Эон Арс

Ева Финова, 2020

В 2234 году, когда у тебя одна лишь цель – выжить на этой проклятой планете, о лицензии и не мечтается. А тут еще и встреча с эдаким Капитаном Галактика, спасшим меня от удушья. И вот как он поступит? Объявит меня своей должницей и заставит отработать? Или же затребует еще что-то? Неизвестно. Поэтому лучше сбежать, желательно на другую планету.

Глава 7. Юнис Чейс

Планета Озакар. Город «Закар-15». Юнис Чейс

— Привет, Лана, — сказал Гэс, появившись на пороге моей комнаты. Он застал меня за чтением не очень увлекательного, но познавательного шедевра: «Флора, фауна и чудовища Озакара».

— Слушай, если честно, то Ланой звали мою маму. Мне пришлось так назваться, чтобы прилететь сюда, — сказала я, с удовольствием отложив эту ужасную книгу.

— Понятно. А как тогда тебя зовут?

— Не знаю. Там, откуда я прилетела, у многих нет имен, только идентификаторы. Юнит номер такой-то.

— Значит, будешь Юнис! — Гэс, развеселившись, хлопнул в ладоши, совсем как маленький мальчик.

— Э, хорошо. А что, мне нравится.

— Так, а что там с фамилией…

— Чейн.

— Тогда Чейс. Ты скрываешься, ведь так? — Парнишка зрил в корень.

— Не совсем. Но пусть будет так. А не слишком ли несуразно получается? Юнис Чейс.

— Так даже лучше. Меньше подозрений вызовет. Слишком красивые имена у всех сразу вызывают подозрения. Ни для кого не секрет, что у людей ОКЗ туго с фантазией.

— С этим не поспоришь.

— Решено. Юнис Чейс, Юнис Чейс. Юнис Чейс. — Гэс захлопал в ладоши, припрыгивая от удовольствия.

— Ладно, великий выдумщик. Ты, наверное, голодный? Пойдем разогрею рагу. Сама готовила.

— А ты умеешь готовить?

— Не особо. Но Дрину понравилось.

— Тогда пойдем. — Сэмигэс вперед меня вышел из комнаты, прошел через зал к кухонному модулю и залез в хладагентный шкаф. Достал кастрюлю.

После чего, принюхавшись, заметил:

— Пахнет вкусно!

— Скажешь тоже. — Я смутилась, забрала у него тяжесть, поставила на стол и потянулась за тарелками. Наложила нам обоим и запихала их в шкаф для разогрева. Если честно, не сильна в названиях кухонных модулей. Нужно будет найти книгу на эту тему.

Устроившись за барным столом, встроенным в боковую стену, Сэмигэс начал от нетерпения тарабанить пальцами по столу. Пока грелась еда, я достала пресные лепешки и налила воды в стаканы.

— Как тебе Дрин?

— Пока не знаю.

— А что там знать, хороший парень. По нему не скажешь, но он очень добрый.

— Это да. Судя по тому, как ты тут хозяйничаешь, бываешь у него часто.

— Да, раньше я помогал ему с уборкой и готовкой, худо-бедно справлялись.

— Ясно. А где твои очки? Купил?

— А, очки, да, надо купить как-нибудь, — неопределенно ответил Гэс, опустив глаза.

— Слушай, мне можешь говорить правду. Не стесняйся. А вот и еда. — Я поставила поднос на барную стойку и села на высокий стул, стоявший рядом с Сэмигэсом.

Пользуясь случаем, чтобы не отвечать, парнишка принялся за еду, поглощая полную тарелку с космической скоростью.

— Можно добавки? — Сэм протянул мне пустую посуду. — Не грей, холодной поем.

— Нет, нельзя холодной, это вредно, — сказала я, протянув свою еще не начатую чашку с рагу. Вернулась к кухонному модулю и наложила себе новую порцию.

Быстро доев вторую чашку, Гэс принялся за лепешку. Он жевал ее чисто машинально, задумавшись о чем-то своем. Так молча мы и поели, точнее, ела я, а Сэмигэс мял в руках остаток лепешки.

