Как возделывать почву в саду знаний

Евгений Иванович Мищенко, 2021

Всем известно, что Ньютону на голову упало яблоко и он от этого «прозрел», также как и то, что Менделеев увидел таблицу химических элементов во сне… А сколько людей знает как долго и с помощью каких методик учёные работают до «прозрения», или как вообще выглядит современная научная статья и как она публикуется? Поверхностный подход к преподаванию научных дисциплин (вдалбливание фактов без преподавания философии, метода и методик) часто приводит к недостаточному разделению концепций знания и веры в умах даже вполне образованных людей, к пониженному доверию науке и к недостатку критической оценки потребляемой информации. А что уж говорить об адептах культа плоской Земли и о других «двоечниках»… Однако, является ли бессистемное преподавание научных дисциплин единственной причиной этой ситуации? Зачем нужны верования? Как они взаимодействуют со знаниями? Что следует делать по этому поводу в отношении подрастающего поколения?Эта книга пытается дать ответы на подобные вопросы.

Нейрофизиология

Комментарий к главе

Первобытный исторический период, длившийся сотни тысяч лет (со времени появления Homo sapiens около 300 тыс. лет назад⁴¹ до условного конца существования первобытно-общинного строя приблизительно 1 тыс. лет до н. э.⁴²), несомненно является определяющим для нашей нейрофизиологии, поскольку его длина на два порядка (т.е. в сотни раз) превосходит длину всех последующих исторических периодов, взятых вместе.

А так как нам нужна какая-то «базовая модель» счастливого человека, с материальной точки зрения, и мы утверждаем, что жизнь «в соответствии с природой» является определяющим фактором удовлетворённости жизнью, то мы и будем рассматривать разум Homo sapiens первобытного исторического периода.

Эта глава — исключительно научно-популярная, т. е. существует масса научной литературы, посвящённой этим темам. Сжатые обобщения, важные для нашей темы, содержатся в итоговом параграфе.

Мощностные и функциональные ограничения мозга

В качестве введения в область человеческой нейрофизиологии, давайте рассмотрим ограничения нашего мыслительного аппарата. Этот перечень взят в основном из замечательной вышеупомянутой книги Андрея Курпатова «Чертоги разума», направленной именно на осознание собственных ограничений:

1. Наша модель мира «пропечатана» и наше мышление «заключено» (кроме базовых эмоций и инстинктов) в коре больших полушарий, которая содержит около 16 миллиардов нейронов. Это количество может показаться огромным, но если учесть масштабы вселенной от далёких галактик до элементарных частиц, и всё между ними (например все природные и социальные системы на нашей планете, весь наш личный опыт, воспоминания и мечты, всё, что мы знаем о других людях и т. д.), то очень сильная ограниченность нашего мировосприятия становится очевидной. Действительно, насколько полной и точной может быть картина всего мира, содержащаяся в куске ткани, обладающим толщиной 2 миллиметра и площадью 0,22 квадратных метра? И это при том, что та же самая информация откладываетсяв коре несколько раз и при том, что значительная часть коры имеет узкую специализацию от рождения.

2. Сознательная часть мышления ещё более ничтожна — она способна выделять только некоторые процессы (и то лишь самые высокоуровневые) и только некоторую отложенную информацию. Сознание не мультизадачно, а лишь способно симулировать мультизадачность с потерей производительности. Информация, которой оно может оперировать одномоментно, ограничивается тремя интеллектуальными объектами (именно поэтому нам трудно перемножать в уме многозначные числа). Продолжительность неразрывной сознательной мысли не превышает трёх секунд. И наконец, наше сознание уходит в энергосберегающие режимы «блуждания» и «жевания мысленной жвачки» при первой возможности, что обычно вытекает в трату времени и в чувство тревоги (поэтому такой возможности нашему сознанию лучше не давать часто).

