По дороге в Ад

Евгения Мишина, 2016

Нимфадора начала свой путь во тьме, в стенах замка своего Родового Дома. Она колдовала, отнимала у людей надежду, веру, вытягивала из их сердец свет, и окунала их во мрак, приводя человеческие души на порог владений Дьявола, к Адскому пламени. И все же, среди зла и тьмы, ведьма смогла разглядеть свет собственного сердца. Зная, что искупление за грехи прошлого невозможно, и что ценой за них будет вечность в Адской Яме, Нимфадора становится на защиту рода людского.

Глава 4. Посвящение

Полгода назад, весной, в приход отца Майкла после вечерней мессы, когда прихожане уже разошлись, вбежала маленькая девочка. Ей было лет девять-десять. Она была похожа на ангела — голубые, как небо, глаза, белоснежные растрёпанные волосы, чистая белая кожа, пухлые щёчки. На ней было чёрное длинное платье, всё в дорожной пыли. За девочкой гналась стая собак.

Молодой, год назад принявший сан священник Майкл Кроу отогнал собак. Когда он приблизился к девочке, забившейся в угол рядом с алтарём, она дрожала как осиновый лист на ветру, спрятав голову за руками. Она была похожа на маленького дикого зверька, попавшего в клетку.

Единственным словом, которого он смог от неё добиться, было её имя — Дора.

Когда же Майкл решил позвонить в полицию, девочка сорвалась с места и побежала к выходу, но по пути запнулась и опрокинула на себя чашу со святой водой. Священник так и не понял, что происходит, чего так напугалась девочка. Отбросив чашу, она выбежала из церкви, выкрикивая проклятья. Майкл кинулся за ней, сам не понимая зачем. Девочка побежала в сторону леса и через мгновение скрылась в нём.

От полиции священник так ничего и не добился. Никто не заявлял о пропаже девочки по имени Дора. А так как о нападении и хулиганстве отец Майкл заявлять не стал, то и искать девочку никто не собирался. Расспросы прихожан тоже не принесли результатов.

Но с тех пор отец Майкл часто видел сон, в котором его накрывает тьма и в этой кромешной тьме его рука находит маленькую детскую руку. И она ведёт его куда-то. Просыпался он всегда раньше, чем они достигали цели, и больше не мог заснуть.

* * *

Шёл дождь. На дворе стояла осень, конец октября. Деревья сбрасывали листву, покрывая землю мягким ковром. Был вечер. Скоро должна была наступить первая безлунная ночь. Куры для жертвенного алтаря были уже готовы и ожидали своей участи в клетках.

Дора и её кузины сидели в большом зале на стульях, расставленных позади стульев их матерей. На столе горела чёрная свеча. Комната была заполнена звуками молитвы.

* * *

С того дня, как маленькая ведьма вошла в церковь и живой вышла оттуда, прошло полгода.

С тех пор она многое узнала, многое произошедшее в тот день поняла и многому научилась. Она узнала, что транспорт, которого она так напугалась, называется автомобилем или машиной. Узнала его устройство и то, что бояться его не следует. Она узнала больше о собаках и научилась ими управлять. Теперь они ей были не страшны.

Дора узнала, почему люди бывают с разным цветом кожи, волос и глаз. Узнала, кто такие мужчины и чем они отличаются от женщин.

Ещё она многое узнала о церкви, священниках и о других религиях, помимо христианства.

Юная ведьма научилась летать, призывать к себе различных животных, напускать порчу на людей, а также управлять огнём. Отточила умение управлять корнями и ветвями растений. Получила навыки владения оружием их родового дома.

У каждого из домов было оружие, владению которым девочки обучались с девяти лет и совершенствовали его всю жизнь.

Дом Калисты — два кинжала.

Дом Нифары — металлический веер.

Дом Изиды — широкий изогнутый меч.

Дом Тииды — звёзды для метания.

Дом Литиады — лук со стрелами.

Дом Каталины — серп.

Дом Гертруды — боевой топор.

Дом Калерии — томагавк.

И, наконец, дом Велоры — цепи с острыми, как бритва, наконечниками, прорезающими плоть, цепляющимися там своими зазубринами и выдирающими куски этой плоти, когда цепи двигались обратно. Длинные цепи закреплялись на плечах и спине и проходили по кольцам, закреплённым на предплечьях и запястьях.

Управление этим оружием требовало ловкости, силы, сосредоточенности и постоянных тренировок.

