Манифестации чистого присутствия

Евгений Кирьянов

Книга состоит из внешне тематически не связанных между собою глав. Но всё, написанное в ней, инициировано общей идейной предпосылкой, раскрытие которой осуществилось как завершение ранее написанного. В этом смысле книга является непосредственным продолжением ранее опубликованной книги «В поисках пристанища без опоры». Таким образом, книга является не только естественным продолжением идей, составляющих существо написанного прежде, но и завершением его в единстве общего смысла и содержания.

О конечном

Но всё-таки нам бы желательно получше понять, что такое конечное не для себя, а в себе для иного. Как оно вообще возможно? Почему оно, а не что-то иное? Что образуется воистину усечённое в акте ухода в себя? А уж несчастливая часть его доли как уже свершившегося конечного сущего нами просматривается. Возможно, это есть и парадигма лишённости в Сверхсущем. Акт цимцум есть само полагание в дихотомии актуальности альтернативы Бытие — Небытие. А до этого «качеством» Сверхсущего была безусловность его безальтернативности как того, что неизмеримо универсальнее, как в перспективе причастности Бытию, так и Небытию. Цимцум — выход в разделение на бытие—небытие. Он ушёл — Его не стало вообще нигде. Потому что Он не мог не уйти «весь» и абсолютно. Появилось это «не стало». Это и есть «заряд» конечного. Ведь эта сущность действует в Сверхсущем как ограничивающий принцип частичности. И конечное присутствует перед фактом Его несуществования в Его лишённости.

Небытие Сверхсущего есть актуальное достояние всякого конечного сущего. Это есть прообраз всякого соотнесения сущего и Сверхсущего. Но Сверхсущий и весь присутствует в Бытии там, куда Он ушёл в себя. Поэтому выбор не в том, чтобы принять Бога в его бытии или отвергнуть в небытии. Выбор в том, может ли самоосознающее сущее сделать шаг по ту сторону предела, полагаемого дихотомией Бытие — Небытие. Но для этого недостаточен механизм познания Истины, поскольку он вырос из этой уже осуществлённой дихотомии..