Тайны дома на Речной. Повесть

Евгений Григорьевич Новичихин

Герой повести знакомится в поезде с девушкой своей мечты. Но куда она неожиданно исчезает? Кто и зачем преследует его после возвращения домой? Кому и для чего вздумалось похитить его сынишку? Эти и многие другие вопросы приводят его в дом на улице Речной…

Глава 6

Анжелике в этой жизни деваться было действительно некуда. Она, жизнь, пошла наперекосяк с самого детства. Отец ушёл из семьи, когда Анжелике было всего-то годика четыре. Она его просто не помнила, потому что тот уехал из их деревни и не подавал о себе никаких вестей. Мать пробовала его искать, но безрезультатно. Подала на алименты. Но и поиски суда ни к чему не привели.

Мать прожила одна недолго. Появился отчим. Он много пил, а ещё больше гулял. Вся деревня знала, что этот мужик не пропустит ни одной юбки. Лишь мать ни о чём не догадывалась. Или не хотела догадываться. Видать, любила его очень.

В школе Анжелика училась, можно сказать, блестяще. Память у нее была отменная, схватывала она всё на ходу. Учителя постоянно ставили её в пример.

— Эта девочка непременно поступит в институт! — говорили они.

Ей прочили будущее математика, потому что с цифрами творила она буквально чудеса. А кое-кто видел в ней будущую фотомодель или известную киноактрису — чем взрослее она становилась, тем была привлекательнее.

Но судьба распорядилась по-своему.

Шли выпускные экзамены на аттестат зрелости. С очередной «пятёркой» она вернулась домой. Матери дома не оказалось, а отчим валялся в постели, отдыхая после очередного загула. Тут-то и случилась беда. Он набросился на неё, и как она ни кричала, как ни сопротивлялась, грубо и безжалостно изнасиловал. Эту сцену и застала мать, вернувшаяся из сельского магазина. И сразу заорала. Нет, заорала не на него — на неё:

— Потаскуха! Ах, какая же потаскуха у меня в доме завелась! Вон! Вон из моего дома! Ты мне больше не дочь!

Анжелика плакала, не находя себе места. Но слышала только одно:

— Вон!

Свою мать Анжелика любила. Но простить ей непонимания не могла. Переночевав несколько дней то у одной, то у другой подруги (даже в соседнее село приходилось к вечеру уходить), сдав последний экзамен, к удивлению учителей, на «тройку» (а они-то тянули её на медаль!), дождавшись получения аттестата, Анжелика уехала в ближайший город. Подала заявление в педагогический институт.

На время вступительных экзаменов поселили её в общежитие. Первым предметом, который ей надо было сдавать, оказалась история. Историю Анжелика знала неплохо, поэтому особенно не волновалась. Правда, в один из вечеров завалился в общежитие молоденький преподаватель с бутылкой вина. Намерения его были настолько очевидны, что Анжелика не просто попросила его уйти — с треском выгнала. Каково же было её удивление, когда, придя на экзамен, она увидела этого сластолюбца за преподавательским столом. Сдавать историю надо было именно ему! Анжелика даже не стала брать билет. Хлопнула дверью и в тот же день забрала из института свои документы.

Однажды, бродя по городу, она обратила внимание на объявление: «Требуются девушки для работы за границей. Конкурсный отбор». Явившись по указанному в объявлении адресу, Анжелика поняла, что весь конкурс состоит из изучения её с головы до пят каким-то подозрительного вида молодым мужчиной по имени Толик. На вопросы о характере будущей работы Толик отвечал весьма туманно:

— Работа в Турции, в столице, в очень хорошем месте, с очень-очень приличным заработком… все подробности — там, когда приедем…

Выбора у неё не было, и Анжелика решилась.

Её сфотографировали: как ей объяснили — для заграничного паспорта.

Российский паспорт, который она получила совсем недавно, ещё школьницей, пришлось сдать Толику.

— Потом вернём, — сказал он.

Ей объявили, что отъезд состоится через недельку-другую.

— Заходи, позванивай, — с интересом глядя на неё, фамильярно сообщил Толик.

Из институтского общежития Анжелику к тому времени ещё не успели выселить, и отъезда за границу она дождалась спокойно. Пыталась, правда, цепляясь за малейшую возможность, никуда не уезжать, найти какую-нибудь работу в городе. На денёк смоталась и в свою деревню. Хотелось повидаться с матерью: надежда, что всё образуется, в тот момент ещё не покинула её. Однако мать, поначалу даже обрадовавшаяся её приезду, вдруг посуровела, заметив, какие недвусмысленные взгляды бросает отчим на дочкины коленки. Эти похотливые взгляды не ускользнули и от внимания Анжелики. К вечеру она уехала из деревни, даже не предупредив мать о том, что собралась в Турцию.

Явившись наутро в фирму, которой заправлял Толик, узнала: её заграничный паспорт готов, отъезд — уже завтра, сбор здесь же, в здании фирмы, в десять часов утра.

