Университет Видеоигр. Том I

Егор Литвинов-Терский

Пока Земля только начинает исследовать видеоигры, в космосе на другой планете формируется нация, занимающаяся изучением видеоигр в своем университете, параллельно с этим борясь с предрассудками касательно видеоигр, в то время как компьютеры и консоли пытаются удержать мир между собой. Вместе с этими событиями на Планету Видеоигр прилетает советский геймер Саймон Блюм, которому предстоит раскрыть как тайну своего происхождения, так и опасного злодея, пытающегося навредить всей Паичниди.

Глава IV. Игра окончена. Первая половина 40-х годов 19 века

Это был очень важный день. Я бы даже сказал великий день. День, которого так ждали все солдаты, собравшиеся возле сцены. В тот день на сцену должен был взойти их командир, который должен был привести их к победе, захватить мир, установить над ним полной контроль и построить новое и красивое будущее. И он не заставил себя долго ждать. Уже через минуту на трибуну этой сцены зашел человек, лет пятидесяти пяти на вид, стройный, высокий и худой. На нем был красивый костюм в медалях с брюками, ботинками и галстуком. На голове его виднелась небольшая залысина, карие глаза выглядели грозно, а нос был сильно нахмурен и толст в противовес к тонким, почти незаметным губам над которыми расположились усы щеточкой.

— Я непобедим! Мы непобедимы! — прокричал человек с трибуны — Мы будем править миром! А вы принесете мне победу. Ответом на его речь послужили тысячи и десятки тысяч возгласов и криков.

Этим ясным утром Адольф Гитлер приказал всем своим подчиненным разбить три наиболее важных линии обороны тех стран, конфликт с которыми в последние довоенные годы раскалился докрасна. Для этого он созвал тайный совет в своем бункере, выбрав для этого дела звукоизоляционную комнату и как следует заперев дверь.

— Зиг хайль! — поприветствовали Адольфа его соратники на что он ответил аналогичным образом.

— Итак, теперь слушайте внимательно — начал он — Наши самые главные противники — это Соединенные Штаты Америки, Китай и конечно же Европа, но прежде всего — РСФСР.

— И, мой фюрер? Каков наш план? — спросили Йодль, Кейтель, Кребс, Бургдорф, Гиммлер, Фегелейн и другие подчиненные практически одновременно.

— По Америке мы ударим группой скучкующихся солдатов. Американцев много, но у них довольно разрозненная армия, поэтому мы будем убивать их прежде, чем они успеют даже пискнуть. Теперь поговорим о Поднебесной, тут по ней надо ударить с воздуха, поскольку у нее мало воздушной обороны и она беззащитна в этом плане перед нами. Ну и наконец — Европа и в частности — Советский Союз. Здесь ничего рекомендовать вам особенного не могу. Эти люди не лыком шиты, ко всему готовы. Постарайтесь совместить как можно больше тактик. Удачи вам.

— Любимый, я не уверена, что этот твой план сработает — вставила свои пять копеек Ева Браун.

— Замолчи, Ева. И перестань называть меня «любимым». Для тебя я «мой фюрер», ясно тебе?

— Да, мой фюрер — тихо произнесла жена.

— Ну вот, давно бы так — сказал Гитер и положил ноги на стол — Ну чего застыли словно шоком пораженные? — выпалил он своим командирам — Отправляйтесь приносить победы Третьему Рейху, Федеративной Республике Германии и мне, вашему фюреру в частности.

Как только началась атака на США абсолютно все её участники услышали из рации голос своего главаря.

— В бой же! Покажем этим америкашкам кто здесь потомки чистых арийцев — крикнул он с громкостью реактивного самолета.

В ответ на это американцы выстрелили одним пушечным ядром в скопление немецких пехотинцев и раздавили почти их всех сразу.

— Похоже Гитлер переоценил себя — заявили они — скорее всего войну ему не выиграть.

— Лучше б он ее и не начинал, а еще лучше — если бы его мать в своё время не противилась врачу и по его наставлению сделала бы аборт — поддержал свой народ Гарри Трумэн.

— Скажите летчикам, чтоб использовали бомбы! — заорал фюрер своим генералам — И ударьте по китайцам.

Ситуация с Америкой повторилась. Как только те собрались открыть огонь, оказалось, что в центре Пекина стояла противовоздушная оборона с большим радиусом поражения и скоростью стрельбы, так что от самолетов не осталось и следа — были перестреляны один за другим.

— Ты будешь жестоко наказан за это — передал Гитлеру Чан Кайши — А когда ты умрешь, я лично плюну на твою могилу, а потом станцую на ней.

— Проклятье! — зарычал фашистский лидер! Берите Совок! Всем чем угодно!

Советские социалистические республики были особо беззащитны перед фашистской Германией. В центре Москвы испокон веков на случай войны стоял гигантский, размером с целый дворец, фуллеритовый дом в центре города, куда прятались все женщины, дети и старики на случай войны. Дом этот пыталась выбить группа войск тараном. Таран этот был изготовлен из очень качественного материала, так что мог пробивать стены из самых прочных металлов. Но его мощи не хватало для того, чтобы победить фуллерит, который являлся ни кем иным, как одним из самых прочных веществ на земле. Сжечь его было тоже не реально — уж слишком высока температура его плавления, хотя вполне возможно, что у нападающих были просто было недостаточно горючего.

