Ирий. На стыке миров

Ева Дреянде

Кто я? Почему не такой, как все? Эти вопросы с детства мучали Толю. В пять лет он узнал о своей скрытой сущности и понял, что опасен для мира. Рядом нет никого, кто бы смог ответить на его вопросы. Есть только те, кого он должен защитить, причём в первую очередь от себя.Его жизнь балансирует на стыке между мирами. Сможет ли он простить тех, кто лишил его дома? Победит ли тех, кого издревле считали богами? Стоит ли жизнь усилий, которые закалили его характер и превратили в настоящее Чудище?

Дизайнер обложки Екатерина Михайловна Шрейбер

Иллюстратор Юлиана Королёва

Иллюстратор Надежда Ефремова

© Ева Дреянде, 2024

© Екатерина Михайловна Шрейбер, дизайн обложки, 2024

© Юлиана Королёва, иллюстрации, 2024

© Надежда Ефремова, иллюстрации, 2024

ISBN 978-5-0065-0044-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть 1

Глава 1

— Смотри, три звезды в ряд, как дырочки на поясе великана Ориона.

Она замерла, вглядываясь в ночное небо.

Полная луна мягко и нежно освещала всё вокруг, ему казалось: от девушки исходит серебристое мерцание.

Толя даже не вслушивался в то, что она говорила, просто любовался ею: светлыми, непослушными прядями, вечно выбивающимися из причёски, чуть вздёрнутым носом, кончик которого девушка теребила в минуты задумчивости.

Лада никогда не раздражала его. Толя не мог припомнить ни одного дня, когда злился или сердился на неё. Даже сейчас: она несла несусветную чушь, несвойственную этой девочке, но он лишь улыбался, понимая причины.

Толя знал Ладу, как свои пять пальцев, вернее, все десять. Знал даже лучше её самой.

Они встретились чуть меньше двенадцати лет назад, а он до сих пор помнит каждую деталь того дня: слова, выражение лиц, ощущения.

***

— О, новенький! — всплыл в голове ехидный голос старосты Анжелки. — Чего застыл? Подойди. — Не дождавшись его реакции, девчонка подскочила сама. — Так, с сегодняшнего дня ты дежуришь по классу.

— Хорошо, — кивнул он. — Я слышал, вы чередуетесь. Сегодня отдежурю, а завтра пусть кто-то другой, — произнося это, Толя уже знал, что последует дальше.

Ничего не менялось. В каждой новой школе всё начиналось одинаково. Он мысленно заставил себя расслабиться и не раздражаться.

— С чего ты так уверен? — хмыкнула староста. — Мы уже с начала учебного года по несколько раз отдежурили, а ты нет. Значит, будешь отрабатывать пропуски.

— Я ничего не пропускал. — Толя поглубже засунул руки в карманы. — Как можно что-то пропустить, физически отсутствуя? Я не учился в вашей школе в то время.

Анжела начинала медленно закипать. Ей никто не перечил: в классе знали о вредном характере и злопамятности старосты.

— У нас свои правила, — буркнула она.

— Кто их придумал? — парировал Толя.

— Думаешь, самый умный? — зашипела Анжелка.

Учительница, как на зло, куда-то вышла, одноклассники тихо шушукались за их спинами, некоторые посмеивались, предвкушая захватывающее зрелище.

Толя старался не связываться с девчонками, но в каждой школе обязательно находилась парочка заноз, подобных этой старосте.

Он задумался, пытаясь придумать план отступления без потери собственного достоинства. В коридоре раздался школьный звонок. Девчонка победно хмыкнула, принимая его молчание за капитуляцию.

— Анжел, хорош кипятиться. — Вдруг вынырнула откуда-то светловолосая девчонка. — Парень прав. Ты иди лучше пожонглируй своей властью в Совете школы. А то мы добровольцев собрать не можем для помощи ветеранам.

От такой наглости Анжелка захлопала ресницами и покраснела. Защитница же мило улыбнулась прямо ей в лицо.

