Странная школа в городе дождя

Евгения Высоковская, 2022

Не зря про эту магическую школу ходят странные слухи. На первый взгляд школа как школа. Те же занятия, в основном посвященные стихии дождя. Те же ученики, как и в других школах, отобранные по способностям. И как в каждой подобной школе, здесь есть свои легенды и мифы и даже страшные истории, которые ученики передают друг другу после того, как погаснет свет. Никто в них, конечно же, не верит. Только почему они вдруг начинают сбываться? Выяснить это предстоит двум студенткам, которые начали свою магическую школьную жизнь с того, что с первых дней возненавидели друг друга.

Глава 7. У позорного столба.

Субботнее утро встретило Елену тихим шелестом мелкого дождика за окном. Этот дождь походил, скорее, на крошечную водяную пыль, а не на струи или крупные капли, на которые были так щедры извечные серые тучи над городом. Эти мелкие брызги приятно холодили лицо, и от них не хотелось прятаться под навес. Елена это знала, так как уже один раз застала такой дождик. Ей хотелось думать, что его «настроил» Джейкоб, чтобы в субботу можно было погулять, не таская в руках громоздкий зонт.

Девушка поднялась с кровати в хорошем настроении и отправилась в умывальню. Уже три учебных недели остались позади, и наступили очередные выходные. За этот небольшой промежуток времени, что ученики осваивали магические премудрости стихии дождя, они поднялись на одну маленькую ступеньку из почти бесконечной лестницы умений и даже могли продемонстрировать простые фокусы с водой. Кто-то ненадолго мог отвести от себя небольшой дождь, лившийся сверху. У кого-то стало получаться вызывать воду из ниоткуда, как когда-то это нечаянно натворила Белла на первом интервикис. Некоторые новоиспеченные маги, взявшись за руки и объединив свои силы, пытались управлять дождем, усиливая его или, наоборот, заставляя затихать, и иногда это получалось. Со многими заданиями отлично справлялась Белладонна, но от нее этого и ждали, зная об особенном даре. У Елены пока не выходило ничего. Она продолжала делать то, что умела намного лучше всего остального: делиться с дневником своими сокровенными мыслями, описывать события, легко управляя словами и соединяя их в красивые и элегантные предложения.

Дурное предчувствие кольнуло девушку еще в умывальне, когда она, набрав в сложенные ладони ледяной воды, опустила туда лицо, чтобы быстрее проснуться. Острая игла страха вошла в сердце и тут же вышла, оставив томящее, неприятное чувство нараставшей тревоги, разливавшейся в груди.

Умывшись, переодевшись и застелив кровать, Елена отправилась вслед за остальными ученицами на завтрак в просторную столовую, где длинными рядами стояли обеденные столы. Кормили здесь вкусно, и школа уже меньше напоминала Елене сиротский приют для девочек, который она видела в старом фильме. Сегодня кусок не лез в горло из-за смутного беспокойства на ровном месте, но девушка заставила себя через силу прожевать блестящие масляные блины, к которым было подано на выбор несколько начинок: сметана, красная рыба, мед и варенье. Она постоянно чувствовала на себе чей-то взгляд, и это не давало ей покоя.

«Неужели опять Белла?» — тоскливо думала Елена. Она поискала обидчицу глазами, и увидела ту, уже выходящую из столовой в компании нескольких девчонок, в том числе и Хлои с разноцветными глазами, которые она уже с утра успела оттенить своим потрясающим, мастерским «смоки айс». Девчонка повсюду таскалась за Беллой, как ниточка за иголочкой, и Елене даже отчего-то было неловко за нее. Хлоя была такая яркая и необычная, зачем ей нужна такая странная, снисходительная дружба?

На выходе Белла вдруг резко обернулась и вперила свои черные глазищи прямо в лицо Елене, хотя та сидела в самой глубине зала. Значит, она знала, где расположилась ненавистная ей девушка, и это именно Белла следила за ней. Обидчица что-то сказала подругам, и те нарочито громко захохотали, привлекая внимание остальных. В их сторону стали поворачиваться ученики, сидевшие за завтраком, и девчонки наконец скрылись из виду.

Елена сегодня пришла на завтрак совсем одна. Иногда ей составляла компанию Кейра — та самая угрюмая девушка, что дважды вытаскивала ее из страшных снов, как она сама это называла. Кейра была крупной девицей с довольно грубыми чертами лица. При желании она, наверное, могла бы выглядеть привлекательно, но, казалось, ей было все равно. Елена никогда не видела, чтобы та улыбалась, хотя и поставила себе целью растормошить новую знакомую. Этим утром Кейра завтрак пропустила.

