Диахар

Евгения Телицына, 2016

Всем нам после смерти уготовлено распределение: в Рай или Ад. Окончательное и бесповоротное. В идеале. Но случилось так, что лично я в Раю отчаянно заскучала, и добрые Ангелы предложили мне отправиться на каникулы в… Ад. Я была бы не я, если бы отказалась от уникальной возможности попутешествовать по миру чертей. А черти были бы не черти, если бы не превратили мои каникулы в настоящее приключение. Какое? Сейчас узнаете…

Сейчас. День 2

Ева

Проснулась я от жары… Не глядя, открыла окошко — стало еще жарче. Минут тридцать лень успешно побеждала мое любопытство и неудобства от неожиданной сауны, но потом я все же не выдержала и открыла глаза.

— А-а-а!!! Пожар!!! — завопила я что есть мочи, ибо за окном плясали ярко-рыжие языки пламени.

На мой истошный вопль прибежал Иер. Заспанный, взлохмаченный, глаза горят. Одет, естественно, минимально: в широкие (опять черные!) штаны. Вид мне понравился, и я тут же заткнулась.

— Что случилось? — хрипло спросил нечистый, оглядывая комнату.

— Пожар… — ответила я, выглядывая из окна. — Ой, дура! — хлопнула себя по лбу. Оказывается, это у них такие лужайки — ночью трава, днем — пламя. — Ну вот, а говоришь, огонь не любите… — разочарованно протянула я, наблюдая, как его хвост нервно стучит по дверному косяку.

— Это — показательные эффекты для душ, проходящих через Город к своему последнему пристанищу. Я жара не чувствую. А ты — душа — воспринимаешь его как самый настоящий огонь, — объяснил пришедший в себя чертик.

— Извини, я же не знала.

— Ладно уж, душонка, приводи себя в порядок, — перехватив его взгляд, я поплотнее запахнулась в одеяло, — а я поесть сварганю.

— Ага, — кивнула моя остро воспринимающая огонь душа.

Иер ушел, а я, порывшись в шкафу, отправилась в душ. Мне предстоял первый день приключений в царстве чертей, так что я должна выглядеть безупречно.

Знаете, мне все больше начинает казаться, что Иер — неправильный черт! Я застала его за приготовлением яичницы. Зрелищно! Красивый парень, одетый в широкие иссиня-черные брюки и просторную рубаху того же цвета с расстегнутым воротом и закатанными до локтей рукавами, а сверху в миленьком цветастом фартучке с накладными карманами, готовит завтрак. Всю эту картину дополняют сияющие рожки и мохнатый хвостик, двигающийся в такт напевам своего владельца.

Нечистый обернулся на мой звонкий смех.

— Что? — недовольно спросил он, не без любопытства осматривая меня с ног до головы.

Похоже, вид слегка поразил господина искусителя. И правда, я выглядела как заправская чертовка (так это вроде в женский род ставится?), или, по крайней мере, думаю, что выглядела, как они. Все те же темно-темно-синие (почти черные) джинсы-клеш, висевшие где-то на бедрах и красная обтягивающая кофточка с рукавом три четверти и высоким горлом. Волосы я собрала в конский хвост, а на лицо нанесла только пудру и румяна. Наряд выглядит строго и лишь чуть открывает живот. Но все это мне очень даже идет, в чем Иер и убедился. Его замешательство мне польстило, и я соблаговолила ответить на его вопрос:

— Просто черт — известный искуситель, обольститель, соблазнитель, воплощение зла, и в цветастом фартуке готовит завтрак, мурлыча веселую песенку — выглядит весьма и весьма…. оригинально! — выбивая из груди последние смешки, села на деревянный с мягкой расшитой подушкой стул.

Как я и думала, кухня оказалась очень уютной. Одну стену занимало большое окно с милыми небесно-голубыми занавесками, собранными с двух сторон лентами. Присмотревшись, я заметила на них какой-то абстрактный узор, вырисовывающийся из полутонов.

Я выглянула в окошко. Рыжее пламя заполняло собой все пространство. Однако самым интересным было то, что сквозь эту огненную стену прекрасно просматривалась улица.

