Признание… II. Учебное пособие для начинающих гетер

Евгений Лиманский

Откровенный рассказ о мужской полигамности? Инструкция для начинающей девочки по вызову? Или сентиментальная история поиска взрослым и состоявшимся мужчиной идеальной женщины, ее обретении и потере, а вместе с ней и потере интереса к жизни?Эта история для тех, кого интересует исследование авторов на тему любительской проституции как социального феномена. О сексуальном таланте, способном продвигать свою обладательницу вверх по социальной лестнице и пирамиде человеческих потребностей.

Алекс

У меня был друг

Не так давно в моём окружении произошло событие. Я, как человек пенсионного возраста, уже не могу назвать необычным. Но, принимая во внимание обстоятельства, при которых это событие произошло, его нельзя назвать и нормальным. У меня умер друг Саша. Он погиб от целого «букета» болезней, связанных с беспробудным пьянством. Там было всё: начиная от цирроза печени и кончая белой горячкой, инфарктом, полным физическим истощением и расстройством нервной системы.

Когда-то, лет двадцать назад, мы были очень дружны и пытались организовать общий бизнес. После трёх лет мучений, окончательно убедившись, что у нас ничего не выходит, прикрыли этот самый бизнес. Но при этом мы не только приобрели бесценный жизненный опыт, но и, как ни странно, сохранили искренние дружеские отношения.

Отношения эти включали совместные семейные и прочие праздничные мероприятия, выезды на дальнюю рыбалку, например, в низовья Волги или на Дон. Как минимум раз в год мы бывали там. Инициатором всегда был Саша.

Его родители родом из тех мест и перебрались в Москву в начале восьмидесятых годов прошлого века. Сашин папа пошёл на повышение, и его перевели на работу в министерство. Поэтому у Александра в тех местах была масса знакомых и родственников, которые являлись специалистами в области рыбалки и речного отдыха. Поэтому всегда находились люди, готовые составить нам компанию и помочь с обустройством.

Кроме того, было и банальное совместное пьянство, происходившее, правда, не чаще одного раза в месяц. Именно столько времени нам требовалось, чтобы накопить вопросы для «коллегиального» обсуждения.

Встречи эти начинались, как правило, с обмена последними новостями из жизни каждого из нас, а заканчивались, обычно, взаимной исповедью. То есть, сначала мы просто делились текущей информацией, а потом переходили к более глубоким личным и коммерческим тайнам и проблемам, если таковые имелись и требовали решения. Пытались совместно эти решения найти и таким образом помочь друг другу.

Если возникала внеочередная и срочная проблема, то мы встречались специально ради её обсуждения. Причём внеплановое совещание могло состояться вне зависимости от того, с чьей стороны звучал сигнал SOS. Обсуждение обычно не заканчивалось за одну встречу и могло продолжаться несколько недель или даже месяцев. Большая их часть происходила уже по телефону или в WhatsApp. В этом смысле нам обоим повезло в жизни. Такая искренняя и бескорыстная поддержка дорогого стоит. Каждый из нас, сталкиваясь с проблемой другого, погружался в неё, как в свою собственную, помня о том, что завтра мы просто можем поменяться местами. Я не знаю, как это объяснить, но между нами была тогда такая духовная и нравственная общность, мы будто были одним целым, единым организмом, действующим в общих интересах.

Друг мой — успешный руководитель среднего звена в крупной компании и не менее успешный предприниматель в собственном небольшом, но прибыльном бизнесе. Как он это всё успевал остаётся за кадром, но он успевал. Средний его доход, учитывая все возможные источники, не опускался ниже пятисот тысяч рублей в месяц. Жена Ирина, которую, по его словам, он любил несмотря на то, что они прожили вместе уже более двадцати пяти лет, была достаточно крупным руководителем в государственных структурах районного масштаба. Из этого следует, что в финансовом плане они были независимы друг от друга, и каждый распоряжался собственными деньгами на своё усмотрение, а объединяли они свои усилия и финансовые возможности только в случае осуществления важных семейных проектов. Это могла быть поездка на отдых или, к примеру, глобальный ремонт квартиры. То есть финансовая составляющая, как источник возможных внутрисемейных склок и проблем в этой счастливой семье отсутствовал полностью. Их общей гордостью был единственный сын Вадим, окончивший престижный вуз и начинающий карьеру также в крупной коммерческой компании. В общем, такая семейная идиллия зарождающегося среднего класса.

Была у него, правда, одна личная тайна, в которую, я, конечно, был посвящён. Это его романы на стороне. Я сам не безгрешен, но для Саши это был образ жизни и целая система, выстроенных им взаимоотношений. Началось это после пятидесяти лет. Общался мой друг исключительно с проститутками, но сам никогда не употреблял этого слова по отношению к своим разовым или многоразовым партнёршам. А если употреблял, то использовал слово проституция только в сочетании со словами «любительская» или «факультативная»³. Это ключевые слова в классификации женщин, которых Саша относил к этой категории и с которыми поддерживал отношения.

Было два условия для такого определения. Дамы эти, как правило, имели основное занятие в жизни: учились, работали. Это, во-первых. А во-вторых, проституцией они занимались не постоянно и не в обязательном порядке, а по собственному желанию и по мере необходимости. По его словам, эта самая любительская проституция — современный тренд, обусловленный несколькими факторами с обеих сторон. Для мужчины это наличие лишних денег и отсутствие времени для заведения и поддержания полноценного романа с одной стороны, и желание получить кроме физического удовлетворения ещё и эстетическое, а также интеллектуальное с другой. Духовное общение тоже никто не отменял.

Для женщины, а женщина, как правило, где-то работает или учится, это дополнительный заработок (иногда превышающий основной) и возможность иметь личные взаимоотношения с получением удовлетворения по тем же самым параметрам, что и для мужчины, но в также сильно ограниченные по времени сроки. Как однажды пошутил Саша, это те же обычные отношения между мужчиной и женщиной, но спрессованные до двух часов, а цветочно-конфетный период сокращён в них до десяти минут и заключается в передаче мужчиной даме определённой денежной суммы.

Конечная цель этих кратких отношений такая же, как и всяких других, найти идеального во всех отношениях партнёра. За пять лет, что он этим занимался, он находил, как ему казалось, таких, если не идеальных, то просто очень подходящих партнерш три или четыре раза. В этих случаях отношения затягивались надолго. Мне это обычно преподносилось с описанием подробностей не интимного характера и эмоциональной окраской в случае особенно успешного романа.

Степень же его погружения в отношения в каждом конкретном случае определялась очень просто. Хотелось ли ему, общаясь с этой конкретной партнершей, общаться параллельно еще с кем-нибудь. Общаться, как правило, хотелось. То есть дамы не были совершенно идеальными. Хотя, впрочем, одна всё-таки была, девушка двадцати трёх лет по имени Кира. Успел он с ней встретиться всего четыре раза. И только Саша начал осознавать, что нашёл идеал, как идеал испарился. Она пропала в буквальном смысле слова, перестала отвечать на звонки. Но примерно через месяц всё же ответила и сказала, что выходит замуж. Да, даже не беря во внимание этот конкретный случай, постоянные партнёрши во взаимоотношениях такого рода имеют такую неприятную особенность, как пропадать без всякого предупреждения и последующего объяснения. В общем, он провёл в поисках идеальной партнёрши пять лет, и три года назад, наконец-то, свершилось чудо. На очередную нашу встречу Саша заявился сияющий, как новенький полтинник, и сообщил:

— Нашёл! Я нашёл идеальную женщину.

Выяснилось, что обнаружил он этот самородок, следуя своей обычной схеме поиска.

— Понимаешь, она само совершенство: лицо, фигура, грудь. А какая она нежная, а секс какой! Без комплексов вообще. Но это всё фигня, понимаешь, она святая. От неё волшебный свет идет, она добрая, честная, порядочная, наконец. У неё и имя подходящее, Ева.

Я слушал эти его восторженные признания с некоторой долей скепсиса. Согласитесь, применение всех вышеуказанных эпитетов как-то не вяжется с образом жизни той, кому они адресованы.

Его эмоциональное разглагольствование, подкреплённое алкоголем, лишь изредка прерывалось небольшими отступлениям, касающимися наших текущих дел. Я от души порадовался за друга, но после этой встречи отношения наши дали трещину. Саша, сначала через раз, а потом чаще под разными предлогами стал избегать наших и без того нечастых совместных посиделок, и за несколько месяцев они практически сошли на нет. Мы иногда созванивались, и я продолжал искренне радоваться его успехам, если таковые случались. Но однажды, когда я на автомате попытался ему позвонить, чтобы поздравить с очередным днём рождения, внезапно понял, что мы не общались уже почти год.

Я всё-таки позвонил. Голос у Саши был весёлый, он много говорил, рассказывал, что у него всё просто замечательно. Не преминул коснуться своей любви. Там тоже всё было очень хорошо. Они продолжали встречаться один-два раза в неделю, и основой этих встреч по-прежнему оставался яркий неповторимый секс.

Я вежливо дослушал его излияния, ещё раз пожелал счастья в личной жизни, имея в виду вполне определённую личную жизнь, и отключился. Больше мы с Сашей не виделись и не общались по телефону. Я был действительно рад за него и по-хорошему ему завидовал. Надо же на шестом десятке влюбиться и обрести своё счастье.

С тех пор прошло почти три года, было самое начало весны. На экране моего смартфона высветился незнакомый абонент. Звонила женщина, очевидно, пожилая. Голос её дрожал:

— Здравствуйте, Евгений, вас беспокоит Олимпиада Ефимовна Афанасьева.

Боже мой, это же Сашина мама, мы были знакомы, когда-то даже общались вместе с Сашей. Помню, что меня всегда поражала лёгкость, с которой она осваивала новые гаджеты, например, мобильный телефон или новые системы коммуникации, например, WhatsApp.

Недоброе предчувствие закралось в мою душу.

— Здравствуйте, Олимпиада Ефимовна, с Сашей всё в порядке?

— Саши больше нет. Он умер сегодня ночью.

