Илион. Книга 1: законы алхимии

Евгений Сысоев

Илион – мир, где магию и алхимию изучают, как науки, где все живое зависит от таинственной энергии звезд. Тридцать лет назад здесь закончилась страшная война. Человечество пытается укрепить шаткий мир. Но не всем спокойствие по душе, есть те, кого не устраивает нынешнее положение вещей.Кто стоит за возмущением спокойствия, и какие цели они преследуют? Это, волей случая, предстоит узнать юному алхимику низшего ранга. Но сначала неплохо бы разрешить свои собственные проблемы и ошибки прошлого.

© Евгений Сысоев, 2023

ISBN 978-5-0059-9801-9 (т. 1)

ISBN 978-5-0059-9802-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Мерзкая погода. Дождь, то мелкий, неприятный, то проливной, не прекращался ни на секунду. В такие дни лучше всего сидеть дома в сухости и тепле, возле горящего камина, читать книгу, попивая вино или просто дремать, прислушиваясь к шелесту за окном и треску дров. Но, если хорошие хозяева и их собаки находились сейчас в своих уютных домах, то одинокие путники, не знавшие прелести иметь свое собственное жилище, брели, окутанные вязкой завесой мороси, от одного городка к другому в поисках очередной цели: работы, еды или пристанища.

Один такой путник мерно шагал по грязной дороге, соединяющей многочисленные перепутья северо-восточного Илиона. Казалось, путешественника дождь ничуть не беспокоит, под порывами ветра он лишь плотнее закутывался в плащ и продолжал так же не спеша, идти вперед. Из-за правого плеча путника выглядывала гарда меча, выкованного, по всей видимости, в Аббадане, а тамошние умельцы славятся не только искусным владением любым оружием, но и отменным качеством ковки. Помимо меча у странника была небольшая сумка с множеством кармашков и наплечный рюкзак. Когда очередной порыв ветра распахивал полы плаща, на груди юноши можно было разглядеть голубую заколку-значок в виде диковинной птицы — знак низшего ранга алхимика.

Наконец, проливной дождь перешел в моросящий, а затем и вовсе сошел на нет. Небо на закате порозовело. Ветер гнал тяжелые тучи на запад. Завтрашний день обещал быть погожим. Путник откинул капюшон, взглянул на небо и коротко улыбнулся. Он знал, что в ближайшую неделю дождей не будет. Радужная оболочка глаз юноши в этот момент окрасилась в темно-фиолетовый цвет и была обрамлена еле заметными вкраплениями, отдаленно похожими на циферблат часов. Но через мгновение глаза опять стали карими. Путник неопределенно вздохнул, поправляя рюкзак. Идти осталось не долго, но нужно найти место для ночлега.

***

— Мистер Сион! Лекс!!! — мальчик так задумался, что не слышал слов учителя. Женщина вплотную подошла к его парте. — Лекс!!!

— Да, мастер? — ученик выглядел так, как будто его разбудили среди ночи.

— Пока ваш одаренный разум, — саркастично начала учительница, — витает в других мирах и занят, несомненно, чем-то возвышенным, мы тут пытаемся решить задачу весьма приземленную. Не соблаговолите ли? — не меняя тона, женщина, жестом руки пригласила мальчика к рабочему столу.

Лекс вылез из-за парты, неуверенно подошел к рабочему месту в начале класса, посмотрел на ингредиенты, силясь вспомнить, о чем говорила учительница. Затем мальчик обвел взглядом класс, как будто в поисках поддержки, но столкнувшись с равнодушными или даже насмешливыми взглядами, сдался:

— Простите, я прослушал.

— О, неужели? — учительница недовольно прищурилась. — Мы тут с классом пытаемся создать зелье Амуа, но столкнулись с проблемами, которые вы, несомненно, с легкостью разрешите, — в классе послышались смешки.

— Амуа… Амуа… — собираясь с мыслями, проговорил ученик. Худощавый, растрепанный, в поношенной мантии, с застенчивым взглядом, мальчик производил несколько жалкое зрелище, что подтверждали недовольные и насмешливые взгляды большинства одноклассников.

Лекс медленно моргнул, а когда открыл глаза, их радужная оболочка окрасилась в светло-фиолетовый цвет. Мальчик взял веточку синего растения с острыми листьями и начал медленно растирать ее.

— Я не слышу. — Строго проговорила учительница. Черная широкая мантия с двумя аксельбантами и золотым орденом в виде птицы, суровое, властное лицо, прямая гордая осанка придавали ей особенно грозный вид.

— Растираем листья сибиуса в мелкий порошок, — неуверенно начал мальчик.

Адепты, то есть алхимики, не получившие Знак, могли готовить вещества и проводить эксперименты только под присмотром учителей и, четко проговаривая все приготовления. Разумеется, это правило часто нарушается, искушение использовать свои способности и знания для утверждения своего авторитета, в прагматичных целях или из любопытства у студентов-алхимиков велико. Но подобные проступки неукоснительно и жестоко наказывались, вплоть до отчисления, конечно, если были обнаружены.

