Альтераты: миссия для усопших

Евгения Кретова, 2018

ФИНАЛИСТ конкурса "Новая детская книга 2018" в номинации "Фэнтези. Мистика. Триллер". Только одно решение, и твой мир больше никогда не станет прежним. Думала ли Лерка о последствиях, когда вмешалась в судьбу человека? Когда согласилась быть тем самым карающим мечом, орудием возмездия? Обостренное чувство справедливости, жажда новизны ощущений и стучащий в висках адреналин неожиданно привели её к пониманию, что она – альтерат. И единственная возможность выжить – выполнить миссию, миссию для усопших. Монстр, объявивший на нее охоту, тайны, загадки и любовь, дающая ростки там, где её совсем не ждешь – это мистический триллер "Альтераты".

Глава 3

Дар / проклятие (нужное подчеркнуть)

13 января

Утром Лера чувствовала себя гораздо лучше. Всё-таки мысль, что не будет больше этого противного холодка по спине, этих шёпотов и стонов, придавала ей сил и уверенности.

Пока мама, думая, что дочь крепко спит, убежала в аптеку, девушка включила ноутбук и забила поисковый запрос: «Татьяна Селивёрстова». Поисковик выдал кучу ненужных страничек из соцсетей.

Тогда Лера уточнила, забив свой нынешний адрес с пометкой «происшествия».

Оказывается, домик-то у них беспокойный. За последний год он упоминался в СМИ с таким тегом трижды: драка с поножовщиной, ограбление и, батюшки мои, убийство на бытовой почве в соседнем подъезде! Прямо «нехороший» дом у них. И это всё при наличии круглосуточной охраны, датчиков и тепловизоров! Да и жильцы в доме относятся к разряду «благополучных».

Но информации о Татьяне Селивёрстовой не было.

В памяти всплыла, словно подсказка, золотая табличка с чёрного обелиска. Лера забила в поисковик дату. И почти сразу наткнулась на страшное сообщение.

«Жуткая трагедия произошла прошедшей ночью по адресу… — Тут Лера поняла, что адрес её нынешнего дома отличается буквой «а» от адреса Татьяны. — В пожаре, возникшем в частном доме, погибла молодая женщина с тремя несовершеннолетними детьми. По предварительным данным, произошёл взрыв бытового газа. Отец семейства в настоящее время находится в больнице, его увезли накануне с приступом острого аппендицита, и по счастливой случайности его не оказалось дома в момент трагедии. — Леру передёрнуло на словах «счастливая случайность», странные представления о счастье у автора заметки. — Журналистов к нему не пускают.

Как сообщили нам в следственных органах, семья не состояла на учёте в качестве неблагополучной, погибшая Татьяна С. работала в аптеке, её супруг и отец троих погибших детей работает водителем автоколонны 2278 нашего города.

По факту гибели четырёх человек возбуждено уголовное дело».

И фотографии того самого дома, в котором девушка оказалась вчера: обугленные, выжженные дотла стены, изуродованные огнём игрушки. Лера помнила эти кастрюли, эти куски чудом уцелевших обоев.

Ошибки быть не может. Это тот самый дом.

Лера до тошноты ощутила удушье, запах гари и жуткого, ничем не поправимого горя. Перед глазами вновь поплыли покорёженные карнизы и фрагменты черепицы.

Она взглянула на белого медвежонка.

Там, на пожарище, он был совсем чистый. Может, его принесли позже? Она взяла его в руки.

Пальцы утонули в мягком мехе, а по рукам потянулся холодок. Лера прикрыла глаза.

Тёплый вечер окутал её. Она оказалась в комнате с низким потолком, старенькими, местами отошедшими от стены, изрисованными детскими наивными каракулями обоями. Запах кипячёного молока с мёдом и гречневой каши. Детская кроватка, переброшенное через спинку одеяльце с розовыми слониками. Продавленный диван в углу. На нём сидит, насупившись и уставившись в учебник, мальчик лет четырнадцати. У Леры часто забилось сердце. Артём Селивёрстов.