Это прозвучало, как гром среди ясного неба. Это всегда странно, когда успешный здоровый человек вдруг умирает. Хотя человек, как известно смертен, и больше того, как говорит Воланд, порой внезапно смертен, но должны же быть какие-то признаки надвигающейся беды. Получается только одно: все эти признаки появились уже после того, как мы перестали общаться.

Наступила неловкая пауза.

— Примите мои соболезнования, — только и нашёлся, что сказать я.

— Спасибо, вы придёте на похороны?

— Да, конечно, приду. Может, нужно чем-то помочь?

— Нет, спасибо. Похоронами занимается Сашин младший брат, мой второй сын Николай. Просто приходите.

Она назвала адрес места, где Сашу должны будут провожать в последний путь и отключилась.

Похороны

Через день в назначенное время я на такси подъехал на место прощания по указанному адресу. Это оказался крематорий на территории городской больницы.

Все, кто пришёл прощаться с Сашей, собрались вокруг Олимпиады Ефимовны. Я, хотя и с трудом, но узнал её. Брат Саши, Николай, поддерживал её под руку. Я подошёл и поздоровался. Людей, пожелавших проститься с Сашей, собралось на удивление мало. Кроме матери и брата была ещё Сашина тётя, младшая сестра Олимпиады Ефимовны, она специально прилетела на похороны. Было ещё несколько знакомых родителей покойного. Брат Саши был с женой. Вот, собственно, и все собравшиеся. Жена Саши, Ирина, с сыном Вадимом стояли немного поодаль. Из Сашиных знакомых я не увидел никого. Получается, что из друзей пришёл я один. Это было так странно, учитывая Сашину общительность и широкий круг знакомых.

Я подошёл к ним и поздоровался. Ирина в чёрном пальто и с чёрной вуалью выглядела серьёзной и сосредоточенной. Но страданий или слёз я не увидел.

Ирина заговорила первой:

— Женя, привет, а ты давно не виделся с Сашей?

— Ты знаешь, Ир, уже почти три года. Собственно, это была его инициатива. Иногда мы созванивались, но не виделись уже долгое время. А в последний год мы, по-моему, уже и по телефону не разговаривали.

— Ты ничего не знаешь, он же ушёл от нас как раз год назад. Жил в какой-то съёмной квартире. С работы тоже ушёл, вернее, как ушёл, у него же наступил пенсионный возраст, он захотел уйти, задерживать его не стали. С тех пор мы с ним тоже больше не встречались, но он иногда виделся с сыном. Вадим говорит, что он сильно выпивал, в последнее время выглядел очень плохо.

Вышла администратор и пригласила нас для прощания. В середине зала стоял гроб. Саша был одет в строгий костюм-тройку и галстук. Сначала я даже не понял, что именно мне так непривычно, ведь при жизни я его ни разу не видел в костюме. Джинсы на болтах (дань бесшабашной джинсовой молодости) и рубашка на выпуск были основой его повседневного наряда. Я не узнал его совершенно. Он выглядел чересчур худым даже для покойника. Видно, что не только маска смерти так преобразила его. Складывалось впечатление, будто в последнее время он не ел ничего.

Ещё один нюанс в облике Алекса меня не то чтобы удивил, скорее немного озадачил. В какой-то момент мне вдруг показалось, что на мёртвых губах застыла вечная улыбка. Я даже подумал тогда, что она возникла на его устах в последнее мгновенье, когда он понял, что достиг того к чему стремился. А ещё через несколько дней я нашёл подтверждение этой моей отрывочной мысли, но это я опережаю события.

Мама Саши сквозь слёзы вымолвила несколько слов прощания и припала к нему, содрогаясь от рыданий. Сын что-то произнёс о папиных заслугах и достижениях, о том, что они, хотя порой и ссорились, но, всё равно, были очень дружны. Я тоже сказал несколько слов о нашем общении, о путешествиях, встречах и совместных планах. О том, что это всё закончилось ещё три года назад, я говорить не стал. После того как все желающие высказались и отдали последние знаки внимания усопшему, батюшка приступил к отпеванию. Когда он закончил последнюю положенную в таких случаях молитву, сотрудники накрыли гроб крышкой и закатили его в жерло печи. На этом обряд прощания и закончился.

Поминки должны были состояться в квартире Сашиной мамы. Жена, или, простите, теперь уже вдова, Ирина ехать отказалась, сославшись на срочные рабочие дела, села в машину и удалилась, оставив за себя сына.

Мы погрузились в две машины, в первой за рулём была жена Сашиного брата. Я сел во вторую к Вадиму. Пока мы ехали, я осторожно попытался выяснить, что же всё-таки произошло. Вадим, в свою очередь, не стал ничего скрывать:

— Понимаете, дядь Жень, у него случилась несчастная любовь. Пока там было всё хорошо, он просто обманывал маму. Обманывал довольно умело, она практически ничего не подозревала. А потом, чуть больше года назад, что-то случилось, и он просто собрал вещи и ушёл. Оказалось, что, купил квартиру в строящемся доме по Дмитровскому шоссе недалеко от МКАД, в ней и поселился, дом к этому времени уже сдали. Жил один, пил постоянно, но иногда подбрасывал мне денег. Деньги, как вы знаете, у него были. Встречались мы обычно в кафе, недалеко от места, где он жил. К себе почему-то меня не приглашал. Он всегда был выпивши, но рассуждал довольно здраво, расспрашивал, как у меня дела, даже советы давал, спрашивал, как мама, и всё время просил у нас прощения. Да, самое главное, когда всё это случилось, переоформил квартиру на меня, только просил маме пока ничего не говорить.

Дома стол уже был накрыт, осталось только достать из холодильника приготовленные закуски и напитки. Из напитков был только коньяк Hennessy VS, ну и морс, конечно.

— Так брат пожелал, когда мы виделись последний раз в больнице, — пояснил Николай, имея в виду выбор алкоголя, — Он знал, что умирает, но говорил об этом как-то обыденно и спокойно, словно давал последние указания, как перед отъездом.

Через некоторое время поминального застолья, под действием спиртного, беседа стала более оживлённой. Бодрый ещё старичок, друг покойного мужа Олимпиады Ефимовны, стал нахваливать коньяк:

— Это что же за коньяк такой знатный, отродясь, такого не пил.

— Французский коньяк, дорогой Петр Леонидович, хороший, Hennessy называется, пейте на здоровье, — ответил Николай.

— Ну, упокой Господь душу новопреставленного Александра, — заключил Петр Леонидович и опрокинул всю рюмку целиком. После чего закусил любезно поданным ему Колиной женой лимоном.

В это время Сашина мама подсела ко мне и заговорила:

— Женя, вы знаете, ещё год назад никто и подумать не мог, что всё так обернётся. Саша строил какие-то планы, — она наклонилась совсем близко ко мне, — Он даже квартиру купил. Понимаете, у него кто-то был, он хотел развестись с Ириной, но что-то ему помешало. А где-то через полгода всё и началось: он ушёл с работы, бизнес продал, поселился в этой новой квартире. Почти никуда не выходил и, по-моему, сильно выпивал. Ко мне приезжал иногда, давал денег, но ничего не рассказывал. Он был у меня последний раз недели две назад. Оставил запасные ключи от своей квартиры, и вот, что он мне ещё сказал: «Мама, ты не волнуйся, но, если вдруг, со мной что-то случится, позвони Жене, то есть вам, и попроси его разобрать вещи и бумаги в моей квартире». Мне он туда ходить запретил, да я и сама не хочу. Мне кажется, там есть какая-то страшная тайна, а мне она ни к чему. А вам он доверял полностью, именно поэтому и попросил вас разобраться с его делами. Вы же видели, на похоронах кроме вас из друзей и знакомых и не было никого.

С этими словами она дрожащей рукой вручила мне ключи, бумажку с адресом и ещё небольшую коробочку, заклеенную прозрачным скотчем. Под скотчем просматривались моё имя и фамилия.

— Боже мой, нет, наверное, большего горя для матери, чем пережить собственного сына, — подумал я, а вслух сказал, — Хорошо, Олимпиада Ефимовна, я обязательно поеду по этому адресу, а потом всё вам расскажу.

— Только не открывайте коробку сейчас, откройте в его квартире, так он просил.

Когда всё закончилось, Вадим отвёз меня домой. По дороге я сказал ему:

— Вадим, бабушка твоя дала мне ключи и попросила разобрать вещи и документы в квартире отца. Так он сам захотел. Я съезжу туда в субботу. Потом отдам тебе ключи и расскажу, что и как.

На пороге чужой тайны

В ближайшую субботу я отправился по указанному адресу. Дом был новый, видимо, сданный года два назад. Я поднялся в лифте на седьмой этаж, отпер дверь двумя ключами и вошёл.

Квартира была двухкомнатная, или, как сейчас принято говорить, «однобедренная», то есть с одной спальней. Хотя, как раз спальня в дальнейшем описании квартиры присутствовать не будет. Потому что Саша, судя по всему, обитал в гостиной, а спальня попросту пустовала. К моему удивлению, несмотря на страшные рассказы о Сашином пьянстве, в квартире не было полной разрухи. Напротив, было ощущение, что здесь периодически убирались и наводили порядок. Обстановка, правда, была спартанская. В комнате стояла софа, перед ней журнальный столик, на котором располагался ноутбук и пепельница, наполненная окурками.

Кроме этого, имелась ещё средних размеров телевизионная панель, вешалка для одежды и сушка для белья. На одной всего вешалке уместилась вся нехитрая Сашина одежда, включая зимнюю. Провод, тянувшийся от ноутбука к телевизору, говорил о том, что в основном телевизор использовался в качестве монитора. Я машинально отнёс пепельницу на кухню и выбросил окурки в пакет для мусора. На кухне находились электрическая плита, комбинированная мойка с несколькими шкафчиками, холодильник и всё. Я не нашёл там даже стола. В углу стояли две упаковки с коньяком и несколько пустых бутылок из-под Hennessy VS. Я специально сначала так подробно описываю обстановку в квартире. Боюсь забыть это сделать потом, когда приступлю к описанию главного, что я увидел.

