Преданье тёмной старины. Пути изгоев
В XIII веке трое мальчишек Яков, Ефим и Алёша, жили в маленьком городке Москва, расположенном на границе Владимирского княжества. Спасаясь от интриг воеводы, трое друзей бежали в Крым, где стали жить в половецкой орде. Половцы воевали с монгольскими туменами Субедея – богадура, и трое друзей попали в плен. Монголы продали Ефима и Алёшу в рабство, а Яков вступил в тумен Субедея, впоследствии он продвинулся от простого воина до советника Чингисхана. Его друзья Алёша и Яков оказались в Александрии на невольничьем рынке. Ефим стал мамлюком, а Алёша ассасином. Пройдя обучение в крепости ассасинов Аламут, Алёша получил приказ убить императора Священной Римской империи Фридриха II. Ассасины внедрили Алёшу в свиту императора, однако тот не убил Фридриха II, а стал его доверенным человеком. Император отправил Алёшу с поручением в Новгород. Много приключений выпало на долю троих друзей.
Оглавление
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Преданье тёмной старины. Пути изгоев предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
Глава 5
На следующий день Гюргий, Даниил и Салават уехали, а хан Бачман разослал гонцов к кошевым атаманам[81] своей орды, с указанием прибыть с воинами в курень Бачмана. В полдень приехал Ердос. Увидев всадников скачущих по степи, купец сообразил, что-то случилось.
— Бачман велел своим атаманам с воинами прибыть к нему в курень, — пояснил купцу Яков Износков.
— Значит, всё же Котян решил воевать, а я думал, обойдётся, — вздохнул Ердос.
— Монголы напали на аланов, а те попросили помощи у своих соседей кыпчаков. Помочь соседу, что в этом плохого? — пожал плечами Ефим.
— Схватка аланов с монголами дело незначительное, — махнул рукой Ердос, — хотя царь Хас, если не в силах воевать, мог откупиться от монголов, однако не захотел.
— Если враг пришёл на твою землю, его нужно убить, чтобы другим неповадно было, — Алёша Попович положил руку на рукоять сабли.
— А коли, нет сил, воевать с ним? Не лучше ли заплатить ему дань, и он уйдёт с миром?! — улыбнулся Ердос.
— Ты рассуждаешь как купец, — покачал головой Яков, — заплатишь врагу один раз, он придёт снова, и потребует дани ещё больше.
— Возможно, — согласился Ердос, — но все, же лучше торговать, чем воевать. Однако в любом случае, стычка аланов и монголов, к большой войне не приведёт.
— А что приведёт к большой войне? — Ефим поднял с земли прутик, и принялся его строгать засапожным ножом.
— Не что, а кто, — вздохнул купец. Он оглянулся по сторонам: — Наш коган Котян.
Курень жил своей жизнью: женщины на кострах возле юрт готовили еду, ребятишки играли, сражаясь прутиками вместо сабель. Убедившись, что некому их подслушивать, Ердос продолжил:
— Правитель монголов Чингисхан, три года назад, решил наказать хорезмшаха Мухаммеда за вероломство. Тот ограбил купеческий караван и убил купцов. Чингисхан послал к хорезмшаху послов, чтобы решить вопрос миром.
— Как же его решишь?! Ведь купцов-то не воскресишь? — рассмеялся Алёша.
— Можно было заплатить золотом за товар и за жизни купцов, — развёл руками Ердос, — Чингисхан этого и хотел от Мухаммеда. Правителю монголов нужен мир, чтобы купеческие караваны из Китая ходили в Византию и дальше, на Русь, а оттуда в земли Священной Римской империи. Купцы платят пошлину золотом.
— Понятно, — кивнул Ефим. Он с любопытством посмотрел на Ердоса: — Что было дальше между Чингисханом и Мухаммедом?
— Хорезмшах приказал одну половину монгольских послов убить, других приказал раздеть догола, и отправить в степь, где они все, кроме одного, погибли от жары и холода. Обратно к монголам вернулся один из послов, его звали Махмуд Явлач.