Библиотека, уроки и тренировки полностью занимали время Доры. Она больше не бродила по лесу, не нежилась на редком в этих краях солнышке, не любовалась звёздами. Девочка поглощала знания как губка, жадно читая книгу за книгой. Но своим тётушкам и матери вопросов не задавала.

Мать чувствовала перемены в дочери, но на вопросы та не отвечала.

Дора ни полусловом не обмолвилась о походе в город. Найденные ею в книге заклинаний заклятья помогли ей скрыть воспоминания о том дне ото всех, кто смог бы прочесть её мысли.

Правда, далось ей это нелегко. В полночь, когда девочка вернулась из города, она пробралась в библиотеку. Достав из кармана листок бумаги с заклинаниями, она нашла его — заклинание, скрывающее мысли. Вспоминая неудачный опыт с сокрытием мешка с припасами, Дора очень боялась ошибиться, так как речь шла уже не о буханке хлеба, а о её мыслях. Но выбора не было, ведь она была в церкви, на ней была святая вода. Если бы мать узнала, то сама бы положила её на жертвенный алтарь.

Подстёгиваемая страхом, Дора сосредоточилась. Прежде чем прочесть заклинание, она дословно расписала всё на бумаге. В чтение его она вложила всю свою силу, которая у неё только осталась после такого тяжёлого дня.

Закончила Дора через час. Все записи она сожгла тут же, в библиотеке. Как в бреду Дора добралась до комнаты и уснула на неразобранной кровати.

Заклинание сработало, мать ничего не смогла увидеть в её мыслях о вчерашнем дне.

Все эти полгода Мать Анабель на каждом уроке по призыву рассказывала девочкам о демонах. Это были в основном истории о том, как погибали ведьмы, пытавшиеся призвать демона, но им не хватало для этого либо сил, либо умения, либо и того и другого.

Дору такие истории не пугали, а наоборот, ещё больше приковывали к книгам. Из книг по истории и демонологии Дора узнала, что без «венца» демона вызвать невозможно. Лучше всего делать это после обретения бессмертия.

Ещё она вычитала, что ведьма призывает к себе одного демона и он является на её зов всегда, когда она пожелает, и только он. При первом вызове демон передаёт ведьме свою «печать», которую она должна будет вернуть ему после своей смерти в Аду. После этого демон сможет явиться другой ведьме на службу.

Ещё она прочла о том, что же может демон. О том, как по его приказу извергаются вулканы, пересыхают реки, люди и звери обращаются в прах, как разверзается земля под его огненным кнутом.

С незапамятных времён по приказу своего господина демоны служили своим матерям, убившим их при рождении.

В книге заклинаний Дора нашла «Зов матерей» — заклинание, вызывающее демона. Она заучила его наизусть.

— Я получу «венец», я рожу Повелителю сына и получу «печать», — повторяла себе девочка каждый раз перед сном как молитву.

Вот уже полгода Дора не видела снов. Вернее, во сне она видела только тьму. Но ей не было страшно, она знала, куда нужно идти. И она шла, но просыпалась всегда раньше, чем успевала достигнуть своей цели.

* * *

Молитва закончилась. Ведьмы поднялись со своих стульев и направились по коридору в подземелье. По тёмному и сырому тоннелю они дошли до тускло освещённого чёрными свечами зала.

В центре стоял алтарь. У входа стояли клетки с курами, заранее принесёнными сюда Матерью Зарой.

На алтаре лежал большой острый нож — атам. Ведьмы разошлись по залу и встали плотным полукругом перед серым каменным столом. Матери Калифа, Зара и Сибилла достали из клеток трёх кур и медленно проследовали с ними к алтарю. Остальные ведьмы начали петь, стоя неподвижно как статуи. Лица женщин и девочек были похожи на маски. Пение было тихим, монотонным, завораживающим. Глаза у многих были полузакрыты.

Первой атам в руки взяла Мать Зара. Она занесла его над шеей курицы и забормотала низким негромким голосом хвалебные слова в адрес своего Господина. Закончив речь, она опустила нож. Кровь из шеи обезглавленной курицы брызнула на алтарь.

Тут же заговорила Мать Калифа, беря атам из рук Матери Зары. Она произнесла слова проклятий в адрес врагов своего Повелителя и тоже отсекла голову курице.

Атам взяла Мать Сибилла. Она просила у Господина защиты и вечной жизни для всех присутствующих. На алтарь пролилась кровь третьей жертвы.

Самих кур и их головы сложили тут же. Все молящиеся взяли по свече, стоявшие возле стен, и поднесли их к алтарю. Он вспыхнул чёрным пламенем — жертва была принесена и принята.

