есть ли там что-нибудь. Все, спасибо всем за внимание — закончил он.

Ни говоря лишних слов, он молча развернулся на сто восемьдесят градусов и ушел, что постепенно начали делать и все слушатели некоторое время спустя.

Блюмы сильно раздосадовались и вообще сочли, что только зря потратили время. Сыну решили ничего не говорить — информация для него не имела никакой важности, да и зачем вообще маленькому мальчику такие вещи знать?