— Нет аппетита, — коротко бросила она позвавшей ее Елене, и та ушла одна.

С Микой тоже удалось пообщаться несколько раз, но он каждый раз куда-то торопился. Оказывается, он набрал еще кучу каких-то факультативов, даже не касающихся магии. Потом умудрился-таки сколотить небольшой коллектив из мало-мальски умеющих музицировать ребят и все свободное время пропадал на репетициях.

— Приходи к нам, послушаешь! — позвал он как-то раз Елену во время очередной короткой встречи. Они остановились в школьном коридоре, и Мика, выставив перед собой черный кофр, облокотился на него. Девушка вспыхнула, представив угрюмый подвал с низкими потолками и запахом сырости, где, по ее представлению, должны были играть молодые музыканты. Она один раз в жизни попала на такую репетицию еще в обычном мире, ее затащил туда одноклассник. Наверное, единственный из мальчишек, с которым она общалась в школе, потому что они дружили с самого детства. Их подростковая группа играла «ну очень тяжелый металл», как она его сама потом окрестила, не зная ни единого термина. Мероприятие ей жутко не понравилось: затхлый и грязный подвал, какофония звуков, состоящих из железного грохота и немузыкального ора. Прошмыгнувшая под ногами крыса завершила живописную картину, после чего Елена с репетиции сбежала.

— Там, наверное, очень шумно, — пробормотала девушка, вспоминая свой неудачный поход в подвал, — да я ничего и не понимаю в такой музыке.

— В какой такой? — рассмеялся Мика, тряхнув головой, и красные патлы взметнулись, как огненный ореол, вокруг его лица. — Ты же даже не слышала!

Пока смущенная Елена что-то мычала, он сказал:

— Пока, конечно, не приходи. Мы только начали, нам показать особо нечего, позориться не хочется перед девчонкой. А как только будет что-то ладное, я тебя сразу позову. Думаю, тебе понравится. Кстати! А ты поешь?

— Что? — Елена вытаращилась на Мику.

— Ну, петь умеешь?

— Нет, — замотала та головой, — и не умею, и очень стесняюсь.

— Жаль, жаль, — он с досадой прищелкнул языком. — Я-то сам пою, конечно. Но разнообразить иногда не помешает. Будем искать, значит. Ну, ладно я побежал, увидимся!

Он подхватил гитару и быстро умчался куда-то по коридору, а Елена, продолжив путь, вдруг заулыбалась сама с собой. Надо же, ее уже позвали на встречу! Да еще он сказал, что пока стыдно перед девчонкой, значит не хочет упасть в грязь лицом. Значит, ему не все равно! Нет, конечно, он просто друг и другом останется. Он смешной и добрый, но ее сердце занято Элайджей. Но все равно очень-очень приятно!

* * *

Пытаясь отвлечься мыслями о Мике и о том, что ей бы тоже стоило найти себе немагический факультатив, Елена отправилась в комнату девочек, чтобы забрать дневник и ручку. Впереди был целый день, дождик так и оставался влажной пылью, можно было бы погулять, а потом опять куда-нибудь засесть с тетрадкой, чтобы поразмышлять в ней и рассказать о последних событиях, пусть даже незначительных.

Поднимаясь по лестнице на свой этаж, Елена столкнулась с хихикающей стайкой девчонок, среди которых была и Белла. Взглянув на нее и ничего не сказав, девчонки снова как по команде грохнули хохотом и побежали вниз по лестнице. Пожав плечами, Елена продолжила путь.

В спальне почти никого не было, все уже разбрелись кто на прогулку, кто в библиотеку. Мрачная Кейра сидела у себя на кровати неподалеку от каморки Елены и массивными спицами вязала что-то длинное. Несколько девчонок в противоположном конце спальни что-то обсуждали, поминутно выглядывая в окно.

Елена с тяжелым сердцем зашла в свой закуток, присела на кровать и прислушалась к своему состоянию. Эта тревога, что продолжала понемногу расти, не на пустом же месте возникла! Девушка попыталась вспомнить хоть какой-то эпизод, что мог привести к волнению, но ничего не пришло в голову. Ну, что ж. Может быть, сейчас она заберется в свой укромный уголок за школой, примется писать в дневник и отвлечется, — решила Елена и запустила руку под матрас, под которым теперь прятала дневник.

Сдвинув в недоумении брови, она шарила по деревянным ламелям, засунув руку уже чуть ли не по плечо, и не могла найти свою тетрадь. Вытащив руку, Елена приподняла, насколько смогла, тяжелый матрас и заглянула под него. Дневника не было. Может быть, она его с другой стороны сегодня сунула?