В зале не было окон, был лишь один выход. Помещение наполнилось дымом. Дышать было практически невозможно, но ведьмы продолжали петь, не замечая ничего вокруг.

Глаза Доры слезились от дыма, но ей было всё равно. Она пребывала в трансе. Её сердце и мысли наполнялись тьмой. Она пела молитву своим чистым невысоким голосом и слегка улыбалась.

Огонь погас, свечи тоже потухли, пение стихло. Стало темно и тихо. В этой тьме и тишине ведьмы продвигались к выходу. Ни одной из них не было страшно. Всё было как во сне Доры — она шла в темноте, уверенно ступая по сырому полу подземелья. Она точно знала, куда нужно идти.

* * *

Через неделю, в последний день октября, должно состояться посвящение. А завтра Доре должно было исполниться десять лет.

После жертвоприношения, когда все ведьмы поднялись из подземелья, Риана подошла к Доре, взяла её за руку и повела наверх, в их комнаты.

Закрыв за собой дверь, Дора села на кровать рядом с матерью.

— Завтра тебе исполнится десять, а через неделю на тебя наденут «венец», — начала Риана.

— Да, мама, — кивнула Дора, — я знаю.

Риана посмотрела на дочь.

— Мне так много нужно сказать тебе, — продолжила она и замялась. — Понимаешь, ты у меня особенная, — говорила Риана тихим голосом. — И дело не только в том, что ты сильнее и способнее других. Когда ты родилась… — она помедлила, подбирая слова, — ты не была похожа ни на одну ведьму, которые были до тебя. Ты пошла не в меня, как должно было быть, а в своего отца.

Дора вопросительно посмотрела на мать.

— У тебя были голубые глаза и светлые волосы, — совсем тихо сказала Риана. — Прямо как у него…

От удивления Дора раскрыла рот. В её голове всё перемешалось, а потом встало на свои места. Тогда в церкви… Вот что она видела там. Она видела себя настоящую.

— Но как же? — Дора растерянно дотронулась до своих волос.

— Я наложила на тебя чары, — как бы извиняясь, объяснила Риана всё тем же тихим голосом. — Иначе мне было не спасти тебя.

В комнате воцарилось молчание. Мать смотрела на дочь, пока та блуждала где-то далеко.

«Святая вода снимает ведьмовские чары», — думала Дора. Вдруг эта мысль вернула её в комнату.

— Кто мой отец? — спросила Дора, глядя куда-то вдаль.

— Твой отец был священником, — уже более спокойным голосом ответила Риана.

— Священником? Был? — переспросила Дора.

— Да, был.

— Он мёртв?

— Нет, но он больше не священник, — ответила Риана. — Я ведь соблазнила его.

— Если соблазнить священника, он перестаёт им быть? — удивлённо спросила Дора.

— Они дают обет безбрачия, — ответила Раина, — когда они его нарушают, то теряют право быть священниками.

— И кто же он сейчас?

— Он работал в разных местах. Точно не знаю. — Её лицо тронула грусть. — Через неделю ты встретишься с ним.

— Что? Как? — У Доры округлились глаза.

— На твоём посвящении.

— Я не понимаю…

— Девочка моя, — нежно сказала Риана, — ты живёшь в долг. Во время твоего посвящения мои чары не смогут тебя защитить. Когда Повелитель будет ставить тебе клеймо, он увидит тебя настоящую. Он будет смотреть в самую суть тебя. — Риана держала руку дочери в своих, а Дора ошарашенно смотрела на неё. — Для того, чтобы нам с тобой простили это, необходимо доказать, что всё было сделано не зря, что я сохранила тебе жизнь лишь для того, чтобы ты стала самой сильной и великой ведьмой в истории, и неважно, какого цвета твои глаза.

Дора не могла подобрать слов, чтобы спросить обо всём, что крутилось у неё в голове.

— Во имя нашего Повелителя я когда-то соблазнила священника. Я сбила с праведного пути святошу. А теперь, чтобы доказать, что я поступила верно, тебе придётся на посвящении принести более весомую жертву, чем остальные.

— Более весомую? Это как?

— Бывший священник подойдёт…

Взгляды их встретились.

— Я должна буду убить своего отца? — спросила Дора с каменной маской на лице.

— Да, — кивнула Риана.

Девочка медленно вытащила руку из рук матери, встала и пошла к окну.

— Я никогда не видела его, — сказала она. — Никогда не думала о нём. Никогда не была рядом. Он мне не нужен. — Голос Доры был по-детски упрямым, она убеждала саму себя.

