Сломанная любовь

Евсения Медведева, 2023

Я влюбилась с первого взгляда… Папина гордость, мамина радость… Отличница и жуткая скромница запала на татуированного парня с синими, как васильковое поле, глазами, показавшего мне все звёзды ночного неба. Мы хотели любить друг другу всю жизнь, правда оказалось, что мы не имеем на это никакого права… "Это во благо", – как мантру повторяли наши семьи, ломая нежную любовь… Но кто знал, что нам придётся пройти семь кругов ада, встретиться через девять лет и понять, что до сих пор любим. Вот только простит ли он меня? Ведь у меня секрет, который я хранила все эти годы…

Глава 9.

— Не смогла убежать? Или не хотела? — Мирон рванул заднюю дверь, и его бурлящая энергия заполнила весь салон, воздух мгновенно оказался отравленным, я даже задыхаться начала. Сжимала руками руль, прекрасно понимая, что будет дальше. Он ловко отщёлкнул подголовник и нервно вышвырнул его в открытое окно. Опустил свои большие сильные ладони на мою шею. Голова потеряла опору и упала, сливаясь с ним в жарком поцелуе. И это было начало конца. Знала, что не устою, знала, что не даст убежать и спрятаться. Попалась… Губы его завладели мной, а твёрдый язык заскользил по нёбу, вызывая табун мурашек. Всё помнил, не забыл…

По телу пробежал разряд тока, руки затряслись, в попытке удержаться на руле, но поздно было. Пальцы разжались, признавая собственное поражение, руки взметнулись в воздух и опустились точно на его шею, отчаянно шаря по коже в поисках бугристого шрама от ожога. Подушечки огнем вспыхнули, а из груди вырвался протяжный стон, что был похоронен в нашем диком поцелуе. Шарила пальцами, зарывалась в волосы, сжимала их и оттягивала, намеренно делала больно, успокаивая себя хоть этим…

Мирон ослабил хватку на шее и двинулся к плечам, подцепил тонкие лямки топа и рванул. Кожу обожгло от острой боли, но теплые ладони, накрывшие грудь, мгновенно стёрли неприятное воспоминание. Пальцы закружили по напряженным соскам в быстром танце, сжали маленькие капельки вершинок, вбирая мой стон до последней капли.

— Нет, не силиконовая… — выдохнул он, разрывая поцелуй, а потом прошёлся языком от подбородка до лба. — Откуда такие сиськи, Ляля?.. Мягкие, пышные, а сосочки такие нежные, чувствительные. Я ж помню их, как сейчас. Крошечные, в ладошку умещались, щекоча твёрдостью сосков.

— Ты гнал за мной через весь город, чтобы поговорить? — захрипела я и с силой впилась ногтями в его шею. Лишь бы не спрашивал! Пусть забудет про вопросы и лишние разговоры. Раз уж я проиграла, то молча. Пусть отлюбит меня, как Алечка завещала, и проваливает к другой тёлке. Может, тогда оставит меня в покое? Пусть делает больно. Пусть отомстит, но затем исчезнет!

— А вдруг я в романтики подался? — заскользил языком от мочки уха по шее и поцеловал плечо именно в том месте, где была россыпь родинок, что он называл «созвездием адского соблазна». Руки его двигались по памяти, ревизию будто проводил.

— Чё-ё-ё-ерт, — выдохнула я, наслаждаясь легким бегом пальцев по животу.

— Сюда, быстро! — рявкнул он, подхватил меня под руки и, как пушинку, перетянул к себе на колени. Перекинул волосы через плечо и стал покрывать шею поцелуями, двигаясь к правому плечу, а потом ловко вывернул руку. Конечно! Что ещё его могло волновать?

— Не свела, — прохрипела я, переводя взгляд на свою татуировку, что была надёжно спрятана от посторонних глаз. Мелкие звёзды рассыпались на корону, подёрнутую паутиной. Это была мини-копия его татуировки на руке. Помню, как радовалась, набив часть моего Королька на себе. Легче стало, будто теперь всегда со мной был мой мальчик.

— Ну, и правильно, — его пальцы прошлись по рисунку, задерживаясь на местах, где требовалась коррекция. — Не доделала. Металась: либо свести, либо добить? Да?

— Да…

Дальнейшее было похоже на атомный взрыв, что своим радиационным фоном выбил все сомнения, заткнул крик здравого смысла и желание сопротивляться. Нет… Руки путались, хватаясь за края одежды, что разделяла нас сейчас. Кожу жгло от резких, грубых касаний, губы горели от поцелуев и жалящих укусов. Невозможно было сдерживать свои эмоции, они рвались наружу в хаотичном движении тел, влажных поцелуях и протяжных стонах.

— Выброси эти штаны… — прохрипел Королёв, наконец-то разобравшись с тугими кожаными брюками, а на бельё и вовсе плюнул, просто разодрал простую хлопковую ткань, мгновенно опустив руку между ног, где уже все пылало.

Я так и сидела спиной к нему, тихо радуясь этому факту, потому что видеть его взгляд было чем-то запредельным. Разрушающим. Мирон стал шарить по карманам, потом приподнялся и легко стянул спортивные трикотажные штаны, а в ноги упала фольга презерватива. Рыкнул и снова вернул руку к пылающим от возбуждения складочкам, раздвинул их пальцами и вошёл одним резким возбуждающе-болезненным толчком.

— Королёв!!! — вскрикнула я, впитывая забытые напрочь ощущения наполненности.