У окна располагался стол с тремя стульями. На подоконнике, кстати, стояли какие-то растения в горшочках (опять черных!!!!). Я попыталась угадать, что это за кустики, но быстро сдалась — ботаника это не мое. Так что скажу вам так: они зеленые с мелкими красными цветами и вкусно пахнут.

Две стены (левая относительно стола и та, что передо мной) были заняты простыми и подвесными шкафчиками и необходимой для приготовления пищи бытовой техникой (плитой, холодильным шкафом и тому подобным).

— А что тебя не устраивает? — Иер поставил передо мной тарелку с вкусно пахнущей яичницей.

— Я всю жизнь, да и после нее, думала, что черти — злые, наглые существа, которых легче убить, чем заставить бескорыстно что-то сделать для кого-то другого. Сам же сказал, нас этим пугают с детства, — я попробовала стряпню моего соседа и пришла в восторг. Простое, казалось бы, блюдо было хитро приготовлено с овощами и мясом и оказалось восхитительно вкусным!

— А мы такие и есть, только не друг с другом. Какой смысл иначе вообще в какой-то системе? Ад бы давно развалился, если бы мы тупо вели себя как голодные звери. Да и поиски и покупка душ — простая работа чертей рангом чуть ниже моего. Я же отправляюсь на задания только, ТОЛЬКО к уже потерянным для Рая душам, — он чуть помолчал, а потом продолжил. — Усвой главное: мы — как и люди, у нас тоже есть своя частная, если удобнее — личная жизнь.

— Образ места страшных вечных душевных и физических мук и тихий город Ада слишком контрастны. От стереотипов сложно избавиться… — протянула я.

— Будь мы такими, как ты нас представляешь, Ад бы уже давно развалился, как ваш Советский Союз! — повторил черт, тоже усаживаясь за стол. — Хотя в чем-то ты права: я — не совсем обычный, — поймав мой непонимающий взгляд, он пояснил, — у меня в роду были ангелы.

В синих глазах Иера читалось ожидание моей реакции. Я же, как самая глупейшая душа на свете, от удивления подавилась завтраком. Так, что нечистый испуганно вскочил, похлопал меня по спине и помог прокашляться. А потом еще и отпаивал меня ледяной водой.

— Как это «в роду были ангелы»? Нет, ну с вами-то, чертями, все понятно: соблазнять — прямая рабочая задача. Но ангел-то куда смотрел? Ему ж все — отставка и всего хорошего сразу и без разъяснений? — меня тянуло спросить, с чего вдруг такая откровенность с малознакомой душой, но решила промолчать — может, за умную сойду.

— Мой дедушка был ангел, а бабушка — чертовка, — вторую часть моей тирады он проигнорировал.

— И что стало с ними? — я была уверена, что знаю правильный ответ, но хотела услышать подтверждение.

— Ее наградили, а его — изгнали. Ты права. Но у них успела родиться дочь. По всем признакам — типичная чертовка, только чуточку добрее своих сородичей.

Мой отец, известный в наших кругах черт, очень полюбил ее и, наплевав на все слухи, поселил у себя. Браков у нас нет — мы же зло, — он ухмыльнулся. — У них родился я, тоже вполне типичный черт, но на четверть я все же — представитель Небес. И еще у меня есть сестричка. Вот она — это то, как ты представляешь себе Ад.

Слушать откровения моего искусителя было безумно интересно. Я старалась впитывать все, что узнавала от него, как губка. И, хоть я и была поглощена рассказом, большая часть меня пыталась понять: как может сын Ада спокойно признаваться в такой сомнительной для него наследственности.

— А знаешь, ты тоже необычная, я бы даже сказал: неправильная, для души, — задумчиво протянул Иер.

— Что? — я чудом опять не подавилась.

— Да чтобы Рай разрешил душе стать материальной? Да еще и отправил ее в Ад погулять? Кстати, не удивляйся. Сейчас ты не бессмертная душа, а обычная земная девушка с малой толикой особенностей. Я понятия не имею, чего они там намудрили. Но начальство решило, что душе гулять по Городу с чертом под ручку никак нельзя. Поэтому пока тебя формально оживили. Так что аккуратнее, еще не хватало, чтобы ты у нас умерла еще разок из-за какого-нибудь демона. Рай нас со своей бюрократией тогда с ума сведет!