— На двадцатиграммовую капсулу — шестьсот-восемьсот миллиграмм, — продолжал Лекс. — Подготавливаем вейловую кислоту, для этого берем… — несмотря на неуверенный тон, глаза и руки Лекса действовали точно и быстро — без лишних движений и суеты. — Перемешиваем, полученные реагенты, и получаем зелье Амуа.

— Я в этом не уверенна, — скептично обронила учительница. — Но вы с легкостью сможете это доказать. Мой афорий три дня назад совсем зачах, — женщина указала на высохший кустик в горшке на подоконнике.

Лекс незаметно вздохнул и направился к растению.

— Не позорься, дурень, — прошептал ему один из одноклассников, белобрысый парень с вытянутым лицом и хитрыми, всегда слегка прищуренными глазами. Лекс его не слышал.

Мальчик подошел к афорию и вылил на него содержимое колбы. Цветок засветился ярко-зеленым светом. Все ярче и ярче. Как будто немножко приподнялся, но внезапно, потускнел, так и оставшись лежать, в ожидании неминуемого увядания.

— Как я и думала, — лаконично заключила учительница. — Урок окончен! Сион — неудовлетворительно!

Ученики дружно завозились, собирая вещи, и потянулись к выходу.

— Ладно, парень, не расстраивайся, надеюсь, ты ничего другого не ожидал? — тон недавнего белобрысого одноклассника, лидера класса, был одновременно и насмешливым, и дружелюбным, но что-то в его поведении настораживало. — Слушай, сегодня вечером мы устраиваем, — парень задумался, — что-то вроде вечеринки. Присоединяйся.

— Ты серьезно, Рин? — Лекс недоверчиво посмотрел на одноклассника, тот лишь широко улыбнулся. — Хорошо, я приду.

Все время после уроков Лекс проводил в одиночестве у себя в комнате, библиотеке или гуляя по территории академии, поэтому перспектива побыть в компании и, может, немного повеселиться и найти друзей, казалась очень заманчивой.

— Отлично! Сегодня в семь у меня, — с этими словами Рин покинул класс.

***

Несмотря на недавние проливные дожди, в лесу было достаточно сухо. Пройдя пару километров, путник, наконец, нашел место для ночлега. Это была небольшая сосновая рощица, поросшая жиденькой травой и мхом. Странник разбил лагерь возле двух пушистых сосен. Постелил себе для ночлега плащ, набрал немного хвороста для костра, плеснул на него какой-то красной жидкостью и только после того, как на паленьях заплясал веселый огонь, присел разворачивать котомку с едой.

Но не успел он толком разогреть свой жиденький суп, как его внимание привлек отдаленный шум. Раньше путник и не уловил бы еле заметный треск в чаще, но наставник в Аббадане, когда юноша служил там в бригаде наемников, научил его прислушиваться к шорохам, улавливать любую тень, иначе там было не выжить. Внешне странник оставался спокойным, только темно-фиолетовые глаза напряженно всматривались в глубину леса, пытаясь уловить любые изменения. И уловили — к путнику приближался человек.

Источник шума был все ближе и ближе, не прошло и пяти минут, как к костру выбежала девушка лет двадцати. Дорогая городская одежда явно непредназначенная для походов в лес, хоть и была новой, но выглядела крайне потрепанно. В правой руке девушки вспыхнуло зеленое свечение, путник мельком взглянул на ее ладонь, но сделал вид, что ничего не произошло, тем более, что незнакомка никаких действий не предпринимала. Она лишь затравленно осмотрелась и, взглянув в глаза юноши тихо, сквозь зубы, сказала:

— Кто ты?

— Путешественник, — лаконично ответил тот.

Девушка выжидающе смотрела на странника, но сообразив, что продолжать он не намерен, заговорила сама:

— Что ты здесь делаешь?

— Встал на ночлег, — немного подумав, добавил:

— Я направляюсь в Баруду.

Постояв так еще с минуту, девушка поняла, что явных признаков угрозы молодой человек не проявляет, по крайней мере — пока, и немного расслабилась. Зеленый огонек в ее руке исчез. Впрочем, незнакомка так и осталась на месте, разрываясь между желанием бежать дальше и остаться. Второе пока было сильнее. Заметив ее колебания, юноша спокойно сказал:

— По правде, я не ждал гостей, и трапеза у меня, более чем скромная, но я буду рад, если присоединишься.

— Буду рад? — с ноткой презрения переспросила девушка.

Странник лишь пожал плечами и, отведя взгляд от незнакомки, продолжил помешивать суп. В этот момент девушка заметила у него на груди голубую заколку.

— Ты знахарь?

— Знахарь? Почему? — наивно удивился парень.

— Ты алхимик, — не то спрашивая, не то утверждая, ответила девушка и кивком указала на значок.