На самом деле я был поражён настолько, что просто растерялся, и, чтобы хоть немного сосредоточиться, пошёл выбрасывать окурки. Медленно я достал из пачки сигарету, закурил и вернулся в комнату. Остановился посередине и ещё раз огляделся. Две большие стены по обеим сторонам комнаты были оклеены громадными от пола до потолка фотографиями. На всех фотографиях была изображена одна и та же девушка лет двадцати двух или трёх. Я её ни разу не видел. Но сразу понял, это она, Ева.

Девушка была красивая. Удивительное сочетание, с одной стороны это был образец совершенно не нашей, какой-то западной красоты, а с другой в лице её было что-то исконно русское. Знаете, такая смесь эталонной красоты из европейского или американского кинематографа и нашей, тоже кинематографической, Василисы Прекрасной.

На дальней от входа стене все фото были из одной серии. Кадры сделаны на берегу моря в лучах заходящего солнца. В них присутствовала такая пластика и грация, будто позировала профессиональная танцовщица.

Надо отдать должное и мастеру. Используя минимум фотошопа, он создал шедевры художественной фотографии. У меня даже промелькнула мысль, что фотограф, видимо, был тоже влюблён в объект съёмки. Только этим можно объяснить одновременно профессиональный уровень и чувственный характер исполнения. На второй стене висели любительские фото, Ева в летних платьях, в одном длинном до пола и другом коротком, выше колена, ещё одно фото было в купальнике перед бассейном, видимо, на отдыхе в Турции. Ещё одно в стильной норковой шубе (хозяйка, видимо, очень ею гордилась, по крайней мере, так это выглядело на фото) и одно в офисном костюме. Волосы у девушки были светло-русые, на одних фото как пышная льняная копна, на других тщательно уложенные в замысловатую причёску.

Другой её несомненной достопримечательностью были глаза: большие, миндалевидные, широко открытые, как будто немного удивлённые. Но поражала даже не столько их красота, сколько необычайная выразительность. Весёлые, с лукавой хитринкой, улыбающиеся, сверкающие и смеющиеся, они источали какой-то неповторимый магнетизм, какую-то особенную энергетику.

Довершала картину её обворожительная улыбка, всегда разная, но удивительно добрая и располагающая. Всё это вместе: её удивительные глаза и не менее удивительная улыбка создавали необычайно светлый образ. Видимо поэтому несмотря на спартанскую обстановку и сам печальный повод, по которому я здесь оказался меня охватило вдруг светлое чувство и ощущение какого-то внутреннего комфорта и одновременно неловкости и волнения от прикосновения к чужой тайне. Я думаю, многим знакомо что-то похожее. Мне казалось, будто внутри меня где-то между позвоночником и душой кто-то проводит очень мягким невесомым перышком.

На противоположной от окна стене над софой были прикреплены те же самые фото и ещё множество других формата А4, всего штук пятьдесят. Они покрывали всю стену. Было даже несколько фото в красивом женском белье и даже ню. Все эротические фото были сделаны в гостиничных номерах, очевидно, делал их Саша. Глядя именно на эти фото, я невольно вспомнил Сашино восхищение её фигурой, а главное грудью, которое он выражал сразу после их знакомства. Грудь действительно была идеальная, я бы даже сказал эталонная, совершенной формы и размера, второго, используя прозаические цифры, слегка переходящего в третий.

Я присел на тахту и снова закурил. Мне очень не хотелось возвращаться из атмосферы волшебства и нереальности, созданной окружающими портретами, в суровую действительность моего печального повода пребывания в этом месте.

Вдруг вспомнилась коробочка в кармане. Я нашёл на кухне нож, осторожно разрезал скотч и открыл. В коробке лежали: флешка, маленький бумажный свёрток и несколько, очевидно, дебетовых карточек. Я раскрыл пакетик и увидел золотое кольцо с камнем, судя по бирке, с бриллиантом. Очевидно, подарок, не дошедший до адресата.

Я включил ноутбук и вставил в него флешку. На ней был сохранён один вордовский файл под названием «для Жени» и две папки «Ева» и «фото». В папке «фото» хранились все развешанные здесь фотографии. Папку «Ева» я пока открывать не стал, решил начать с файла «для Жени». Очевидно, этот файл основной для понимания всего происходящего. Я открыл его и увидел письмо, адресованное мне. Вновь поборов смущение на пороге чужой тайны, да к тому же тайны человека, которого уже нет на свете, я углубился в чтение. Текст начинался обращением ко мне:

Сашино письмо

Женя, привет.

Если ты читаешь это письмо, то значит всё по плану, и я умер.

Так странно говорить это о самом себе. Но пока я жив и хочу тебе кое-что рассказать. Рассказ о том, что было в нашей истории с Евой и, собственно, её историю в целом ты найдёшь в папке «Ева», а сейчас я хочу поделиться с тобой некоторыми последними мыслями, так сказать, на пороге вечности.

Для начала, прости за эти последние три года, что мы не общались. Я только теперь понял, что у меня друзей больше не осталось

Мы расстались с Евой год назад. Извини за пафос, но я вдруг отчётливо понял, что без неё жизнь моя закончилась, и дальше мне на этом свете делать нечего. Даже те маленькие радости, которые меня окружали: мой любимый бадминтон, поездки на отдых, обожаемая мной чёрная икра по праздникам и даже секс вдруг стали мне безразличны. Понимаешь, все те два года, что я был счастлив, я, с одной стороны, как Герда из Андерсоновской «Снежной королевы» в волшебном саду оторвалась от действительности и потеряла счёт времени. Я был настолько опьянён волшебным дурманом, что совершенно позабыл о своём возрасте, о быстротечности времени и о собственных планах моей любимой.

А во-вторых, чего я точно от себя не ожидал, при всём моём прагматизме и практичности, я вдруг так впёрся в эту самую любовь, как несмышлёный мальчишка — гимназист, право слово. Поэтому, когда Ева вдруг исчезла из моей жизни, так же внезапно, как и появилась, я оказался совершенно беззащитен перед настигшей меня вдруг бедой.

Однако, полное осознание безысходности пришло не сразу. Сначала это просто было похоже на тупую и ноющую боль, поразившую меня, как гром среди ясного неба, и я сгоряча ещё попытался сопротивляться. Я жил своей обычной жизнью, занимался обычными делами, а параллельно пытался заглушить в душе тоску по ней. А как заглушить? Я одновременно пустился в пьянство и новые интимные приключения, но чем дольше я это делал, тем отчётливее понимал, что эти новые знакомства мне не помогают, а наоборот, после каждой новой встречи, я всё больше и больше осознавал, что кроме неё мне никто не нужен. Я понял, что без неё я просто не хочу жить.

Как ни странно, но осознание этого внесло спокойствие в мою жизнь. Я, как заправский самурай, стал готовиться к смерти. Одновременно, я понял, что благодаря знакомству с этой девушкой, а главное её потере, я стал обладателем каких-то необычных, неведомых доселе знаний и ощущений, которыми просто обязан поделиться с миром. Опять меня заносит в какой-то пафос, но, как ни странно, это чистая правда. Мне кажется, я понял кое-что важное в жизни. И даже если я сознательно хочу уйти, прежде мне нужно об этом кому-то рассказать. В первую очередь, конечно, тебе, а дальше посмотрим.

Итак, предо мной встали две задачи: рассказать историю необычной женщины и умереть по возможности достойно. Задачи, практически неподъёмные, если учесть, что я отмерил себе на всё про всё один год, а опыта у меня ни в том, ни в другом не было никакого. Важно ведь ещё, чтобы финальное решение обоих вопросов совпало по времени. И я всерьёз задумался о способе.

Жень, ты, наверное, помнишь мою дурацкую теорию о том, что каждому человеку отмерено всего поровну в этой жизни, чтобы никому не было обидно: страданий, удовольствий, еды, питья, секса, сна и всего остального. Возможно, эту теорию придумал кто-то ещё и раньше меня. Но я со своей непросвещённостью ничего об этом не знаю и поэтому с лёгким сердцем приписываю авторство себе. По этой теории всё это множество удовольствий, страданий, продуктов и ощущений измерено кем-то высшим и занесено в некий единый универсальный реестр. Например, там записано, что человеку отмерено в жизни выпить максимум 12 370 литров молока, или пролить 7,25 литров слёз, или, например, мужчине дозволено совокупится в жизни не более, чем с 11 101 женщиной, ну и так далее. Про количество женских партнёров ничего сказать не могу, не знаю. Могу только предположить, что что-то около пятидесяти тысяч. Как ты заметил, всё отмерено с довольно большим запасом, и исчерпать что-либо, это ещё надо потрудиться. И, судя по указанным количествам, предполагается, что жить мы всё-таки должны лет до ста пятидесяти. Как только один из лимитов (любой!) человеческой жизни исчерпан, так человек умирает.

Я задумался, лимит какого продукта мне исчерпать, чтобы с одной стороны получить удовольствие по полной программе, а с другой, за год нанести непоправимый вред своему здоровью? Продукту этому уготована роль моего убийцы, он одновременно становится моим последним другом и советчиком на весь оставшийся год. Понятно, что это должны быть или наркотики, или алкоголь. Я консервативен хотя бы даже в силу своего возраста и равнодушен к наркотикам (хотя по молодости, конечно, пробовать довелось). Опять же, неизвестно, как повлияют наркотики на моё творчество. Конечно, великий Фредди Меркьюри творил под кокосом, а гениальный клоун Джонни Депп вообще полинаркоман, но каждому, как говорится, своё.

Итак, старый проверенный алкоголь. А что? Написал же я треть своей кандидатской диссертации под алкоголем. По моему собственному мнению, да и, по мнению моих научных оппонентов, получилось убедительно. Конечно, это должен быть элитный алкоголь, чтобы, перефразируя известную пословицу, совместить приятное с неполезным. Но и, конечно, с оглядкой на финансовую составляющую. Как ты, понимаешь, весь этот бред я уже пишу под воздействием алкоголя. Кстати, чтобы не оставлять письмо тебе на последний день, я начал писать его с первого дня принятия своего грандиозного плана, потом только дописывал и редактировал.