— Повторяй…

— Продолжай, — заёрзала я, пытаясь запустить разрушающую реакцию, но он не двигался, а наоборот, сжал мои бедра, прижимая к себе слишком сильно. Ощущала, как его член проникает слишком глубоко, подёргивается внутри, но этого было мало…

— Повторяй! — прохрипел он мне на ухо. — Иначе клянусь, что два часа буду изводить тебя. Не дам того, чего хочет моя Сладкая…

— Королёв! — закричала так, что перепонки мои задрожали и руки его разжались, позволяя привстать, чтобы вновь и вновь опуститься на него. Жёстко и так сумасшедше приятно! Слышала его хриплый смех, ощутила левую руку под задницей, что легко выталкивала меня вверх, а правую на лобке, с силой опускающую обратно.

Тела, души, дыхание — все сплеталось воедино, стирая условности времени, память прошлого и боль. Он касается, а мне рыдать хочется. Дыхание перехватывает от его быстрых поцелуев, прерывающихся укусами.

— Сладковаа-а-а, — хрипел Королёв, все усиливая толчки, разрывая перепонки порочными шлепками кожи.

— Ми-ро-ша… — сквозь слёзы повторяла я, ощущая, как внутри всё стягивается в тугой узел каната. Все внутренности сплетались, увлекая меня в пучину удовольствия. Внизу живота мышцы запульсировали, растягиваемые его чёткими толчками, что подводили меня к краю пропасти. Тело покрылось испариной, а окна машины затянулись туманной пеленой от жара нашего дыхания.

— Повтори!

— Королёв, гад такой! — взревела я, принимая взрыв, что настиг меня внезапно. Тело стало содрогаться в сильных конвульсиях, а горло сжалось от крепкой хватки его пальцев. — Ненавижу!!!

— Вижу, как ненавидишь… — Мирон подхватил меня за бедра, сжал с силой и начал насаживать на себя с такой скоростью, что волосы стали метаться в воздухе, прилипали к лицу, хлестали его по щекам, путаясь в резких выдохах и хриплых стонах. — Ненавижу, Сладкова!

Мирон сжимал бёдра, двигал пальцами, словно нарочно раскидывал неминуемые синяки от силы его хвата, хрипел, выдыхал прямо в шею, роняя быстрый поцелуй, что сменился лёгким укусом. Заставлял извиваться от ассорти максимально разных ощущений… Я не могла сосредоточиться на своих чувствах, потому что они постоянно сменялись, как вышедшая из-под контроля карусель. Меня кружило бесконтрольно, то швыряло вниз, то подкидывало в воздух, опьяняя ощущением свободного падения.

Он то ли вылюбить меня пытался за все эти годы, то ли наказать до сумасшествия, а ведь я была близка… Королёв громко зарычал, схватил меня за грудь и с силой опустил на себя, дав ощутить, как он изливается в меня… Откинулась на него, наслаждаясь быстрым сердцебиением и резким движением его груди. Внутри всё горело, удовольствие туманом опускалось, скрывая все мысли. Были здесь только мы. Потные, голодные и ненавидящие…

— Спасибо, — сказала я, ощущая, как он напрягся, а потом резко схватил за волосы и, накрутив на кулак убрал от лица, чтобы видеть глаза.

— Это ещё не всё. Тебе не удастся сбежать, Сладкая. Извиваться будешь, пока все резинки не кончатся, — Королёв дёрнулся, закинул ноги на панель двери, пытаясь вытянуться на диване. Неудобно было, рост не позволял расслабиться, но улыбался. Подхватил мои ноги, уложил поверх себя, обнял правой рукой и открыл окно, чтобы выпустить трещащее напряжение в воздух. Я откинула голову ему на плечо, поднимая глаза к клочку темного неба, любопытно заглядывающего в пылающий страстью салон автомобиля. Он достал из кармана штанов сигареты и закурил.

— Хорошо, — внезапно кивнула я, забирая сигарету. — Только потом ты исчезнешь, потому что уже слишком поздно. Я не буду копаться в прошлом. Слишком поздно, нет уже ни того Королька, ни Сладковой. Все истлело, исчезло. Не вороши прошлое. Договорились, Мироша?

В салоне воцарилось тяжелое долгое молчание. Сердце Королёва с силой билось о грудь, отдаваясь бешенной вибрацией мне в спину. Чувствовала каждый удар. Слышала вздох разочарования. Наслаждалась мягким скольжением его ладони по животу. Вбирала ласку, чтобы запомнить… Тёмное ночное небо светилось необычно яркой россыпью звёзд. Они моргали, манили и дарили никому ненужную надежду на светлое будущее…

***

— Сладкая, не трусь, я рядом! — Королёв стоял под окнами моей спальни, раскачиваясь в свойственной ему манере с пятки на носок. — Я поймаю тебя, не бойся!

А я не упасть боялась, а того, что мама проснётся. Сжимала в руках ветровку и напряженно смотрела в щель под дверью. Казалось, что в любую минуту может вспыхнуть в коридоре свет, и я окажусь застуканной прямо на месте преступления. Но ещё меня пугало то, что упущу возможность побыть с Мироном. Сжала зубы и выскользнула из окна, ухватилась за пожарную лестницу и смело стала спускаться, стараясь не стучать по металлическим трубам. Как только я зависла на последней перекладине, почувствовала его крепкие руки. Голова Королёва проскользнула между моих ног, руки схватили за талию, и мне ничего не оставалось делать, как разжать пальцы. Опустила ладони на коротко стриженые волосы, соприкасаясь с кожей, пробежалась подушечками по щекам, спустилась к шее.

Конец ознакомительного фрагмента.