Вначале девушка прятала свои записи под подушку, но очень быстро поняла, что ее нет-нет, да видят уединившуюся с тетрадкой. Вдруг кто-то заинтересуется, если случайно увидит краешек дневника, торчащий из-под подушки? А под матрас вряд ли кому-то придет в голову заглядывать, хотя, конечно, лучше придумать еще более надежное место. Но для этого нужно сначала найти тетрадь, а ее, кажется, действительно, нет!

Сердце Елены заколотилось часто-часто. Сначала она подумала, что горничная убираясь в их комнате, нашла ее записи. Вдруг они провалились между ламелей? Но вряд ли бы она стала их выбрасывать, скорее всего, просто положила бы на кровать. А что, если тогда-то их и увидели?

Для верности еще раз подняв матрас, обыскав всю постель и даже заглянув под кровать, расстроенная и напуганная Елена вышла из своей каморки. Кейра угрюмо взглянула на нее, не отрываясь от вязания, и снова уткнулась в свое занятие, шевеля губами и подсчитывая петли.

— Кейра, ты во время завтрака здесь была? — робко спросила Елена. Та в ответ пожала плечами.

— Да, я никуда не выходила, а что?

— А к нам никто не заходил? Может быть, у нас убирались? — девушка все еще надеялась, что это была горничная, а может быть, все еще проще? Вдруг дневник лежит сейчас в ее сумке, а она просто об этом забыла. Она уже хотела чуть ли не бежать обратно в свою комнатушку, чтобы поискать в сумке, но тут Кейра пробубнила:

— Горничной не было, а так все девочки перед прогулкой сюда возвращались. И ты знаешь, тут, с нашей стороны, Хлоя зачем-то терлась, но я не придала этому значения и не следила за ней. У тебя что-то пропало?

— Кажется, да, — упавшим голосом ответила Елена, еще не желая поверить в случившееся. Если тут была Хлоя, приспешница Беллы, то вдруг она и забрала ее секретные записи? Боже мой, неужели они все прочтут?

Она пока даже не сильно волновалась, еще не осознав масштабы происшествия. Прислонившись к стенке возле кровати Кейры, девушка стала вспоминать все, что успела написать, и ее замутило.

— Тебе что, плохо? — вдруг забеспокоилась Кейра. — У тебя лицо серое. Что она у тебя взяла? Что-то дорогое, важное?

Елена зажмурилась и покачала головой. Дорогое. Важное. Сокровенное. Нужно было срочно бежать искать девчонок, но ноги словно одеревенели и не слушались. Может быть, они еще ничего не успели прочесть? Она их совсем недавно видела, вот чего они хохотали, у них уже был ее дневник! Собрав всю волю в кулак, она наконец заставила себя сдвинуться с места.

— Да, это важное. Спасибо, что сказала, кто тут был, — поблагодарила она Кейру и побежала на поиски обидчиц.

* * *

Беллу с подпевалами она застала в центральном дворе школы, где сейчас по случаю выходного собралось довольно много народу: и девушки, и парни. В стороне от всех стояло двое взрослых: Айгор и незнакомый Елене учитель, который еще не преподавал на ее занятиях. Даже Элайджа с друзьями был во дворе.

Елена сбежала по широкому крыльцу главного входа во двор и в нерешительности остановилась. Кто-то из девчонок заметил ее и тут же сказал Белле, вся шайка-лейка как по команде повернулись к Елене, и та с ужасом увидела свою тетрадь в руках у главной обидчицы. Если она еще лелеяла крохотную надежду в сердце, что дневник сама засунула куда-то, то теперь надежда умерла. Белла держала тетрадь раскрытой, перелистывая то вперед, то назад. До Елены долетали только обрывки ее речи, и она стала подходить ближе, вся внутренне сжимаясь от страха и унижения. Почему эта черноволосая заводила так ее ненавидит?

— Вот тут очень интересное, — услышала бедная девушка, а Белла принялась зачитывать куски из ее откровений, которые доверить можно было только бумаге.

— Белла, не надо, пожалуйста! — отчаянно крикнула Елена. — Это личное, как тебе не стыдно?

— Ой, жидкие волосенки пришли, — бросила Белладонна, усмехаясь. — Во всех смыслах этих слов.

Девчонки опять громко и почти неприлично засмеялись, и на них стали оборачиваться. Елена с несчастным видом оглядывала присутствующих, почти не надеясь, что кто-то вступится. Разве только Мика мог бы ее поддержать, но он, скорее всего, все выходные будет пропадать в своем музыкальном кружке. Взгляд девушки остановился на Элайдже, который тоже с интересом наблюдал за происходящим. «Он настолько благороден, как и красив, — промелькнуло в голове у Елены. — Может, он заступится за меня?» Учителя, на помощь которых она тоже надеялась, оказывается, уже куда-то ушли.