— Если бы ты родилась такой, как все, то никогда бы с ним не встретилась, — поддержала её мать. — К тому же он служит Богу и церкви. Он наш враг.

— Да, — произнесла Дора, но мысли её были далеко. Перед глазами у неё стоял священник по имени Майкл с доброй улыбкой на лице. «Не бойся меня. Я тебя не обижу», — говорил он ей мягким бархатистым голосом.

Дора тряхнула головой, чтобы изгнать его из памяти. У неё было много своих тайн, за которые она запросто угодит в преисподнюю.

Для девятилетней девочки принимать подобные решения было ужасно трудно. Она последние полгода присутствовала на пяти жертвоприношениях. Но сама никогда никого не убивала, даже животное, не говоря уже о людях.

Дора смотрела в окно. А разве у неё был выбор?

— Хорошо, — сказала она. — Ты научишь меня, как это сделать? — спросила она мать, повернувшись спиной к окну и взглянув ей в глаза.

Риана подошла к дочери.

— Конечно, моя девочка, — ответила она. — Я научу тебя. — Риана обняла Дору за плечи. — Ты у меня уже такая взрослая, — прошептала она, — у тебя всё получится.

Риана уложила дочь спать, посидела немного у неё на постели и ушла к себе.

Дора лежала с закрытыми глазами, но уснуть не смогла. Сегодня она узнала ответ на последний вопрос, мучивший её уже полгода. Она всегда была «белой вороной», при этом, как оказалось, в самом прямом смысле, только перекрашенной в чёрную. Вот почему в церкви она стала светловолосой и голубоглазой. Перед Дьяволом и перед Богом всё становится явным. Нельзя было ничего скрыть от тех, кто видит твою суть.

Повелитель увидит на ней и её светлые волосы, и святую воду, которую она пролила на себя.

Смыть всё это можно только кровью, и не куриной или бычьей, а человеческой. Душа её отца как откуп.

Всё это вертелось у неё в голове. Дора зажала её руками. Ей было всего девять лет.

— Вот если бы рядом был тот, кто мог бы меня защитить…

Но никого рядом не было, мать сделала для неё всё, что могла.

Незаметно Дора провалилась в сон. Ей снился кошмар. На жертвенном алтаре в подземелье лежал отец Майкл. В её руках был атам. Вокруг горело адское чёрное пламя.

Она пыталась поднять руку с ножом вверх, чтобы ударить священника в сердце, но руки не слушались её. Она стояла и смотрела в чистые светло-серые глаза мужчины. А в это время могучая рука заносила огромный пылающий топор над её собственной головой.

Дора проснулась вся в поту. Вокруг было темно и холодно. Она лежала в своей постели.

Девочка взглянула в окно. Из-за туч, плывших по небу, показались звёзды, но вскоре они снова исчезли.

Остаток ночи Дора провела почти без сна, ненадолго засыпая, но вновь ей снился тот же кошмар. Вздрагивая, она просыпалась и лежала, глядя в окно, ожидая окончания ночи.

* * *

Дни рождения ведьмы обычно не празднуют, за исключением десятилетия. Селена, Майя, Рида и Минерва свои десятилетия уже отпраздновали, у Талимеры день рождения будет через два дня, и поэтому было решено провести для них посвящение в Хэллоуин.

Таре же, самой младшей из сестёр, придётся проходить обряд одной в конце зимы.

У ведьм существовало негласное правило, чтобы проводить совместное обучение девочек и совместные обряды посвящения, было решено рассчитывать рождение дочерей так, чтобы в замке одновременно было не меньше шести сестёр.

Таким образом, ведьмы-матери могли сами воспитывать своих дочерей, без помощи тех, кто пока не собирается заводить детей.

Это утро, как и большинство предыдущих, было дождливым и хмурым. В большом зале тётушки накрывали на стол. Дора была измотана бессонной ночью, но старалась не подавать вида усталости.

Десятилетие у ведьм абсолютно не походило на детский день рождения. На большом столе, как и всегда, горела большая чёрная свеча. Для каждой из присутствующих на столе стояла тарелка с приборами и стакан красного вина. На тарелках были тушёные овощи и сочный кусок говядины. Ни сладостей, ни украшений не было. Все, как обычно, были одеты в длинные чёрные платья, застёгнутые на все пуговицы до горла.

Ведьмы расселись вокруг стола. Положив руки перед собой на стол ладонями вниз и закрыв глаза, они пропели одну из молитв, восхваляющих Дьявола. После чего приступили к трапезе.