Анжелика часто мечтала о путешествиях, о заморских странах. Но переезд в Турцию на автобусе прошёл в каком-то полусонном состоянии и никакого впечатления на неё не произвел. Измотанные долгой дорогой, длинными очередями на таможнях, постоянной жаждой и желанием поесть, девчата (а было их человек тридцать) обречённо ждали, что готовит им судьба. Общаясь друг с другом, высказывали всякие предположения о своём турецком будущем — и радужные, и не совсем. Анжелика же больше молчала и ни к чему особенно не прислушивалась. «Что будет, то и будет», — решила она. Лишь отрешённо смотрела в окно автобуса. Часов шесть проторчали на границе с Украиной — где-то между Белгородской и Харьковской областями. Проехали Николаев. Потом — Одессу, остановившись на её окраине. Какие-то молдавские деревушки, румынские и болгарские городки… И ночь, и день — всё смешалось в одно: окошко автобуса и бесконечная дорога.

Попетляв в темноте по узеньким улочкам турецких селений, автобус вырвался к утру на красивую многополосную стамбульскую трассу. От этой красоты у Анжелики даже настроение слегка улучшилось. Но путешествие подходило к концу. В Стамбуле их подвезли к заведению, в назначении которого можно было не сомневаться — стоило только взглянуть на вывеску с откровенно пошлым изображением женщины, приглашающей в «ночь любви».

К покидающим автобус девушкам вышел турок. По всему было видно — хозяин заведения. Внимательно осмотрев приехавших, остановил взгляд на Анжелике. Подошел к Толику, пожал его руку:

— Кароший тавар привоз! Маладэц!

Анжелика, сразу же все поняв, ужаснулась: «Что же я, дурочка, натворила!»

Кто-то из девчат уже спускался вниз по ступенькам заведения, кто-то замешкался с нехитрым багажом, который водитель автобуса помогал доставать из багажника…

Воспользовавашись суматохой, Анжелика незаметно юркнула за автобус, потом — за угол дома, потом — за другой, третий, всё больше и больше растворяясь в уже шумных утренних улицах огромного города.

Она уходила решительно, не задумываясь о том, что оказалась в этом незнакомом городе, в чужой стране без денег, без документов и даже без знания языка.

Когда она, бродя по Стамбулу, наконец-то поняла, осознала это, её охватила самая настоящая паника.

С языком, как позднее выяснилось, всё оказалось не так уж страшно. Постепенно Анжелика стала обращать внимание на то, что в Стамбуле чуть ли не на каждом шагу можно встретить русские названия. Вот гостиница под названием «Сибирь». Так прямо по-русски и написано: «Сибирь». А вот гостиница, которая называется «Урал». «Москва» — тоже по-русски, тоже, видать, гостиница.

Эти названия чуть-чуть грели душу. Конечно, всё это не для неё — для «новых русских», вероятно, — для тех, у кого есть большие деньги. Но ведь для русских! Такое открытие помаленьку начало успокаивать.

Ещё спокойней стала она, когда рядом с магазином, в котором продавались то ли шубы, то ли кожа, заметила огромные, упакованные в мешковину тюки товара. На них яркой краской, крупными русскими буквами было написано то «Саратов», то «Новосибирск», то «Воронеж». Кое-где не было названия города, зато красовались имена: «Лариса», «Галя», «Тамара» и тому подобное.

Анжелика сообразила: в Стамбуле немало тех, кто добросовестно служит развитию отечественной рыночной экономики.

К вечеру, заслышав русскую речь, она, уставшая и голодная, решила подойти к двум женщинам, охранявшим свои набитые товаром тюки. Подошла — и сразу разрыдалась. Узнав, в какую беду она попала, женщины накормили её бутербродами, посочувствовали:

— Ну, вот что. Уже поздно, надо тебе определяться с ночлегом. Тут морской порт недалеко, там, на скамейках, немало бездомных ночь проводят. Не замёрзнешь, в Стамбуле тепло. А утром приходи сюда же, да пораньше, а то мы после завтрака домой, в Россию, уезжаем. Познакомим тебя с одним грузином. Отаром его зовут. Он недавно в Турцию приехал, но успел магазин приобрести. Мы постоянно у него товар покупаем. Человек он добрый, расскажешь ему про свою беду — может, чем-нибудь поможет.

Отар оказался мужчиной довольно солидного возраста. На Анжелику смотрел, как и все мужчины, но это уже был интерес не тот. Так, бренные остатки былого мужского интереса. Он сразу же всё понял:

— Ты как — хочешь здесь, в Турции остаться? Или домой будешь возвращаться?

— Домой… — не задумываясь ответила она.

— Но быстро у тебя это не получится, — сразу предупредил он. — Паспорт тут, в Стамбуле, можно какой угодно приобрести, об этом не беспокойся. Мастеров на этом зарабатывать на любой улице — о-го-го сколько. Но нужны деньги. Поработаешь пока у меня. Убирать магазин будешь, кофе посетителям предлагать. Так и быть, помогу тебе в Россию вернуться. Я бы и сам сейчас на крыльях в Тбилиси улетел, да тяжко там…

Конец ознакомительного фрагмента.