Елена подошла еще ближе к ненавистной компании.

— Белла, отдай мне тетрадь, пожалуйста.

Та в ответ замотала головой, а подруги преградили Елене дорогу.

— Я отдам, очень скоро, только дочитаю, — со смехом сказала Белла и продолжила озвучивать то, что Елена переносила на бумагу буквально из души. — Ой, тут даже про меня есть! Девчонки, вы только послушайте, я стала героиней романа!

Елена стояла, застыв как каменное изваяние, и ощущала, что все взгляды то и дело косятся в ее сторону. По лицу текли слезы, застя глаза. Белла, дочитав вслух размышления о том, почему же она сама так ненавидит Елену, и сдобрив все ехидными комментариями, перешла к дальнейшим записям. Девушке хотелось убежать и скрыться, но уже было поздно. По ее искренним чувствам прошлись грязными ботинками, топча саму душу.

— Девчонки, вы не поверите, тут про любовь есть!

— Где, где? — наперебой завизжали «прихлебалы», а у Елены замерло сердце. Неужели она посмеет озвучить даже это?

— Вот, я дочитала до самой интересной главы. Про меня еще не так интересно. А вот про… Нет, вы сейчас ушам не поверите! — Белла сделала картинную паузу, сверкнула черными глазами и процитировала: — «Элайджа. Какое прекрасное имя. Нежное, звенящее. Мне нравится повторять это слово и чувствовать его вкус на языке».

Тут уже над двором повисла тишина, и все до единого ученика обернулись на Елену, которая стояла, ощущая себя привязанной к позорному столбу. Тут, конечно, собралась не вся школа, но скоро эти истории донесут и до остальных. Все будут показывать на нее пальцем и смеяться. Перед внутренним взором Елены вдруг на миг развернулась длинная каменная лестница, залитая водой, на которой она споткнулась в день приезда. Тогда она подумала, что пусть это будет экстренным выходом. Неужели так скоро? А она только распробовала немного эту жизнь…

Сам же Элайджа тоже обратился в слух, и, к удивлению Елены, на его лице не было ни закономерного возмущения, ни неприязни к Белле, ни нетерпеливого желания подойти и остановить творящееся безобразие. Он как будто даже слегка улыбнулся, продолжая слушать. Может быть, ему было приятны эти слова? Ведь не каждый день узнаешь, что думает о тебе тайный воздыхатель.

— А слог-то какой, зачитаешься! — красовалась тем временем Белла, выворачивая наизнанку все оголенные чувства несчастной Елены. — И чего тебя сюда занесло, тебе книги надо писать, да о любви! Тем более, что тебя устраивает быть на задворках истории. Ах, я люблю его образ в воображении. Ха, ты и поцелуи, небось, в воображении там вовсю рисуешь, а может, там даже все серьезно у вас? С воображаемым другом?

В панике Елена снова взглянула на Элайджу и не поверила глазам. Он смеялся. Не в голос, как девчонки, но рот его был растянут в улыбке, плечи тряслись от смеха, и никаких попыток прервать представление он не делал.

Записей было в тетради не так уж и много, поэтому издевательство закончилось довольно быстро, хоть и показалось Елене растянувшимся на несколько часов. Белла, еще немного покривлявшись перед публикой и вопрошая, вернуть ли тетрадку хозяйке или нет, наконец сунула оскверненный дневник в руки Хлое.

— Верни, пусть пишет дальше, очень познавательно, — бросила она и, казалось, потеряла к Елене всякий интерес. А Хлоя, не поднимая глаз, протянула девушке тетрадь и тут же ушла. Елена еще какое-то время стояла под любопытными и сочувствующими взглядами учеников, а потом медленно пошла прочь, за школу, в свое укромное место или еще дальше. С каждым шагом она ускоряла движение и скоро уже бежала, не разбирая дороги, далеко за свою любимую лавочку, куда-то вглубь лесных зарослей, между деревьями, вниз, вниз с горы. От слез она почти не видела ничего перед собой, и, чудом лавируя между стволами деревьев, спотыкаясь об корни, почти неслась вниз. Она даже где-то надеялась, что споткнется и расшибется или врежется в дерево, но вместо этого она вылетела на открытое место к высокой круглой башенке с узкими стрельчатыми окнами, в которых не было стекол. Здесь лес словно раздвигался, а пологий склон горы заканчивался обрывом, на котором и стояло это очень старое и явно заброшенное здание из красного кирпича.