— Как у монголов может быть мусульманское имя?! — удивился Алёша.
— Он не монгол, а хорезмиец, — пояснил купец. Он продолжил: — Разозлившись на хорезмшаха, Чингисхан пошёл на него войной. Мухаммед бежал, не дав ни одного сражения. Говорят, он где-то помер, но успел передать свою казну старшему сыну Джелал ад-Дину. Казна у хорезмшаха была большой, огромный караван, груженный золотом и драгоценными камнями. Джелал ад-Дин всё это где-то укрыл.
— Вот повезёт тому, кто всё это найдёт, — улыбнулся Ефим
— Золото, это всего лишь золото, — развёл руками купец, — пока оно спокойно лежит в горах, от него не будет беды. Но в руках Джелал ад-Дина, оно может принести нам несчастье.
— Каким образом?! — удивился Яков.
— Джелал ад-Дин хочет вернуть свои земли. Сейчас у него есть большая казна, но всего триста воинов. К тому же Чингисхан везде разослал свои войска, чтобы поймать нового хорезмшаха. Джелал ад-Дин спасаясь от монголов, ушёл в раскалённые пески Хоросанской[82] пустыни, он пересёк её, и добрался до крепости Ниса.[83] Пока Джелал ад-Дин со своими воинами отдыхал в крепости, его настигли монголы, их было тысяча воинов. Несмотря на то, что монголов было втрое больше, Джелал ад-Дин дал им бой и победил. После чего со своими людьми ушёл в Газни,[84] там он стал собирать войска против монголов. Благо, для этого у него было припрятано золото.
— Ердос, всё это интересно, но где Хорезм, а где мы?! — улыбнулся Алёша Попович.
— Нас это тоже коснётся, — вздохнул Ердос, — Джелал ад-Дин умный человек, и понимает, что в войне с монголами ему нужен союзник. Он прислал гонца к кагану восточных кыпчаков Тугай — хану. Его орда кочует в степях у реки Тобол. Хоть Тугай — хан брат бабки Джелал ад-Дина, но ссориться с монголами он не хочет. Потому, посоветовал Джелал ад-Дину направить гонцов к кагану западных кыпчаков Котяну. Тот так и сделал. Когда гонцы Джелал ад-Дина прибыли в Шарукань, и поднесли дорогие подарки хану Котяну, приехали послы от царя Хаса, с просьбой помочь в войне с монголами. Хан Котян загорелся идеей сокрушить монголов и получить золото от Джелал ад-Дина. Он послал ответ хорезмшаху, что нападёт на монголов вместе с русскими князьями.
— А причём здесь русские?! — воскликнул Алёша.
— Дочка хана Котяна, замужем за галицким князем Мстиславом, — пояснил Ердос. Он грустно усмехнулся: — Не зря этого князя Удалым[85] прозвали. Если Мстислав Удалой ввяжется в этот союз, он потянет за собой русских князей, вот тогда, не миновать нам большой войны.
— Чингисхан такого же ханского рода как и Котян? — поинтересовался Яков.
— Его настоящее имя Тимуджин, он выбран ханом монголов пятнадцать лет назад, — ответил Ердос.
— Как так это, выбран ханом?! Разве ханом не рождаются? — изумился Ефим.
— Тимуджина монголы выбрали своим ханом, и он стал Чингисханом, — пояснил Ердос.
— Интересная, у монголов страна, раз хана там выбирают, — улыбнулся Яков.
— И где находится земля монголов? — поинтересовался Ефим.