3. Стереотипность — фундаментальное свойство нашего мозга во всех аспектах мышления (эмоции, оценочные суждения, воспоминания, прогнозы, поведение и т. д.). Сознание может думать всё, что ему угодно, но в целом нами заправляет набор нервных связей, которые сплелись в очень сложный, но очень конкретный «нейронный ансамбль». На это есть хорошие эволюционные причины. Например, давайте представим, что мы бежим по лесу от более сильного и быстрого хищника и что мы вооружены только лёгким копьём. Остаются считанные секунды. Что произойдёт, если вместо того, чтобы использовать уже отработанные до автоматизма навыки, пусть и не идеальные для текущей задачи, мы внезапно остановимся и начнём обдумывать новую тактику защиты?

4. Практически любое нарушение стереотипов (например неоправданное ожидание, нарушение привычного действия, когнитивный диссонанс и т. п.) вызывает дискомфорт, тревогу, или даже страх, т. е. защитные эмоциональные реакции. Наш мозг нам как бы говорит: «что-то не так, будь предельно осторожен».

5. Наше внимание постоянно фильтрует воспринимаемую информацию самостоятельно, в обход сознания, с целью сохранить ограниченные высшие когнитивные ресурсы мозга для самых сложных текущих задач.

6. Наше левое полушарие — языковое и логическое, а правое — фактологическое (у большинства людей). Правое полушарие очень ясно видит факты, но не видит между ними связи или разницы. Мы даже не осознаём всего, что оно фиксирует и знает! Левое полушарие те же самые факты видит смутно, но не терпит неопределённости, мыслит исключительно стереотипами и спешит высказаться. Поэтому сталкиваясь с неясностью или с несоответствием фактов оно лихорадочно пытается создать объяснение, в котором всё «встаёт на свои места». Для этого оно ищет во всём закономерности, даже если их нет, и додумывает детали. Более того, «микрофон», подсоединённый к сознанию и речи, всегда находится у него. Поэтому этого «самоуверенного забывчивого выскочку» надо замедлять и заставлять считаться с «наблюдательным молчуном» из правого полушария. Кстати, у большинства из нас именно левое полушарие является доминантным. Нейробиологи считают, что это — результат естественного отбора в дикой природе, где предпочтение отдавалось «решительным» индивидам, а не «вдумчивым».

В итоге, мало того, что наши представления о реальности — это ограниченный набор примитивных абстракций и что наше сознание мизерное и хилое, так мы ещё и бываем нечувствительны к фактам⁴³.

Строение коры больших полушарий мозга

Кора больших полушарий мозга (или «церебральный кортекс», или обычно просто «кортекс») состоит из кортикальных колонок (вертикальных совокупностей нейронов). Каждая колонка — это мыслительный модуль, иногда имеющий предопределённое сенсорное назначение и состоящий из шести слоёв «миниколонок» (у людей). Кортикальных колонок в «новом» кортексе у нас всего от 1-го до 2-х миллионов⁴⁴. Неточность оценки возникает из-за множества горизонтальных связей на средних уровнях между «спутанными» колонками (из смежных областей сенсорного восприятия, например). «Разделённые» колонки физически выглядят следующим образом (заметьте, что даже они тесно связаны на высшем уровне — мы к этому ещё вернёмся):

Прямое взаимодействие с окружающей средой

Не хотелось бы глубже вдаваться в структурные и функциональные детали, но понимание именно этого механизма (самого древнего и хорошо отработанного эволюцией) архиважно для понимания нашей связи с реальностью в целом.

Сенсорное восприятие

Простейшая информация от рецепторов, миновав глубинные структуры мозга, поступает на нижний уровень коры больших полушарий, где происходит её первичный анализ. Здесь, благодаря ранее сохранённой рудиментарной рецепторной информации (мелкие линии, цвета, частоты и силы звука, сигналы от рецепторов осязания и т. п.), из поступающей информации формируются «элементы восприятия». Этот слой мышления (впрочем, как и почти все другие) абсолютно недоступен для нашего сознания.

