Триггерная точка

Евгений Юрьевич Ильичев, 2023

Будущее изменчиво. Разведчик Коликов, как никто другой знает это, ведь его работа – проникать в сознание людей прошлого, играть с чужим разумом, перекраивать под себя реальность и влиять на судьбы миллиардов людей на планете. В своём деле Коликов хорош, но очередное задание всё изменило. Коликову предстоит внедрение в разум прекрасной незнакомки из прошлого. Как в одной голове уживутся два сознания? Как молодому мужчине вести себя в теле соблазнительной красотки? Какие тайны могут хранить женские мысли? И самое главное – как вытащить прекрасную разведчицу из смертельной ловушки?

Глава 6

— Отпуск — это, конечно, святое, — удивлялся Серега. — Но почему именно Геленджик? Да еще и на машине? В такую даль на старой Ладе — ты серьезно?

Коликов загадочно улыбался, откладывая в сторону болгарку.

— Не знаю, Серег, просто захотелось. Да и куда мне еще? Я ж невыездной.

— А, ну да, ну да, — наигранно протянул слесарь, вытирая нос измазанной в солидоле рукой, — мы-то «академиев» не кончали, куда нам понять высокие устремления военной интеллигенции.

Коликов засмеялся.

— Да ладно тебе прибедняться. Возиться в старой рухляди — это, между прочим, твой собственный выбор. У тебя была приличная специальность, да и работа, кстати, тоже.

— И что мне с той работы? Надоело мне все, веришь? — сухо отозвался Серега.

И, похоже, действительно посерьезнел. С минуту он затягивал новенькие болты на защите картера старенькой Гранты. На таких древних машинах, бывает, и масло без геморроя не поменять. Старые, прикипевшие от времени и ржавчины болты пришлось срезать болгаркой.

Коликов знал, что ступил на скользкую тропинку, но друга он чувствовал хорошо и понимал, что тому иногда нужно выговориться. Бывает так, что некому и рассказать о том, что на душе творится. А уж когда в одночасье опрокидываешь всю свою жизнь, бросаешь престижную работу в столице, меняешь прекрасные карьерные перспективы на старенький, замасленный всеми сортами машинного масла гараж — тут точно слушатель нужен. И не просто слушатель, а именно тот, кто понимает твой выбор. Тот, кто не осуждает такой поворот сюжета, а одобряет его, ну или хотя бы относится к нему нейтрально. Таким слушателем в жизни гинеколога Сергея Сапелкина был Тимур Коликов — друг детства и по совместительству армейский сослуживец.

— Куда ты, кстати, пропал? — решил-таки уйти от темы «важность выбора в судьбе человека» бывший гинеколог. — Думал, на дачу ко мне на майские заскочишь. Баньку бы растопили, пивка холодненького тяпнули.

Тимур пожал плечами:

— Да работы было невпроворот.

Сапелкин затянул последний болт и хитро подмигнул старому другу:

— Красивая хоть работа была?

Коликов, как мог, изобразил удивление.

— Да ладно тебе, мне-то не чеши… — бывший гинеколог вытер руки о грязную ветошь и, весело улыбаясь, начал опускать подъемник. — Я Светке звонил пару раз, когда ты трубку не брал. Сперва сказала, ты в командировке, а после, что в санатории. Мол, начальство настояло на психологической реабилитации.

— Я понятия не имею, о чем ты, — ответил Коликов, открывая капот олдсмобиля и с головой ныряя за маслофильтром.

Серега достал из пакета пятилитровую канистру масла, оценивающе взглянул на марку и продолжил так, словно и не слышал оправданий друга:

— Вот хоть убей, не понимаю, какие у рядового программиста генштаба могут быть командировки.

— Да вызвали наладить работу пары серверов в Европе…

— И главное, — не замечая потуг друга, продолжил размышлять Серега издевательским тоном, — уезжает на пару дней, а восстанавливается месяц. Да, не на того я учился… Ты хоть бы перспективы обрисовал, когда поступал в академию, я может, свои пись… эммм, гениталии тогда на твои железки променял бы.