Земля монголов была восточнее Уральского хребта, а южнее, расспологалось государство, жители которого именовали свою державу: «Срединной империей». Земли в ней были плодородные, климат мягкий, с тёплыми зимами и влажным летом. Крестьяне в Срединной империи сеяли пшеницу и ячмень, а в долине рек Янцзы и Хуанхэ выращивали рис. Благодатные земли могли прокормить много народа, потому население империи составляло несколько десятков миллионов человек. Ремесленники делали шёлк, бумагу, порох и фарфоровую посуду и много других полезных вещей, однако жители Срединной империи не могли выращивать лошадей. На северных границах империи[86] жили кочевые племена, у них были лошади и отары овец. Они хотели менять мясо и лошадей на пшеницу, рис и шёлк. Крестьяне Срединной империи были рады вести такую торговлю, однако правителю Срединной империи нужно кормить армию и чиновников, а у последних большие гаремы и много детей. Все они хотели, есть, да не простую крестьянскую пищу, а изысканные яства. Для этого требовались деньги, и правитель Срединной империи облагал пошлиной торговлю с кочевниками. В этом случае кочевникам торговать становилось невыгодно, и торговля прекратилась. Но для армии империи требовались лошади, потому правитель направлял войска в степь, чтобы отбить табуны у кочевников. Численность армии Срединной империи в десятки раз превосходила кочевников, вдобавок те были разрозненны, и воевали друг против друга. Однако степняки на своих лошадях были мобильными, и наносили чувствительные удары по пешей армии Срединной империи. Все войны в степи для империи заканчивались поражениями. В ответ кочевники совершали набеги на селения и города Срединной империи. Вражда между кочевниками и жителями империи множилась. В конце концов, один из правителей стал возводить стену, чтобы отгородиться от степи. Она строилась несколько веков,[87] но от набегов кочевников не спасала.
В V веке нашей эры до Срединной империи добрались первые купцы из Византии, в то время там правила династия Цзинь. Византийцы покупали фарфор, бумагу, но самым ходовым товаром стал шёлк. На лёгкой, гладкой ткани, совершенно не держались насекомые — паразиты, главное бедствие для людей в средние века. Когда византийские купцы общались с местными, те говорили, что принадлежат императорам из династии Цзинь. Византийцы думали, что так называется их страна, и стали звать её: «China».
Лошади в Срединной империи по-прежнему были в большой цене, потому императорская армия состояла из одних пеших воинов. Для войны с соседями правители империи в качестве кавалерии привлекали союзные кочевые племена. Одним из таких племён были кидани.
Киданьских ханов привлекала изысканная жизнь при дворе императора, нравилось ходить в шёлковых одеждах и смотреть танцы наложниц из гарема. В то время Срединная империя слабела, и крупные землевладельцы в ней стали объявлять себя императорами. В 908 году хан киданей Елюй Амбагай, которого при дворе правителя Срединной империи звали Абаоцзи, захватив северные провинции Срединной империи, и организовал свою державу. Новое государство Амбагай назвал Великое Ляо, столицей стал город Шанцзин.[88] Свой двор он устроил также как у правителя Срединной империи, пригласил оттуда чиновников. Как раз в правление императора Амбаганя, до Шанцзина добрались русские купцы, чтобы купить чудную фарфоровую посуду и гладкий, лёгкий шёлк. Местные правители говорили русским, что они кидании, те прозвали их китаями. Пока купцы добирались до Руси, название народа трансформировалось в «китайцы», а страну русские назвали Китай.
Династия Ляо правила несколько веков, за это время многие кидани принявшие оседлый образ жизни, слились с местным населением, и позабыли свой язык. В 1125 году, подвластное киданям племя чжурчжэней подняло восстание и сбросило с трона императора Танцзю — ди из династии Ляо. Те кидани, которые ещё помнили свой кочевой образ жизни, звались кара — киданями, то есть, «чёрные кидани». Они, спасаясь от резни, развязанной чжурчжэнями, ушли в Среднюю Азию. Новая империя чжурчжэней попала под влияние Китая (для простоты восприятия так будем звать Срединную империю), своего южного соседа. Чжурчженьская знать, так же хотела носить шёлковые одежды, слушать китайских философов и наслаждаться танцами наложниц в гареме.
В 1164 году в Китае правил император Ним — цзун, владыка хитрый и коварный. Цели у Китая остались прежними: подчинить своей власти кочевников. Но военным путём это сделать невозможно, и в ход пошла дипломатия, тем более, что союзники чжурчжэни, хорошо знали кочевой образ жизни, разбирались во взаимоотношениях племён, а они всегда были сложные, как непрост ландшафт степи, в которой есть горы, речные поймы и леса.