О Hennessy и «писательских» буднях

Но тут передо мной встал вопрос: чем же конкретно я буду себя убивать? Вопрос более чем серьёзный, потому что этому напитку суждено стать моим последним другом и спутником на пути в потусторонний мир в последний год моей земной жизни. Муза у меня уже есть, это, конечно, Ева. Но друг и советчик в творчестве не менее важен. Понятно, что это должен быть крепкий напиток, но вот какой? Водку, даже самую лучшую, я пить не буду, туда же отправляются текила и джин, слишком тяжёлые напитки. С ними никакого творчества не получится. Остаются виски и коньяк. Тут я задумался. Но после недолгих колебаний, всё-таки решил, пожалуй, отказаться и от виски. Виски в тех дозах, что я запланировал, убьёт меня гораздо раньше, чем я закончу весь задуманный текст. Остаётся коньяк, французский коньяк, конечно. Опять, какой? А какой у нас есть элитный коньяк? Конечно, Hennessy.

Стоп, прервёмся на минуточку, потому что мне вдруг пришла охота развить тему Hennessy…

15 копеек от Евгения

Далее у Алекса следует Product placement 1. Hennessy: символ богатства, благополучия и успеха. Но мы его уже разместили в первой части «Признания», поэтому повторяться не будем. А ежели кому-то хочется познакомиться с этим Product placement, то милости просим прочесть первую часть.

И ещё маленькое замечание. Судя по всему, коньяк Алекс закупал оптом с доставкой по месту жительства. А спальня выполняла роль склада, об этом говорят оставшиеся на полу пыльные следы от коробок.

Но вернёмся к нашим баранам, то есть к выбору последнего друга и убийцы. Пожалуй, VSOP я не потяну (обрати внимание, про Х.О. я даже не говорю), да и ни к чему нам эти буржуазные изыски, а вот VS очень даже, да если ещё закупать оптом, чтобы от 1700 рублей за бутылку. Если пить по бутылке каждый день, получается 365 бутылок или 620 тысяч рублей. Нормально. И 350 тысяч на закуску, на жизнь в общем. Еда по остаточному принципу. Короче, миллионом обойдусь, принимается. Есть правда опасность несовпадения по времени окончания моего литературного творчества и ухода. Проще говоря, я окажусь крепче, чем запланировал. На этот случай я припас десяток упаковок снотворного, чтобы заснуть и уже не проснуться. Думаю, что после двухсот пятидесяти литров Hennessy смогу сделать это легко.

Ещё два слова о моём творчестве. Если ты ещё не открывал книгу, то могу тебе сказать, что писатель я пока никудышный, но я работаю над собой. Ты знаешь, как я делю свое драгоценное рабочее время? Одну треть я посвящаю изучению шедевров литературы, чтобы хоть как-то разобраться в писательском мастерстве. Тот список литературы, который ты там увидишь, вовсе не отражает истинное число трудов, в той или иной мере изученных мною, прежде чем что-то было начато.

15 копеек от Евгения

Список действительно есть, но я его удалил, чтобы не перегружать и без того слишком объёмный текст.

Там я разместил либо то, что по содержанию может иметь хоть какое сходство с тем, что я пытаюсь изобразить, либо то, что я действительно считаю шедеврами, как в случае с Фёдором Михайловичем. Ну или то, что очень близко мне по духу и перекликается с моим виденьем написания литературных произведений, как в случае с Сергеем Довлатовым.

Ты знаешь, то, что я начал свой литературный ликбез (не в смысле простого прочтения, а именно понимания стиля и духа литературного произведения) с книг Достоевского, сильно облегчило процесс обучения. Когда я брал потом любого другого автора, то хватало обычно прочтения 10—20 страниц, чтобы понять, насколько этот автор может быть мне интересен и полезен с точки зрения литературного обучения.

Кстати, что касается перевода для менеджмента Hennessy, я надеюсь, будет достаточно простого и понятного слога в духе Эрскина Колдуэлла. Чтобы это понять попробуй прочесть десяток страниц его любого произведения в оригинале, например, «Мальчика из Джорджии». Меня просто восхищает его одновременно несколько показная простота, но при этом достаточно ёмкий слог. В этом стиле Product placement будет выглядеть просто шикарно.

Кстати, для публикации тебе, так или иначе, придётся привлечь какого-нибудь профессионала из тех, что специализируются в написании литературных произведений на заказ. Его задача будет дописать недописанные куски и отредактировать этот текст в плане общей стилистики, а также постараться переработать порнографию, которая на сегодня в тексте обильно присутствует, удалить другие моменты, связанные с нарушением Российского законодательства.

В том виде, в котором текст существует сейчас, он, конечно, к публикации не пригоден. Так вот, когда ты будешь договариваться о правке текста, обязательно изложи мою последнюю просьбу. Я хочу, чтобы присутствовало смешение стилей Федора Михайловича и Эрскина Колдуэлла. Думаю, что, если человек, с которым ты будешь иметь дело, действительно профессионал, он сможет это сделать легко.

Да и вот ещё, что касается моего текста и твоего участия. Памятуя о наших былых посиделках и спорах, могу предположить, что очень во многих местах ты будешь со мной не согласен и пожелаешь высказать собственное мнение. Милости прошу. Ты волен вписывать любые мысли и давать любые комментарии. Но, пожалуйста, я прошу тебя оставить весь мой текст без изменений. При этом, я, конечно, не имею в виду редакторские правки.

15 копеек от Евгения

Что касается редакторских правок, это понятно, и мы это уже проходили, в том числе и то, что с редактором не всегда нужно соглашаться безоговорочно. Что же до моих комментариев, то спасибо за приглашение, собственно, я уже начал.

Ещё хочу тебе сказать, мой любезный друг. Когда я затеял весь этот суицидальный марафон продолжительностью в год, больше всего я боялся, что опущусь и оскотинюсь раньше намеченного срока, что буду жить в бардаке и хлеву. Поэтому третья задача, которую я себе поставил, это продержаться в человеческом облике до самого конца, и, как правило, делать это мне удаётся в течение всего рабочего дня. Вот только засыпаю я уже в забытьи. Ещё я нанял киргизскую девушку через консьержку, она убирается у меня раз в неделю. Ну, это ты, наверное, заметил, свинарника у меня нет. Чтобы тебе было понятней, как я жил весь этот год, расскажу о маленьких праздниках, которые у меня случались. Первые полгода, когда уже совсем не мог удержаться, я писал ей в WhatsApp, и она мне, как ни странно, перезванивала. Говорили, собственно, о всякой ерунде, потому что о главном для меня, как ты сам понимаешь, не могли, а больше-то было и не о чем. Но я был счастлив уже тем, что мог слышать её голос. Однажды она, правда, внесла свежую струю в наши редкие беседы. Сообщила, что беременна. Конечно, от мужа. Хотя, родила она ровно через девять месяцев после последней встречи со мной, но, увы, у нас был защищённый секс. Когда появился ребёнок, она перестала мне звонить. Потом и мне запретила писать. Но кое-что у меня всё-таки осталось. Многие дамы часто или время от времени меняют свои фото в WhatsApp, она в этом смысле не исключение. Для меня появление этих новых фото превратилось в праздник и целый ритуал. Как только я обнаруживал это новое фото, я первым делом скачивал его на флешку, затем шёл в соседний дом. Там, в подвале всякие бытовые услуги, в том числе печать фотографий. Я распечатывал эту новую фотографию, торжественно приносил домой и аккуратно размещал на стене, на свободном месте. В этот день я, как Штирлиц на 23 февраля, объявлял себе выходной. И я не пил какой-нибудь там VS, а доставал приобретённый на всякий случай VSOP, гулять так гулять. Ты, надеюсь, обратил внимание на мои стены? Так что праздновал я, да и творил всегда в компании моей музы и единственного друга на этот момент, бутылки Hennessy. Я попытался представить себе тебя за чтением всего этого бреда. Как ты думаешь, я уже сошёл с ума? Я думаю, что уже да. Но я допишу этот чёртов текст, чего бы это мне не стоило, и пусть все знают про лучшую девушку на свете.

Пожалуй, ещё пару слов по поводу моего сочинения. Как ты понимаешь, оно на довольно специфическую тему. В самом начале, я ещё сам не представлял, что получится из моего творчества, а чувства были особенно сильны и болезненны. Самое главное, ещё не было принято судьбоносное решение о затяжном коньячном суициде. Тогда я пытался доказать самому себе, что могу обойтись без неё и набросал маленький, и, как мне теперь кажется, злой и грубый отрывок. Я даже не стал вставлять его в основной текст. Он, собственно, и не имеет отношения к основному повествованию. Это такой этюд на тему нравственности и морали. Я предлагаю его сейчас твоему вниманию с одной лишь только целью. Я хочу, чтобы ты понял, до какой степени помешательства и перехода в другое измерение я дошёл.

Мне кажется, что всё, что ты прочитал до сих пор, выглядит не очень убедительно с точки зрения принятия такого серьёзного решения, как сознательное лишение себя жизни. Вся эта история с Hennessy вообще похожа на глупую шутку. Но, прочитав этот кусочек, возможно, ты осознаёшь серьёзность принятого мною решения. И знаешь, что ещё я понял, когда все это писал? Я могу сказать теперь любую правду и не бояться, что меня не так поймут, или что я нарушу какое-нибудь законодательство. Для меня теперь только один суд. Высший. А ты, если что, вали на меня всё, как на мёртвого!

15 копеек от Евгения

Если я правильно понимаю «вся правда» по мнению Алекса — это то, что касается общественного устройства нашей страны, и в основном эта правда тоже изложена уже в первой части. Но и в этом повествовании тоже осталось еще кое-что, чего я ещё пока не встречал в современной литературе и публицистике.

Я начинаю свои бредовые записки, потому что, когда пишу, я думаю о ней, но при этом занимаюсь делом. Если же буду просто думать о ней и при этом ничего не делать, то, вероятнее всего, я просто сойду с ума.