— Да красивая, красивая! — сдался Коликов, смущенно улыбаясь. — Только у меня с ней ничего не было, работал я.

— Ну, ясное дело, дружище, ничего не было, — подмигнул холостяк Сапелкин другу и протянул за Тимура его коронную фразу. — Ты ведь женат!

Друзья засмеялись и продолжили ковыряться под капотом уже вдвоем.

— Закрутил?

— Да.

— Тогда я лью.

— Лей.

— Ты где вообще бензин берешь для этой колымаги? Дорого же.

— Да на работе, прапор один подгоняет. «У них там этого гуталину…»

— А, ясно, — понимающе кивнул Сапелкин, заливая в горловину масло. — К днюхе моей ты вернешься, надеюсь?

— Не обещаю, дружище, но постараюсь. Как пойдет.

— Что пойдет? Отпуск?

— Эмм… Ну да, — опять смутился Коликов.

Друг вновь хитро посмотрел на Тимура и процедил:

— Вот ей богу, не знал бы тебя, оболтуса, со школы, решил бы, что ты секретный агент.

— Да какой из меня агент? — усаживаясь за баранку, отмахнулся Коликов. — Так, агентик. И тот сетевой.

— Темнишь ты, дружище, что-то. Ох, и темнишь! И в отпуск без семьи едешь, и не трубой, не самолетом, а на этом ведре ржавом.

— А я экзотику люблю. Ретроград я, понятно? Для меня машину с колесами вести — все равно что отдых. Тоже, знаешь, романтика.

— Ну да, хороша романтика. Дорога, полная фур-дронов, хрен где заправишься, убитые кафешки у обочины, убогие деревни, страшные бабы…

— А хочешь со мной? — внезапно спросил Коликов друга. От неожиданности Сапелкин ударился головой о капот.

— Ты чего? На этом? — он указал на лобовое стекло Лады. — Вдвоем?

— А что такого? Все лишь в тебя упирается. В твою космическую занятость.

— Ты про гараж, что ли? — не понял Сапелкин. — Так ведь тут у меня как раз все сходится. Лето же, люди в отпусках — традиционно голяк с клиентами.

— Ну, и чего ты тогда мнешься? — развел руками Тимур. — Погнали! Просторы родные тебе покажу! Может, баб каких страшненьких встретим…

Сапелкину очень хотелось поехать, Коликов видел это. Но друга что-то останавливало, мешало ему что-то. И тут до Тимура дошло.

— Серый?

Сапелкин уставился на друга и, увидев на его лице издевательскую ухмылку, быстро отвел глаза.

— Готово. Заводи мотор! — сменил тему слесарь-гинеколог.

— Сапелкин, ты что, бабу завел?

— Заводят мандавошек… — угрюмо пробубнил Сапелкин, закручивая крышку горловины, куда только что залил дефицитное масло. — А я девушку встретил!

— Вот те на! — веселился Коликов. — Так ты теперь каблук?

Сапелкин с силой хлопнул капотом. Звук резко полоснул обоих друзей по ушам.

— Тимур, давай, без меня, а? Я очень хочу поехать, правда. Но сейчас, вот именно сейчас ну никак не могу.

— У вас там серьезно, что ли? — веселился Коликов. — Ты ж завязал вроде как!

— Типун тебе на язык! Кто ж с таким завязывает?

— Не, ну ты мне как рассказал про «выгорание» на работе, так я и подумал…

— Тьфу ты, дебил! — выругался Сапелкин. — Что ты подумал? Что я пись… гениталии женские разлюбил? «Синдром эмоционального выгорания» — реально существующее состояние организма. Оно даже в МКБ есть! И оно никак, слышишь меня, никак не связано ни с потенцией, ни с эрекцией, ни с чем бы то ни было, на что ты там все время намекаешь!