Степи с сочными травами тянулись от берегов Шилки[89] до Онона и Керулена.[90] Травы много, есть корм для табунов и овечьих отар. К тому же в степи паслись крупные стада сайгаков и джейранов, а в лесных рощах полно зайцев, так что легко можно прожить охотой. Раз в степи есть места для выпаса скота, следовательно, в ней обязательно появятся кочевники. На берегах бурной реки Селенга[91] жило племя кераитов, на реке Керулен обитали татары, а на склонах хребта Хамар — Дабан,[92] меркиты, ойраты и найманы. Император Нин-цзун не забывал о многовековой мечте китайских правителей: покорить кочевников. В этом ему помогали чжурчжэни. Их чиновники подружились с вождями татар, одаривая их шёлком и печеньем, которое особенно полюбилось кочевникам. С другими племенами: монголами, ойратами и меркитами, государство чжурчжэней враждовало, совершая на их земли разорительные военные рейды. Правда они были не всегда удачными, так как степняки часто уничтожали войско чжурчжэней, и тогда те заключали мир с кочевниками.
После неудачных воин, правители чжурчжэней решили вначале уничтожить несколько самых уважаемых вождей кочевников, а потом возобновить вторжение в степь. По приказу чжурчжэней, татары подстерегли в степи монгольского хана Окин — Барху, который охотился, связали его, и выдали правителю чжурчжэньской империи Атлан — хану. Чжурчжени беднягу Окин — Барху прибили гвоздями к деревянному ослу, от чего тот умер. Спустя некоторое время, татарский хан Нор — Буюрук пригласил хана меркитов Маркуза в гости, и захватил в плен, а потом выдал чжурчжэням. Те прибили вождя меркитов к деревянному ослу. Вот тогда-то между татарами с одной стороны, и меркитами и монголами с другой, пошла война. Перебив множество нухуров,[93] племена заключили мир. Вождь монголов хан Амбагай, договорился женить своего сына на дочери татарского хана Нор — Буюрука. Жениху и невесте было по десять лет, и по законам степи, невеста должна была несколько лет прожить в семье своего тестя, чтобы привыкнуть к жениху, а когда дети подрастут, сыграют свадьбу. Хан Амбагай поехал в аил[94] Нор — Буюрука, чтобы забрать его дочь к себе, а татары связали его, и передали чжурчжэням. Те как обычно, прибили его к деревянному ослу. Корчась в предсмертной агонии, Амбагай кричал императору чжурчжэней Атлан — хану, пришедшему полюбоваться на его муки:
— Ты не пленил меня своим мужеством и доблестью. Меня привезли к тебе другие люди. Убивая меня так позорно, ты делаешь своим врагом моего племянника Есугей — богатура. Он отомстит за меня!
Пока Амбагай умирал в страшных страданиях, его племянник Есугей ехал по степи на охоту. В поисках добычи он забрался на холм, осматривая степь, и увидел одинокую арбу[95] запряженную быками, в которой сидела девушка, а рядом ехал всадник. Взгляд у Есугея был зоркий, и разглядел он, что девушка молода и красива, держит в руках узелок. Понятно: везёт кочевник в свой аил невесту. Есугей был не женат, а аил его находился рядом. Поскакал он домой за братьями.
Есугей всё правильно понял, меркит Еке — Чиледу вёз домой невесту Оэлун, из племени олхонут. Был так рад кочевник: ему в жёны досталась красавица. Он всю дорогу смотрел только на неё, а не по сторонам, от того, заметил Есугея на холме, а то бы насторожился. Когда Еке-Чиледу увидел скачущих к нему троих вооружённых всадников, ничего хорошего от них он не ждал и схватился за лук. Но силы были слишком не равными, и Оэлун крикнула ему:
— Брось меня, спасай свою жизнь!