Но не только это очевидное обстоятельство движет мной в моих литературных потугах. Я создаю свой собственный мир. В нём моя героиня, так же, как и в обычном земном, вольна поступать так, как ей заблагорассудится. Но в отличие от земного мира, в котором Ева исчезла из моей жизни по собственному желанию так же внезапно, как и появилась в этом мире, созданном моим воображением, я могу поселить её навсегда и наслаждаться возможностью общения с ней ровно столько, сколько посчитаю нужным. Вернее, столько, сколько я вообще буду в состоянии чего-либо хотеть или что-либо чувствовать.

Если мои записки когда-либо предстанут пред всеобщим вниманием, то предполагаю, что буду многократно, искренне и жёстко обвинён в аморальности, безнравственности, а может и ещё в десятке других смертных грехов. Но пока речь не идет ни о каком опубликовании, я пишу просто в стол, чтобы отвлечь себя от мрачной действительности, окутавшей меня густым удушливым туманом и поставившей меня в третий раз на грань жизни и смерти. Но если в двух предыдущих случаях это приближение смерти было просто молниеносным и скрашивалось молодостью и свойственным ей оптимизмом, то сейчас это растянулось уже на мучительных полгода, и пока этому не видно конца.

Перечитал написанное и прослезился, вот жути-то нагнал. Дальше надо как-то повеселее.

Так вот, я — новоявленный пенсионер, бодрый, спортивного вида, но всё-таки пенсионер. А причина моего бедствия банальна и проста, меня бросила любовница, молодая красавица двадцати четырёх лет, общение с которой дарило мне постоянное ощущение счастья в течение последних двух лет. Бросила не потому, что я чем-то плох или что-то стало не так. Она просто удачно вышла замуж. Да за миллионера, настоящего долларового отечественного миллионера. Это на самом деле здорово, и я первый поздравил её и пожелал ей счастья. Такой шанс выпадает лишь однажды и упустить его нельзя ни в коем случае. Но дело в том, что она сделала это довольно подленько, мелко и гадко по отношению ко мне. Как-то по-плебейски. Помнится, когда я это осознал первый раз, то сказал ей:

— Дорогая! Королева, восходящая на трон, должна быть великодушна и снисходительна к погибающим в результате этого её восхождения.

К сожалению, такие витиеватые сентенции тогда были не доступны её прагматичному и конкретному мышлению, и, к сожалению, «королевская» жизнь в условиях ещё большей прагматики и конкретики уже не позволят ей опуститься до понимания столь простых человеческих истин. Но при этом я далёк от мысли, что mademoiselle, или, простите, теперь уже madem недостаточно умны. Недостаточно умны для того, чтобы не понять такую, в общем-то простую мысль: не стоит втаптывать в грязь того, кто и без того уже повержен. Просто её стремление в высший мир конкретики и прагматизма и его достижение в конечном итоге, не предполагает внутренних самокопаний на тему того, что хорошо, а что плохо, что нравственно, а что безнравственно. Здесь оперируют другими понятиями: нужно или не нужно, выгодно или невыгодно.

Главное, что за два года нашего общения она ни разу не дала повода думать, что может поступить так гадко. Потом, правда, я ещё понял: чтобы так ни за что обидеть человека, нужно иметь веские причины. Так может это я обидел её первый, причём, могу даже предположить, как. Пожалуй, всё об этом сейчас, вернёмся к этому позже.

То есть, я решил как-то разобраться со своими проблемами и расставить всё по своим местам. Но более всего требовалось понять, почему всё произошло так. Именно так и никак иначе.

А давай-ка я попробую изложить все на бумаге. Для этого всего лишь надо правильно поставить вопросы, потом постараться на них ответить. Вернее, вопросы даже ставить не нужно, они давно поставлены самой жизнью. Что в этом мире нравственно и морально безупречно, а что, наоборот, аморально и безнравственно? Я покопался в памяти и нашёл для этого тезиса несколько иллюстраций.

ГИБДДшники и прочие мошенники и проститутки

Из всех многочисленных ситуаций, произошедших со мной на дороге, я хочу выделить две. Я думаю, что у многих случалось что-то подобное, тем более мошенничество на дорогах также встречается довольно часто. Оба эти явления имеют разных исполнителей, но общую цель — желание срубить бабок «в лёгкую» и побольше. Дорога в целом и служба ГИБДД на ней в частности являются тем местом, где это возможно, и где могут разгуляться нечистоплотным мошенники.

15 копеек от Евгения

У меня есть по поводу рассказов Алекса совсем коротенькое замечание. Мошенничество на дорогах постепенно уходит в небытие, и практически оно уже сошло на нет. Я думаю потому, что ГИБДД, как главный мошенник, не терпит конкуренции и не хочет ни с кем делиться. Поэтому всех самодеятельных конкурентов они просто уничтожили. Что, собственно, лишний раз говорит о всемогуществе и эффективности дорожной полиции, как, впрочем, и власти вообще. В том смысле, что могут же, когда захотят. А когда не хотят, то и не могут.

Это я вспомнил про незаконные вырубки в бескрайних таёжных просторах. Неужели кто-то ещё всерьёз верит, что при наличии всей беспилотной и космической техники хоть какая-то незаконная вырубка может укрыться от всевидящего ока. Конечно, нет. Просто не будут же они следить сами за собой. Если и были когда-то самодеятельные бригады, то все они давно уже уничтожены по тому же принципу избавления от конкуренции, что и от мошенников на дорогах, а те, которые остались, это уже только свои родные порождения властных структур.

Тогда сначала просто о мошенничестве. Первый раз я столкнулся с ним в 90-е годы.

В результате неудачного манёвра я на своей первой Тойоте оказался в опасной близости от шикарного 600-го Мерса. Но, вроде бы ничего не произошло, и я было поехал дальше. Но мощный «мерсовский» гудок прервал движение. Я остановился, из автомобиля вышли двое крепких, бандитского вида, парня и направились в мою сторону.

— Ну что же ты, дядя, не смотришь по сторонам, — почти ласково упрекнули они меня, — Пошли смотреть, что ты натворил.

Как оказалось, натворил я много. Переднее левое крыло и левая сторона бампера были помяты, и краска свезена. Всё это, отчаянно и громко матерясь, и жестикулируя, показывал один из парней, а второй как будто испарился. Потом мы уже втроём с внезапно вновь нарисовавшимся хлопцем стали рассматривать мою машину. На ней оказались все аналогичные повреждения, как раз на правом заднем крыле.

Это потом с помощью друзей и телевидения понял, что меня подставили, и урон моей машине нанесли во время того, как мы разбирались. В общем, с меня затребовали две тысячи долларов, мотивируя тем, что стоит это четыре. Даже давали номер, предлагали самому позвонить в сервис. В конечном итоге деньги я им отдал, и для этого пришлось поехать ко мне домой, под причитания жены достать из заначки эти злополучные две тысячи. Можете, сколько хотите, обвинять меня в трусости и малодушии, но я не герой и столкнулся с этим впервые, а на дворе были лихие девяностые.

Потом с промежутком примерно в пять лет со мной ещё дважды случались подобные разборки, и схемы развода были точно такими же, но я уже не отдал ни копейки. То ли я закалился в борьбе за справедливость, то ли вымогатели измельчали.

А вот с гаишниками (для краткости) я бороться так и не научился, видимо уровень мастерства развода у представителей закона гораздо выше, чем у простых мошенников.

Лет десять назад мы возвращались домой с корпоратива в честь 23 февраля с девушкой из соседнего отдела. Нам было по пути, и мы поймали такси. Уже в машине мы случайно выяснили, что у нас одинаковые новые мобильники. Мне было ближе и, высадив меня, она поехала дальше. Я пришёл домой и только примерно через полчаса раздался телефонный звонок. С удивлением я увидел на дисплее свою фамилию и тут же всё понял. Мы случайно поменялись телефонами. Таня доехала до самого дома, когда обнаружила подмену, и, что же делать, пришлось ей ехать обратно, не оставаться же без мобильника на длинные выходные. Чтобы её быстрее встретить и не задерживать, я вышел на улицу. Мороз крепчал, и я сел в свою машину, завёл двигатель. Автомобиль стоял в углублении тротуара, предназначенном для стоянки рядом с проезжей частью. И надо же такому случиться, как раз в это время по улице медленно проезжала машина ГАИ. И, конечно, они остановились возле меня и, конечно, они сразу всё поняли — пьяный за рулем. Такса за вождение в нетрезвом виде на тот момент была известна — 60 тысяч рублей. Когда подъехала Таня, я вовсю пытался доказывать хмурым гаишникам свою невиновность. Татьяна сориентировалась в ситуации и тоже стала доказывать гаишникам мое алиби.

В общем, спустя час отчаянных препирательств мы сошлись на двадцати тысячах. Это была победа, которую можно отнести только на счёт относительной порядочности этих конкретных гаишников. Этот случай, пожалуй, даже нельзя отнести к настоящему мошенничеству. Просто возможность получить деньги, если они сами идут в руки.

Но последняя встреча с ГАИ, произошедшая спустя 10 лет — это уже самый изощрённый развод, с которым мне приходилось сталкиваться. Конечно, виноват сам, скажете вы и будете правы. Сам создал ситуацию и сам дал им понять, что лишиться машины для меня смерти подобно. Ситуация самая банальная и типичная. Меня остановили утром после изрядной вечерней выпивки. Задержание произвёл лейтенант, опытным взглядом и обонянием натасканной ищейки сразу определил, что тут его клиент. Собственно, первый вброс про запах и необходимость освидетельствования сделал именно он. А дальше последовала такая утончённая обработка последовательно сначала капитаном, а потом майором (понимаете, в каком составе выехали заработать денег), что в конце я уже понял окончательно, что отделаться пятьюстами тысячами без протокола для меня это просто счастье.

Собственно, что хочется сказать? К сожалению, методы у представителей власти и мошенников очень похожи. И это то, что я считаю действительно аморальным, подлым и безнравственным.