— О чем задумался? — спросила я, убирая со стола и забирая многострадальную еду у него из рук.

— О том, где спать в этот раз, — почти машинально ответил тот.

Мой обеспокоенный взгляд остался незамеченным. Он продолжил молча разглядывать свои руки, которыми еще минуту назад мял лепешку.

— Сегодня вечером не моя смена. В насосной не поспишь. Будет занято. В лифтерной места мало. А до приюта чесать семьдесят два этажа по лестнице.

— Слушай, а тебе как работнику не дают разве пропуски на лифт?

— То-то и оно, что дают. Но недостаточно. Да и часть пропусков я продал, чтобы хоть как-то питаться.

— А вам что не платят?

— Платят, но сразу снимают в счет долга за мое проживание и пропитание в приюте до двенадцати лет.

Как мне это знакомо. Сама этот долг закрыла только три года назад.

— Может, ты поспишь здесь?

— А можно?

— Не знаю. А Дрин против?

— Не то чтобы. Он просто боится спать со мной в одной квартире.

— Дрин боится? Чего?

— Ты видела мои глаза.

— Видела, и что с того?

— Мою мать укусила гидра. После такого мамуля чудом выжила. Но спустя несколько лет сильно мутировала. Из-за этого ее отослали подальше. Куда — даже я не знаю.

— А как же ты?

— А что я? Пока мутация не проявлялась, мать забеременела, родила меня. Потом после родов понеслось. Первыми изменились глаза, — он продолжать не стал, боясь напугать.

Повинуясь внутренним инстинктам, я подошла к нему, присела на колени и обняла этого мальчика. Не ожидая такого, Гэс попытался вырваться.

— Я мутант! Отпусти!

— Скажешь тоже. Все. Успокойся. Все хорошо. Я уверена, что есть и положительная сторона твоих способностей, не так ли?

— Да, — неуверенно ответил парень. — Я хорошо вижу в темноте, особенно людей.

— Тепловизорное зрение? Вау!

— Нечего тут радоваться. Меня это пугает!

— Да брось. Ты не думал, что ты просто особенный? И вовсе не мутант.

— Особенный? — неуверенно, шмыгая носом, спросил Сэмигэс.

— Да! — тепло ответила я и прижала сильнее этого напуганного мальчика. — И я тебя не боюсь. Ты же хороший малый. Чего тебя бояться?

— Спасибо. В смысле — хорошо.

— Вот и ладненько. — Я поднялась с колен, размяла затекшие ноги и пошла искать место для его ночлега.

— А ты расскажешь сказку? — тихо мне вслед спросил Гэс, но я его услышала, поэтому из своей комнаты крикнула:

— Да, но вначале помоюсь.

— Здорово. У Дрина там, в шкафу, старые подушки были, я на них могу лечь.

— Я думала постелить тебе на диване.

— Нет, диван — это святое. Я на него даже не сажусь.

— А, понятно.

— Диван — это напоминание о его бывшей жене. Он его со старой квартиры перетащил. Столько денег потратил на транспортировку.

— Тогда неси подушки, постелю у себя в комнате.

— Ты точно не боишься? — тактично переспросил Сэм.

— Точно! Тащи, говорю. А то помыться не успею.

Пока шустрый малый орудовал с подушками, сооружая себе спальное место рядом с моим матрасом, я взяла полотенце и старую одежду жены Дрина, светлая ей память. У меня почти не было своих вещей. Поэтому выбирать особо не приходилось. Потом я быстро помылась. А когда пришла, Сэм уже лежал на старых подушках в одежде.

— Нет, так не пойдет!

— Но ты же сама сказала, — разочарованно промямлил Сэмигэс, вскакивая с подушек.

Отмахнувшись от него, я достала простынку, постелила поверх импровизированного спального места.

— А теперь раздевайся, я отвернусь. Вот, укроешься пододеяльником, — скомандовала и тактично замолчала, дожидаясь, пока шорохи за спиной стихнут. — Ты уже лег?