Информация движется вверх по кортикальным колонкам (и немного в стороны, в другие колонки, если такие связи есть), и при каждом переходе с нижнего слоя на верхний она обобщается, то есть что-то отбрасывается, а что-то соединяется, модифицируется и т. д. Чем выше уровень кортикальной миниколонки внутри кортикальной колонки, тем более абстрактную информацию она обрабатывает и выдаёт.

Добравшись до высшего слоя, результаты этой индукции (сильные обобщения простых рецепторных сигналов) сопоставляются с уже «загруженными» туда абстрактными моделями действительности, и, в зависимости от результатов этого сравнения, идентифицируются как:

1) существующая абстрактная модель чего-то реального, например модель человека как типа живого существа, или образ конкретного человека (что тоже является абстракцией);

2) что-то совсем новое, однозначно требующее моделирования «с нуля»;

3) что-то среднее — либо требующее модификации существующей модели, либо построения новой модели, либо и того и другого одновременно.

На этом процесс «восходящей» обработки сигналов заканчивается. Давайте назовём этот комплексный процесс, состоящий из индукции и распознавания, сенсорным восприятием.

Высшее мышление

Сразу следом за распознаванием знакомых абстракций и выяснением надобности формирования новых начинается «горизонтальный» процесс, протекающий исключительно в высшем слое коры больших полушарий мозга (поэтому мы назовём его «высшее мышление»). Это происходит благодаря тому, что, как мы отметили ранее в параграфе «Строение коры больших полушарий мозга», нейроны, которые располагаются в высшем слое кортекса, практически никак не ограничены в связях с нейронами из других областей высшего слоя. Поэтому, как только абстрактные сигналы, выданные сенсорным восприятием, попадают наверх, они могут размножиться и распространиться в практически любую точку высшего слоя. Это, конечно, при условии, что мозг здоров и не ограничен болезнью (например цифровым слабоумием), травмой или вынужденным хирургическим вмешательством, таким как комиссуротомия (полное разделение больших полушарий с целью облегчить симптомы эпилепсии). Кстати, именно с пациентами, перенёсшими комиссуротомию, работал Майкл Газзанига, совершивший один из самых больших прорывов в нейробиологии и получивший за это Нобелевскую премию.

Дальше в специфику высшего мышления мы вдаваться не будем, т. к. она была описана для нашей темы вполне достаточно в параграфе «Мощностные и функциональные ограничения мозга». Стоит лишь отметить следующее — несмотря на то, что отдельная физическая сущность сознания пока не была обнаружена, то обстоятельство, что наше сознание «живёт» именно в высшем слое кортекса — точно установленный наукой факт.

Управление

Теперь давайте рассмотрим последний из трёх основных механизмов, работающих в коре больших полушарий — управление, с помощью которого кортекс контролирует наши эмоции, внимание и действия. Здесь нужны два уточнения:

1. Термин «управление» совсем не подразумевает осознанность (мы ведь знаем, что сознание очень ограничено).

2. Эмоции, которые мы испытываем — это вторичный результат сигналов, которые посылает кора больших полушарий в некоторые, более глубокие, части нашего мозга (например в амигдалы, которые отвечают за выработку эмоций и которые располагаются в более древней, лимбической, части нашего мозга). Этот результат «вторичный» потому что сами эмоции мы испытываем только после того, как эти глубинные части посылают ответный сигнал наверх, в кору, где он обрабатывается и превращается в «ощущение». Повторим ещё раз: амигдалы самостоятельно издавать эмоциональные сигналы из-за окружающей действительности не будут — лимбическая и рептильная части нашего мозга «глухи и слепы» — кортекс активно (и подсознательно) «запрашивает» эмоции на основе сенсорного восприятия и высшего мышления.