Повторять Еке — Чиледу не было нужды, он пришпорил коня и ускакал. Троица подъехала к арбе. Были это Есугей с братьями Некуном и Даритаем. Испугалась Оэлун, заплакала, а Даритай ей говорит:
— Не плач красавица, наш старший брат Есугей не имеет жены. Брал тебя невестой один, а станешь ты женой другого.
Понравилась Оэлун богадуру Есугею, был он счастлив, и совершенно не задумывался о том, что сделал племя меркитов своими врагами. Впрочем, кража невесты обычное дело в степи. Однако недолго Есугей наслаждался семейным счастьем, пришла в степь весть о смерти хана Амбагая, и требовалось отомстить вероломным татарам за своего хана. Собрал Есугей — богадур нухуров и отправился воевать с татарами. Война в степи состоит из набегов на незащищённые аилы врага и угон его скота. Если несколько аилов объединяются, и огораживают свои жилища телегами вместо стен, то это уже курень, и брать его степнякам тяжело, ибо в курене есть свои нухуры. Получится не внезапный набег, а затяжной бой, и неясно ещё, кто из него выйдет победителем. Так в степи шли войны, состоящие из быстрых набегов и отходов, иногда с добычей, а подчас уходя от погони, уповая на быстрые ноги своего коня, чтобы унёс от врага, и спас шею всадника от аркана. В одной из таких стычек убил Есугей татарского богадура Тимуджина, а приехав к себе в аил, узнал, что Оэлун родила ему сына. Назвал он его Тимуджином, в честь убитого им татарского воина. Всего Оэлун родила Есугею четырёх сыновей: (кроме Тимуджина), Хасар, Хачиун и Телуге, а также дочку — Тэмулун. Впрочем, недолго Оэлун была единственной женой Есугея, вскоре он взял ещё одну жену — Сочихэл из племени тайджиутов. Та родила ему двоих сыновей: Бектера и Бельгутея. Причём Бектер родился сразу после Тимуджина.
Войны в степи ведуться неспешно, но не бесконечно. Закончилась и война с татарами. После чего у Есугея появилось время обдумать своё положение: врагами у него было два сильных племени, татары и меркиты. Следовало поискать не менее могущественного союзника. Выбор пал на племя кераитов, а там как раз умер хан, и его приемником стал Торгул. Однако часть кераитских старейшин, его невзлюбила. Они возмутили против него племя. Плохо бы пришлось новоиспечённому хану Торгулу, если бы на выручку не пришёл Есугей — богатур с нухурами. Так хан Торгул стал первым союзником Есугея. Вторым был старейшина из племени хонкират Дай — сечен. Есугей женил своего девятилетнего сына Тимуджина, на его дочке Бортэ, которой было восемь лет. Родители договорились, что Тимуджин поживёт у хонкиратов, и привыкнет к своей невесте. Оставив сына в аиле у Дай — сечена, поехал Есугей домой. На закате, хотел он развести костёр, ночевать-то придётся в степи. В темноте он увидел огонёк, и решил подъехать к тому костру, в компании веселее. Добравшись до места, Есугей разглядел троих татар, бывших монгольских врагов. Тут нужно объяснить: как ночью в степи, Есугей смог разглядел, что это именно татары, ведь кочевники одеваются одинаково?