А вот случай из совершенно другой области. Не принимая во внимание имя рассказчика, многие наши граждане назовут именно его исключительно безнравственным. Для разъяснения могу сказать, что в молодости я учил английский язык, в том числе и по порнографическим книжкам и журналам. Во всяком случае, в тот период — это можно было назвать совмещением приятного с полезным. Чёрт его знает, откуда появлялись все эти книги и журналы, но взять на время такой у какого-нибудь приятеля никогда не было проблемой. Так вот однажды я натолкнулся в журнале «For men only» на статью с претензией на историческую достоверность и объективность. Она называлась «Нимфомания и Сатириазис», и в ней рассказывалось о наиболее известных случаях гиперсексуальности мужчин и женщин, оставивших свой след в истории. В том числе там рассказывалось о Клеопатре, и приводилась цитата из дневников Марка Антония: «Сегодня Клеопатра приняла у себя в покоях 250 моих легионеров». Помню, что в тот момент существовал, да и существует сейчас красивый и романтический образ Клеопатры, созданный, в том числе, и неподражаемой Элизабет Тейлор, и не менее фееричной Юлией Борисовой, в качестве русской озвучки. И мне, двадцатилетнему пацану, почему-то стало обидно за Марка Антония. Сработало собственническое чувство самца. А вот самому Марку Антонию, как видно, было не обидно, видимо он знал какую-то недоступную мне истину. И мне тогда очень захотелось узнать эту истину тоже. И ещё я подумал тогда, что главные блудницы мира: Валерия Мессалина, Клеопатра, Фрина, Таис Афинская не менее знамениты и популярны в истории, чем выдающиеся завоеватели: Ганнибал, Александр Македонский, Чингисхан и Наполеон.

А вот другая сторона одной медали. Простые истории на ту же тему, рассказанные мне моими приятелями, прошедшими армию, выглядят, почему-то совсем не так романтично. Истории произошли примерно в одно и то же время, в семидесятые годы прошлого века. Один из них впервые попробовал секс с женщиной, когда ехал к месту службы в общем вагоне ещё с шестьюдесятью такими же призывниками и двумя проводницами. Вот как он это описывает.

По вагону прошёл слух, что одна из проводниц даёт всем за три рубля. Я видел её на перроне: тётка как тётка, лет тридцати пяти, даже миловидная, но какая-то потасканная. Лейтенант и сопровождающий его сержант ушли пьянствовать в соседний вагон, и новобранцы были предоставлены сами себе практически на всю ночь. Денег на дорогу и первое время службы родители дали многим ребятам, и они могли с пользой употребить их в первые самые тяжёлые месяцы службы на конфеты или сигареты. Но все решили распорядиться своими НЗшными финансами именно сейчас, не откладывая в долгий ящик. Желающих вкусить запретного плода нашлось много. В общем, перед купе проводников уже стояла очередь человек из десяти. Очередь двигалась довольно быстро. Разгорячённые ожиданием первого секса и собственными фантазиями ребята кончали очень быстро, возможно даже не донеся свое семя до объекта «страсти».

Когда подошла моя очередь, я зашёл в купе. На полке голая с раздвинутыми ногами лежала та самая проводница. Её напарница с банкой марганцовки и губкой в руках, сидела на откидном стульчике и осуществляла гигиенические процедуры. Периодически стирая многократные следы мужской спермы с половых органов подруги. Видимо, она была в доле. Я приспустил брюки, положил на столик три рубля и лёг на проводницу. Мой член, уже на полном взводе, провалился в какую-то бездну, не встречая сопротивления. Женщина безучастно смотрела в потолок. Я закончил минуты за три, практически ничего не успев почувствовать. Застегнул штаны и вышел в коридор, уступив место следующему.

Стоящие в очереди стали спрашивать: «Ну как?» Я только скривил губы и «цыкнул зубом», мол, понимайте, как хотите. Этот групповой секс продолжался всю ночь, и некоторые ребята умудрились побывать в купе по два раза. А утром проводница как ни в чём ни бывало, разносила чай, пошловато шутила и подмигивала некоторым особенно приглянувшимся ей счастливчикам. По моим прикидкам она заколотила за ночь очень неплохие бабки, около двухсот рублей. Это при том, что средняя месячная зарплата была в то время около ста пятидесяти.

А вот другой рассказ от только что отслужившего дембеля.

Я служил в роте радиолокации, и наш гарнизон располагался отдельно, в очень живописном месте на краю берёзовой рощи. Однажды, уже после отбоя, из самоволки вернулись трое наших ребят, возбуждённые и довольные. Говорят, сейчас встретили в роще девку, очень, падла, красивую. Но дело не в этом, а в том, что она сама предложила и дала им всем. А в конце сказала, приходите ещё и приводите с собой друзей. Мы стали обсуждать это событие, позабыв про сон и пришли к научному заключению. Решили, что у неё бешенство матки. Никто толком не знал, что это такое, но звучало очень научно, а главное, всё объясняло. Самый сообразительный из нас сказал:

— Ребят, а давайте её поселим в роще и будем трахать.

Сказано, сделано. Тут же взяли в каптёрке палатку, пару матрасов, одеяло и подушку, а в столовке, набрали еды. Нашлось даже полбутылки водки из чьей-то заначки. Мы втроём вызвались всё это отнести, в том числе один, который уже успел потрахаться с Катей. Девушку звали Катя, она была, действительно, симпатичная, но довольно вульгарная особа. Манеры Катины оставляли желать лучшего, видно было, что девушка не обременена воспитанием и образованием. Мы нашли её на опушке, она спала, раскинувшись прямо на траве. Увидев нас, очень обрадовалась и тут же принялась с нами заигрывать. Мы вручили ей еду и водку и стали устанавливать палатку. После этого затащили внутрь матрасы и одеяло с подушкой. Катя, уже под хмельком, тут же забралась в палатку и зазывно крикнула изнутри:

— Ну, кто первый?

Мы по очереди побывали в палатке, после чего отправились спать в казарму. По дороге в казарму мы хором решили, что надо бы её отмыть и вообще мыть регулярно. В том, что девушка у нас надолго, уже никто не сомневался. Когда мы вернулись в казарму, на смену нам отправилась следующая партия человек из десяти. До утра в палатке побывало в общей сложности человек тридцать.

Утром о девушке знала вся рота. Мы установили график посещения, и каждую ночь Катя принимала до пятидесяти бойцов. Днём, если была возможность, мы приносили ей еду и иногда выпивку. Для гигиенических целей прикатили на тачке сорокалитровый бачок воды, мыло и марганцовку. Пару раз в неделю по ночам её проводили на территорию части в душевую, чтобы она могла помыться. А ночью Катя принимала гостей. В палатку мы уже забирались человека по 3—4. Катя отрабатывала всеми частями тела: влагалищем, ртом, руками и задним проходом. Она была какой-то ненасытной, и только под утро было видно, что устала. Днём она обычно спала, просыпаясь только затем, чтобы поесть.

Так продолжалось всё лето и только в сентябре, когда пошли дожди, очередная группа «женихов», придя к палатке, Катю не обнаружила. Палатка была пустая. Пацаны попытались её искать по всей округе, но не обнаружили, и больше мы её не видели.

Собственно, это я всё к чему? Хотим ли мы этого или нет, но это существует, другой вопрос, как к этому относиться? По крайней мере, у меня язык не повернётся обвинить этих женщин в аморальности и сравнивать с мошенниками на дорогах и нечистоплотными гаишниками. В первом случае женщина честно отработала свои деньги, а во втором безвозмездно осчастливила триста человек. Возможно, моё заявление кого-то оскорбит, например, честных сотрудников ДПС, которые, наверное, существуют. Но я считаю, что жулики всех мастей, включая и нечистоплотных гаишников, безнравственнее и аморальнее, чем те, в общем-то, несчастные женщины, о которых я написал.

То есть, всем этим хочу сказать, что любая проститутка, честно выполняющая свою работу, гораздо нравственнее и морально чище, чем гаишник, сшибающий пятерки, десятки или даже сотни тысяч рублей на дороге.

Что делать с моими записками?

Когда я принял решение о суициде (хорошее слово, произносится легко по отношению к себе в отличие от слова самоубийство), всё как-то встало на свои места, и весь остальной текст будет гораздо спокойнее и разумнее. Кстати, и мои отвратительные слова, сказанные выше в адрес моей героини, я беру обратно. Нет, она, конечно, не ангел, и есть свои закидоны. Но при всех издержках профессии и сопутствующих необходимых качествах, она — чистый и светлый человек. Я попытаюсь это доказать всем остальным повествованием.

Теперь по делу. Что делать с моими записками? Ты почитай, если появится, хоть какой-то интерес, давай попробуем сделать книжку. Понятно, что в чистом виде она на шедевр не потянет, но если её как следует отредактировать, то может что-то путное и получится. Я имею в виду, что во всём этом хаосе и неразберихе есть несколько мыслей, которые заслуживают внимания, причём на совершенно различные темы. А помня о наших с тобой былых спорах и дискуссиях на всевозможные темы, я нисколько не сомневаюсь, что и в этот текст ты сможешь внести свое собственное и важное.

15 копеек от Евгения

Согласен, споры у нас порой были жаркие, и, возможно, они являлись важной составляющей нашей долгой дружбы. Что же, попробую, тем более, что этот текст-то спорный, а местами и сомнительный даже.

Ещё у меня есть к тебе одна просьба. Всё своё сочинение на заданную тему я построил на одном простом предположении, что человек, о котором я пишу, — личность незаурядная. Она просто должна достичь в жизни многого. Об этом достижении и преодолении и есть весь мой рассказ. Но, к сожалению, мне не суждено убедиться в этом до самого конца, хотя я свято верю. Строго говоря, я сделал свои выводы авансом. Поэтому я прошу тебя, как моего партнёра и соавтора. Пожалуйста, узнай, что с ней происходит, чего она достигла, или, наоборот, не достигла и вынеси окончательный вердикт. Кто она? Гений или злодейство? Существо высшего порядка или банальная искательница сокровищ? Собственно, ради этого весь этот текст и моя последняя самореализация. Любой вывод имеет право на жизнь, лишь бы он был правдой. Незаурядность её будет неоспорима, но хотелось бы, чтобы цель была высокой.

15 копеек от Евгения

Ну, брат, тут, мне кажется, ты загнул. Я имею в виду про «гений». Хотя, чем чёрт не шутит. Но тут, как я понимаю, без личного знакомства уже не обойдёшься. Ладно, подумаю, что с этим делать.

