Парадоксы. Сборник мрачных рассказов

Евгений Валериевич Захаров

Все рассказы в этом сборнике так или иначе парадоксальны. Мистика это или детектив, чистый хоррор или же триллер, объединяет их одно – неожиданная концовка в лучших традициях Роберта Блоха и Стивена Кинга.

© Евгений Валериевич Захаров, 2017

ISBN 978-5-4483-7454-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Бабай

Темно. За окошком ни звука.

Луна из-за леса встает.

Седая лохматая Бука

С мешком по дороге идет…

Тимофей Белозеров

Они заметили старика, когда он уже был совсем близко. Серега потом рассказывал, что дед был как дед, обычный. Старый, седой, с длинными волосами и бородой — тоже седой, но в которой еще виднелись темные пряди. Что характерно, он не опирался на палку, которые таскают сейчас все развалины после семидесяти. Да и одет он был не по-стариковски: в джинсы и гавайскую рубаху с пальмами. За спиной его болтался тощий мешок, на который пацаны поначалу не обратили внимания.

Серега же с Витьком сидели на обрезке канализационной трубы и резались в «кинга» на полоски. Как раз в тот момент Витек проиграл, и Серега, садистски ухмыляясь, проводил ему на руке очередную полоску острым выкидным ножом. Друган морщился, но терпел. На его руке таких полосок было уже пять, у Сереги же — всего две.

Сереге больше нравилось играть не с друзьями, а с посторонними людьми. Когда незнакомый тебе человек таращит глаза на карты и осознает, что он проиграл… Есть в этом какое-то мистическое наслаждение. А уж если играешь с чиксой твоего же возраста… Это же совсем другое дело, тогда и условия можно будет поменять. Ближе к концу игры, конечно. А игры у Витька с Серегой бывали разные.

Они знали друг друга давно, как любил говорить Витек, «с детской комнаты». Городок, где они жили, был маленький, поэтому эту парочку знали многие, большая часть из которых — боялась. Акселерация пошла парочке не на пользу. Два здоровенных лба (Витек — чуть поменьше, похилее в плечах) были, в сущности, еще детьми. Это очень любил акцентировать Серега, когда в местном парке подходил к гуляющей парочке и угрюмо говорил: «Дайте мальчику денюшек на мороженое». Естественно, на «денюшки», полученные в результате, «мальчики» покупали далеко не сладости.

— Надоело, — сказал Серега, защелкивая нож. — Давай лучше в ларек смотаемся — пару пивка стырим.

— Ага, иди, стырь, — хмыкнул Витек. — Вася тебе стырит — по балде дубинкой.

— А это на что? — Серега любовно оглядел ножичек, славно помещавшийся в ладонь.

— Так бы и говорил, — пожал плечами Витек. — Порежешь?

— Ну, если пивасика не даст… — усмехнулся Серега.

Он был на год старше Витька, но считал себя во сто крат мудрее и опытнее. Вот друган его — разве ж он сможет перышко на человека поднять? Хотя на той неделе, когда к Забродиным лезли, как он хозяина-то отмудохал! Вся рожа — один сплошной помидор.

Серега заржал, не сдержался. Витек сердито посмотрел на него.

— Конечно, тебе смешно, — проворчал он. — А пять полосок против двух — нечестно!

— Все честно, — кивнул Серега. — Я же в ларек пойду, не ты.

— Не, давай сначала реванш, — предложил друган. — Если я выиграю — играем до пяти!

— А если я?

— Тогда… Тогда я вместо тебя пойду.

— Идет!

Карты разметались. Игра шла ходко, но Витьку опять не повезло — свежая полоска украсила его предплечье.

— Ну так как? — прищурился Серега. — Идешь?

— Проиграл — значит, проиграл, — проворчал Витек, забирая у него ножик. — Хотя через весь парк тащиться… Ладно, сколько? Две полторашки «Медведя»?

— Возьми лучше «Мельника», — сделал заказ Серега.

— Сделаем, — Витек привстал с трубы, и тут взгляд его уперся прямо в старика.

— О-па, — сказал он медленно. — Дедушка. Бутылки собираешь, а? Бомжуешь?