Дело в том, что татары, монголы, меркиты и керамиты отличались друг от друга внешне. Современные монголы, как раз очень похожи на племя татар, живущих в средние века возле озера Байкал. Татары были невысокого роста, смуглолицые, с приплюснутым носом и узким разрезом глаз, у мужчин совсем не было растительности на лице. Монголы, меркиты и кераиты, выше ростом, нос у них прямой, мужчины носили бороду. Было среди них много светловолосых и рыжих, с зелёными или голубыми глазами. Старики рассказывали легенду: прародительницу монголов звали Алан Гоа. Она родила от мужа двух сыновей. Потом, к ней в юрту через дымовое отверстие стал проникать светловолосый, красивый юноша. Он проводил с Алан Гоа ночь, а утром превращался в жёлтого пса, и уходил из юрты. От таких посещений, родила Алан Гоа третьего сына, Бодончала, который был светловолос и голубоглаз. Бодончал стал основателем монгольских родов: ноянкин, аралуд, тайджиут, сунид, хабурход, хонгхотан, куят — гергес, оронар и многих других. Есугей происходил от потомков Бодончала, из рода «борджигинов». С монгольского языка название рода переводится: «синеглазые». Однако хватит углубляться в родословную Есугея, тем более трое татар сидевших возле костра, встали и пригласили богадура присоединиться к ним. Степняк не имеет права отказываться от приглашения отдохнуть возле костра, и Есугей распряг коня, сел возле костра. Поев, легли спать. Утром Есугей распрощался с татарами, и поехал дальше. На третий день, он почувствовал себя плохо, ещё несколько дней добирался до дома. Пролежав целый день в юрте, Есугей понял, что умирает, вызвал своего нухура Мунлина, сказал ему, что татары отравили его, и попросил вернуть домой Тимуджина.
Мунлин привёз Тимуджина домой, но проститься с отцом тот не успел, Есугей умер раньше. Тем временем нухуры Есугей — богадура, разграбили его имущество, (а главная ценность для кочевника скот), и разъехались, оставив на произвол судьбы двух женщин Оэлун и Сочихэл с детьми. Так в девять лет Тимуджин стал главой рода. Он с братьями охотился в степи на сусликов, в лесах на зайцев, собирал дикий чеснок, ловили рыбу. Учитывая, что следовало ещё делать запасы на зиму, то работать приходилось не покладая рук. Зимой работы поменьше, можно поиграть на льду Онона в «белого верблюда» или в камешки. На берегу Онона Тимуджин познакомился с Джамухой из племени джаджиратов, был тот сыном старейшины. Мальчики подружились, а вскоре решили стать андами (побратимами). Впоследствии Джамуха станет верным союзником Тимуджина, а потом его главным врагом. Но это впереди, а пока, у них только мальчишеские игры.
Дети Сочихэл: Бектер и Бельгутей, были ровесниками Тимуджина и Хасара. Причём Бектер постоянно дрался с Тимуджином за главенство, и хвалился, что его соплеменники сделают его главой рода, а Тимуджин станет его рабом. Мальчишки постоянно ссорились, и одна из таких распрей, закончилась тем, что Тимуджин взял лук и убил Бектера. В ту пору убийце и его жертве было по шестнадцать лет. Глава племени тайджиутов Тургутай — Кирилтух, узнав об убийстве Бектера, который считался членом его племени, взял тургаутов[96] и приехал в аил Тимуджина. За убийство тому полагалась смерть, но хан Тургутай — Кирилтух пожалел мальчика, он сохранил ему жизнь, велев забить в деревянную колодку. Она надевалась на шею, и лежала на плечах, руки тоже сковывались колодкой. В таком положении Тимуджину предстояло ходить всю оставшуюся жизнь. Колодка никогда не снималась, и самостоятельно он не мог ни поесть, ни попить, даже согнать муху с лица без посторонней помощи невозможно.
Однажды в племени тайджиутов был праздник, выпив хмельной арак, все повалились спать. Охранявший Тимуджина тургаут, тоже перебрал арака и сидя уснул. Тимуджин резко развернулся и треснул его колодкой по затылку, стражник рухнул на землю, а юноша побежал к реке и спрятался в камышах. Через какое-то время тургаут очнулся и поднял тревогу, тайджиуты принялись искать Тимуджина, но вскоре поиски им надоели, и они пошли пить арак, решив, что в колодке пленник далеко не убежит. Поздно вечером Тимуджин вылез из воды и пробрался в курень тайджиутов. Он пошёл в юрту Сорган — Шире. Тимуджин знал к кому идти, ибо Сорган — Шире был из племени сулдус, и у тайджиутов находился в рабстве. Зарабатывал на жизнь тем, что взбивал кумыс и делал из него арак. В темноте, именно по шуму шумовки, взбивающей кумыс в казане, определил Тимуджин, куда ему идти.