В класс вбежала запыхавшаяся учительница, всем пришлось разойтись по своим местам.

— Допрыгаешься, Ладка, — шикнула староста в спину светловолосой.

Девчонка же, нисколько не заботясь об угрозе, ткнула новенького локтем:

— Иди на последнюю парту у окна, она свободна.

Сама направилась к третьему ряду и уселась за предпоследний стол.

Почти все разошлись по местам, а Толя в задумчивости стоял в центре класса. Потом решительно снял рюкзак и, сделав несколько шагов, уселся рядом с защитницей:

— Не против?

— Нет, — спокойно ответила девчонка. — Меня Лада зовут.

— Толя, — улыбнулся он в ответ.

Глава 2

Сколько помнил, они с Веселиной всё время переезжали. Маленькие посёлки сменялись большими городами, мегаполисы — провинциальными городишками, несколько раз пришлось останавливаться в деревушках.

Толя не успевал заводить друзей, расстраивался первое время, потом осознал: так даже лучше. Привязанности держат крепче якоря, а они, словно кочевники, не задерживались на одном месте дольше года.

С малых лет Толя называл Веселину мамой, хотя знал: она лишь его «берегиня» или нянька, проще говоря. Однако понимая это, он её любил и преклонялся перед самоотверженностью приёмной матери.

Когда-то Веселина добровольно связала себя астральными узами с младенцем, имеющим смутное будущее, с условием их прекращения лишь в том случае, если подопечный перестанет нуждаться в её опеке. Столько лет прошло, а узел до сих пор не развязан.

Людям, живущим здесь, невозможно объяснить подобные клятвы. Если бы кому-то удалось посмотреть на мир его глазами, то они увидели бы: всё вокруг опоясано тонкими энергетическими нитями, дрожащими, словно паутина. Одни толстые: толщиной с волос, другие — едва заметные.

Энергетические нити хорошо видны в солнечном свете и почти не различимы ночью. Астральных уз в мире людей нет. По крайней мере Толя пока не встречал таких.

Веселина никогда не жаловалась на судьбу. Хотя её дар угасал с каждым годом, «берегиня» не унывала, заботилась о Толе, как о родном сыне, защищая от трудностей окружающего мира.

Первое время она боялась, что ребёнок с таким высоким потенциалом быстро попадёт в поле одного из многочисленных магоулавливателей, разбросанных по планете с древних времён. Однако им повезло.

Переход через портал оказался внезапным и стремительным, поэтому большая часть способностей Толи угасла, словно укрывшись на время в норе, забрав с собой младенческие воспоминания. До пяти лет он жил, как обычный ребёнок. «Берегиня» не спешила возвращать память, давая возможность насладиться детством. За это Толя тоже был благодарен.

Проблемы начались в пять лет. Сначала из глубин памяти стали всплывать обрывки воспоминаний в виде сновидений. Потом любой эмоциональный срыв выплёскивал неконтролируемую энергию, пугая его и окружающих.

Вот тогда Веселина собрала вещи, и они уехали в маленькую, полузаброшенную деревушку подальше от чужих глаз. «Берегиня» около двух лет осторожно настраивала его астральное поле и учила им пользоваться. Давала азы магии, объясняла как контролировать эмоции.

Тогда же приёмная мать рассказала историю его рождения и причины побега. Её рассказ помог структурировать младенческие воспоминания, заполнить пробелы и ответить на вопросы, которые он сам себе задавал.

Через два года они вернулись в город, и Толя пошёл в первый класс. Он уже не был беззаботным малышом, непомнящим своё прошлое.

Взрослые удивлялись его рассудительности и терпению, порой граничащим с равнодушием, за которым на самом деле скрывался жесточайший самоконтроль эмоций. Толя помнил, какая сила бушует в нём, и не хотел никому навредить.

Однако мальчишка есть мальчишка. Порой сдерживаться не получалось. Тогда Веселина паковала чемоданы, и они снова меняли место жительства.