Ели молча, в большом зале было не принято говорить лишнее.

Когда все поели и выпили вина за Дору, Мать Риана встала и преподнесла дочери подарок. Как и всем остальным в день десятилетия, девочке подарили её личное боевое снаряжение: цепи с выгравированным на всех креплениях её именем «Нимфадора». На острых, как бритва, наконечниках стоял герб её родового дома — разъярённый волк. Помимо этого, в подарок входил пояс, на котором было крепление для книги заклинаний, но саму книгу девочки получат лишь после посвящения.

Дора примерила подарок. В знак благодарности она низко поклонилась сначала своей матери, потом всем сидящим за столом. На этом празднование было окончено.

Ведьмы начали расходиться, унося с собой грязную посуду на кухню. Риана и Дора поднялись к себе.

Дора убрала подарок в ящик, а Риана тем временем принесла из своей комнаты атам и вручила его Доре.

— Я вчера обещала, что помогу тебе, — сказала она при этом. Дора кивнула в ответ. — Сейчас мы с тобой пойдём в лес.

— Зачем? — спросила девочка.

— Затем, чтобы придать твоей руке твёрдость, — ответила Риана.

Закрепив нож на поясе, Дора пошла за матерью.

На улице шёл дождь. Ведьмы накинули на головы капюшоны. Листьев на деревьях почти не осталось. Всё вокруг было серым и мрачным. Две фигуры в плащах двигались вглубь леса. Выйдя на небольшую поляну, они остановились. Риана повернулась лицом на восток и произнесла заклинание, призывающее зайца. Через мгновение на поляне показался серый заяц, прибежавший на зов ведьмы. Когда он подбежал достаточно близко, Риана схватила его за уши. Животное начало в панике дёргаться. Риана повернулась к девочке и протянула ей зверька.

— Вот, — сказала она, — возьми атам и убей эту тварь.

Дора вытащила из-за пояса нож. Она подошла ближе. Заяц смотрел на неё напуганными раскосыми глазами.

— Ну же! — подбадривала мать.

Доре показалось, что она снова спит и видит всё тот же кошмар. Она почувствовала нависающий над её головой топор. В этот момент она с силой воткнула атам в горло зайца. Кровь брызнула, и несколько капель попали ей на лицо. Это отрезвило девочку. Она поняла, где находится и что делает.

Дора отступила назад, глядя, как в муках умирает заяц в руках её матери. Раньше она часто наблюдала за этими забавными животными, выслеживая их норки. И вот сегодня, в день своего рождения, она отняла у одного из них жизнь.

Доре вдруг стало очень плохо, на глаза навернулись слёзы.

Риана взяла атам, всё ещё торчавший из шеи зайца, и отрезала животному голову. Потом она быстро подошла к дочери и взяла её за плечи.

— Ты молодец, — сказала она. — В следующий раз будет легче.

Дора подняла голову, чтобы взглянуть на мать, капюшон соскользнул с её головы, и на лицо потекли холодные струи дождя. Они смыли кровь и слёзы со щёк девочки.

Всю следующую неделю по вечерам мать и дочь уходили в лес. Мать призывала к себе зверей, а дочь перерезала им горло.

В последний вечер Риана подозвала к ним лань. Но на этот раз она жестом приказала девочке ждать, а сама взяла голову лани обеими руками и, глядя в глаза животного, запела незнакомое для Доры заклинание.

Когда Риана закончила, перед ней на коленях стоял мужчина. Он был в чёрном костюме, волосы его были светлыми, а глаза голубыми.

Дора заворожённо наблюдала за происходящим. Риана, не прерывая зрительного контакта, уложила мужчину на землю, а сама встала возле его ног и продолжала смотреть ему в глаза.

— Так выглядел твой отец десять лет назад, — сказала она дочери. — Я хочу, чтобы ты вонзила ему атам прямо в сердце. Именно это тебе предстоит сделать завтра.

Дора от удивления не могла пошевельнуться. Она внимательно вглядывалась в его лицо. В нём было что-то знакомое. Форма носа, бровей. Дора узнавала в них собственные черты.

— Дора, — позвала её мать. — Дора! Он всего лишь человек, — говорила она настойчивым голосом. — Для него ни ты, ни твоя жизнь ничего не значат. А ты сможешь прожить десятки человеческих жизней, но ради этого нужно отдать Повелителю его душу.

Риана протянула руку в сторону дочери, но взгляда от мужчины не отвела.