Если соединить эти два факта воедино на примере, то давайте представим, что мы идём домой и срезаем путь через незнакомую территорию. Всё вроде нормально, но нас явно что-то тревожит и мы не можем толком понять, что конкретно, только какое-то гнетущее ощущение есть. Мы решаем добраться до дома поскорее и ускоряем шаг. На этом примере мы можем распознать два типа внешнего цикла «восприятие-управление», отличающихся по длине:

1. Сенсорное восприятие идентифицировало несоответствие отложенных стереотипов и сигналов, поступающих из окружающей среды (но мы этого ещё не заметили, даже в форме эмоции). Оно не стало ждать пока «рутинная» индукция закончится и сенсорная информация попадёт в высший слой коры, а усилило сигнал на средних уровнях, расщепило его, и направило одну из ветвей обратно вглубь мозга, в амигдалы. Этот «короткий» цикл экономит время и ограниченные ресурсы высшего мышления. К тому же, ещё неизвестно, додумается ли это высшее мышление до чего нибудь вообще, а на самом деле желательно уже что-то предпринимать. Пока у нас всё ещё нет никаких ощущений, но цикл уже образовался и начал работать.

2. Амигдалы, начав получать стимул от коры больших полушарий, активизировались и начали посылать ответный сигнал наверх, в кору больших полушарий, но уже в совершенно другие, отличные от сенсорного восприятия области. Сигнал обрабатывается полностью и «выходит на поверхность», т. е. поступает в высший слой коры больших полушарий. Как мы знаем, что он туда поступает? Мы осознали появившееся чувство тревоги, а это уже точно может произойти только в высшем слое. Затем мы приняли решение (осознанно или неосознанно — это неважно с физиологической точки зрения) двигаться быстрее и начали посылать соответствующие сигналы вниз из ещё одной области кортекса, отвечающей за моторику. Этот цикл мы назовём «длинным», потому что он проходит через высший слой коры больших полушарий.

Оба цикла запущены и работают до тех пор, пока что-то не изменится.

В заключение темы управления, надо отметить отдельно управление вниманием. Если для управления эмоциями, скелетными мышцами и внутренними органами кортекс посылает сигналы за свои пределы, то контроль внимания — это внутренняя функция самой коры, т. е. сигналы контроля внимания идут в кортикальные колонки, отвечающие за сенсорное восприятие, и, таким образом, кора контролирует какая сенсорная информация доходит до высшего слоя, а какая обрабатывается не доходя до него, с целью сохранения его ресурсов и экономии времени. Причём сигналы контроля внимания могут формироваться в нескольких местах:

1. В самом восходящем потоке сенсорной информации. Например, если рядом в кустах что-то внезапно начало громко шуршать, мозг моментально «выталкивает» эту информацию наверх, и мы замечаем, что в кустах что-то громко шуршит, хотя раньше на мелкие шорохи и движения листвы мы не обращали внимание.

2. В кортикальных колонках, отвечающих за «смежные» методы восприятия. Например, зрительные и слуховые кортикальные колонки синхронизируют обработку информации друг с другом управляющими сигналами в случаях когда мы видим, что кто-то шевелит губами (ведь свет, отражающийся от чьего-то лица, доходит до нас гораздо быстрее, чем звуковые волны, но «задержки озвучки» мы не ощущаем).

3. В высшем слое коры больших полушарий. Например при подавлении слуховой сенсорной функции для осознанного уделения внимания какой-то важной задаче.

Общая модель тока информации в кортексе

Давайте попытаемся составить более-менее цельную картину тока информации в коре больших полушарий. На этой схеме показаны только обобщённые основные варианты тока сигналов, без попыток показать хитросплетение нейронных сетей или полные циклы взаимодействия с окружающей средой:

Прямое взаимодействие с окружающей средой — итоги

В качестве заключения темы прямого взаимодействии с окружающей средой, давайте попытаемся связать то, что у нас уже есть, с главной целью этой увлекательной нейрофизиологической экскурсии — задачей выяснить, для какого рода информации человеческий мозг хорошо приспособлен, а для какой — не очень.