По происхождению приёмная мать была феей радости. Её дар позволял беспрепятственно получать любые документы, устраиваться на хорошую работу и обзаводиться нужными связями. Люди чувствовали себя счастливее в присутствии Веселины. Когда человек счастлив, любые проблемы кажутся мелкими и незначительными, поэтому окружающие с удовольствием помогали им.

Со временем дар начал угасать. «Берегиня» со страхом смотрела в будущее, опасаясь за судьбу подопечного, который к тому времени уже перешёл в третий класс.

Именно тогда у Толи появился первый в жизни настоящий друг.

Глава 3

Лунный свет струился над домами, превращая обычный, провинциальный городишко в сказочную страну.

Тёмные силуэты деревьев отбрасывали лиловые, густые тени. Казалось, вдоль дорог выстроились молчаливые стражники с острыми пиками наперевес.

Влажные от дождя улицы мерцали и слегка бликовали, словно по ним пробегали волны.

Ночные сумерки преображали пятиэтажки советской постройки, скрывая местами выщербленный кирпич и покосившиеся подоконники. Витрины магазинов в белёсом лунном сиянии превращались в хрустальные зеркала мистического замка.

Он любил такие ночи: тихие, светлые и пустынные, когда никто не мешал ему размышлять, анализировать свои ощущения, пробуждать воспоминания. Кроме того, Толя заметил: свет луны не только успокаивает, но и даёт ему силы, питает энергией.

Именно в такую ночь проявилась его магия. Разум открылся, словно распустившийся бутон, выпуская забытые детские воспоминания. С каждым днём их становилось всё больше. Если бы не Веселина, мальчишеский мозг просто захлебнулся бы.

Оказывается, маги помнят свою жизнь с момента рождения. Как только ребёнок открывает глаза, всё увиденное и услышанное записывается, словно на видеоплёнку.

С пяти лет Толя каждую ночь копался в своей голове, пытаясь выудить информацию о родителях.

Про отца данных сохранилось много, кроме того, Веселина рассказывала о нём. Однако о матери сведения пропали, словно их стёрли специально. «Берегиня» ничего о ней не знала.

Толя снова устремил взгляд в звёздное небо, пытаясь сосредоточиться. Кончики пальцев слегка покалывало. Магия, накопившаяся в нём за долгое время, бурлила и била током, как статическое электричество. Слишком давно он не давал ей выхода.

Толя покосился на Ладу. Она затихла, молча разглядывая созвездия и думая о своём.

— Помнишь, мой отец как-то взял нас в лес и устроил салют? — спросил он.

— Ещё бы. Мы с Юркой в таком восторге были, — Лада хихикнула, прикрываясь ладошкой. — Орали сначала от страха, грохот-то стоял сумасшедший, потом от радости.

— Знаешь, отец ведь его сам сделал. Представляешь?

— Правда? — Глаза девушки удивлённо расширились. — Вот это да! Он у тебя классный был.

Лада хотела сказать ещё что-то, но замолчала. Толя догадался. Даже в её мысли можно не лезть. Эту девушку он считывал по выражению лица.

Анатолий спрятал руку за спину, слегка дёрнул запястьем, словно стряхивая воду, потом сложил пальцы в неведомый знак. Вдалеке послышались хлопки.

— Смотри, — ахнула Лада.

В небе один за другим распускались лохматые хризантемы фейерверка. Яркие, разноцветные, брызжущие сверкающими искрами. Лада счастливо захлопала в ладоши.

«У отца такой не получился бы», — подумал Толя, глядя на девушку. Потом поднял глаза к небу: «Спасибо. Ты успел дать мне столько… Я горд называть такого человека отцом».

***

Его звали Павел. Обычный мужчина средних лет, ничем внешне не выделяющийся среди толпы вечно спешащих людей.

Толя с Веселиной в тот год оказались в областной столице после очередного переезда. Анатолий должен был пойти в третий класс.

