Уроки ведьмы. Книга вторая

Евгения Высоковская, 2021

Продолжение истории про ученицу ведьмы, слишком любопытную, чтобы действовать всегда мудро и рассудительно. Встав когда-то на путь светлого ведовства, она шла вперед с сердцем, открытым для добра. Но не каждому под силу сохранять баланс белого и темного, и границы между добром и злом слишком размыты. К тому же, темные силы часто предстают перед нами в обаятельных и соблазнительных образах.

Глава 3. Идея, поражающая своей новизной

Я обнаружила себя лежащей на полу в неудобной скрюченной позе, под головой была какая-то тряпка. В висках пульсировала кошмарная боль. Во рту стоял отвратительный горький привкус, и ужасно хотелось пить. Я с трудом разлепила тяжелые веки и огляделась по сторонам, пытаясь вертеть головой как можно осторожнее, чтобы не взбудоражить боль еще сильнее.

Плотно задернутые шторы почти не пропускали свет, и я не смогла определить, какое сейчас время суток. Кое-как я доползла до стола и включила настольную лампу. Стол был обильно залит застывшим воском от полностью расплавившихся свечей. Около кресла стояли две пустые бутылки из-под вина. Ого, во как умею! Неудивительно, что я в таком отвратительном состоянии.

Я со стоном поднялась на ноги и отдернула занавески. В окно проникло немного предрассветного утра. Серого, унылого ноябрьского утра. Я еще раз оглядела комнату. На полу в области моей лежанки валялись какие-то фотографии и синяя футболка, в утренних сумерках кажущаяся темно-серой. Я подняла картинки, и у меня защемило сердце: Антон… Я все-таки успела сделать несколько снимков за недолгое отведенное нам время.

Значит, вот чем я вчера занималась. В голове потихоньку стали проявляться события этой ночи: напилась до невменяемого состояния и предавалась тоске и страданиям, перебирала фотографии, тискала майку, ревела, поди, еще. Глаза действительно очень резало. Все это понятно, конечно, прошло совсем немного времени. Но две бутылки!.. От этих мыслей к горлу подкатил противный комок, и я резко зажала рот, пережидая приступ тошноты.

Стараясь передвигаться как можно более плавно, чтобы случайно не тряхнуть головой, я дотелепалась до кухни, вытащила из холодильника пачку «Нурофена» и проглотила сразу две таблетки, запив их огромной чашкой холодной воды. Мне немножко полегчало. Я поставила на плиту турку, чтобы сварить кофе.

А вроде вчера так приятно начинался вечер. В доме было уютно, за окном шел дождь. Я даже на гитаре поиграла. Но что было дальше, вспоминалось уже слабо. Неправильно это, не нужно так. Боль притуплялась ненадолго, но не проходила, а на следующий день эта тоска почему-то усиливалась многократно. Любимого мне уже было не вернуть, и я не хотела больше так страдать, не хотела сидеть над стопкой фотографий, спать, уткнувшись лицом в футболку… Мне надо было отвлечься, но я не знала, как. Меня не тянуло никуда ходить, ни с кем общаться. Поэтому каждая неделя в итоге заканчивалась примерно так же, как и в этот раз. Но чтобы аж две бутылки за вечер!..

В похмельный мозг опять застучала дурацкая мысль, которую я уже давно пыталась отогнать. Она с завидным упорством возвращалась. Идея была следующего содержания: а не сходить ли мне к психологу? Обычно я отвечала на нее: а не сходить! Но только мысль не сдавалась. Сейчас она снова вернулась и, кажется, прочно поселилась в голове, все еще раскалывающейся от вчерашних излишеств. Ну а, собственно, почему бы и нет? Если не проходит душевная боль… Не к ведьме ж мне теперь обращаться! Я ж уже решила, к черту ведьм!

Мне даже стало немного смешно от таких рассуждений, и я прыснула, но тут же пожалела об этом, потому что даже это невинное действие снова отдалось мне гигантским молотом где-то внутри головы. Поморщившись, я трясущимися руками стала засыпать в турку кофе.