Прямо ответить на этот вопрос мы пока не можем, поскольку мы рассмотрели только один вид взаимодействия с окружающей средой. Однако, уже можно начинать думать, какие характеристики получающейся модели действительности нам надо учитывать при поиске ответа на этот вопрос.

Первой напрашивается «объективность», причём не в каком-то философском смысле, а насколько легко модели позволяют незнакомым людям находить общий язык. Если мы оценим среднюю объективность моделей, являющихся результатом рецепторного восприятия и последующего осмысления, то эта оценка наверняка будет высокой потому что:

1. Вряд ли кто-то будет спорить о том, например, что такое «собака» и сколько у неё обычно ног.

2. Сами процессы непосредственного взаимодействия с окружающей средой тоже интуитивно ясны — можно легко привести понятный пример любого из семи изображённых вариантов тока сигналов, от A до G.

3. Несоответствие моделей «одного и того же» в кортексах разных людей может быть вызвано разве что только индивидуальным жизненным опытом и спецификой восприятия каждого человека (что нормально), а не общим качеством процессов восприятия и осмысления (что было бы уже плохо).

Также стоить выделить «абстрактность» — насколько модели вещей на выходе процессов восприятия в среднем абстрактны, т. е. насколько модели в среднем отдалены от обыденной, ежедневно воспринимаемой действительности. Если мы оценим среднюю абстрактность рецепторно наработанных моделей, то она получится низкой потому что:

1. Основная масса информации состоит из моделей индивидуальных объектов.

2. Модели индивидуальных объектов осмысливаются и складываются в «классы», что уже одним уровнем абстракции выше, но если, скажем, «кото-псы» действительно встречаются в природе, то один из них отлавливается, изучается, и им всем присваивается отдельное наименование.

3. На этом, собственно, и всё. Радиоволн мы не можем увидеть — они из совершенно другого домена мировосприятия, который мы обсудим позже.

Необходимо отметить, что многие функциональные ограничения мозга в контексте непосредственного взаимодействия с дикой природой — это, на самом деле, никакие не ограничения, а важные для выживания функциональные свойства. Мы это раскрыли в параграфе «Мощностные и функциональные ограничения мозга».

Непрямое взаимодействие с окружающей средой

В параграфе «Строение коры больших полушарий мозга» мы упомянули, что кортикальные колонки только иногда имеют сенсорное предназначение. Давайте выясним:

1) сколько места для свободного использования у нас есть в коре больших полушарий;

2) зачем оно вообще нужно.

На том с нейрофизиологией и закончим.

Нижеследующая иллюстрация демонстрирует результаты сравнительного анализа предназначения коры больших полушарий головного мозга. Исследования проводил выдающийся нейробиолог Уайлдер Пенфилд, который совершил прорыв в этой области в середине XX века. Эти изображения иллюстрируют предназначение различных областей церебрального кортекса у различных видов млекопитающих (масштабы изображений, естественно, разные):

С тех пор предназначение ещё нескольких областей было открыто (в том числе и не сенсорных), границы уже опознанных областей были уточнены, но сравнительный анализ Пенфилда однозначно остаётся в силе. Следующая иллюстрация показывает результаты более поздних исследований кортекса человека:

Давайте сконцентрируемся на первом вопросе: сколько площади доступно для свободного использования у нас? Как мы видим, где-то около 50 % общей площади коры всё ещё не размечено на второй иллюстрации. Однако, это число нам ничего не говорит само по себе, поскольку (а) его надо с чем-то сравнить и (б) часть этой неразмеченной области вполне может иметь ещё какое-нибудь предназначение, нам пока неизвестное.