— Доченька, я знаю, в первый раз это очень тяжело, но если ты этого не сделаешь, мы обе не переживём завтрашнюю ночь.

Дора опустилась на колени перед мужчиной.

— Это лань, — сказала Риана.

Дора занесла над его грудью нож.

— Это всего лишь лань, — повторила она и вонзила атам прямо в сердце. На мужском лице появилось выражение боли и ужаса. Дора отвернулась, она не могла больше на это смотреть. Руки её всё ещё сжимали нож.

Риана отвела взгляд от глаз мужчины, и они снова стали глазами лани. Женщина опустилась на колени рядом с дочерью и одной рукой прижала девочку к себе, а вторую положила на её руки, разжав пальцы дочери на рукояти атама.

— Ты молодец, моя смелая, сильная, взрослая доченька.

В объятиях матери девочка осмелела и немного успокоилась. Она медленно перевела взгляд на труп, лежавший возле них, и увидела лань с ножом в сердце. Из раны сочилась кровь. Дора молча смотрела на атам и на кровь. В её собственном сердце образовалась пустота.

— Пойдем-ка отсюда, — пробормотала Риана. Она помогла девочке встать, вытащила атам из груди лани и вытерла его платком. Взяв дочь за руку, она пошла в сторону замка.

— А сколько ты убила людей? — спросила Дора тихим голосом, пока они шли по тропинке.

— С помощью проклятий где-то человек десять, — ответила Риана.

— А так, оружием?

— Двоих.

— Это вместе с моим братом?

— Без него, — нарочито тихо и спокойно ответила мать.

— Ясно, — сказала Дора и больше вопросов не задавала. Ей не нравилось убивать, и хотя она понимала, зачем всё это нужно, делать это ей было противно.

— Приносить жертвы нашему Господину — это наша обязанность, — строго сказала мать. — В твоей жизни будет много жертв, — продолжала она, — и сейчас я не издеваюсь над тобой, я тебя учу.

— Я знаю. — Девочка вздохнула. — Но мне это не по душе.

— Ты научишься. После посвящения многое изменится в твоей жизни и в тебе самой. Главное — это пройти посвящение и получить «венец». Возможно, многие проблемы решатся сами собой.

Остальной путь они прошли молча, погружённые каждая в свои мысли.

* * *

И снова Дора видела сон, который начинался как её предыдущий кошмар. Она стояла у алтаря. На нём лежал её отец. Вокруг горел огонь. В её руках был атам. Она занесла его над грудью мужчины…

А потом из огня вышли двое: один — отец Майкл, второго она не знала, он был выше, шире в плечах и с голым торсом. Черты его лица она не могла различить.

— Не делай этого, — молил бархатный голос священника.

— Это твой долг. Это твоя судьба! — прогремел другой, незнакомый ей голос.

Над её головой взвился огненный топор.

И вдруг… стало темно и тихо… Дора стояла одна босая на сыром холодном полу. Она пошла вперёд. Страха наткнуться на что-нибудь в темноте у неё не было. Потом она побежала.

Девочка открыла глаза. Было раннее утро. Сквозь тучи в окне проглядывалось посеревшее перед рассветом небо. Дора лежала спокойно. Её дыхание было ровным. В её душе и сердце было пусто, как будто она до сих пор стоит одна в темноте.

* * *

Весь день ведьмы занимались подготовкой к церемонии. В обед приехали ещё три ведьмы, позже ещё шесть.

Из прибывших Дора вышла встречать только свою старшую сестру Вербену и тётушку Агнес. Остальных она не знала, да и забот сегодня у неё было слишком много.

Вечером все собрались в большом зале. У каждой ведьмы в руке горела чёрная свеча. Плотной стеной они встали вокруг стола. Началась молитва. Зал наполнился тьмой, огнём, дымом и голосами. Голоса пели витиеватые слова ровно и мелодично. Молитва длилась больше часа. Потом ведьмы вереницей отправились к алтарю, стоявшему во внутреннем дворе, под открытым небом. Время близилось к полуночи. Небо очистилось, взошла луна — тонкий серебристый серп. Где-то в горах выл волк.

Ведьмы по-прежнему держали в руках горящие чёрные свечи.

Большой алтарь стоял в центре начерченной на земле звезды, окончания которой заключались в круг. Ведьмы равномерно разошлись по этому кругу.