* * *

Тошнотворный день отходняка я пересидела на диване, кутаясь в плед и поглощая огромное количество жидкости. Сначала я хотела пересмотреть в очередной раз всего Гарри Поттера, но потом сообразила, что там опять будут ведьмы и волшебство, причем в зашкаливающих объемах, и раздумала. Также сразу отметались все фильмы с акцентом на любовь и романтику, чтобы избежать ненужных ассоциаций, и в итоге я нашла какую-то затяжную космическую сагу с кучей уродливых инопланетян. Вот прямо то, что доктор прописал. Погрузившись в вымышленные звездные миры, я кое-как дотянула до вечера и часов в десять завалилась спать.

А на следующее же утро я все-таки соизволила позвонить подружке. Дело в том, что Лена после тех трагических событий одно время была постоянным клиентом психологических кабинетов, и Слава тоже посещал консультации, чтобы примириться со своей инвалидностью. Ленка успела побывать у разных специалистов, долго выбирала, какое направление ей ближе, в общем, если кто и мог посоветовать что-то дельное на эту тему, так это она.

Подруга, похоже, обрадовалась, что я обратилась к ней за помощью, и подробно поделилась со мной информацией. Конечно, она поинтересовалась, зачем мне вообще это понадобилось, но я выкрутилась, сославшись на тяжелое расставание с мужчиной.

— С тем самым, про которого ты говорила, что безумно полюбила? — с ужасом и неподдельным сочувствием прошептала Ленка.

— Да, — вздохнула я. И это было почти правдой. Почти — потому что мы не расставались.

Для Ленки это выглядело самым понятным и рациональным объяснением, и она тактично пробормотала, что если мне захочется поделиться, то она всегда готова меня выслушать, и больше в душу не лезла.

— Так, — раздавался ее озабоченный голос на том конце провода, когда она перебирала свои записи с пометками о знакомых психотерапевтах, — вот очень хороший специалист, и это не только мое мнение, но это психоанализ, так что, наверное, не пойдет…

— Что? Почему не пойдет? — недоумевала я, вообще не представляя, о чем она говорит.

— Ну, это очень долго, и разбирать вы будете все, начиная с самого твоего детства, потому что все проблемы идут оттуда, но тебе же это не надо, — сумбурно объяснила Ленка.

— Ну, раз ты так считаешь, — протянула я. Наверное, ей видней. Она ж в итоге нашла «своего» специалиста, и он ей помог. Раз до сих пор еще не в монастыре-то.

— Так, НЛП тебе не надо, это ересь, я в это не верю, — доносилось до меня. Надо же, в привороты верит, а в какое-то НЛП нет. Ну, значит, однозначно ересь. Но все же я не выдержала и спросила:

— А что такое НЛП?

— Нейро-лингвистическое программирование, — многозначительно вывела подруга.

— Ой, нет, такое точно не надо, — замахала я рукой, хотя Ленка не могла меня видеть. — Я все равно не поняла, что это, но название мне заранее не нравится.

— Вот еще очень хорошая женщина, она когнитивщик, — бодро возвестила Ленка. Для меня это звучало ничуть не лучше, чем НЛП, но я с готовностью записала контакты, которые продиктовала подруга. — А вот эта практикует ЭОТ.

Практикует ЭОТ. Практикует… узелковую магию. Практикует… гадание по таро. Везде какие-то параллели. Кстати, есть что-то, объединяющее психологию и магию. Не все в них верят.

Я отмахнулась от странных мыслей и переспросила у Ленки, что означает очередная аббревиатура. Ленке, по всей видимости, нравилось оперировать этими терминами, и она нарочно говорила непонятно, чтобы я переспросила и у нее появилась возможность показать, каких высот она достигла в области психологии. Мол, постоянные клиенты тоже немножко психологи. Я терпеливо ждала, когда она расшифрует сокращение. То, что раскрыть аббревиатуру — не значит объяснить значение, похоже, Ленку не волновало.