Да, и ещё. Чтобы предупредить неизбежные вопросы по поводу того, откуда у меня столь подробная и местами очень личная информация, хочу сказать, что в первую очередь от самой главной героини. Не знаю по какой причине, но она в своём многочисленном окружении или, я бы даже сказал, в своей необъятной «королевской рати» выбрала и назначила на должность придворного летописца меня. Спасибо за доверие, дорогая. Есть правда и ещё одна версия, которую, пожалуй, разовью ближе к концу моего повествования. Сейчас же ограничусь только коротеньким замечанием по поводу того, что был, очевидно, удостоен звания духовника при «высочайшей особе» просто потому, что говорить правду и изливать душу хотя бы иногда, это такая же необходимая потребность каждого нормального человека, как есть и пить.

Ева, в этом смысле — не исключение. И я, соответственно, выбран самым достойным для посвящения. Теперь, правда, я становлюсь повязанным тайной исповеди и по большому счёту должен унести всё, что знаю с собой в могилу. Но секреты эти, на мой взгляд, порой интересны, порой необычны, а порой в них вообще трудно поверить. Поэтому на меня сваливается искушение похлеще того, что испытывал брадобрей царя Медаса. Здесь одновременно искушение и репортёра с места событий, и маркетолога, и учёного-исследователя, и психолога-любителя. Поэтому не в силах бороться со всеми этими искушениями, я просто описываю какую-то теоретическую девушку без привязки к определённому месту, времени и конкретным событиям. Оглянитесь по сторонам, может она жила когда-то по соседству с вами, или вы просто столкнулись с ней на улице и спросили, как пройти на Красную площадь. А может, вы и сейчас имеете счастье с ней общаться. Тогда вы самый счастливейший из людей, и я вам искренне завидую.

15 копеек от Евгения

ОК, если останется что-то, что потребует разъяснения и дополнения, я допишу.

Про колечко. Это я покупал ей перед тем, как мы расстались, но случай не свёл нас в последний раз. Хотя если вдруг случится какая оказия, ты отдай его ей.

Про карточки. Там около девяти миллионов. Миллион маме, миллион тебе на книжку, остальные карточки отдай Ирке, я перед ней очень виноват. Она же любит меня, пусть хоть деньгами утешится. Вот номера карт, пароли и кому что.

Да, там на кухне остался коньяк, ты его забери.

Ну, теперь, кажется, всё.

Твой бывший искренний и преданный друг, Саша.

15 копеек от Евгения

За коньяк, конечно, спасибо, но в целом это звучит так: не было заботы, купила баба порося. Попробую для начала хотя бы прочесть этот опус.

Так что же мне со всем этим делать?

Я закончил читать письмо, закурил и задумался. Один вопрос не давал мне покоя больше всего. Судя по всему, он был безмерно счастлив два года, но потом-то наступила расплата. Вот, собственно, и вопрос: стоили ли эти два года сомнительного счастья двадцати лет, которые он ещё бы мог просто прожить с женой Ириной в мире и согласии? Или уже женился бы на этой своей Еве! Ведь не женился же. Ладно, надо почитать его творение, может, что-то разъяснится по ходу дела. На английский я, конечно, переведу. Чёрт его знает, может Henessy заинтересует рассказ про загадочную русскую душу с элементами Product placement.

Надо бы ещё решить, что же делать со всеми этими фотографиями. Маленькие, формата А4, были приклеены к обоям скотчем. Их я аккуратно открепил и сложил в стопку, чтобы забрать с собой. А вот большие? С ними сделать ничего невозможно. Пусть решает Вадим, Сашин сын. Квартира-то его. Надо будет его только предупредить. Я зачем-то, достал смартфон и стал фотографировать обе стены. Понятно, что этот памятник Сашиной любви долго не сохранится.

Я записал в мобильник номера и пароли всех карточек, выключил ноутбук, вытащил и положил в карман флешку и вышел из этого Сашиного «пантеона» имени Евы. Сначала я завёз карточку, предназначенную Сашиной маме. Вкратце рассказал, что квартира очень приличная, что там относительный порядок. Посвящать её в остальные подробности я не стал, ей и так хватило известий с того света. Мне пришлось отпаивать её водой и успокаивать в том смысле, что вы теперь богатая дама, Олимпиада Ефимовна, и можете баловать себя различными излишествами.

Затем, предварительно созвонившись, я заехал к Ирине и тоже отдал карточки. Их было три, все из разных банков.

— Ира, я нашёл эти карточки и подробную инструкцию в Сашиной квартире. Там, как написал Саша, около семи миллионов, я не проверял, он оставил их тебе. Вот пароли.

Ирина закрыла лицо руками и заплакала. Впервые прорвалось то, что она так усиленно сдерживала на похоронах.

Я вышел и прикрыл за собой дверь. Про ключи от квартиры я ей говорить не стал, а она, слава Богу, не вспомнила. Потом я ещё позвонил Вадиму и сказал ему, что кроме квартиры Саша оставил им ещё и деньги, и чтобы он заехал за ключами. Я также рассказал ему о фотографиях на стенах:

— Тебе надо решить, что с ними делать. Только мать туда не води пока. Знаешь, если честно, я тоже не знаю, что делать с этими фото. Но у меня рука бы не поднялась уничтожить эти шедевры.

Вечером, когда я закончил все свои дела, я, наконец-то сел за компьютер. Но на пороге чужой тайны, которую, с другой стороны, мой друг решился сам передать мне из рук в руки, мной вдруг овладело странное оцепенение. Я отчётливо представил себе Алекса, сидящего перед ноутбуком в окружении хоровода Ев, таких близких и желанных совсем недавно, но уже совершенно недоступных.

Я увидел, как в полупьяном бреду, он зачем-то начинал проверять СМС и WhatsApp. А вдруг там появилось сообщение от неё? А там, конечно, ничего не было и не могло появиться. Я также увидел, как он советуется с единственным другом и собеседником, бутылкой Hennessy, и буквально физически ощутил ужас его одиночества и одновременное желание сохранить человеческое лицо.

Синдром Золотого петушка и прочие комплексы

Я вставил флешку, открыл папку «Ева» и увидел перечень пронумерованных файлов с названиями. Файл под номером один назывался «Предисловие», я открыл его⁴.

Прежде чем перейти к содержимому этих файлов, я хочу заметить, что Алекс предпринимает попытки всячески минимизировать сходство описываемых героев и событий с реальными людьми. В том числе он перемещает своих героев в пространстве и скрывает истинное время происходящего. Обозначенный им в самом начале срок в десять лет не вяжется с изложенным мной в предисловии. В свою очередь хочу сказать, что эту подушку безопасности создал уже я, то есть выдержал указанные десять лет, прежде чем опубликовать эти записки.

На самом деле долгое время существовал целый ряд причин, по которым у меня были сомнения в возможности какой-либо публикации.

Первая, это, конечно, этическая. Не хочу, чтобы ныне здравствующие люди по какой-то неведомой причине примерили этот текст на себя. Меня бы это очень не обрадовало. Справедливости ради надо сказать что, была и другая причина, сдерживающая какие-либо мои действия по отношению к этому тексту. Это, прежде всего, его сомнительность с точки зрения Российского законодательства и общественной морали. Но как раз эту причину я решу с помощью опытного редактора.

Но годы шли, а текст так и хранился на той самой флешке без какого-то использования. Прошу прощения, использование, конечно, было.

Во-первых, Саша назначил меня соавтором, и, как соавтор, я, конечно, должен был поучаствовать в правке текста. У меня, естественно, возникло желание высказать своё мнение тоже. А по мере того, как у меня ещё появился доступ к дополнительной информации, я стал делать это намного более осознанно. Собственно, как вы можете видеть, я делаю это уже очень активно.

И вот через долгих семь лет, я в очередной раз решил поинтересоваться в интернете бывшими героями этого повествования. Оказалось, что в жизни двоих из них произошли большие перемены. Скончался муж главной героини, а она стала безутешной, но богатой молодой вдовой с двумя детьми на руках. Тут, правда, по отношению к определению «богатой» есть некоторая неопределенность в зависимости от наличия или отсутствия завещания, о котором при жизни должен был позаботиться ее муж, а при наличии завещания, собственно, от его содержания. Как мы помним еще из первой части, у мужа главной героини есть еще сын от первого брака, да и другие родственники, наверное, имеются.

По поводу кончины супруга Евы предвижу хрестоматийный, а с некоторых пор ставший ещё и популярным, возмущённый и логичный вопрос:

— Что же у вас люди мрут, как мухи?

Что поделаешь, человек смертен, а тем более, если этот человек — мужчина, подверженный синдрому «Золотого петушка». Я проверил в интернете, там нет подобного устоявшегося термина, кроме собственно первоисточника, применительно к мужскому образу жизни или поведению. Значит, я буду хотя и не первым после Александра Сергеевича, применившим его к описанию мужчин зрелого, если не сказать преклонного возраста, но первым, кто использовал это определение именно как психологический термин с ударением на синдром для описания такого образа жизни. Синдром этот заключается в том, что мужчина не нянчит внуков и не выращивает клубнику на приусадебном участке сообразно своему возрасту, а пускается во все тяжкие, создавая для самого себя (и только для себя) иллюзию вечной молодости, разыгрывая героя любовника или даже счастливого молодожёна.

Именно в такой последовательности у меня первый раз возникла эта мысль. Сначала применительно к моему другу, когда я узнал историю его ухода из жизни, а потом уже по отношению к мужу главной героини. Поэтому я смело добавляю к основному лейтмотиву данного повествования истории «героини нашего времени» (пока без дальнейшей конкретики и, если следовать выводам моего друга, и терминологии Михаила Юрьевича Лермонтова) ещё одну тему, которая незримо присутствует в этом тексте, под условным названием «Синдром Золотого петушка».

Кстати, что касается самого термина «герой нашего времени». Здесь уместно вспомнить, что думает по поводу романа Григорий Виссарионович Белинский. Он говорит, что, Михаил Юрьевич Лермонтов описывает жизнь и историю не какого-то выдающегося деятеля, а типичного человека своего времени, и именно это значение придаёт термину «герой». То же самое хочу сказать и о Еве. При всей её неординарности, она — типичный представитель нашего времени.

