Красавец для чудовища

Евгения Кретова, 2023

За спиной ее зовут "Стерва" и "Акула". Беременность помощницы и появление в офисе карьериста, претендующего на место ее зама, круто меняют ее жизнь. Она бы послала его ко всем чертям, но он единственный человек, который точно не замешан в похищении документов из офиса. Единственный, кому она сейчас может довериться. Книга переиздается в новой расширенной версии.

Главбух и другие ценности

Полина Артемовна Федорчу́к — грузная дама с зефирно-бледным лицом и модным «ежиком» платинового цвета на голове, недавно отметившая пятидесятипятилетний юбилей — занимала пост главного бухгалтера «Jus Olympic» без малого семь лет. Ее ничто не интересовало, кроме цифр. Баланс был ее фетишем. Ровные ряды цифр в табличке — ее богом. Она не курила, не участвовала с девочками из финансового отдела в посиделках и чаепитиях, но при этом была в курсе всего. Она сидела за стеклянной перегородкой, отделявшей ее от команды бухгалтеров, финансистов и экономистов, словно снежная королева — в идеальном порядке, в окружении хрустальной чистоты и при этом у всех на виду.

Надо ли говорить, что Инга была уверена в ней больше, чем в себе.

Заставить паниковать Полину Артемовну — штука невозможная, нереальная, невероятная: у нее ни один мускул не дрогнул, когда в две тысячи четырнадцатом обвалился курс рубля, а у «Jus Olympic» депозиты. Она трое суток не уходила домой, выгадывая на разнице в курсах по кредитам в рублях и вкладах в валюте, что позволило Инге в итоге остаться в приличном плюсе и вовремя закрыть валютные сделки.

Но сейчас Полина Артемовна оказалась краснее помидора. Напротив нее вальяжно устроился Павел Пузанков: амбициозный брюнет с взглядом бультерьера и челюстью Щелкунчика заполнял журнал проверки.

— Добрый день, Павел Игнатьевич, — пропела Инга, появляясь в «аквариуме» главбуха и ослепительно улыбаясь. Протянула налоговику руку, приветливо поздоровалась с Полиной Артемовной.

Инспектор привстал, пожал изящные пальчики, кивнул на притихшую главную бухгалтершу:

— А мы тут с Полиной Артемовной уже беседуем, вас заждались. — Пузанков противно хихикнул — будто бисер рассыпал по мраморному полу. — Немного нервишки вам потреплю с вашего соизволения, Инга Павловна, дорогая. Не обессудьте — работа такая.

Инга раздраженно повела плечом: с чего, интересно, молодежь придумала оригинальничать, изъясняясь в стиле героев «Ревизора»… Хотя, подумав, она вынуждена была признать, что некоторая ирония в этом была. Инга придвинула стул, бросила сумочку на тумбу для оргтехники и поправила воротник блузки. Вздохнула:

— Ой, да какие там нервишки… Вы же знаете, у нас все, как в аптеке. — На этой фразе Полина Артемовна икнула. Инга изогнула бровь, но в целом вида не подала. — Вы какими судьбами к нам, Павел Игнатьевич? Вроде не планировали же. — Она улыбнулась, излучая уверенность в собственной правоте и непогрешимости, и старательно игнорируя покрасневшее, в бисеринках пота, лицо Полины Артемовны.

— Да вот, руководство направило, — он неопределенно кивнул куда-то в пространство.

Инга прищурилась, еще больше напомнив налоговику готовую вцепиться в глотку тигрицу:

— А предмет проверки можно узнать? Период? — Указательным пальцем она подтянула к себе бланк распоряжения, вздохнула: — Наталью Игоревну отчего же вы не позвали?

Она уколола взглядом главбуха: Наталья Тухтамыш, сотрудница Ларочкиного отдела арбитражной практики, отвечала за работу с госорганами. Пригласить юриста из соседнего кабинета при начале проверки — это первый пункт внутренней инструкции, который по неведомым Инге причинам впервые был сейчас напрочь проигнорирован главным бухгалтером.

Полина Артемовна округлила глаза:

— Как же не позвали? Только что вышла, на пять минут.

Инга лениво подперла голову кулаком, развернула к себе бланк распоряжения о проведении проверки. Взгляд цеплялся за ровные буковки. Все по форме. Но она замерла на графе «основание». Сердце оборвалось, сделало непроизвольный кульбит и вернулось на прежнее место.