— Что такое ЭОТ? — важно протянула подруга. — Эмоционально-образная терапия. Это очень здорово: быстро и действенно!

— А что это значит-то? Что за терапия?

— Ну, очень хорошее направление в психологии. Там все связано с образами и чувствами, и сеансы такие интересные. В общем, я советую тебе именно к ней идти, ее зовут Светлана Николаевна Борисова. Она еще с МАК работает…

Я потихонечку начинала раздражаться. Ну покрасовалась и хватит! Но спорить с подругой мне не хотелось. Какая, собственно, разница, что это значит? Если и правда хороший специалист, то какое мне дело до его методики? Я все же решила доиграть в эту игру с Ленкой до конца и полюбопытствовала, что же это за МАК такой.

— Метафорические карты, — с готовностью выпалила Ленка. — Ты смотришь на картинки, и тебе ответы сами открываются. Это просто супер, это буквально волшебство!

Я насторожилась.

— И, кстати, Нин! — она загадочно понизила голос. — Вместо метафорических карт иногда даже таро используют! Ты представляешь? Тебе точно должно понравиться!

Да уж, восторг. Вот же черт, еще мне на сеансе у психолога таро не хватало! Почему меня крутит по спирали, почему тянет к тому, от чего я пытаюсь сбежать?

— Ой, нет, подруга, — устало сказала я в трубку. — Гадалки мне сейчас точно не нужны. Я у тебя по поводу психолога вообще-то хотела узнать.

— Да нет, Нин, — посерьезнела моментально Ленка. — Ты не поняла. Это не гадание. Это как ассоциации, что ли. В общем, я не могу объяснить, — наконец честно призналась она. — Но очень рекомендую. Ехать, правда, далековато, но зато Светлана проверенный человек. А не понравится — ну пойдешь на когнитивную.

Я почувствовала, что ко мне возвращается вчерашняя головная боль от новой информации и незнакомых понятий. И, пока я не успела пожалеть, что все это затеяла, я попросила Ленку продиктовать номер Светланы Николаевны. Потом мы еще немножко поболтали о какой-то ерунде, и я, ловко лавируя между намеками подруги на то, что нам уже давно пора встретиться, и своими туманными обещаниями, наконец попрощалась.

* * *

Дня три-четыре прошло в напряженной внутренней борьбе. Часть меня хотела обратиться за помощью, а вторая часть была не готова. Несколько раз я почти уже набирала номер психолога, что дала мне Ленка, а затем представляла, как сижу в каком-то непонятном кабинете и рассказываю совершенно чужому человеку о своих бедах, и не могла нажать на дозвон. Наконец ближе к концу недели сомневающаяся часть сдалась, и я позвонила Светлане Николаевне.

На звонок ответил приятный женский голос. Я представилась и добавила, что звоню по рекомендации Елены Косовой.

— Да, я ее помню, конечно. — В голосе появились теплые нотки, и мне показалось, что невидимая собеседница заулыбалась. — Вы тоже хотите записаться на прием?

Я собралась с духом и выдавила что-то, выражающее согласие.

— Хорошо, давайте договоримся о встрече, — сказала Светлана Николаевна. — Вы не против, Нина, если я вышлю вам предварительно небольшой опросник? Тогда я смогу подготовиться заранее к нашей беседе, а готовые ответы на некоторые вопросы позволят нам сэкономить время. Вы же знаете, что сеанс ограничен временем?

— Да, конечно, — ответила я, внутренне досадуя: терпеть не могу любые анкеты и опросники, все эти графы заполнять совершенно душа не лежит. Но если так принято… — Сеанс длится час, верно?

— Все верно. Хотя мы можем выбрать формат полуторачасовой встречи. Но для первого раза предлагаю все-таки ограничиться часом, — предложила Светлана.

Она поинтересовалась, удобно ли мне будет встретиться в субботу, мне это подходило, и мы назначили время.