Рядом с ним, на связанном из лоскутков круглом аляпистом ковре устроилась с куклой его сестра Маргарита. Она сосредоточенно застёгивала на платье любимицы пуговку, сопя и простуженно шмыгая носом. Артём на неё не обращал внимания, иногда тревожно прислушиваясь к происходящему в коридоре. Лера подошла к двери и тоже прислушалась.

Женский голос, испуганный и сдавленный. И ещё мужской, угрожающий.

— Я вас предупредил, Татьяна. Вы испытываете терпение и моё, и моего шефа.

— Я ничего не хочу знать ни о вас, ни о вашем шефе! Мы вам сказали уже раз сто, наверное, дом не продаётся. Оставьте уже нас в покое, в самом деле!

— Я оставлю… оставлю. Только зря вы так, Танюша!

— Да какая я вам «Танюша»! Я вас чуть ли не вдвое старше! — вспылила женщина. Лера услышала шум, возню там, за дверью. Артём тоже напрягся и привстал.

— Слушай, ты, старая карга, — Лера едва различала слова в этом зловещем шёпоте, больше похожем на шипение, — мне по барабану, что ты там о себе думаешь. Я тебе сказал — срок вышел! С вами хотели как с нормальными людьми договориться, деньги предлагали, а вы… Короче, лахудра, я тебе так скажу: и для тебя, и для твоих выродков лучше будет, если уже сегодня ночью вас здесь не окажется, поняла?

Какой-то стук, что-то с грохотом разбилось в коридоре, Артём бросился к двери. Но выйти не успел, в комнату проскользнула испуганная Татьяна с заплаканным лицом, по которому чёрными ручейками растеклась дешёвая косметика. Она сжала сына в объятиях так, что у того, наверно, половина костей сломалась.

— Мам, ты чего? — бормотал парень. — Чего он хотел, этот дядька…

— Ничего, ничего, — в исступлении шептала женщина, отстраняясь от сына и невидящим взглядом осматривая комнату. Её обезумевший взгляд остановился на игравшей на полу дочери. — Маргоша, ты почему не спишь?

И снова начала отрывисто бормотать, перехватывая тонкими руками горло:

— Ничего, ничего… Ничего они не сделают, это наш дом… Паша договорился… Они не посмеют.

— Мам, это кто был? — Артём насупился и уставился на мать.

Та под его взглядом вроде немного пришла в себя, перестала лихорадочно суетиться и заставила себя улыбнуться:

— Да никто, Тёмушка, так, человек один. Ты его не знаешь.

— А чего ты тогда так всполошилась? — Он пригляделся к матери и дотронулся до её скулы. — Он что, ударил тебя?!

Татьяна дотронулась до щеки, словно стирая неприятные воспоминания, и снова заметалась по комнате, бросаясь то к одному ребёнку, то к другому, словно прячась за заботой о них от страшного.

Лера посмотрела на белоснежного медвежонка, повисшего в её похолодевших руках.

Татьяне угрожали. Кто-то, кого она сильно боится, кто оказался способен ударить женщину, приходил накануне пожара. Он, и это Лера слышала собственными ушами, сказал, что Татьяне и её семье уже этой ночью не надо находиться в этом доме, их доме. Дальше уже можно было догадаться: семья улеглась спать, а ночью дом подожгли. Не оставив шанса спастись. Этот дом стал могилой для них: для матери и троих её детей, и для «по счастливой случайности» выжившего отца.

Девушка посмотрела на печального плюшевого мишку и заплакала от бессилия.

Глядя на встревоженную Татьяну, укладывавшую Маргариту спать, она поняла, что и сама теперь не сможет спокойно дышать, пока не найдёт того борова из чёрной машины, отдавшего жуткий приказ.

Теперь это и её дело.

Она перечитала сообщение о пожаре в доме Селивёрстовых ещё раз. Забивала в поисковик запросы о результатах расследования. Ведь уголовное дело-то возбудили! Но нет, никаких следов, единственная коротенькая заметка в день трагедии — и тишина.