— На бомжа не похож, — сказал Серега, оценивая прикид старца. — Знаешь, культурный чувак. Старый хиппан.

— Ребятки, — дед устало посмотрел на них. — На гнилое дело собрались?

— А ты прям бабка Ванга, — гоготнул Витек. — Тебе какая радость? Пивка купим щас, и все путем.

— Купим ли? А ножик зачем?

— Какой ножик? Этот?

И лезвие, выскочив на свет, уставилось прямо в живот собеседнику Витька. Серега аж подпрыгнул от радости — сечет фичу пацан!

— А ты меня не пугай, — все так же негромко сказал старик. — Меня не напугаешь. В отличие от других.

— Серег, я помираю, — сказал Витек, пробуя пальцем остроту ножа. — Это знаешь, кто? Костя Цзю. Он нас сейчас с тобой заваляет и съест.

— Дед, чесал бы ты отсюда, — заметил Серега. — Только лопатник оставь — и чеши. Больно не будет.

— Ребятки, — тон старика не изменился. — Вы понимаете, какую глупость вы сейчас делаете?

По рассказу Сереги, именно в тот момент по его шее прошла волна мурашек. Он вспомнил что-то очень далекое, из детства, причем раннего, когда ему было года три. Он мог поклясться, что никогда не видел этого старикана раньше. И все-таки…

— Ну че, дед? — прервал его воспоминания голос Витька. — Бабки сам отдашь, или к бабке сходим?

— К какой бабке?

— К твоей.

— Нет у меня бабки. Один я, внучек.

— Внучек у тебя в штанах. А ко мне обращайся «Виктор Борисович».

— Витек, ну ты приколист! — Серега тоже вскочил с трубы. — Слышь, старичок? Он дело говорит. Если с собой нету, может, домой сходим? Ты где живешь-то?

— Недалеко, — усмехнулся старик.

— Рядом, что ли? На Ломоносова?

— Вроде того.

Усмешка старика стала нервировать.

— Ну-ка, рожу попроще! — скомандовал Серега. — Пошли.

— Куда?

— Домой к тебе, «куда»?

— Зачем?

— Ох, дед, ты допросишься! Пенсия у тебя большая, ты явно ветеран, им сейчас хорошо платят. Тем более, один живешь. Небось, на похороны откладываешь?

— На чьи?

— Все, ты достал, мумия вонючая! — нож Витька взрезал пеструю дедову рубаху. — Или бабки на месте даешь, или пошли на хату!

— Раз так, идем, — покладисто отозвался дед, развернулся и двинулся по направлению к улице Ломоносова. Витек и Серега, не веря такой удаче, шагали рядом с ним, по бокам, как секьюрити. Время от времени Витек касался острой сталью стариковского бока и шипел:

— Только вякни, старый хрен — с нас спрос маленький, мы несовершеннолетние. Скажем, что ты сам на нас полез!

Но старикан шел себе и шел, не обращая внимания на угрозы, как, собственно, и на нож. Шел размашисто, взметая ногами опавшую листву. Мешок ритмично хлопал по тощей спине. Со стороны могло показаться, что дед ведет внуков на осмотр достопримечательностей.

Дом его оказался последним на улице. Маленький, с покосившейся крышей и навесом, сделанным из прибитого к деревяшкам раскатанного рулона толя, он казался логичным завершением небольшой кривой улочки, начинавшейся как раз от входа к парку.

Старик толкнул дверь. Она оказалась не заперта, и вся троица вошла внутрь.

— Я не понял, слышь, козлина седая! — удивленно сказал Витек. — Ты куда нас приволок, а? Это что, дом, по-твоему?

Да, Серега тоже заметил, что на жилое помещение это мало похоже. Ветер гулял туда-сюда через разбитые стекла, у стены стояла ржавая металлическая кровать. Замызганный стол посреди комнаты и два стула, один из которых был перевернут, довершали картину. Ясно было, что денег в этом доме никаких нет.

— Ты че, дед, оборзел? — Серега сжал кулаки. — Какого ты выделываешься? Щас по репе настучим!