— Оживили?.. Стоп! Какие еще особенности?

–Явно связанные с искушением!

Я когда-нибудь тресну ему за его ухмылки.

— Что? — да, повторяюсь, но что я еще могла сказать? Пойми попробуй, куда он клонит.

— Ты бессознательно выбираешь одежду тонкого сексуального подтекста, да еще и сидишь и двигаешься с ленивой грацией кошки.

Вот как я должна реагировать? Меня оскорбили или польстили? Я решила обидеться, но уточнить.

— Это комплимент?

— Скорее да, чем нет. Я же искуситель! Для меня любые успехи в этом деле — это хорошо. А по поводу одежды… Понимаешь, чертовки одеваются так, что ты легко их перепутаешь с девушками не самого тяжелого поведения из твоей эпохи, — он указал в окно. Там как раз виднелись две наглядные иллюстрации к его лекции.

Чертовки очень красивы. Но, как оказалось, чтобы эту красоту увидеть, нужно их умыть и переодеть. Одна из стоящих за окном, — длинноволосая шатенка с маленькими приятными рожками — могла бы быть на Земле королевой красоты. Но на лице столько косметики, что я искренне удивилась, почему она не отваливается пластами.

У второй (короткостриженой блондинки со слегка загнутыми назад рогами) — та же картина.

Одеты они были в одном стиле. У обеих темно-синие с руническим орнаментом джинсы, если можно так назвать мини шорты с оставшимися боковыми швами до пят и сантиметровыми перетяжками между ними. Вот верх был разный. У меня закралась мысль, что у чертовок шло негласное соревнование «Кто больше покажет, оставаясь одетым», и девиз сего мероприятия: «пусть все видно — нам не стыдно». У шатенки верхняя часть костюма представляла собой нечто свободное, вязанное, в крупную дырку. Представляете рыболовную сеть? Вот, значит, и кофту легко представите! Под горло, с длинными расширенными рукавами, слева направо она меняла цвет с черного на красный. А лиф под ней, наоборот, — с красного на черный.

У второй «красотки» было подобие водолазки, но с таким вырезом, что грудь там держалась явно на скотче.

— У вас все так ходят?! — ужаснулась я.

— Девушки — да. Понимаешь, в Аду, вопреки слухам, женщины гораздо злее и развратнее мужчин. В Раю, соответственно, добрее и терпимее. Вы сильнее все чувствуете, и вот результат, — опять просветил меня Иер, после чего резко сменил тему. — Ева, может, расскажешь, зачем тебя понесло в Ад?

— Я устал от нежных снов,

От восторгов этих цельных

Гармонических пиров,

И напевов колыбельных.

Я хочу порвать лазурь

Успокоенных мечтаний.

Я хочу горящих зданий,

Я хочу кричащих бурь!

Упоение покоя —

Усыпление ума.

Пусть же вспыхнет море зноя,

Пусть же в сердце дрогнет тьма.

Я хочу иных бряцаний,

Для моих иных пиров.

Я хочу кинжальных слов,

И предсмертных восклицаний!² — поживите в Раю, и у вас тоже на все сложные вопросы будут находиться литературные ответы.

Иер как-то странно на меня посмотрел, но ничего не сказал.

В тишине мы закончили трапезу, а потом черт ушел в комнату. Я, решив, что это какое-то адское неприятие к поэзии, осталась допивать чай.

Но ошиблась. Искуситель вскоре вернулся с учебником адской школы за первый курс. «Ад. Уклад жизни. Нравы. Традиции». Свой поступок он объяснил тем, что, не зная правил, я могу влипнуть в большие неприятности.

Я попробовала возмущаться, пробовала торговаться, искусителю оказалось все равно. Я поругалась, покричала, даже слезу пустила. Иеру все равно! Тогда напустив самый обиженный вид и прихватив яблоко из вазы на столе, я улеглась в гостиной на диван и горестно вздохнула.