Лера подумала о Павле, муже Татьяны. Во всяком случае, девушка помнила, что Татьяна упоминала какого-то Пашу, вероятно, это и есть муж. В заметке сказано, что он работал водителем в автоколонне. Может, спустя три года он всё ещё там работает. Может, ей удастся с ним переговорить… Хотя Лера не понимала, как можно объяснить ему свой интерес. Как вызвать на разговор?

На всякий случай она решила поехать и узнать, там ли он.

В отделе кадров девушка представилась племянницей Селивёрстова из соседнего городка, сказала, что он давно не отвечает на звонки и письма и что семья волнуется. Женщина на неё странно посмотрела и покачала головой:

— Родственники… А где вы, родственники, были всё это время, пока мужик погибал? А? Чего глаза вылупила? Помер твой дядька, уже год скоро будет, как помер… Вот оттого и не пишет, и не звонит. А вы, родственники, только спохватились…

Женщина ещё долго бормотала, но Лера уже не слушала. Пунцовая, она выскочила из кабинета и стремглав бросилась к проходной.

«Идиотка! — пульсировало в висках. — Как я сразу об этом не подумала! Чего сюда сунулась?! А?»

Словно спасаясь от погони, девушка пробежала мимо автобусной остановки в сторону центра, не разбирая дороги, сталкиваясь с пешеходами, поскальзываясь на тонком льду мостовой.

«Идиотка!»

Уже около парка она остановилась и перевела дух. Итак, выяснить подробности не у кого. Надо искать самой. Интернет в помощь… И журналист, который писал заметку!

Сейчас у всех порядочных СМИ несколько ресурсов: и газета, и веб-сайт, и странички в соцсетях. Она нашла статью на их сайте. Автор, кажется, Василий Строев. Ну, что ж… Найдём тебя, Василий!

Лера потопала в редакцию.

Девушка вошла в полумрак трёхэтажного здания редакции районной газеты, опубликовавшей заметку. Её оглушил запах сырости, смешанный с запахами свежей типографской краски и борща из столовой.

В узкий обшарпанный коридор выходило штук десять дверей с потёртыми и выцветшими табличками без имён и фамилий. Только: «Редакторы», «Рекламный отдел», «Технический отдел», «Бухгалтерия», «Заместитель главного редактора», «Главный редактор». Лера толкнула дверь редакторского отдела.

В глаза бросился организованный и даже какой-то уютный хаос, поверх которого старательно были разбросаны куски разноцветной, весьма потрёпанной мишуры, мятые ленты «дождика», за ниточки приклеенные скотчем к обоям разноцветные ёлочные игрушки. Из-за высокой стопки распечаток выглянуло скуластое лицо и басовито поинтересовалось:

— Девушка, вам кого? Обед же…

Лера взглянула на темноволосого парня, разглядывавшего её с нескрываемым любопытством, потом на часы. Действительно, час двадцать.

— Ой, извините, — смутилась она и, кажется, покраснела под внимательным и чуть удивлённым взором. — Я просто хотела одного человека найти, Василия Строева… Но я, наверно, зайду после двух.

Стопка распечаток качнулась, едва не разлетевшись по кабинету. Темноволосый прихлопнул её сверху.

— А зачем вам Василий?

Лера остановилась.

— Хотела кое-что узнать у него об одном старом материале… Так, ничего особенного. Вы не знаете, он после обеда будет?

Парень ещё раз придавил стопку распечаток, на этот раз здоровенным степлером, и криво улыбнулся:

— Да он, собственно, и не уходил ещё.

— Так это вы — Василий Строев? — обрадовалась Лера.

Она надеялась увидеть серьёзного журналиста, представительного, в очках с тонкой золотистой оправой, или ещё лучше — в толстой роговой, и в толстом свитере с вытянутыми рукавами и заплатками на локтях. А перед ней возвышался неуклюжий парень лет двадцати пяти, растрёпанный, в заляпанной клеем футболке, в видавших лучшие времена джинсах.

— Ну, был когда-то. — Он неопределённо махнул рукой.

— То есть?