— А я-то тогда подумал, — издевательски томным голосом произнес Тимур, — что накрылась карьера гинеколога Сапелкина…

— Твою мать! Коликов!

–…медным тазом! А ты чего подумал?

— Ничего! Заводи давай!

Коликов, улыбаясь, сел за руль, вставил в замок зажигания потертый ключ и повернул его. Коротко прокаркал стартер, и двигатель заурчал, словно кошка. Друзья наклонились над капотом, прислушались. Первым вывод сделал Сапелкин:

— Все, нет никаких стуков. Я же говорил — кольца!

— И я говорю, кольца придется покупать. Замуж звать. А то так бобылем и помрешь!

— Да иди ты!

Мужики посмеялись. Любили они такие вот дружеские пикировки устраивать. Тимур заглушил мотор и, наполовину вывалившись из машины, сказал:

— А вообще, Серега, я рад за тебя. Ты мне про нее ничего не говори. Я уже знаю, особенная она.

— Да обычная.

— Нет, особенная. Обычных ты двадцать три года отбриваешь!

Коликов заглушил двигатель и вышел из машины.

— Ладно, постараюсь успеть на днюху. Ты ж, видимо, познакомить нас хочешь.

Сапелкин улыбнулся.

— Раскусил.

— Работа такая, кусачая. Ладно, Серег, я погнал. Нужно еще сумку собрать, с женой побыть. Завтра в семь зайду за тобой.

— Добро.

— Колодки в багажнике. И ручник подтяни, а то уже не держит.

— Не учи ученого!

— Ладно, бывай.

Тимур вышел из гаража в прекрасном расположении духа. Он действительно был рад за Сапелкина. Не везло мужику с бабами, ох, как не везло. Жена оставила его почти сразу после рождения первенца. Уехала к черту на рога с бывшим хахалем. Сапелкин не мог простить бывшей жене ее поступка. Что уж там у них стряслось, Коликов не знал, но то, что Сапелкин после этого брака больше смотреть ни на кого не мог лет пять, помнил хорошо. Жена его, кстати, уже через год замуж вышла за того самого козла, с которым сбежала. Тот-то ее и надоумил на алименты подать. Деньги Сапелкин высылал исправно. Договорились без суда. Только лет через десять Серега узнал, что Галка его спивается со своим муженьком. Оба не работали, это Сапелкин узнал чисто случайно, когда в одной из командировок решился повидать сына. Не выдержало сердце, дрогнуло — сын все-таки. Выходило, что он, работая в Москве, по сути, содержал семью алкоголиков. Пытался он через суд ребенка отсудить, да пацан заартачился и в суде выдал, что мамку не оставит, а мужика этого, Сапелкина то есть, первый раз в жизни видит. Галка тогда тоже подсуетилась, марафет навела, пить на время бросила. Судье (к слову, тоже женщине) она давила на жалость: мол, алиментов годами не видит, а бывший муж судьбой ребенка все десять лет не интересовался. Судьи в таких делах на сторону матерей встают, а Сапелкин был человеком мягким: не стал поднимать свои связи да воевать за ребенка, которого, по сути, и не знал. Были в жизни гинеколога и другие женщины, вот только не складывалось у него с ними. То ли первый брак сильно подкосил его веру в семейные ценности, то ли психологически надорвался, да только ни с одной пассией он больше двух месяцев не встречался.

Да, думал Коликов, и не такие судьбы бывают. Серега, в конечном счете, сорвался. Пить начал. Чуть работы не лишился. И казалось бы, что там — бабы… А выходит, непруха в личной жизни из мужика может все соки выжать. Не реализовал он себя ни как супруг, ни как отец. В итоге бросил гинеколог Сапелкин все к чертям — и работу хорошую, и столицу со связями и перспективами. Купил себе небольшую автомастерскую за МКАДом и — хотите верьте, хотите нет — стал реально счастливее. Ковырялся с железками, перебирал старенькие движки. В Москве к тому времени мода на раритетные машины пошла. В общем, монетизировал любимое хобби и долгое время действительно выглядел довольным жизнью. Но таким счастливым, как сейчас, Коликов друга не видел никогда. Очень он был рад за Сапелкина. Очень хотел, чтоб наладилось у него все.