Я ненавижу учебники! Просто терпеть их не могу! У меня на них аллергия. Еще в школе все нормальные люди делали домашнюю работу по учебникам, а я по энциклопедиям и «Гуглу» (если, конечно, вообще делала). Я могу прочитать любую книгу, будь то классика, современная литература, фантастика или детектив, всего за пару дней (как-то на спор «Войну и мир» осилила). А вот учебники не могу…

Пострадав еще минут десять, я открыла адский кусок учебного гранита. Красивая книга, несмотря на то, что учебник. Черные страницы, по которым красными, словно кровь, чернилами написан текст. Названия статей и важные моменты выделены золотым курсивом. Все страницы щедро украшены иллюстрациями с пояснениями. Мое внимание привлекла картинка, на которой молодому чертику, до ужаса похожему на Иера, присваивают очередной ранг и надевают новый наруч (да, у них еще и ранги есть).

Честно говоря, я ждала что-то типа ведьминского гримуара, ну там человеческая кожа, кровь и инструкция пыток. А тут все красиво и по-человечески как-то. Читать, правда, тяжело красным-то по черному.

Я вернулась к началу тома и открыла вступительное слово автора:

«Привет, мой маленький друг! — сказали бы тебе в Раю, но ты, рогатый, не в нем! Так что здравствуй, мелкий неумеха! Поздравляю, сейчас хуже тебя разве что дъялики. Но радуйся, это только пока ты не повзрослеешь. В общем, собирай сопли, пора делать из тебя крутого черта — сборщика душ…».

Вот это начало… Манера выражения на грани фола. Видимо, система образования тут очень специфическая.

Несмотря на креативность изложения, в итоге я зачиталась. Мой персональный искуситель вообще куда-то ушел, сказав, что скоро вернется. Наверное, пошел в адский магазин, ну или совратить душу-другую.

На хлопнувшую через пару часов входную дверь я внимания не обратила. Мало ли, пришел Иер и ладно. А вот женский голос из прихожей проигнорировать ну никак не могла. Особенно такой противный и писклявый.

— Иер! Братец, выходи, встречай любимую сестру! — вопила из коридора чертовка, вызвавшая у меня раздражение одним только голосом.

— Его нет, зайди позже, — проворчала я, выходя к ней.

Нежданная гостья замерла в легком ступоре.

— А ты еще кто такая? — не очень вежливо, согласны?

— Подруга дней его суровых, — Александру Сергеевичу Пушкину польстило бы, что я начала его цитировать. Вот без кого в Аду будет скучно — он мастер устраивать шумные вечера и придумывать интересные занятия.

— Человек? Где рожки и браслет? — она заговорила о внешности, и я начала ее рассматривать.

Низенького роста (что компенсирует неимоверной высоты шпильками), спортивная: накаченный живот, подтянутая попа. Лицо? Умыть — и будет настоящая красавица. А косметика ее и старит, и портит.

Вот волосы у нее шикарные, темно-синие, переливающиеся на свету и слегка вьющиеся. Они красивым потоком падают ей на плечи и струятся по спине до поясницы.

— Извини, красотка, рангом ты не вышла для такой информации. Я вернулась с задания, это все, что тебе следует знать, — вру и не краснею, она раздражает меня так, что я даже представить не могу, куда меня занесет.

— Рога не прячут на заданиях!

— Ну, может низких рангов — да, а вот мой ранг оказывает Аду такие услуги, что маскировка должна быть тщательной. И, предупреждая твой следующий вопрос, браслет тоже просто замаскирован. Скоро станет видимым, как и рога с хвостом.

В этот момент пришел Иер. Увидев сестру, он замер в дверях. На секунду мне показалось, что он сейчас позорно сбежит. Но кто ж ему позволит? Я пронеслась мимо чертовки, повисла у искусителя на шее и поцеловала в губы. Он опешил, сестра тоже, а я решила добить ее.

— Милый, почему ты нас раньше не познакомил? Хоть бы предупредил, что ожидаются гости, а то я ее и испепелить могла… случайно, — я причитала, старательно подмигивая Иеру. Тот понял, что у меня настроение устроить спектакль, и, похоже, решил активно поучаствовать. Меня тут же крепко обняли за талию и положили голову мне на плечо.

— Я же тебе рассказывал, что у меня есть сестра, — заметил он, и моей кожи коснулось его теплое дыхание. Я так давно этого не чувствовала, что с трудом собралась с мыслями.

— Но не сказал, что она придет, — картинно надула губы.