Следующей очевидной моей мыслью в этой логической цепочке стало то, что исчез основной моральный барьер для того, чтобы попробовать каким-то образом опубликовать этот текст. Не знаю почему, но именно перед мужем главной героини я, почему-то в первую очередь, чувствовал некоторую моральную ответственность за всё, что изложено в Сашином тексте.

Но была ещё и сама Ева. И здесь моё отношение было несколько иным. Хотя бы в силу того, что она, по моему мнению, была и косвенной, но причиной гибели моего друга. Но как раз именно она интересовала меня в первую очередь Она была единственным экспертом, который может внести полную ясность в содержание. В связи с этим прежде, чем предпринимать какие-либо дальнейшие действия по отношению к этому тексту, я решил обязательно переговорить с Евой, или теперь лучше будет говорить, с Евой Станиславовной. Для этого, конечно, надо было выждать ещё хотя бы полгода, пока не улягутся скорбные переживания из-за потери близкого человека и не утихнут финансовые страсти по поводу его движимого и недвижимого.

Ещё пару слов в развитие темы «Золотого петушка. Есть такое расхожее выражение «мужчины, они как дети». В данном случае это как раз про Сашу. Можно представить себе маленького ребёнка, у которого есть любимая игрушка. Для полного понимания уровня сознания этого существа, уточняю, ребенку годика 2—3. Наверное, всем знакома такая ситуация, когда у малыша есть любимая игрушка, он с ней спит, ест и, извините, какает. С точки зрения взрослого человека это ничем не объяснимая блажь, но для детского сердца нет ничего на свете милее и любимее.

Игрушка эта от постоянного использования приходит уже почти в полную негодность, представьте себе, например, маленького облезлого плюшевого мишку с оторванным ухом. Но, несмотря на все свои изъяны, игрушка со временем не становится менее любимой, а скорее наоборот. Кажется, что чем больше в вещице дефектов и изъянов, тем более любимой и незаменимой она становится. И вдруг у ребенка эту игрушку забирают, забирают жёстко, резко и безвозвратно. Можете себе представить, какая это трагедия для маленького человека? Я думаю, что трагедия настолько сильна, что может стать причиной слёз и истерик на несколько дней. Правда, по истечении этих нескольких дней игрушка скорее всего забывается. Тем и хорош юный возраст. Любая трагедия стирается из памяти почти моментально. Но на подсознательном уровне переживания после трагедии осядут в душе человека на всю жизнь и, скорее всего, будут причиной возникновения целого ряда комплексов и страхов для будущего взрослого человека.

Как ни печально это признавать, но Ева была для Саши именно такой любимой игрушкой. Он, как трёхлетний ребенок, искренне радовался возможности обладания ею. Но именно эта беспечность трёхлетнего ребенка и явилась в конечном итоге основной причиной трагедии для ребенка шестидесятилетнего.

И ещё один комментарий. Я решил добавить и выделить ещё один комментарий, когда уже прочёл этот текст неоднократно и к моим размышлениям по поводу синдрома «Золотого Петушка» добавились ещё и другие.

Во-первых, применительно к этим двум героям, моему другу и мужу главной героини, а также ещё трём героям мужского пола, которые участвуют в повествовании и играют в нём заметную роль.

Первый мой комментарий будет такой. Все пятеро героев, которых вы без труда определите, в той или иной мере моральные уроды, постоянно нарушающие существующие нормы морали и нравственности. Нет, они не маньяки и насильники и не преступают закон (ну разве что папа главной героини), но все они совершают поступки, о которых не принято говорить вслух. Но даже не это является главным. Хотелось бы понять, почему они поступают таким образом? Что движет каждым из них? Особенно мне интересен герой под ником «Депутат». Его логику и цели я пока вообще не понимаю и очень хочу их понять.

Другое дело Ева. Она, как я понимаю, не задумывается о моральной стороне вопроса, но умело использует пороки каждого из этих героев в своих собственных целях.

Есть ещё пара моментов, которые, как мне кажется, стоит прокомментировать заранее. Я думаю, что местами, если не сказать, что очень часто, автор перегибает палку, в том смысле, что утрирует реальные события, доводя их до абсурда. Это, как мне кажется, результат его «сотрудничества» с алкоголем. Но, если бы мы даже рассматривали этот текст, как страшную сказку, то не будем сбрасывать со счетов исходное желание автора докопаться до истины. Как говорится, сказка ложь, да в ней намёк…

И еще одна вещь поразила меня в этих записках, и которая не сочетается с тем, что на самом деле произошло с их автором. Я имею в виду, что, по крайней мере, в начале, он еще строит какие-то планы на будущее. Из чего я делаю вывод, что, он хоть и принял жестокое решение, подписав сам себе приговор, где-то в глубине души он надеялся на чудо до самого конца. Что ж, spem, si supremum morienti, надежда умирает последней.

Ещё одно замечание под конец этого уже затянувшегося предисловия. Алекс, и вы это заметите ближе к концу, в своих рассуждениях часто использует местоимение «мы». Как я понимаю, произошло это в результате осознания того, что он в моём лице будет иметь верного соратника и соавтора. Я тоже буду временами использовать «мы». Но только в тех случаях, когда наши с Алексом мнения по какому-то конкретному вопросу полностью совпадают.

И, пожалуй, ещё одна цитата, на этот раз из «Идиота». Тут я совсем ещё не пойму зачем, но мысль настолько глубокая, что с ней просто надо разобраться именно применительно к нашему повествованию. Даже если разобраться не получится, то пусть остается. У меня рука не поднимается удалить такую красоту.

15 копеек от Евгения

Как я не бился, но прямой связи текста с этой замечательной цитатой не обнаружил. Но я сам настолько восхищен и покорен красотой и глубиной мысли Фёдора Михайловича, что у меня тоже не поднимается рука ее удалить. Тогда путь один, найти эту связь в третьей части. А если не получится, то все-равно пусть остается. И если «вишенка на торте» выглядит слишком самонадеянно по отношению к данному тексту, то пусть хотя бы как «жемчужина в сору». По отношению к самой цитате это в любом случае справедливо.

— Именно, именно так, — вскричал князь, — Великолепнейшая мысль! Именно «от скуки, от нашей скуки», не от пресыщения, а, напротив, от жажды… не от пресыщения, вы в этом ошиблись! Не только от жажды, но даже от воспаления, от жажды горячешной! И.… и не думайте, что это в таком маленьком виде, что можно только смеяться; извините меня, надо уметь предчувствовать! Наши как доберутся до берега, как уверуют, что это берег, то уж так обрадуются ему, что немедленно доходят до последних столпов; отчего это? Вы вот дивитесь на Павлищева, вы всё приписываете его сумасшествию или доброте, но это не так! И не нас одних, а всю Европу дивит в таких случаях русская страстность наша: у нас коль в католичество перейдёт, то уж непременно иезуитом станет, да ещё из самых подземных; коль атеистом станет, то непременно начнёт требовать искоренения веры в бога насилием, то есть, стало быть, и мечом! Отчего это, отчего разом такое исступление? Неужто не знаете? Оттого, что он отечество нашёл, которое здесь просмотрел, и обрадовался; берег, землю нашёл и бросился её целовать! Не из одного ведь тщеславия, не всё ведь от одних скверных тщеславных чувств происходят русские атеисты и русские иезуиты, а и из боли духовной, из жажды духовной, из тоски по высшему делу, по крепкому берегу, по родине, в которую веровать перестали, потому что никогда её и не знали! Атеистом же так легко сделаться русскому человеку, легче чем всем остальным во всем мире! И наши не просто становятся атеистами, а непременно уверуют в атеизм, как бы в новую веру, никак и не замечая, что уверовали в нуль. Такова наша жажда! «Кто почвы под собой не имеет, тот и бога не имеет». Это не мое выражение. Это выражение одного купца из старообрядцев, с которым я встретился, когда ездил. Он, правда, не так выразился, он сказал: «Кто от родной земли отказался, тот и от бога своего отказался». Ведь подумать только, что у нас образованнейшие люди в хлыстовщину даже пускались… Да и чем, впрочем, в таком случае хлыстовщина хуже, чем нигилизм, иезуитизм, атеизм? Даже, может, и поглубже ещё! Но вот до чего доходила тоска!.. Откройте жаждущим и воспаленным Колумбовым спутникам берег Нового Света, откройте русскому человеку русский Свет, дайте отыскать ему это золото, это сокровище, сокрытое от него в земле! Покажите ему в будущем обновление всего человечества и воскресение его, может быть, одною только русскою мыслью, русским богом и Христом, и увидите, какой исполин могучий и правдивый, мудрый и кроткий вырастет пред изумленным миром, изумленным и испуганным, потому что они ждут от нас одного лишь меча, меча и насилия, потому что они представить себе нас не могут, судя по себе, без варварства. И это до сих пор, и это чем дальше, тем больше! И…

15 копеек от Евгения

Ещё пару слов просто для связки с текстом, который последует далее.

Когда я начал подготовку к публикации второй части «Признания…», то сначала подумал, что она будет посвящена уже только истории главной героини. Потому что, как я понимаю, первая часть, как раз обманула ожидания читателя и никакой истории, кроме не очень понятных намёков, там не было. Но, с другой стороны, куда же девать те исследования Алекса, которые не были полностью отражены в первой части? Мне кажется, исследования эти интересны ещё и тем, что простой средний человек приходит к пониманию сути происходящего в нашей стране. Возможно, они наивны и смешны, но искренни. А если их объединить с заключениями, сделанными в первой части, становится понятен тот титанический труд, который проделал Алекс, чтобы прийти к осознанию всего, что здесь изложено.

Поэтому все рассуждения, не связанные напрямую с основным содержание мы тоже оставляем.

Извините, продолжим.

Примечания

3

(Факультативный, от лат. facultas — возможность. Предоставленный собственному выбору, необязательный… Толковый словарь Ушакова.)

4

Предисловие от Алекса изложено в первой части «Признания…»