Я-то? Вятский! Издание второе, исправленное и дополненное

Евгений Николаевич Новокшонов

Воспоминания полковника Советской Армии Евгения Николаевича Новокшонова являются литературным памятником великоросской военной мемуаристики, повествующим о событиях времени угасания и крушения СССР, увиденных глазами советского офицера. Подготовка к печати и примечания: кандидат военных наук, полковник И. Е. Новокшонов, магистр философии А. Г. Лейтуш, магистр антропологии и этнологии А. А. Мартыненко, филолог-классик, учитель Первой категории Д. Е. Новокшонов.

Ангел хранитель есть

Река Чахловица, которая делит совхоз Сосновый на две части, весной в половодье становится несравнимо шире своего русла. Если летом хватало для переправы и проезда телег деревянного моста, то весной транспорт из города на левую половину совхоза, относительно течения реки, добирался через деревни Эсауловы или Чарушины. Для того, чтобы работающие жители могли переходить с одного берега на другой, летом строились ходни. Ходни это два бревна обтесанных сверху и положенных на козлы. Высота козел на каждом участке зависит от уровня воды при паводке. Уровень воды многих половодий зафиксирован, поэтому козлы, поставленные в пойме реки, летом не убирались. Готовые ходни располагались выше уровня воды на метр или чуть больше. Ходни над руслом Чахловицы были проложены из двух очень длинных бревен и закреплены железными скобами на обоих берегах к низким козлам. Поэтому при сильном ветре бревна покачивались. На всем протяжении ходней прибит поручень из жердей. Поручень — на высоте примерно одного метра. Общая длина ходней около двухсот метров.

В один из весенних дней, когда мать уехала в город, средний брат Коля и я возвращались с правого берега на левый. Коля встал на ходни первый. Я, шестилетний, встал на бревна за ним. Пошли.

Коля шел по бревнам, придерживаясь за поручень. Дошли до средины русла Чахловицы. Вдруг сзади закрякала утка. Я повернулся на кряканье, чтобы посмотреть, где утка, и сорвался с ходен. Дальше уже не помню. Было спокойно и хорошо. Даже светлый коридор был.

Кончилось это сомнительное удовольствие, когда чьи-то руки затащили меня в лодку. Меня стошнило водой. Николай Деветьяров, а это был именно он, заставил меня делать гимнастику. Показал, как ставить руки перед грудью и резко разбрасывать их по сторонам. На мне было ватное пальто, поэтому течение несло меня по поверхности. Но потерять сознание и наглотаться успел сразу после падения с ходней. Брат закричал. Охотник Николай бросил свое занятие, тренировку с чучелами уток, и бросился к лодке.

После спасения под плотным присмотром брата вернулись домой. Вернувшаяся из города мать рассказала, что привязавшаяся к ней в городе цыганка сказала, что из трех сыновей, младший, утонет.

Но я не утонул. Только месяц боялся спать без матери. Потом страх исчез. Летом я научился плавать по-собачьи.

В 1986 году в повседневной форме полковника я приехал в город Киров на торжества по случаю 30-летия после окончания 31 средней школы.

В этих торжествах принял участие и мой средний брат Николай. Откуда-то появился Виктор Деветьяров, брат моего спасителя. Разговорились. Я спросил:

— Как твой старший брат Николай?

Виктор ответил:

— Жив, здоров. Живет в городе Кирово-Чепецке.

Я предложил навестить его. Оба согласились.

Магазин. Такси.

Когда мы зашли в квартиру Николая Виктор спросил брата:

— Как ты думаешь, зачем пришел полковник?

Николай, глядя на меня, ответил:

— Наверное, полковник из военкомата?

Виктор и мой брат засмеялись. Они, перебивая друга-друга, рассказали, кто этот полковник.

Когда сели за стол я сказал:

— Давайте выпьем за здоровье моего спасителя! Спасибо тебе, что ты, как ангел хранитель, сохранил мне жизнь!

Поговорили. Я рассказал своему спасителю о семье, службе. Потом простились, и мы уехали в Киров.