Навигатор из Нерюнгри

Евгения Кретова, 2018

Не пройдя тестирование в лётное училище, Ульяна возвращается домой, где её ждёт уведомление о зачислении в Академию Космофлота. Прилагаются авиабилеты и подробная инструкция. Будучи уверенной, что это глупый и не очень добрый розыгрыш, девушка всё-таки отправляется в назначенное место. Прибыв на отдаленную космическую станцию, она оказывается в эпицентре криминальных разборок: похищение посла, таинственного груза с маркировкой Сигма. Её жизнь не стоит и гроша. Её стремление выжить ломает все преграды. Тем более, когда за спиной друзья, любовь и родная планета. Мир, о котором вы не знали, ждёт вас. Оформление обложки: Ольга Закис.

Глава 7. Первые лекции

1

— Ты где была? — Наташа ожидала её у лифта и уже заметно нервничала. — Я уже думала, тебя забрали на опыты, — добавила она и улыбнулась. — Шучу я. Боз Удгрин сказал, что у нас перерыв до десяти. Потом занятия по расписанию. Сегодня будут общие дисциплины для всех первокурсников. Планетология и полётная техника.

Ульяна кивнула, пряча загадочную улыбку.

«Ведь он мог попросить принести курку сюда, а позвал в кафе, — пульсировало в висках, отдаваясь в груди сладким томлением. — Интересно, это можно расценивать как свидание?»

— Алле, Ульян, я с тобой говорю? — удивленные глаза подруги.

Ульяна смутилась:

— Прости, задумалась просто.

— Да нет проблем. В столовку пойдем? Или ты как?

Перекусить — дело хорошее.

— Нет, лучше с компьютером и базой местной поворкую, не хочу быть баобабом на лекции, — она нажала кнопку вызова лифта. — Кстати, а где тут кафе «Вивьен» — не знаешь?

Наташа вытаращилась на неё:

— А тебе зачем?

Они зашли внутрь прозрачной кабинки. Мягкий толчок, и та, разгоняясь, увлекла их в седьмой сектор.

— Я ещё в Якутске познакомилась с парнем. Он, оказывается, здесь в лаборатории генной работает. Я ему одну вещь должна отдать. Договорились, что сегодня вечером в «Вивьен».

Наташа изогнула бровь и многозначительно хмыкнула:

— Сколько загадок…

— Да, ну, брось подкалывать. Это ничего не значит, — отмахнулась Ульяна, пряча ликование в душе.

— А кем он там, в лаборатории? Что за чел?

Ульяна покраснела, закусила губу.

— Не знаю я, лаборант, наверное. Молодой, чуть старше нас. Я не посмотрела, что было написано на кабинете.

Наташа засопела от любопытства:

— Хоть симпатичный?

Ульяна автоматически потянулась к кончику носа — спрятать улыбку.

— Симпатичный.

2

Первой значилась лекция по сравнительной планетологии. Высокая, худая, как жердь, дама поприветствовала их сухо и немногословно:

— Меня зовут Инесса Армановна Рубин, ударение на первый слог. Кто назовет меня драгоценным булыжником, может не рассчитывать на сдачу экзамена, — сурово пояснила она.

Как Ульяна не приглядывалась, она не могла понять, какой расе может принадлежать настолько некрасивая женщина. Более того, когда она говорила, возникало подозрение, что она и не женщина вовсе.

Ульяна постаралась сосредоточиться.

— Я не рассчитываю найти среди вас существ, которые с лёгкостью отличат рыхлую планету или своевременно выйдут из гравитационного поля чёрной планеты. Но надеюсь, что хоть какие-то знания в ваши головы мне удастся вложить. Сравнительная планетология включает в себя целый комплекс наук, потому что это различные аспекты жизни отдельных небесных тел. В исследованиях планет мы всегда оглядываемся на родную планету, отсюда — разность подходов и классификаций. На этом курсе мы постараемся исходить из общих критериев. Собственно, задача сравнительной планетологии в конечном итоге — понять, каким образом те исследования, которые мы проводим, проецируются обратно на исследования нашей собственной планеты и какой вклад они могут сделать в наше понимание того, что на ней происходит.