Так что вернёмся к результатам Пенфилда и сравним наш мозг с мозгом других млекопитающих (слева — грызуны, справа — приматы). У нашего мозга (справа внизу) пропорция площади области неизвестного назначения к общей площади намного больше, чем у крысы (слева вверху), но незначительно больше, чем у шимпанзе (справа посередине) — нашего ближайшего «родственника» (у нас с ним около 98.5 % генома идентично)… Если обобщить, то у высших приматов площадь неизвестного назначения (и, следственно, свободного использования) намного больше, чем у грызунов.

Таким образом, если мы более детально изучим разные виды приматов, то мы, может быть, сможем выяснить зачем кора свободного использования вообще нужна.

Именно с этой целью антрополог Робин Данбар провёл сравнительный анализ 38-ти видов приматов и показал, что объем кортекса свободного использования напрямую зависит от средней численности стаи, которую приматы образуют. Тут нужно уточнить, что речь идёт именно о стае, со сложной социальной структурой, а не о стаде. То есть чем больше стая приматов, тем больше мощность мозга её членов и всех представителей вида в целом (мозг человека, например, «рассчитан» на стаю в 150–230 особей). Иными словами, чем животные более социальны от природы, тем они «умнее». При этом, у нас есть одна интересная психологическая особенность — если мы знаем, у кого мы можем что-то узнать (т. е. обладаем общими сведениями об их знаниях), то у нас появляется ощущение, что мы этими знаниями тоже обладаем. Это важный эволюционный феномен, который всегда способствовал сплочению стаи, племени, общины и любого другого сообщества. Наши знания, можно сказать, были распределены между всеми членами нашей социальной группы. И мы не испытывали дефицита в информации, потому что вся она была доступна — нужно было просто спросить или попросить⁴⁵.

А что нужно для того, чтобы кто-то из общины нам помог или поделился ценными знаниями? Доверие. Именно оно всегда являлось главной «валютой» в рабочем коллективе (а стаи и общины — это как раз и есть рабочие коллективы, существующие с целью выживания вида), а умение формировать трезвые оценочные суждения о других индивидах всегда было очень важно. Нижеследующая иллюстрация взята из книги «Пять дисфункций команды» писателя Патрика Ленсиони, специализирующегося на книгах по управлению бизнесом. Именно отсутствие доверия указано как самая фундаментальная дисфункция рабочего коллектива:

Само понятие «доверие» теснее всего связано с наиболее вероятными степенями (а) достоверности и (б) полноты информации, исходящей от человека — если кто-то часто не делится ценной информацией или, тем более, обманывает других, то доверять ему не будут. Таким образом, мы выделили две очень важных характеристики социально полученной информации — «достоверность» и «полнота».

Нейрофизиология — итоги

Итак, давайте познакомимся с разумом Homo sapiens до условного конца существования первобытно-общинного строя и посмотрим:

1) как он в целом работал;

2) что было отложено в нём для адаптации к среде обитания.

Процесс мышления

Разум был оптимизирован для полного цикла осмысления действительности:

1) восприятие рудиментарной информации;

2) осмысление информации;

3) действие;

4) получение отдачи (например, сделал что-то правильно на охоте — и она удалась, помог соплеменнику в трудную минуту — заработал доверие, и т. д.).

Таксономия отложенной информации

Прежде чем подробно обсуждать информацию, отложенную в обычном человеческом мозге за всю его жизнь посредством процесса мышления, необходимо определить зачем и по каким «полочкам» мы будем её раскладывать. Здесь нет каких-то единых стандартов и эта классификация зависит от целей и от содержания конкретной работы. Например, доктор Курпатов в своей книге «Чертоги разума» обозначает минимум две категории — «факты» и «идеальное», причисляя к последней даже научные и прикладные знания. Как другой пример, в марксизме вообще абсолютно всё в общественном сознании человека причисляется к «идеальному».