— Знаете ли, мы часто используем псевдонимы. И газете хорошо — типа она серьёзная и большая, со здоровенным штатом спецкоров, и тебе тоже неплохо — всегда можно сказать, что это не ты писал всякую муть… Клиент побегает-побегает, а доказать ничего не сможет… Но именем Василий Строев я и воспользовался-то всего пару раз, и с тех пор уже года три как про него забыл. Так что даже странно, что им интересуется такая юная леди…

Парень улыбнулся.

— Да, тот старый материал, о котором я хотела вас спросить, примерно тогда и был опубликован. — Девушка замолчала.

«Василий» тем временем продолжал её изучать, ухмыляясь и даже не собираясь поддерживать тему разговора. Лера окончательно растерялась. Парень ей явно не внушал доверия: он небось и не вспомнит, что это была за статья. И не отслеживал результат расследования, потому что разгильдяй.

— Ну, и? — не выдержал он наконец.

«А, к чёрту, всё равно больше никаких ниточек!»

— Около трёх лет назад, в мае, на улице Хрусталёва сгорел частный дом. В пожаре погибли женщина и трое её детей. Вы писали заметку.

Парень перестал улыбаться. Лицо сразу стало яснее, умнее, глаза заискрились настороженным интересом. По тому, как изменилось выражение его лица, Лера поняла — он помнит.

— Знаете, я же ещё не обедал, есть очень хочется, и от этого не думается вовсе. Пойдёмте! — неожиданно предложил он.

«Василий» порывисто сорвал с вешалки куртку и, не спрашивая, согласна ли Лера обедать с ним, подхватил её под локоть и буквально выволок из кабинета. Протащив по коридору к выходу и не дойдя до него буквально метра, он затолкал девушку в узкую дверь, которую она, входя, даже не заметила. За дверью оказалось махонькое пыльное, давно не обитаемое помещение, со столом и вытертым стулом 80-х годов прошлого века.

— Вы что?! — Только теперь Лера струхнула не на шутку.

— Чё те надо? — «Василий» припёр её к стене, больно надавив локтем на горло. — Ты чё вынюхиваешь, а? Тебя Камрад подослал?

— Что? К-какой Камрад?! — Лера вообще потерялась. Этот парень, «Василий», вроде только что был нормальным, интеллигентным даже, а сейчас буквально позеленел весь, и глаза чёрные такие стали, мутные. Словно и не человеческие. — Стойте, отпустите меня, — хрипела она, — никто меня не подсылал!

— Значит, так, — зашипел «Василий» более спокойно, но от этого ещё более страшно, — скажешь Камраду, чтобы больше ко мне не совались. Я всё ему отдал, поняла, ВСЁ! Никаких материалов, фотографий, копий у меня больше нет… НЕ-ЕТ!

Он схватил Леру за шиворот и так тряхнул, что у неё едва позвоночник не рассыпался. А затем распахнул дверь коморки и с силой вышвырнул девушку в коридор.

Лера пролетела тот несчастный метр до выхода, но не стала дожидаться, что будет дальше — с визгом рванула с лестницы мимо ошалевших блондинок на высоченных каблуках.

Лишь добежав до автобусной остановки и не чувствуя погони, она оглянулась. Полоумный «Василий» за ней не бежал.

— Ну что за день-то сегодня такой. — Шмыгая носом, Лера торопливо шла по пустынной улице вдоль бесконечного сине-зелёного забора.

Садиться в автобус под любопытные взгляды пассажиров ей не хотелось, да и стоять в ожидании своего рейса тоже, ещё этот ненормальный передумает и решит переломать ей парочку костей.

Дойдя до перекрёстка и свернув на более людную улицу, Лера успокоилась. Купила ароматную булочку в пекарне и села на скамейку: ей не давало покоя слово «Камрад». Где-то она его уже слышала. Причём совсем недавно. На днях буквально.

Девушка набрала в телефоне: «камрад»… Всезнающий поисковик сообщил, что это «товарищ, друг», от испанского «camarade». Но «Василий» явно не это имел в виду. Более того, Лера готова была поклясться, что парень этого «товарища» жутко боялся…