Введение в курс, тридцать восемь типов классификации обитаемых планет и еще сто двенадцать признаков планеты-убийцы — это то, что навигаторы были должны знать уже завтра. Отличница с первого класса, выпускница лучшей в регионе гимназии Ульяна чувствовала себя маленьким тупоносым Буратино с закипающим от количества новой информации мозгом.

— Блииин, — выдохнула Наташа после лекции, — у меня такое ощущение, что пол-лекции было на китайском, а вторая половина — на хинди.

Она бессильно терла виски, хлопала ресницами и стонала.

— Что там у нас после перерыва?

Ульяна присела рядом с подругой, сверилась с расписанием: полётная техника и тренажёрный практикум.

Предстоящее занятие волновало Ульяну — от ожидания соприкосновения с неведомым перехватывало дыхание. Утреннее происшествие не давало покоя. Вдруг это снова повторится. Нет, даже не так. Хоть бы это повторилось вновь. Это удивительное ощущение полета и свободы.

Курсантам пришлось спускаться на нижний ярус, туда, где размещались громоздкие тренажеры — металлические конструкции с прозрачным куполом-кабиной. Совсем не такие, какие им показывали утром.

— Это не симуляторы, а реальные тренажёры, — с недоумением пробормотала девушка в очках, Инна Белоглазова.

Ульяна вздохнула — для нее это всё пока, что в лоб, что полбу.

— Ты не понимаешь, — нервничала сокурсница, — это продвинутый курс. Мы на компьютерном симуляторе должны были в этом семестре работать, я узнавала…

Полётную технику вёл молодой парень по виду чуть старше самих курсантов, черноволосый и быстроглазый. Их поставили около кронштейна, на котором крепилась жёлтая кабина тренажёра.

— Ираль Танакэ, — коротко представился он. Его оранжево-золотистые глаза рассекали чёрные щели зрачков. — Я буду знакомить вас с теорией полета, стратегией и тактикой управления космическими аппаратами, действующими в Космофлоте. Теории немного, буду давать сжато по мере необходимости. Основная моя задача — заставить вас чувствовать объект управления. Запомните, вы операторы. Вы мозг и операционная система космического корабля. От ваших решений и профессионализма зависит жизнь пассажиров, экипажа и сохранность судна. Это ясно?

Он орлиным взором осмотрел притихших курсантов — семнадцать человек в одинаковой форме с синей эмблемой Академии на груди.

Ираль Танакэ развернул световое табло, на котором тренажёр оказался разрезан надвое, показывая свое внутреннее устройство.

— Сердцем навигационной установки является кресло навигатора — ваше будущее рабочее место, — он указал на подвешенное на ремнях сидение с высоким изголовьем, сильно напоминающее стоматологическое. — Для обеспечения максимальной балансировки оно обычно подвешено на гравитационной подушке. Вот эти ремни — ее видимая часть и есть. На некоторых моделях используется пневматика и шарнирное устройство. Для достижения максимального сцепления поверхность кресла покрыта лианиновым полотном, — он развел длинные руки и увеличил ту часть картинки, на которой изображалось покрытие навигаторского кресла.

Ульяна увидела уже знакомый белесый ворс с черными точками-присосками на конце.

Преподаватель пояснил:

— Лианин — искусственное создание. Своего рода — аналог андроида для человека. В основе его разработки — колония полипов. Чувствительная настройка позволяет соединить нервную систему оператора с искусственным интеллектом машины. И чем больше площадь соприкосновения между навигатором и лианином, тем точнее и легче управление судном, безопаснее полет.

— Так на нем, что, голенькими надо сидеть, — гоготнул долговязый парень.

Ираль Танакэ сверкнул глазами:

— Вот с вас, голенького, и начнем. Раздевайтесь, курсант, — он остановился прямо перед незадачливым шутником.

Тот покраснел и постарался спрятаться за спины товарищей. Темноглазый Танакэ прошипел:

— Внимание, первый курс. Либо вы здесь будете заниматься как положено, с усердием, способным меня убедить в вашей искренности и желании чему-то научиться, либо отправляетесь домой. Всех скоморохов отправлю рапортом раньше, чем вы успеете сказать «мама». Всем всё ясно?

Курсанты притихли. Даже Ульяна, на которую темноглазый преподаватель пока избегал смотреть, втянула шею. Наташка дёрнула её за край кителя и округлила глаза.