— Ребятки, вы себя плохо ведете, — сказал старик, улыбаясь углом рта. Борода его от этой гримасы нелепо перекосилась.

— А сейчас будем вести себя еще хуже, — пообещал Витек. — Серый, подержи старикашку…

Но подержать старикашку не получилось. Дед улыбнулся и, сняв с плеча мешок, принялся развязывать его.

— Если у тя там игрушки какие — лучше выкинь! — завопил Витек, но Серега услышал, как его голос предательски дрогнул. — Слышь, че говорю? Не доводи до греха!

— Да уж куда доводить-то, и так немало… — старик разогнулся, держа в руках мешок. — Зря вы, ребятки. У меня и возраст уже не тот. Хотя для такого дела…

— Серега, поехали! — и Витек, бросившись вперед, дважды махнул из стороны в сторону ножом. Оба раза пропали даром — лезвие рассекло только воздух. Неожиданно прыткий старик уже стоял в противоположном углу у окна, держа мешок наизготовку, как охотник-змеелов.

— А ну, дед, иди сюда! — бросился на него и Серега, но гавайская рубаха мелькнула мимо его глаз, и потерявший равновесие парень гулко ударился головой о подоконник.

— И-и-и! — завизжавший Витек, выставив перед собой нож на вытянутой руке, как копьем попытался ткнуть старика.

Сталь ушла вбок, сухое жилистое колено врезалось прямо в локоть мальчишке. Тот взвыл, нож со стуком выпал на пол. Дед же отскочил в сторону и вновь нацелил на парня мешок, черный зев которого притягивал взгляд.

— Витька! — запоздало крикнул Серега, неожиданно вспомнив всплывший из глубин подсознания детский страх…

Но было поздно. Витек, замахав кулаками, с разгону набежал на деда, норовя попросту смять того, как носорог… И внезапно по пояс ушел в мешок. Старик же деловито принялся пропихивать его глубже, подняв мешок и, как сахар, утрясать попавшего в рогожный плен вопящего пацана.

Серега понимал, что надо рвать когти, но даже подняться не мог, только, как завороженный, смотрел, как в небольшом, в общем-то мешке постепенно исчезают дергающиеся ноги в спортивных штанах с лампасами. Мешок же издавал какие-то утробные, всасывающие, глотающие звуки, а из его недр еще какое-то время доносились приглушенные крики, перешедшие в затихающий отчаянный вой. Когда в полотняной пасти исчез сначала один, а за ним и другой кроссовок, старик рывком затянул шнурок, стягивающий края мешка. К ужасу Сереги, вой вскоре оборвался.

— Хорошо, хорошо, — приговаривал старик, поднимая свою ужасную, слабо дергающуюся ношу и вешая ее себе на грудь. — Очень хорошо.

Он поглаживал мешок, как кота. Тот вновь зашевелился, но уже как-то иначе, а затем стал… врастать в щуплое белое тело старика, которое тот обнажил, расстегнув гавайскую рубаху. Медленно, неторопливо дед поглаживал мешок, который все больше сливался с туловищем, создавая единое целое. Наконец, впитав в себя мешок полностью, старик распрямил плечи и закрыл глаза. По его лицу растеклось выражение неимоверного покоя.

Как Серега выбрался из того страшного дома, он не помнил. Но за ним никто не гнался, не пытался схватить за ноги, ничего похожего. Трясясь от страха, парень добрался до ближайшего милицейского поста. Но никакие проверки ничего не дали. Дом тот по сведениям БТИ и на балансе-то не числился, ожидая сноса, стоял заколоченным вот уже пять лет, и никаких стариков там никогда не было.

Хотя об этом Серега догадывался. С этого дня в его психике наступил перелом. Глупо было бы предполагать, что он исправился и с этого дня совершал только хорошие поступки. Нет. Многое он совершил в дальнейшем. Всякое было — и хорошее, и плохое. Но иногда, особенно по вечерам, он мог часами сидеть, подолгу уставившись в одну точку и подскакивая от каждого шороха. Оказалось, что детские страхи не уходят. Они всегда рядом, и могут напомнить о себе. В любое время. Особенно, когда ты этого не ждешь. А Серега ждал…