Однако в первый же день он схлестнулся с местной шпаной, мучавшей полудохлого щенка возле дома под снос. Подростки, куражась, заманили Толю на пару этажей вверх, затем окружили, собираясь припугнуть и отобрать у глупыша деньги.

Самый крупный парень приблизился к нему, размахивая щенком. Маленькое тельце безжизненно болталось из стороны в сторону.

Толя не помнит дальнейших событий. Его накрыла горячая, обжигающая волна ярости, которая вырвалась наружу языками пламени. Сначала вспыхнули старые обои на стенах, потом затрещала брошенная жильцами мебель, разлетаясь в щепки.

Хулиганы заметались от ужаса. Их главарь, бросив щенка, кинулся к выходу, за ним последовали другие.

Оставшись один, Толя с болью смотрел на мёртвое тельце. Ярость от бессилия вспыхнула снова. Она нарастала, пламя бушевало вокруг него. Затрещал потолок, местами вспучился паркетный пол, со звоном лопнуло окно. Мелкие осколки брызнули в его сторону, несколько впились в щёку и шею.

Его всего трясло, но остановиться не получалось. От отчаяния слёзы лились из глаз, уши заложило, пальцы от напряжения свело судорогой. В тот момент, когда силы почти иссякли, в дверном проёме мелькнула чья-то тень. Закрывая глаза, Толя успел увидеть незнакомое, мужское небритое лицо.

— Держись, парень.

Очнулся на полу в подъезде. Незнакомец ошарашенно метался между ним и местом пожара. Однако пламя пропало, оставив обугленные стены и вздыбленный местами пол, усыпанный мелкими осколками.

— Ничего не понимаю, — пробормотал мужчина. Увидев, что Толя открыл глаза, незнакомец склонился над ним.

— Как ты? Сейчас скорую вызову.

— Нет! — испуганно крикнул Толя, подскакивая на месте. — Не надо. Я в порядке.

— Что значит не надо? — недовольно хмыкнул спаситель. — Я тебя из самого пекла выдернул. Как мне показалось, — добавил он слегка неуверенно. Затем нахмурился, словно что-то припоминая, и уставился на парня. — Тебя как зовут?

— Толя.

— А меня Павел. Будем знакомы. — Мужчина вытер руку о штанину и протянул ему.

Толя молча пожал её, смутившись от пристального взгляда незнакомца, затем отвёл глаза и посмотрел вокруг, пытаясь отыскать рюкзак.

— Мне нужно домой. В школу всё равно нельзя в таком виде.

Павел отошёл и внимательно разглядывал место пожара: поднял пару щепок, провёл пальцем по стене, понюхал сажу, после чего обескураженно хмыкнул.

Толя, схватив рюкзак, найденный в углу, начал тихо спускаться вниз, стараясь уйти незамеченным.

— Постой-ка. — Мужчина заметил его отступление. — Говоришь, в больницу не надо? — Увидев, как Толя испуганно замотал головой, Павел вдруг хитро прищурился и подмигнул. — Тогда я провожу тебя домой и передам родителям из рук в руки. Договорились?

Толе ничего не оставалось, как удручённо кивнуть:

— У меня только мама.

— Вот с ней и поговорю. Не дрейфь. Ругать не буду. Щенка жаль, — брошенными фразами Павел коротко описал своё отношение к увиденному. — Давай дружить? — Он сжал ладонь в кулак и протянул Толе.

Тот чуть подумал, внимательно посмотрел мужчине в глаза и в знак согласия стукнул своим кулачком в ответ.

Так у Толи появился первый в жизни друг.

Глава 4

Павел с того дня часто виделся с Толей.

В этом невысоком, невзрачном мужчине оказалось столько добропорядочности, отзывчивости и мудрости, что Веселина незаметно для себя прониклась к нему уважением. Толя, знавший её сущность, удивлялся, поскольку феи обычно не привечали людей и уж тем более не пускали их в свою личную жизнь.