— Сегодня ваша задача проста. Вам нужно добиться скрепления с лианином. Это может проявляться по-разному: видения, звуки, голоса. Любые формы проявления обратной связи с материалом. Ничего не трогать, никуда не погружаться. Во время тренировочного полёта все чувства вы будете поэтапно фиксировать и закреплять вербально.

— Это как? — тормозил всё тот же долговязый курсант.

Танакэ рявкнул:

— Рассказывать мне будете! Что чувствуете, видите, слышите. Потом это запишите в полетном дневнике. Это ясно?

Курсанты согласно закивали, провинившийся долговязый — с особой усердностью.

— Рогова присутствует? — вот так без приглашения и подготовки он назвал фамилию Ульяны и уставился на неё своими золотистыми глазами. Черная щель сузилась стала тоньше нити.

— Присутствует, — Ульяна вышла на полшага вперед.

Ираль Танакэ вздернул бровь, сжал плотно и без того тонкие губы, из-за чего стал похож на коршуна.

— Я, конечно, понимаю, что вы ещё не освоили Устав, но отвечать по форме уже обязаны.

— Простите. Курсант Рогова на занятиях присутствует.

Преподаватель удовлетворенно кивнул и отошел в сторону от тренажера, освободив девушке проход.

— Приступайте. Вам ясна задача?

— Так точно.

Она поставила ногу на нижнюю ступеньку, закрепленную на кронштейне, легко взобралась наверх.

Тесная кабина. Воняет подкисшей рыбой и кофе. Прозрачный купол, оказывается — с односторонним стеклом. Со стороны ангара её видно как рыбку в аквариуме, зато она ничего кроме потрескавшейся обшивки не наблюдает.

Ну, да ладно.

Голос Танакэ под потолком заставил вздрогнуть от неожиданности:

— Сколько ещё времени вам надо, чтобы оглядеться?

Девушка плюхнулась в кресло. Мягкие и нежные ворсинки прилипли к открытым ладоням, щекотали шею.

— Закрепите ремни на запястьях, — подсказал невидимый преподаватель.

Ульяна послушно вставила кисти рук в белесые петли, закрепленные в подлокотниках.

— Нажмите кнопку на поручне. На этой модели тренажеров механическая фиксация. На более современных моделях — полевая фиксация.

Под большим пальцем девушка нащупала кнопку, вжала её до упора. Серая ткань стянулась, припечатав руки к подлокотникам.

— В реальном полёте вы будете работать в специальном комбинезоне с чувствительными пластинами вдоль позвоночника. Через проводники сигнал от лианиновых ворсинок будет поступать в ваш головной мозг и обратно. Курсант Рогова, что вы видите? Докладывайте.

Перед глазами расстилалась темнота. Ульяна ожидала снова окунуться в звездное море, но ничего не происходило.

— Ничего не вижу, — в голосе отразилось её разочарование.

— Что вы чувствуете, слышите, в каком боку у вас колет — всё рассказывайте…

— Да что ж давить-то так!

Молчание из-под потолка.

— Повторите, курсант Рогова. Что вы чувствуете?

— Я говорю, что испытываю злость и раздражение.

Снова молчание из-под потолка.

— Курсант Рогова, — в голосе преподавателя послышалась ирония. — Нас интересует только профессиональная составляющая. А что вы сегодня съели на завтрак, свои симпатии и антипатии можете оставить при себе. Хотя я рад, что мне удалось не оставить вас равнодушной.

— Я ничего не вижу. Темно кругом всё. Как будто голову в чернильницу окунула.

— Что слышите?

— Вас слышу. Ещё звенит что-то, — она прислушалась. — Нет, это голоса.

— Расскажите подробнее.

Ульяна пожала плечами.

— Код вроде какой-то.

— Назовите цифры, — велел Танакэ.

— Я не говорила, что это цифры. Это смешанный код. Альфа три омега… Гамма сто… Семьсот шестнадцать Дельта. Все. Снова тоже самое повторяется.

Молчание под потолком дольше обычного. Ульяна уже решила спросить разрешение покинуть тренировочный блок. Ираль Танакэ проговорил:

— Курсант, вам удалось меня удивить. Только что вы назвали координаты лаборатории, где был изготовлен именно этот фрагмент лианина.