Сорган — Шире увидев Тимуджина у порога своей юрты, перепугался и хотел прогнать, ибо прекрасно знал, что тайджиуты его за спасение колодника накажут, но заступились дети. Они сняли с Тимуджина колодку, изрубив её, сожгли в печке. Три дня Тимуджин прятался в юрте Сорган — Шире, в коробе с овечьей шерстью. Когда тайджиуты прекратили его поиски, Сорган — Шире дал ему лошадь, лук, стрелы и бурдюк с водой, зарезал на дорогу ягнёнка. Тимуджин добрался до дома, и его семья тут же откочевала на южный склон хребта Бурхан — Халдун. Там тайджиуты их найти не могли.
Спустя несколько лет, Тимуджин вспомнил о своей наречённой Бортэ, и отправился за невестой к Дай — сечену. Тот был наслышан о том, что тайджиуты разыскивают Тимуджина, но он был из сильного племени хонкират, и бояться ему в степи было некого. Дай — сечен выдал за Тимуджина свою дочь Бортэ, а в приданное подарил соболью шубу. Молодожён привёз невесту в свой аил, снял с её плеч соболью шубу, и повёз её в подарок кераитскому хану Торгулу.
Хан, получив соболью шубу в подарок, прослезился, вспомнив, как в трудную минуту Есугей помог ему, обещал Тимуджину поддержку и покровительство. На тот момент Торгул был самым могущественным ханом в степи, и тайджиуты, узнав обо всём, поняли, пока им Тимуджина не наказать. Они сняли с него претензии по поводу убийства Бектера. Самое интересное в этой истории то, что Бельтугей, младший брат Бектера, всегда был на стороне Тимуджина. Даже после убийства его старшего брата, он остался верен Тимуджину. До конца жизни между ними была сильная братская любовь. В Тимуджине было что-то, притягивающее к нему людей. Со всей степи кочевники съезжались в его аил, были они из разных племён. В основном те люди, которые понимали, что в своём племени они ни саблей, ни умом, высокого положения заслужить не смогут, ибо были низкого рода. Степь жила по родовому принципу: ханский отпрыск становился ханом, а сын простого нухура, каким бы смелым и умным не был, родовитым никогда не станет. Орда Тимуджина складывалась по иному принципу, скорее это был воинский союз, каких ещё в степи не было. Но пока нухуров у Тимуджина было мало, а врагов много.
Тимуджин постоянно ждал набега тайджиутов, но на его курень напали не они, а меркиты. Было их так много, что Тимуджин от боя уклонился, спрятав женщин в лесу, ускакал с нухурами в горы. Меркиты женщин нашли, и забрали с собой Бортэ и Сочихэл, (мачеху Тимуджина). Они угнали табун лошадей Тимуджина. Тот послал следом за меркитами своих разведчиков: брата Бельгутея и нухура Боорчу. Они вернулись через шесть дней, и доложили, что набег совершили три хана племени меркитов: Тохта — Беги, Даир — Усун и Хаатай — Дармала.
Тимуджин поехал в Тёмный бор, который рос на берегу Толы,[97] там кочевала орда Толуя. Тот помочь согласился, и предложил Тимуджину попросить помощи ещё и у своего анды Джамухи. Тимуджин послал к побратиму Бельгутея, велев передать Джамухе: «Твой анда просит помощи». Джамуха с нухурами пришёл на помощь.
Меркиты подходившие войска Толуя, Джамухи и Тимуджина заметили, и орды Тохта — Беги и Даир — Усуна успели откочевать с берегов Селенги за Байкал, этим они уберегли свои табуны. Однако спасая своих овец и лошадей, оба хана, забыли об орде Хаатая — Дармалы, не успев предупредить его. На меркитское племя навалилось войско союзников. Бортэ и Сочихэл были в орде Хаатая — Дармалы. Бортэ взял наложницей марксистский богадур Чильгир, он успел спастись бегством.