Павел работал пожарником. Толе нравилось общаться с ним, потому что мужчина видел в нём равного: на правах друга предложил заниматься в секции самбо, втянул в утренние пробежки, научил играть в шахматы. Павел обладал удивительным, аналитическим складом ума, много читал, увлекался историей, порой отправлялся в дальние деревни, собирая и записывая рассказы стариков.

Со временем Толя начал замечать: взрослый друг заглядывается на Веселину, а она, смущаясь, прячет глаза. Поэтому нисколько не удивился вопросу: не будет ли с его стороны возражений, если Павел сделает матери предложение?

С одной стороны, Толя не против, даже, наоборот, порадовался за «берегиню». Должна же она получить своё женское счастье, которое, без сомнений, заслужила.

С другой стороны, возникала большая проблема: Павел не знает их тайну. Как жить под одной крышей с человеком, которого придётся обманывать? Ложь — худший попутчик. Кроме того, всплески силы до сих пор случались спонтанно, скрывать их тяжело, объяснить несведущему — ещё сложнее.

Взвесив все аргументы с точки зрения безопасности, Толя понимал: приёмная мать ни за что не согласится. Ей будет больно, но долг для «берегини» превыше всего.

Однажды ночью он услышал, как Веселина тихо плачет в своей комнате, вернее, почувствовал. Астральная нить чуть подрагивала от всхлипываний и бередила его душу.

Впервые страдания матери так всколыхнули Толю. Он — источник, загубивший её жизнь. Веселине пришлось покинуть любимый лес, подруг, отказаться от личного счастья, связав себя обещанием. Кто взял с неё такую клятву? Отец? На эти вопросы Толя не знал ответа, но с той ночи решил никогда больше не заставлять Веселину страдать.

Утром он сел напротив «берегини» и без утайки выложил всё, что надумал. Её глаза, полные слёз, подтвердили его догадки.

— Не плачь, выход есть. — Толя успокаивающе похлопал Веселину по руке.

«Берегиня» настороженно замерла, с надеждой глядя на сына.

— Мы должны довериться Павлу. — Увидев испуг на её лице, Толя быстро продолжил: — Признайся, ты уже веришь ему, иначе не подпустила бы так близко. Кроме того, нам нужен в этом мире настоящий друг, хотя бы один. Понимаешь?

Мысли Веселины метались, словно стая испуганных птиц. Толя пытался уловить их, но не получалось. Тогда он мысленно натянул астральную нить и, используя её как передатчик, резко бросил в эфир: «Стоп!»

От неожиданности реальность чуть вздрогнула и на секунду застыла, как стоп-кадр, но уже через мгновение Веселина, нахмурившись, уставилась на Толю:

— Давно ты мысли читаешь?

— Ещё плохо получается, — он хитро улыбнулся. Уловка сработала: приёмная мать отвлеклась от своих переживаний.

— Мог бы сказать, — «берегиня» обиженно надула губы.

— Сюрприз готовил. Хотел потренироваться подольше.

— У тебя получилось. — Лицо Веселины засияло горделивой улыбкой.

Каждое Толино достижение она считала личной победой. «Берегиня» нежно провела рукой по тёмным, вихрастым волосам приёмного сына и слегка задумалась.

— Иногда мне кажется, что из нас двоих взрослый — ты, — вздохнула она. Но увидев снисходительную Толину ухмылку, тут же бросила: — Не зазнавайся! Выглядишь-то всё равно как лохматый, малолетний мальчишка. Не маг, а разбойник с большой дороги.

Они посмотрели друг на друга и, не выдержав, прыснули от смеха. Хохотали, пока Толя с грохотом не упал со стула. Тут же раздался гулкий стук по батарее: их пожилая соседка снизу не любила шум.

Заговорщически подмигнув друг другу, они разбежались по комнатам, собираясь в школу и на работу.