Старшая из присутствующих Мать Агнес, сестра Рианы, вышла вперёд, оставив свою свечу на краю круга. Она подошла к алтарю и произнесла имена молодых ведьм, проходящих сегодня посвящение: Селена, Минерва, Майя, Нимфадора, Рида, Талимера. Девочки сделали шаг вперёд. Мать Агнес повернулась к алтарю. На нём были разложены различные предметы. Она взяла два из них — ножницы и острую бритву.

Ведьмы вокруг запели молитву Дьяволу, а Мать Агнес подозвала к себе первую из девочек:

— Селена, подойди.

Селена поставила свечу на землю и подошла к Матери Агнес.

— На колени, — велела Агнес.

Селена опустилась на колени. Мать Агнес взяла волосы девочки в левую руку и ножницами остригла их. Остриженные волосы ведьма положила на алтарь.

Далее она работала бритвой, начисто сбрив остатки волос с головы Селены.

На каждой руке Агнес было завязано по три лоскута чёрной ткани. Она отвязала один и повязала его на голове Селены так, что ткань очертила место положения «венца», при этом женщина громко произнесла:

— Я, Агнес из дома Велоры и отныне твоя сестра и мать, именую тебя Селеной из дома Велоры!

Остальные ведьмы вторили ей чуть тише.

Ткань на голове девочки вспыхнула, Селена закричала от боли и страха.

Через мгновение чёрный огонь погас. Пепел, оставшийся от ткани, лёг на голове Селены её именем и знаком её дома, въелся в кожу и остался там навсегда.

— Поднимись с колен и принеси свой дар Владыке! — велела Мать Агнес.

Селена медленно поднялась и вышла из круга. Вернулась она с маленьким ягнёнком на руках. В это время Мать Агнес забрала все принадлежности для ритуала с алтаря, оставив там только атам.

Селена уложила ягнёнка на алтарь, поверх своих обрезанных волос. Беря в руки атам и занося его над головой, она на ведьмовском языке произнесла:

— Прими эту жертву, мой Тёмный Повелитель, в знак моей верности тебе и ненависти к врагам твоим.

Нож пронзил сердце ягнёнка. Чуть помедлив, молодая ведьма вытащила нож и отошла на шаг, опускаясь на колени.

Алтарь вспыхнул. Женщины снова запели. Огонь взвился вверх, потом резко опал.

Селена вскрикнула. Из её глаз потекли слёзы. На затылке девочки начал проявляться знак — перевёрнутая звезда в круге. Это продолжалось несколько минут. Потом огонь на алтаре погас.

Селена с пустым взглядом стояла на коленях перед алтарём.

— Поднимись, сестра моя и дочь! — сказала Мать Агнес.

Селена с трудом поднялась. Она подошла к своей свече, взяла её и пошла дальше, во внешний круг. Ведьмы расступились, освобождая для неё место.

Дальше Мать Агнес вызвала к себе остальных девочек по старшинству: Майя, Рида, Минерва. Они тоже приносили в жертву ягнят. И они тоже ушли после посвящения во внешний круг.

Пришла очередь Доры.

Она подошла к алтарю и преклонила колени. Мать Агнес остригла её и обрила. Она завязала на голове девочки чёрный лоскут.

— Я, Агнес из дома Велоры и отныне твоя сестра и мать, именую тебя Нимфадорой из дома Велоры! — услышала Дора.

Она почувствовала острую жгучую боль там, где был повязан платок. Жар стал почти невыносимым. Дора зажмурилась и стиснула зубы, но не произнесла ни звука. Ни слезинки не упало с её глаз.

Внезапно боль прошла. На голове она ощущала тяжесть, как будто на неё надели настоящий венец.

— Поднимись с колен и принеси Владыке свой дар! — повелительным голосом произнесла Мать Агнес.

Дора поднялась. Она вышла из круга, но что делать дальше, она не знала. Мать ничего не сказала ей об этом. Тут она увидела, что вслед за ней из круга вышли ещё двое — её мать и старшая сестра. Они прошли мимо неё и исчезли в дверном проёме, ведущем в замок. Через минуту женщины вернулись, ведя под руки мужчину. Рот его был завязан. Одет он был в сутану священника. Волосы его были светлыми, а глаза голубыми.

Дора уже видела его лицо вчера в лесу, но сегодня он был на десять лет старше.

В глазах человека был ужас и смятение. Он не отрывал взгляда от Рианы, матери девочки.

Но, несмотря ни на что, он покорно шёл вперёд, ведомый не только ведьмами, но и их заклинаниями.

Вербена и Риана ввели его в круг и уложили на алтарь. Произнеся пару слов на незнакомом мужчине языке, они развернулись и встали на свои места.