Тимуджин нашёл свою Бортэ, но в аил привёз её беременной, родила она первенца Джучи. Возникал вопрос: чей это сын его или Чильгира? Тимуджин признал Джучи своим сыном, ибо для него такой дилеммы просто не существовало. В то время у кочевников это была обычная ситуация, и вопрос об отцовстве у них не стоял так остро, как у осёдлых племён — земледельцев, у которых всё упиралось в наследование отцовского надела, ибо плодородной земли было мало, и отдавать её чужому отпрыску никто не хотел. Кочевник же, разделив скот между сыновьями, мало задумывался, кто из них его, а кто нет. Имущество кочевника овечьи отары и табуны лошадей, а они плодятся. Следовательно, пока Тимуджин не стал Чингисханом, то вопрос о том, чей сын Джучи, никого не волновал, но мы забегаем вперёд.
Весть о набеге Тимуджина на меркитов быстро разнеслась по степи, показав его силу, и потянулись к нему нухуры из разных племён. Это были те люди, которые хотели, чтобы человека оценивали по его заслугам, а не по богатству и могуществу его рода. Ещё, многие в степи хотели жить спокойно, не боясь конокрадов, а для этого нужно иметь сильное войско, чтобы карать смертью, за любой ущерб причинённый члену орды. Именно такую программу предлагал Тимуджин, он стал по этому принципу формировать свой Улус.
Многие воины Джамухи захотели служить Тимуджину, это и стало причиной ссоры двух побратимов. Людям из Улуса Тимуджина хотелось мира, чтобы спокойно пасти свой скот в степи, не опасаясь набега, но им постоянно приходилось воевать: с меркитами и татарами, кераитами и джаджиратами, ханом которых был Джучи. В степи все правители видели угрозу старым порядкам со стороны Тимуджина, и началась война, которая длилась около десяти лет. Тут подсуетились чжурчжэни, они подкупили несколько нухуров Тимуджина, и тот оказался в плену. Император чжурчжэней Ваньянь Мадагэ не стал прибивать Тимуджина к деревянному ослу, как других ханов. Он решил его использовать в борьбе с кочевыми племенами. Просидев в плену десять лет, Тимуджин дал клятву служить Ваньянь Мадагэ, после чего с миром был отпущен в степь. Когда он вернулся домой, большинство его нухуров разбрелись, а его Улус подчинился хану Торгулу.
Тимуджин начал всё с начала. Вновь к нему потянулись люди. Снова начались войны с татарами, меркитами, найманами и другими племенами. Улус Тимуджина одолел всех. Проиграл и Джамуха, его нухуры, желая заслужить милость Тимуджина, привезли своего хана связанным к нему. Тимуджин приказал воинов за предательство хана убить, а Джамухе сломали позвоночник, так в степи казнили пленников высокого рода. У монголов существовало поверье: если убить человека, не выпуская кровь, он сможет возродиться. Вскоре вся степь от Алтайских гор до реки Онон была подвластна Тимуджину. Свою ставку он решил сделать на берегу реки Иртыш. В 1206 году, когда трое наших друзей: Алёша, Яков и Ефим, грудными младенцами лежали в колыбельках, на Иртыше воины Улуса Тимуджина собрались на курултай (собрание). Они провозгласили Тимуджина ханом всех ханов. Кто-то из нухуров крикнул, что его теперь следует звать Чингисхан,[98] всем это понравилось. Так и вошёл Тимуджин в историю под этим именем. Всего этого Ердос не знал, поговорив, он пошёл по своим торговым делам, а наши друзья отправились к юрте Бачмана, тот объявил им, что завтра они поедут в курень к Салавату.
— Он со своими воинами первым выступает к аланам, вы будете находиться при нём.
Оглавление
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Преданье тёмной старины. Пути изгоев предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
Примечания
81
Атаман — слово произошло от тюркского словосочетания «ата темен», что означает «отец воинов». Спустя несколько веков понятие «кошевой атаман» перейдёт в обиход запорожских, донских и кубанских казаков, по существу являющихся потомками тех кыпчаков, которые приняли православие.