Через три дня Павел сделал Веселине предложение, точнее Валентине Михайловне. Так она звалась в мире людей.

Перед тем у них состоялся разговор, на котором присутствовал и Анатолий.

Павел молча слушал укороченную версию их злоключений, заинтересовавшись лишь той частью, где раскрывалась сущность и некоторые способности. Толя напомнил историю их знакомства, пояснив причину возгорания комнаты в заброшенном доме, а также продемонстрировал пару других безобидных фокусов.

Веселина к концу разговора настолько вымоталась от переживаний, что уже боялась смотреть в сторону Павла.

— Прости. Мы, наверное, кажемся сумасшедшими, — пробормотала она. — Если наши откровения претят тебе, то нам придётся расстаться, но перед этим Толя сотрёт твои воспоминания о нас в целях безопасности.

После её слов в комнате воцарилась тишина. Веселина с Толей напряглись, настороженно наблюдая за реакцией Павла. Тот сидел, опустив голову, потом внезапно хлопнул руками по коленкам и встал.

— Ну вы даёте! — расхохотался он. — Я-то думал здесь криминал какой-то замешан. Подумаешь, магия! — Увидев их изумлённые лица, мужчина озорно склонил голову. — Я давно понял, что Толя непростой малый.

— Тебя это не пугает? — спросила «берегиня».

— Нет. Хотя над самообладанием с парнем надо поработать, с таким даром немудрено в неприятности влипнуть.

— Ура! — завопил Толя. — Значит, ты согласен жить с нами?

— По-моему, я первый спросил об этом, — подмигнул ему Павел. — Но при одном условии.

Веселина с Толей с интересом уставились на него.

— Женимся здесь и уезжаем в какой-нибудь провинциальный городок, где нас никто не знает. Пусть окружающие считают нас настоящими родителями. Так будет легче спрятать вас на некоторое время. — Павел ткнул пальцем в сторону Толи: — Кроме того, ты перестанешь бесконтрольно пользоваться магией.

— Но она накапливается. Её иногда нужно сбрасывать, — виновато пробормотал парнишка.

— Будем с тобой бродить по окрестным лесам, не привлекая внимания, учиться контролю и самообладанию. Согласны?

Слушатели дружно закивали. Толя почувствовал, как Веселина мысленно выдохнула, и радостно заулыбался.

Их жизнь, словно старый поезд, сделала резкий поворот и, заскрежетав тормозами, с лязгом и скрипом остановилась на небольшой станции затерянного на просторах страны городишки.

Глава 5

Три с лишним года длилось их счастье. То время всегда вспоминалось ярким, наполненным светом и теплом, словно не было проблем, ненастных дней и болезней.

Обычная жизнь, новые друзья в школе, тайные уроки с отцом, успехи в спорте. Толе казалось, что он самый обычный мальчишка. Прошлое отошло на второй план, уступив место новым ощущениям, пристрастиям, мыслям.

Он так расслабился, что пропустил удар. Не заметил. Не насторожился. Не считал противника. В результате проиграл, дорого заплатив за свою ошибку.

Когда «ищейка» вышел на него, неизвестно. Как долго подбирался к их семье — тоже. Теперь никто не сможет рассказать: каким образом Павел оказался с тем человеком один на один в незнакомой квартире.

Из того, что Толя позднее увидел на месте происшествия, сложилась неоднозначная картинка.

Перед глазами всплыл дрожащий в воздухе энергетический мираж. Отец стоял напротив неприметного человечка в сером пальто. Худое лицо, впалые щёки, прилизанные волосы с залысинами по бокам. Незнакомец напоминал собаку-ищейку, даже временами дёргал длинным носом, словно принюхивался.

Человек сердился и быстро говорил, убеждая Павла. Тот молча слушал и теребил ворот рубахи, за которым виднелся тонкий, тёмный шнурок.

Толя вспомнил: по приезду в город он смастерил для приёмных родителей обереги, взяв с них обещание воспользоваться ими лишь в крайнем случае для защиты жизни.