— Да.

— Тогда давай так. Ты вначале рассказываешь про «Закар-15» и что я должна знать для выживания здесь. А я после рассказываю тебе сказку, и мы ложимся спать. Идет?

— А у меня есть выбор?

Вот хитрец, еще и препираться вздумал.

— Да, есть, я могу рассказать тебе ужастик. Хочешь?

Сэм не ответил и, немного задумавшись, начал свой сбивчивый рассказ про просторечные названия, сокращения слов и их значения. Оказывается, эти башни, в одной из которых мы сейчас находились, называются стелами — что бы вы думали? — тоже со своей нумерацией. Но все жильцы называют их просто — труба.

Между трубами курсируют маятниковые коридоры. Их всего несколько штук, и они перемещаются механическим способом по полукруглой траектории, с определенным временем прибытия. Расписание открытия коридоров висит рядом со стыковочным шлюзом. В отличие от Эонара, тут есть сеть Виртнета, но она очень дорогая. Дрин использует ее только для скачивания карт маршрутов своих поездок, да для связи с клиентами.

Почти на каждом этаже есть квартира-забегаловка либо лавка по продаже полуфабрикатов. Только у нескольких этажей, как например, сто четыре или сто пять, нет такой роскоши. Тут половину жилой площади занимает насосное оборудование, машинное отделение лифтов. Всего в каждой стеле не более двухсот десяти этажей. Выше строить нет смысла, так как соседние растения начинают беситься и играть в гонку роста за «солнечным» светом. Светило этой системы для упрощения так же называют Солнцем.

Теперь по поводу растений.

Есть несколько типов деревьев. Самые безобидные из них относят к «обычным». Конечно, они не похожи на растительность планеты Земля, так как достигают размеров трехсотметрового здания. Но зато почти неподвижные. Растут себе молча и никого не трогают. Потому и обычные.

Есть деревья — ревуны. Нагоняют жуть, но тоже никого не трогают. А есть так называемые жадные деревья. Вот они уже проявляют активность, могут перемещаться, постепенно прирастая вначале корневищем, потом притягивая свою жертву к себе, скручивают ее своими толстенными ветвями, превращая в кашу или в опилки, выжимают и втягивают все полезные вещества, а потом опускают на землю для образования перегноя. Они, как правило, проявляют свою активность ближе к так называемой зиме, когда в почве наименьшее число полезных элементов. Но зиму тут угадать сложно. Планета вращается по параболической траектории, поэтому расчеты циклов времен года отдают технике. А та, бывает, все-таки ошибается.

Следующий тип деревьев — агрессивные. Таких всего три вида: мондеграса, монграса и мангр. Две девочки и одна мужская особь. Я не поняла почти ничего из сказанного про них. Только то, что размножаются они семенами. Но чтобы выросло дерево, семя мондеграсы или монграсы должно встретиться с мангровым семенем.

Да-да, семена имеют двигательные отростки и ядовитые ветки. Размеры их могут достигать пятнадцати метров. И судя по частоте обновляющихся данных, это не предел. Самые опасные из всех — мондеграсы. Даже просто семя способно навести огромный ущерб стеле. Удушающая способность увеличивающихся отростков данного деревянного монстра очень велика. Однажды злая мондеграса, преследуя толпу людей, успев укрыться в башне, разнесла первые этажи в считаные секунды. Она обвила здание и наклонила его. Башня упала. Что стало с людьми, Гэс ничего не сказал, но явно ничего хорошего, судя по скорбному выражению его лица. Мне тоже стало их жаль. Но чтобы не впадать в уныние, я решила, что на сегодня познавательной беседы достаточно.

— А теперь сказка! — сказала я с напускным весельем в голосе. Гэс немного оживился, повернулся набок и посмотрел на меня своими не по возрасту взрослыми глазами.

— Только можно добрую и со счастливым концом? — наивный вопрос Сэма превратил его вновь в маленького мальчика от силы лет девяти.

— А как иначе! Жил был на свете один особенный мальчик… — начала сочинять я.