«Требование прокуратуры? В самом деле?»

Пузанков между тем подсунул ей лист приказа, ткнул ручкой в строку, где следовало поставить подпись.

Инга величественно собрала листки, улыбнулась:

— Я почитаю у себя в кабинете и все подпишу, вы же не сию секунду нас покидаете? Так что проверять-то будем?

Инспектор ухмылялся.

— Да так, по мелочи. Правильность исчисления налогов проверим, за прошлый год.

Инга просияла:

— Вот и отлично. В каком порядке будем работать, вы уже обсудили с Полиной Артемовной? — она исподтишка посмотрела на Федорчук: та, воспользовавшись передышкой, пришла в себя, краснота с лица спала, взгляд стал изображать что-то еще, помимо испуга.

Пузанков вздохнул, уперся локтями в столешницу.

— Кабинетик мне Полина Артемовна уже любезно выделила. Реестр накладных, счетов из программы за нужный период выкатила, я сверюсь с представленными в инспекцию данными, — инспектор всем своим видом изображал дружелюбие. Он поднялся с места. — Мне будут нужны оригиналы документов. Так что увидимся еще сегодня, не будем друг друга задерживать.

Он неторопливо вышел из стеклянного аквариума, в котором работала главная бухгалтерша. Инга смотрела ему в спину, ощущая неуловимый флер тревоги, перебросившийся с Полины Артемовны на нее.

— Что происходит, Полина Артемовна? — процедила Инга сквозь зубы, продолжая лениво улыбаться. — Что за паника, суета?

Протяжный вздох разогнал по кристально чистому кабинету горький аромат «Ангела» Мюглера^[6].

— Он ищет что-то конкретное, — пробасила Федорчук, отодвинув в сторону архивную папку.

— С чего именно вы так решили? Он так сказал?

— Назовем это интуицией.

Инга вздохнула:

— А что именно он ищет — интуиция молчит?

Полина Артемовна пожала покатыми плечами. Кажется, она уже совсем пришла в себя, или так отрезвляюще на нее подействовало появление начальницы.

— Понятия не имею, — бросила Федорчук, стягивая с полных пальцев кольца — верный признак того, что настроение у нее окончательно испорчено. — Но он особенно тщательно собирал данные за второй квартал прошлого года.

Инга нахмурилась:

— А что у нас было во втором квартале прошлого года? Что-то крупное? — она прищурилась, вспоминая.

— Ничего особенного, это и странно, — Полина Артемовна взяла в руки гигантский, как ее фигура, степлер, заправила скобами. — Вы были в командировке с пятнадцатого по восемнадцатое апреля, два раза выступали по иску Rubinoff к Райффайзену. Что еще? Закрыли сделку по AFS, там страховая покрыла убытки по поврежденным контейнерам. Это уже в мае платеж был… Работа с американцами по девелоперскому контракту. В июне вообще все спокойно, как в болоте. Отпуска начались.

— Как в болоте, — Инга задумчиво расставляла по полочкам прошлогодние события, изучая носок собственной туфельки. Что-то важное было в этих числах, что привлекло внимание высокого налогового начальства. Настолько важное, что на нее натравили Пузанкова, отстранив от работы Темрюка. Но что — она не понимала. — Обратите внимание на валютные операции, курсовые разницы. И, Полина Артемовна, еще раз проверьте, правильно ли исчислена налогооблагаемая база. На всякий случай. И если что, оперативно подавайте уточнение и доплачивайте. — Главбух недовольно хмыкнула, но спорить не стала. Инга покосилась на нее: — И еще. Обзвоните контрагентов, с которыми мы работали в тот период, возможно, у кого-то из них недавно прошли проверки, плановые ли, внеплановые ли. Так вот узнайте, как прошли, есть ли претензии.

— Думаете, встречка^[7]?

Инга не стала отвечать — какое имеет значение, что думает она. Нужно понять в эти несколько часов, пока Пузанков «крыжит» нужные ему документы, что именно они ищут. Что именно она и Полина Артемовна Федорчук упустили. Потому что их риски — это риски их клиентов. А клиенты у «Jus Olympic» и так нервные.

Примечания

6

Парфюм «Angel» дома MUGLER.

7

Встречная налоговая проверка.