Мираж снова дрогнул и стал бледнее. Серый человечек угрожающе наступал на отца. Жаль, что энергетическое поле не сохраняет звуки, только изображение. Толе хотелось услышать слова «ищейки».

Павел бросил в ответ несколько фраз, потом ещё пару слов. Затем кивнул, словно сделал вывод, и быстро заговорил, приближаясь к собеседнику. Подойдя вплотную, отец одной рукой резко схватил «ищейку» за ворот пальто, а второй — дёрнул шнурок с оберегом.

Толя успел увидеть испуганное лицо серого человечка перед тем, как Павел раздавил подарок в руке. В глаза ударила яркая вспышка. Две фигуры, объятые пламенем, несколько раз встрепенулись, взмыв в воздух, и упали, словно тряпичные куклы.

Мираж снова задрожал, бледнея и теряя резкость. Толя старался запомнить все детали, до боли в глазах вглядываясь в место происшествия. Через пару минут видение дрогнуло и бесшумно лопнуло, как мыльный пузырь, не оставив ни следа.

Это случилось в седьмом классе. Толе тогда показалось, что он постарел на целый век. То была его вина.

После анализа случившегося напрашивался лишь один вывод: «ищейки» способны видеть эмоциональные связи магов с обычными людьми. Они очень тонкие, почти незаметные, но по ним его можно выследить. Толя решил не связывать себя ни с кем подобной нитью. Однако от очередного переезда, предложенного Веселиной, отказался.

Во-первых, Павел говорил: «Хватит бегать. Учись защищаться. Совершенствуй обережную магию. Думай. Будь на шаг впереди соперника».

Во-вторых, у Толи появилась ещё одна причина, из-за которой не хотелось уезжать. Её звали Лада. Светловолосая девчонка со своенравным характером. Закадычная подруга и сообщник, идейный вдохновитель и защитница слабых, смело бросающая вызов всем неприятностям. Порой даже тем, что сама создала.

Глава 6

Толя моргнул, стряхивая нахлынувшую печаль, и снова посмотрел на сидящую рядом девушку.

Она была пьяна, бормотала о том, как хочется улететь в это бескрайнее, глубокое, чёрное небо и встретить там родителей и брата Юрку. Ей не терпелось обнять их и извиниться за то, что поддалась на уговоры бабушки: пошла на дурацкий вечер встреч и теперь безмерно счастлива, хотя не заслуживает такой радости.

«Глупая, — мелькнуло у него. — Кто, если не ты, заслужил покоя?»

— Лада, они всё знают и никогда бы не укорили тебя. — Толя по-дружески обнял её за плечи и почувствовал, что девушка замёрзла. Сняв пиджак, он накинул его на Ладу и продолжил: — Помнишь, баба Дуся говорила: «Не вини себя в том, что не совершала, а если чувствуешь вину за прошлое, живи в настоящем так, чтобы душа успокоилась». — Толя слегка похлопал Ладу по плечу. — Если будешь заставлять себя нести эту ношу дальше, то сломаешься на полпути.

— Я уже и так поломанная, — невесело улыбнулась в ответ Лада. — Тебе ли не знать? Но я не жалуюсь, — спохватившись, выпалила она, заглянув Толе в глаза.

Он от неожиданности отпрянул.

— Ого! — удивлённо выдохнула девушка. — Знаешь, иногда твои глаза такие странные, — Лада придвинулась ближе и уставилась прямо на него.

— Что не так? — голос от смущения дрогнул.

— Порой мне кажется: они меняют цвет. Становятся такими, — она замолчала, подбирая слова, — золотыми что ли или, нет — янтарными.

Толя нахмурился и чертыхнулся про себя: «Надо лучше себя контролировать».

Слава богу, Лада уже отвлеклась.