— Скиньте тогда мне на телефон вашу почту, и я отправлю анкету. Вы не волнуйтесь, она совсем небольшая. Заодно я схему проезда к своей консультации пришлю.

Мы попрощались, затем обменялись данными. Я открыла и распечатала опросник.

Вначале шли стандартные для большинства анкет вопросы: фамилия, имя, отчество, возраст, род занятий, семейное положение и так далее. А затем — довольно длинный перечень возможных проблем, среди которых нужно было отметить присущие мне. Недолго думая, я тут же отметила депрессию и негативные мысли. Так, что еще? Глаз зацепился за потерю смысла жизни. Похоже, это тоже можно упомянуть. За этим сразу следовала психологическая травма. Я поставила галочку.

Это были далеко не все беды, которые меня беспокоили, но их я в списке не нашла, а последней строчкой значилось «другое». Можно добавить свое. Но только как написать, что я потеряла магические силы? Или что любимого человека убили мнимые подруги у меня на глазах? И что на самом деле он не совсем человек, поэтому не умер, а превратился в пыль?

Я долго сидела в оцепенении, затем, с трудом удерживая ручку в ватных пальцах, криво вывела: «Смерть близкого человека». Неужели психолог сможет мне с этим помочь? Я горько усмехнулась и вернулась к анкете, которая, оказывается, еще не закончилась. Дальше следовало несколько вопросов, где предлагалось подробнее описать свою проблему, например, давно ли она началась и в чем, по моему мнению, ее главная причина?

— Вот черт! — выругалась я. — Как на это можно ответить? Главная причина — подлые ведьмы?.. Так, что там дальше? Какие средства вы пробовали применить для решения проблемы?..

На этом месте меня неожиданно разобрал безудержный хохот.

— Да я каждую пятницу пытаюсь применить решение этой проблемы! — давясь от смеха, восклицала я. — А в последнюю пятницу я применила даже двойное решение! Или два решения!..

Когда смех, больше похожий на истерику, утих, я вернулась к анкете и заполнила ее более-менее правдивыми ответами. М-да, какой смысл мне идти к специалисту, который сможет помочь, только если я буду искренней и честной, а я не могу себе этого позволить?

Быстренько пробежавшись глазами по своим ответам, я состроила скептическую мину, сфотографировала готовую анкету на телефон и отправила ее Светлане Николаевне. Итак, в эту субботу я окажусь в кресле психолога. А может — еще круче — на диване! Буду лежать в расслабленной позе, раскинувшись вальяжно на подушках, а психолог будет спрашивать, хочу ли я поговорить об этом… О чем, об этом? Да не важно. Я столько раз видела подобную картину в кино, но никогда не думала, что сама буду в этом участвовать. Но вдруг мне и в самом деле это поможет? Ленкин голос звучал вполне бодро и жизнерадостно и совершенно не походил на то, как она цедила сквозь зубы, когда я пыталась выведать у нее подробности жизни со Славой. И глухой тихий шелест ее голоса, который я едва могла расслышать по телефону, когда на нее вдруг свалилось осознание содеянного, тоже не напоминал. Сейчас это была нормальная Ленка. Настоящая такая Ленкинская Ленка, как бы она сама сказала. Может, и я похожу к этой Светлане да и стану снова обычной Нинкинской Нинкой?

Наверное, странно, что я, пусть и бывшая, но все же ведьма, обратилась за помощью не к кому-то из своих соратниц, а практически к врачу. Ведь было бы намного проще все объяснить, обратись я к так называемой коллеге. Не пришлось бы врать и изворачиваться, придумывая правдоподобный сюжет, и, вероятно, мне не просто помогли бы восстановить душевное равновесие, но и вернули бы силы. Одна ведьма наложила заклятье — другая сняла, действие — противодействие. Но теперь само понятие «коллеги и соратницы» для меня звучало как оскорбление. Ведь я не поссорилась с какой-то единственной ведьмой. Меня предала целая группа, круг, и я не могу больше никому из них доверять. У меня сейчас просто идиосинкразия на ведьм!