Тимур выбрался из гаражного товарищества на безлюдную улицу и вызвал флаер. До Москвы было далековато, на обычной трубе он минут сорок тащился бы, а до станции еще дойти нужно было. На жужжащем беспилотнике Коликов всего за десять минут добрался до перехватывающего аэропортика — так в народе называли посадочные площадки для таксолетов и частных флаеров. Передвигаться на таких можно было лишь за городом и по строго отведенным маршрутам. Нескоро новинка прижилась, если честно. Боялись люди беспилотных летающих такси, но со временем распробовали и привыкли. Штуки эти действительно сильно экономили время и зарекомендовали себя как максимально безопасное средство передвижения на дальние расстояния. Может, технологии достигли совершенства, а может, причина была в полной автоматизации и устранении человека как основного фактора смертности на дорогах.

Из аэропортика Коликов добирался уже на обычном такси. Уютный двор встретил приятной прохладой и криками ребятни, гоняющей мяч на маленьком поле для мини-футбола. Гулким ударам по мячу вторили мелкие частые удары мячика для пинг-понга. В последнее время молодежь распробовала этот полузабытый вид спорта, и во дворах почти в обязательном порядке начали устанавливать столы для настольного тенниса. Хотя тут об истинной причинно-следственной связи можно было поспорить — столы начали ставить из-за популярности игры или бум этой игры спровоцировала тотальная установка нехитрого инвентаря? А может, в недалеком будущем этот вид спорта будет доминировать в тотализаторе?

Коликов с минуту наблюдал, как два поджарых парня лихо посылают друг другу звонкий мячик. Так и не дождавшись перевеса в чью-либо сторону, он лениво направился к подъезду. Нельзя было сказать, что Тимур совсем не хотел домой. Дом и семейную жизнь он любил. Просто в последние месяцы (хотя нет, наверное, в последние пару лет) он стал тяготиться ими. Дома ждала Светка. Красавица-жена, которая могла бы стать предметом гордости любого мужчины. Света была умна, красива, не вульгарна. Она всегда одевалась элегантно и несколько строго. Эпизодически ее наряды выглядели вычурно, но эта вычурность всегда совпадала с тоном мероприятия, которое Света посещала. Она занимала должность то ли пресс-секретаря, то ли PR-менеджера (Коликов так и не запомнил) в какой-то фирме, а потому выглядеть достойно было частью ее работы. Вокруг Светки всегда ошивались какие-то мужики. Наглые и скромные, молодые и старые, спортивные, пузатые, бедные, богатые — разные. Но Тимур никогда не сомневался в ее порядочности. Было в Светке что-то такое, что внушало доверие. Коликов не смог бы сходу припомнить, когда в последний раз ощущал чувство ревности. И ощущал ли вообще? Он доверял жене, а она доверяла ему и тоже никогда не устраивала сцен ревности. Кстати, последний факт Коликова поначалу напрягал. Сам он относил себя к лучшей части сильного пола: прекрасное натренированное тело, высокий рост, правильные черты лица, отсутствие чрезмерного волосяного покрова на теле. В пику низкой «лохматости» на лице у Коликова всегда была двухдневная черная щетина (за что он регулярно получал от Зорина выговоры). Слегка небрежная канадка выдавала в Тимуре одновременно и задорный характер, и легкую небрежность к своему внешнему виду. Вокруг Коликова всегда витали слухи о чрезмерной полигамности. Ну не верилось окружающим его людям в то, что обладатель настолько обаятельной улыбки, мужчина, вокруг которого всегда крутятся женщины, может быть примерным семьянином.

Конец ознакомительного фрагмента.