— А… Нет, не знахарь, — юноша разлил суп по мискам и кивком головы пригласил девушку присесть. Та подошла ближе, но предложения не приняла. Несколько секунд потопталась на месте, а затем с раздражением сказала:

— В чем подвох?! — странник вопросительно приподнял бровь. — Мало ли кого можно встретить в этих землях, да еще в лесу. Ты алхимик низшего ранга… и так легко доверишься незнакомке? — девушка слегка терялась под пристальным взглядом путника, но все же говорила уверенно.

— Я не чувствую, что ты желаешь мне зла, — наивно улыбнулся алхимик, — и я не то чтобы совсем беспомощен. Могу за себя постоять, — он снова потряс пред ней миской.

Усталость и чувство голода были невыносимы, погоня длилась три дня. Девушка сдалась — приняла миску, но села чуть в отдалении. Осторожно попробовала, осторожно ела, осторожно оглядывалась по сторонам. Но, если незнакомка была сама осторожность, то алхимик, напротив, вел себя очень непринужденно, периодически впадая в задумчивость, от чего неаккуратно клал в рот еду и забавно вбирал в себя воздух, чтобы не обжечься. Впрочем, это не мешало ему внимательнее разглядеть девушку: действительно лет двадцати, может, младше, брюнетка, прическа каре с непослушной челкой над левым глазом, худощава, даже слегка по-мальчишески, правда, это, скорее всего результат нервного состояния — за угловатостью угадывались мягкие аристократические черты.

— Что ж, благодарю тебя за ужин, путник. Мне пора идти, — тон больше подходил леди на светском рауте, а не оборванке в лесу.

Юноша незаметно поморщился, но молча продолжил вытирать посуду и складывать ее в рюкзак. Девушка полминуты потопталась на месте, в ожидании, хотя бы намека на прощание. Затем, раздраженная молчанием путника, резко развернулась и направилась вглубь чащи.

— Продолжать путь ночью, да еще и в лесу, накануне Галлафа — глупо и опасно, — нарушил тишину странник. — Дикие животные сейчас гораздо агрессивнее, чем обычно, не исключено и появление одержимых, я уже молчу о том, что идти по лесу в темноте — в пустую тратить силы, риск вывернуть ногу о корягу или свалиться в овраг. Оставайся на ночлег здесь, — говоря это, путник вытаскивал из-за пазухи и из сумки колбы и что-то начал перемешивать в них.

— Темнота мне не страшна, — по началу девушка даже не собиралась отвечать, но спокойный и дружелюбный тон путника ее остановил. — Что же касается зверей, так они могут явиться и сюда.

— Нет. Эта жидкость их отпугнет, — парень поднял перед лицом колбу с чем-то красным внутри. Во всполохе костра девушке показалась, что глаза путника поменяли цвет. — Посмотри на себя — ты еле на ногах стоишь. Впрочем, решай сама, — сказав это, юноша встал и принялся обходить периметр, по капле проливая красную жидкость на землю.

Девушка нерешительно стояла на месте. Она понимала, что путник прав: в таком состоянии она долго не протянет, усталость валила с ног, глаза слипались. Да и упомянутые опасности исключать нельзя, период Галлафа близок (кажется, начинается уже завтра). В это время влияние Нижнего мира становится очень сильным.

— Хорошо. Я приму предложение.

Юноша лишь усмехнулся на, вновь появившиеся нотки надменности в голосе. Затем подошел к рюкзаку, достал из него коричневое шерстяное одеяло и протянул девушке.

— Спасибо, не стоит.

— Нет. Ночью в этой одежде ты околеешь.

Девушка нерешительно взглянула на путника, затем на свою одежду и, протянув руки, чтобы взять одеяло, смущенно и тихо сказала:

— Спасибо.

Устраивались в тишине. Путник подкинул в костер сушняка потолще и улегся на плащ, подложив рюкзак под голову. У девушки приготовления были дольше, прежде чем, поплотнее закутавшись в одеяло, лечь, она долго возилась, что-то делая руками, при этом вокруг нее, периодически, вспыхивали еле заметные огоньки. Юноша опять сделал вид, что ничего не заметил и, задумавшись, уставился на небо.

Там, заслоняя собой звезды, и, заняв, почти, весь видимый небосвод, сияла печать Ааса. Грандиозное творение магов, созданное тридцать лет назад во времена войны с тварями Нижнего мира за тем, чтобы следить за появлением швов. Восемь ромбов, расположенные по окружности, соединялись тонкими голубыми линиями не только между собой, но и с основной руной в центре — восьмиконечной звездой с нарисованным в центре алым оком. Война давно закончилась, швы не появлялись уже лет двадцать, но печать неустанно ведет дозор, и магической энергии по некоторым оценкам, хватит ей еще, минимум, на полвека.

— Последняя ночь… — тихо вздохнул путник и закрыл глаза. Впрочем, никто его не услышал, девушка уже давно спала.