Дора готовилась к этому моменту. Она знала, что ей нужно делать. Но сейчас она медлила.

Девочка шла в сторону алтаря, еле передвигая ноги. В голове её крутились слова матери: «Он всего лишь человек… Приносить жертвы — это наша обязанность!..» «Не делай этого…» — слышала она другой голос, бархатистый, который никак не могла забыть. «Это твой долг! Твоя судьба…» — говорил ей кто-то из её снов.

Она взяла атам.

Ведьмы вокруг стояли с широко раскрытыми от удивления глазами. Волосы, обрезанные с головы Доры и лежавшие сейчас на алтаре, стали того же цвета, что и у мужчины. И, конечно же, ни от кого не ускользнул тот момент, что черты лица священника и девочки были очень похожи.

Дора занесла над ним атам. Тяжесть от венца на голове напоминала ей ощущения из сна, когда над её головой занесли топор.

Ведьмы начали петь.

— Прими эту жертву, мой Тёмный Повелитель, — хриплым от волнения голосом говорила Дора. Её взгляд вдруг встретился с глазами её отца. Весь ужас в его взгляде сменился удивлением и непониманием. Мужчина смотрел в небесно-голубые глаза девочки. Он видел в её лице далёкое отражение своего. Он что-то хотел сказать, но кляп мешал ему.

— В знак моей верности тебе! — продолжала Дора. На её глазах появились слёзы. — И ненависти к твоим врагам…

«Это всего лишь лань…» — пронеслось в мыслях девочки. Она закрыла глаза и опустила атам на грудь мужчины.

Дора вытащила нож из сердца своего отца и открыла глаза. Все голоса стихли в её голове. Борьбы в её душе больше не было. Больше не за что было бороться. Дора отступила на шаг и встала на колени.

В её глазах цвета утреннего неба отражалось чёрное пламя, пожиравшее пряди её светлых волос и её жертву.

Вдруг внутри себя она услышала голос. Он заглушил треск сгорающей плоти и пение ведьм, гул ветра и все остальные звуки мира. Дора могла слышать только его:

— Твоя жертва была для тебя тяжёлой. Вместе с душой твоего отца ты отдала мне часть собственной души! Я принимаю твою жертву взамен твоей жизни!

Голос стих. На смену ему пришла боль. Затылок Доры горел. Она чувствовала, как огонь сжигает её кожу. Она упёрлась руками в колени и зажмурила глаза. Казалось, прошла вечность, горел уже не только её затылок, но и она сама. Всё внутри превращалось в раскалённую лаву. Перед внутренним взором девочки предстала ужасающая картина: высохшие бесплодные земли, разорённые огнём и покрытые пеплом. Вместо рек текла лава. Небо было чёрно-серым, и в зените светило красное солнце. В центре был кратер, доверху набитый обнажёнными телами, горящими в адском пламени.

Тот же голос, что она слышала мгновение назад, сказал:

— Если ты предашь меня, то присоединишься к ним! Если сослужишь мне верную службу, станешь моей…

Через мгновение всё исчезло. Боль прошла. Всё прошло. Вокруг стояла тишина.

Дора ощущала прохладный ветер последней октябрьской ночи на своей коже.

— Поднимись, сестра моя и дочь! — услышала Дора голос Матери Агнес.

Дора открыла глаза, перед ней стоял пустой алтарь. Вокруг было темно. Только тусклый свет свечей освещал ритуальный круг.

Дора с трудом поднялась. Из последних сил она дошла до своей свечи и подняла её с земли. Покачиваясь, она дошла до места, которое её сёстры и матери освободили для неё, и развернулась лицом в круг. Того, что происходило дальше, Дора почти не видела, а потом не могла вспомнить. Она была в шоке. Единственное, что она знала, — это то, что удержалась на ногах до конца церемонии.

* * *

Майкл Кроу, молодой священник, в эту ночь видел всё тот же кошмар. Он стоял в темноте. Детская рука взяла его за руку и повела куда-то. Потом он увидел перед собой горящее пламя. Он разглядел ребёнка, это была та самая девочка, которую он когда-то спас от собак. Но волосы её были острижены, а в голубых глазах появились чёрные разводы, как трещины на засохшей земле. Она тянула его в огонь и улыбалась.

— Нет! — кричал он ей.

Она удивлённо смотрела на него, но продолжала тянуть. Всё ближе и ближе к пламени.

— Нет! — ещё раз воскликнул он и проснулся от собственного голоса.