— Извини… — мы уже снова собрались целоваться, как-то забыв, что дурачимся перед его сестрой, но тут она вышла из столбняка.

— Иер, я пришла передать, что родители ждут тебя на семейный ужин завтра. Я предупрежу их, что ты будешь не один, — договорив, она протиснулась мимо нас и ушла, громко хлопнув дверью.

Какое-то время мы молчали, только я не могла сдерживать глупое хихиканье, ощущая весь бред произошедшего. Вот так вот давать мне читать учебники.

— Ну и что это был за цирк? — невозмутимо спросил искуситель, кстати, не торопясь убрать руки с моей талии.

— А что было делать? Мне почему-то кажется, что не стоит на каждом углу кричать о том, что я из Рая на каникулы. Да и она меня поразительным образом раздражает. Дай повеселиться, я ведь здесь за этим, — я посмотрела в его синие глаза.

— Ты понимаешь, что теперь тебе играть эту роль до конца твоих «каникул»? — опять гаденько ухмыляясь (у него ужасная ухмылка!), уточнил искуситель. Похоже, ему-то это даже нравится.

— А почему бы и нет? — хлопая ресницами и невинно улыбаясь, ответила я вопросом на вопрос.

— Я — искуситель, и я могу забыть, что это просто игра.

— И?

— И я — искуситель! — весомо повторил он, удобнее перехватывая меня.

Разговор резко перестал мне нравиться.

— Я что-нибудь придумаю, а пока у нас другие заботы, — уверенно ответила я.

— Например?

— Например, ужин с твоей семьей! Во-первых, я ничего о них не знаю, а во-вторых, — мои губы были в паре миллиметров от его рта, — я совсем не чертовка. И, в-третьих, я проголодалась, может, мы пообедаем?

И оставив его размышлять, ушла в свою комнату. Мне просто жизненно необходимо было собраться с мыслями, а лучше всего это делать в тишине с бумагой и ручкой. Так легче — если мысленный поток и не оформится в решение, то хотя бы бессознательные рисунки отвлекут и направят.

Собственно, в процессе бумагомарания ко мне и пришло осознание, что вот они — проблемы, в которые я теоретически не должна была влипать. Пошалила так пошалила. Интересно, а меня через месяц в Рай-то назад пустят?..

Я бы и дальше развивала эту горестную тему, если бы не отборный мат Иера где-то внизу. А что вы хотели? Представитель темной половины мироздания имеет право виртуозно владеть искусством сквернословия.

Пришлось спускаться и успокаивать свое любопытство.

Причины ора оказались весьма прозаичны: у лукавого что-то сгорело в духовке. Похоже, задумался и забыл выключить вовремя.

— Иер! Зачем так орать? — я зашла в кухню и села на край стула, сложив руки на коленях.

Ругавшийся качественнее, чем мастера этого дела — сапожники, черт даже не сразу меня заметил. А когда понял, что ему задали вопрос, слегка растерялся.

— Знаешь, искуситель, это уже похоже на идиотизм, — вновь обратилась я к парню.

— Почему? — только начав уборку, он тут же удивленно остановился.

— Ну, яичница — это я еще могу понять. Ты ж вроде один живешь, — тут я запнулась и покраснела, — а есть что-то надо. Но черт, умеющий печь пироги и способный сварить обалденно пахнущий суп — это из области фантастики.

— Мы, кажется, уже говорили на эту тему? И вообще, я люблю готовить — это в Раю преступление? — разливая суп по тарелкам, он слегка улыбнулся.

Надо же, оказывается, помимо глупой ухмылки в его арсенале есть и милые улыбки.

Я задумалась. И правда, ну любит он готовить, и что? Это во мне все еще остались стереотипы, вбитые в голову фантастикой и религией.

Обедали мы, молча, каждый думал о своем. Кстати, надо отдать ему должное: суп был восхитительным. Сама я в вопросах готовки жутко ленива, так что должна радоваться сложившимся обстоятельствам.

Как оказалось, погиб наш десерт. Так что пришлось довольствоваться чаем с вареньем (интересно, а его Иеру бабушка-чертовка приносит?). Бабушка натолкнула меня на куда более важные мысли.

— Э…Иер? — неуверенно начала я. И куда только подевалась «боевая дама» из прихожей?