И все-таки волею — неволею, но они его сломили после прибытия подкрепления и пополнения своих боипрепасов. Перед ним предстала группа трясущихся людей, молящих о пощаде.

— Сейчас вы отправитесь в путешествие туда, куда отправляется каждый человек раз в жизни — саркастично усмехнулись они и направили автоматы на своих жертв, готовясь выстрелить. В следующую секунду раздался взрыв. Фашисты не заметили, что кто-то кинул им под ноги гранату. Оборванные конечности, разлитые по земле кровь и мозги, изуродованное взрывом тело фашистов — вот что осталось после ее взрыва.

Шокированные и обрадовавшиеся пленники обратили внимание, что в углу комнаты сидел, съёжившись и трясясь от холода, маленький мальчик. На вид ему было лет семь-восемь. Тонкая потрепанная одежда едва покрывала его худощавое, иссохшее от голода тело, а корни волос, когда-то бывшие цетными, начали покрываться легкой белизной. Руками он закрывал свое лицо.

— Ты бросил гранату? — спросила пожилая женщина, сидевшая в углу напротив от него.

— Да — кивнул он — Я.

На долю секунду все замерли от его ответа, но потом радостно закричали «Ура». Они не думали, что маленький ребенок сможет убить орду фашистов. И какой же он был меткий. Почти точно в цель попал, никого не задел. Даже если и задел — ну и бог с ними.

— Ты спас нам жизнь! Ты герой! Теперь мы свободны! Мы будем жить! Мы выживем! А Гитлер помрет как собака подзаборная! — выжившие пленники танцевали от счастья.

Мальчика восхваляли, носили на руках до ночи, и в какой-то момент его лицо озарила тусклая, но все-таки улыбка.

Не верилось, что всему этому лютому кошмару под названием война вот-вот настанет конец и начнется все как прежде — мирная, тихая и спокойная жизнь.

Тем временем, Адольф Гитлер, узнав как грубо его последние войска были уничтожены, был настолько подавлен, что не смог скрыть свою досаду. Он ругал себя последними словами, обвиняя себя в плохом лидерстве. В голове вспыхнула мигрень, отчего боль от горечи поражения усилилась еще больше. Добили его угрозы от лидеров других стран, что ему не жить и что ему «лучше сдохнуть сразу». Не желая все это терпеть и, глубоко в душе понимая, что его противники правы и очень скоро жестко с ним расправятся, тот подошел к трибуне, откуда выступал с речами, достал свой любимый револьвер, засунул дуло в рот и нажал на курок.

Серебряная пуля вышла точно через центр головы и по параболе упала на пол. Кровью мужчина чуть не задохнулся, а кусок мозга вылетел из головы рядом с лужицей кровью и через секунду Адольф Гитлер умер. Мертвое его тело мгновенно упало.

В следующие несколько минут в комнату, где произошло самоубийство пожаловала законная вдова того, кто его совершил. Не говоря ни слова, она сделала абсолютно то же самое, что и фюрер.

Тем временем прошло восемь долгих дней. Слухи о смерти Гитлера расползались довольно медленно. Многие не верили в его смерть. Многие его поданные потеряли уверенность в себе и добровольно сдались в войне. Лишь немногие самые верные его фашистские сторонники продолжили сражаться и были вскоре разбиты. Восьмого мая в такое же количество часов, минут и секунд Германия крупно и во всеуслышание объявила:

— Война окончена. Мы сдаемся. Со смертью нашего лидера нацизм уничтожен навсегда. Мы готовы подписать мирный договор.

Тем же вечером в Берлинскую крепость Карслхорст куда также пришли представители разных стран явился немецкий посол.

— Вот, распишитесь здесь — он протянул им кусок пожелтевшего, слегка порваного пергамента.

Все расписались очень быстро и наспех.

— А теперь катись отсюда — почти хором заявили подписавшие, всучив бумагу послу.

Послу ничего не оставалось, кроме как, свернувшись в калачик вернуться туда откуда он пришёл — войну-то проиграли не страны этих представителей. На следующий день в этом же самом месте к компании ликующих подписчиков договора присоединились герои войны которых награждали. Среди них оказался и тот самый мальчик.

— Александр Блюм! — торжественно объявил Джугашвили, вручавший награды русским солдатам — За проявленное мужество, гордость, отвагу и риск от имени Союза Советских Социалистических Республик я присуждаю тебе…

Дальше шло перечисление многочисленных наград разных степеней во время которого рот у него был до ушей.

Когда люди увидели все его награды, то не смогли сдержать своего восхищения от того, маленький мальчик превратился в героя войны и спасителя огромного количества невинных людей.

Все начали ему хлопать, но аплодисментов он не услышал, поскольку после того как ему дали микрофон, чтобы он произнес важную, вдохновляющую, мудрую, наполненную глубоким смыслом речь, он внезапно упал навзничь с закрытыми глазами, почувствовав острую, пульсирующую боль в голове.