Поскольку в этом опусе мы противопоставляем материализм и идеализм, наша условная таксономия отложенной информации будет выглядеть следующим образом:

1. Материальное содержание — эмпирически полученная, объективная информация и синтезированные на её основе подтверждаемые теоретические знания о физических объектах, явлениях и событиях.

2. Социальное содержание — внутренние характеристики конкретных людей и информация о конкретных социальных связях (в том числе и с самим субъектом), а также обобщённые представления о социальных процессах и отношениях. Стоит отметить, что в этой области уже неизбежно появляются идеальные конструкции, например понятие «доверие» или качественные оценки других людей, а сфера обобщённых представлений о социуме является «зоной активных боевых действий» между материализмом и идеализмом.

3. Идеальное содержание — этика, верования, культурные идеалы и другие представления чисто «идейного» типа.

Материальное содержание

Итак, информация материального характера в мозге типичного представителя Homo sapiens времён первобытно-общинного строя состояла из следующего:

1) информация о конкретных осязаемых индивидуальных объектах;

2) карта местности с «пометками»;

3) память о фактических событиях;

4) обобщённая информация (знания) о природных объектах и явлениях.

Если обобщить, то материальная информация была объективна и её уровень абстрактности был низким.

Социальное содержание

Отдельное, и очень важное, место в голове человека разумного занимала сложная модель его общины, т. е. индивидуальные модели сообщинников (до двухсот человек), прямых связей с ними, а также между ними. Частью модели каждого сообщинника являлись общие сведения о его знаниях и навыках. Частью модели каждой социальной связи являлось, прежде всего, доверие, причём сила связи могла быть и асимметрична (например когда мы кому-то доверяем, а он нам — не очень).

Идеальное содержание

Здесь мы немного задержимся, поскольку мы эту категорию информации с точки зрения нейрофизиологии ещё не обсуждали подробно, но она имеет прямое отношение к нашей теме. В параграфе «Мощностные и функциональные ограничения мозга» мы уже выяснили, что человек разумный был решителен и не любил неопределённость, что в целом было очень хорошо для выживания. Однако, это также означало, что модель материального мира его заметно тревожила из-за фундаментальных неопределённостей и неизвестности, с которыми он не мог ничего поделать. Такими вещами были, например, закономерная хаотичность природы, или вопрос о том, что будет после смерти, или даже такие вещи как цикличность многих процессов в природе. Это делало его в очень значительной степени нуждающимся в некоторых верованиях, которые, по оценке нейробиолога Роберта Сапольски, являются хорошими антидепрессантами⁴⁶. Брюс Худ, когнитивный психолог, в своей книге «The Science of Superstition», помимо личного психологического происхождения поверий, также анализирует и социальные причины их существования⁴⁷

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

41

Handwerk B. An Evolutionary Timeline of Homo Sapiens [веб-статья] // Smithsonian Magazine. 02.02.2021. URL: https://www.smithsonianmag.com/science-nature/essential-timeline-understanding-evolution-homo-sapiens-180976807/ (дата обращения: 18.05.2021)

42

Першиц А. И., Монгайт А. П., Алексеев В. П. История первобытного общества: Учебник. — 3-е изд., перераб. и доп. — Москва: Высш. школа, 1982. С. 4.

43

Курпатов А. Чертоги разума. Академия Смысла, 2018. С. 123.

44

Krueger J.M. et al. Sleep as a fundamental property of neuronal assemblies // Nature Reviews Neuroscience. 2008. Volume 9. Issue 12. P. 910–919. DOI:10.1038/nrn2521

45

Курпатов А. Чертоги разума. Академия Смысла, 2018. С. 49.

46

Sapolsky R. Religion Is Nature's Antidepressant [веб-видео (монолог)] // BigThink: просветительский канал на YouTube. 17.05.2017. URL: https://www.youtube.com/watch?v=oldj11NEsc0 (дата обращения: 23.05.2021)

47

Hood B. The Science of Superstition. HarperOne, 2010. P. 223.