— Да? — к искусителю вернулась его ухмылка.

О чем же он думает? Нет, не так. Что он затеял?

— Учебник я прочла и теперь уверена, что с моим пребыванием в адском городе могут быть проблемы.

— И какие же? — мне показалось, или он облегченно выдохнул?

Дело в том — и лукавый прекрасно это знает, — что у чертей три отличительных черты: рога, хвост и браслет-нарукавник, который они называют наруч. Я, на данный момент простой смертный человек без этих знаков, буду, мягко говоря, выделяться в толпе. И еще неизвестно, как отреагируют остальные обитатели Ада, узнав, что среди них на равных правах с ними живет смертная.

Законы, а точнее почти полное их отсутствие, я выучила. Примерные условия жизни и привычки чертей уяснила. Теперь осталось только раствориться в толпе.

Все это я и изложила Иеру.

— Выход есть, только я не уверен, что мне позволят это сделать с тобой… Иначе бы Ас давно уже сам это предложил… — задумчиво протянул он.

— Что «это»? — глядя на его лицо, ничего приличного на ум не приходит.

— Сделать тебя получертовкой, — развеял мои опасения нечистый, внимательно наблюдая за мной своими бездонными глазами.

— Это возможно? — удивлению моему не было предела.

— С помощью наруча многое возможно. Сам процесс я объяснить не смогу, но могу описать результат. Ровно на месяц ты превратишься в чертовку со всеми прилагающими, вплоть до наручного браслета одного со мной ранга, — похоже, в моих глазах появился нездоровый блеск, потому что Иер быстро добавил, — но без разрешения Канцелярии я не могу этого сделать. Так что сиди здесь, а я пойду и свяжусь с ними.

После этих слов он пошел в свою комнату «связываться с Канцелярией», а я от нечего делать пересматривала картинки в учебнике. Даже не верится, что я так быстро осилила ненавистный мне вид книг. Хотя давайте будем откровенны — сложно назвать этот томик простым образцом учебной литературы.

То ли Верховные черти долго не берут телефон (или как они там еще связываются), то ли Иер такой плохой переговорщик, но обсуждение моего превращения растянулось на добрых полчаса. Я, не зная, чем себя занять, полезла инспектировать холодильник, мало ли — может яблоки найду, а может яд какой….

Иер, войдя в кухню, сразу двинулся к столу, где я должна была сидеть.

— Ну, Ева, спешу тебя…. — он, наконец, заметил, что меня там нет, и замолчал.

Я, продолжая стоять у противоположной стены, громко хлопнула в ладоши, надеясь его испугать. Вслушивавшийся в тишину черт даже не вздрогнул. Зато развернулся ко мне и спокойно продолжил:

–…обрадовать! Мне разрешили тебя превратить!

— Блин, у тебя что, глаза на затылке? Ты даже не вздрогнул!

— Нет, конечно. А вот слух у меня, как и у любого черта, отменный. Я услышал шорох и почувствовал вибрацию воздуха за пару секунд до хлопка, — похоже, Иеру придется еще долго просвещать меня в вопросах чертилогии. — Ну что? Мы будем делать из тебя чертовку, или смертной походишь?

— Что за глупый вопрос? Давай, я готова! — отлипнув от стены, я подошла к искусителю.

— Хорошо, встань в шаге от меня. Теперь закрой глаза.

Следуя указаниям черта, я послушно замерла фигурным столбиком. Параллельно размышляла о том, что тут все как-то просто: захотел — и вот, не отходя от кассы, становись кем-то другим, захотел — и вот ты уже делаешь, что хочешь.

Сначала я абсолютно ничего не чувствовала, потом от затылка по всему телу разлился холод. Потом я интуитивно поняла, что искуситель одной рукой держит меня за талию (нормальные ощущения куда-то пропали, тело как будто стало не моим). Вторая его рука, похоже, была перед моими закрытыми глазами.

Вспышка. Настолько яркая, что я увидела ее сквозь веки. Касания кончиков его пальцев моих глаз, дыхания — губ. И темнота.

Последнее, что я помню: невероятный зуд по телу.

Примечания

2

Стихотворение Константина Бальмонта «Кинжальные слова»