— В деревне здорово было. Помнишь? — Она немного расслабилась и мечтательно улыбнулась. — Спокойно, тихо. Баба Дуся такой вредной сначала казалась, а потом столько всего интересного рассказывала. Жаль, что между ними с бабушкой какая-то кошка пробежала, и мы перестали туда ездить. — Лада задумчиво вздохнула.

«Почему она вспомнила сейчас ту поездку?» — Толя украдкой покосился на подругу. Те дни действительно были самыми счастливыми, хотя поводом послужило печальное событие.

***

Толя зажмурился, вспоминая то лето.

В городе стояла небывалая для августа жара. Над раскалённым асфальтом дрожало марево. Зелень пожухла. По пустынным улицам кружила сухая пыль. Птицы и животные попрятались в тень.

Стояла такая тишь, словно город вымер. Занавешенные от палящего солнца окна только усиливали ощущение заброшенности. Люди ранним утром бежали на работу, а вечером торопились домой, стараясь не задерживаться снаружи.

Лишь к ночи температура чуть-чуть снижалась. Тогда на улицах появлялись редкие горожане, в основном молодёжь.

В один из таких жарких дней к Валентине Михайловне заглянула Алевтина, бабушка Лады.

Они знали друг друга давно: жили в соседних домах, дети дружили и учились в одном классе, однако в гости не ходили. Кроме того, Алевтина, не отличавшаяся робостью, выглядела растерянной и поникшей. Тем необычней был её визит.

— Что случилось? — кинулась к гостье Валентина Михайловна. — Проходите. Не стойте на пороге. — Она подхватила Алевтину под руку и увлекла за собой на кухню, усадив на подставленный Толей табурет.

— Простите, — пробормотала гостья. — Я не знаю с чего начать. — Она чуть нахмурилась, собираясь с мыслями, и, подняв взгляд на хозяйку, уточнила: — Это касается Лады.

— Что с ней? — Толя чуть подался вперёд. — В больнице ей стало хуже?

— Нет. Не переживай, — успокоила его Алевтина. — Готовят к выписке завтра. Врач сказал: тело они вылечили, но душе требуется реабилитация, — она горько усмехнулась. — Предложил увезти пока Ладу из города.

Гостья решительно выдохнула, словно наконец приняла решение, и уже в своей обычной манере быстро и чётко изложила свою просьбу.

Сейчас ещё только начало августа, в институте нужно появиться лишь на третьей неделе сентября, поэтому Алевтина решила увезти Ладу в деревню на месяц, но хотела, чтобы Толя поехал с ними.

— Понимаешь, — объяснила она, — ты её единственный друг, ровесник. Ладе с тобой комфортно. — Гостья на секунду замолчала, словно споткнулась, потом тихо продолжила: — А я в последнее время не могу до неё достучаться. Стучу, стучу, всё без толку. Не слышит. Не реагирует.

— Конечно, — кивнул Толя, — я поеду. Когда?

— Завтра. Заберём Ладу из больницы и сразу поедем. Машину я уже заказала. Спасибо тебе.

Толя открыл глаза и снова посмотрел на девичий профиль в свете луны.

Перед его глазами всплыло белое, безжизненное лицо восемнадцатилетней Лады. Пустой взгляд, поникшие плечи, спутанные от долгого лежания волосы, напоминающие солому. Заторможенность, апатия и абсолютное равнодушие ко всему происходящему.

Он помнил, как испугался тогда в больнице: до дрожи в коленях, до темноты в глазах. Захотелось высвободить всю свою силу и стереть из её памяти ужасные события гибели родителей и брата. Его остановил только страх за Ладу. Несколько лет назад погиб отец. Толя сомневался в своих силах. Он отчаянно боялся того, что может потерять её, как и Павла, связав себя с подругой сильной энергетической нитью. Поэтому мучался вместе с ней, стараясь быть рядом в сложный период.

Глава 7

Память магов — это хранилище большого количества информации. Каждый сам создаёт иллюзию, упрощающую её хранение, поиск и обработку. Если подобного не сделать, можно свихнуться.

Толя представлял себя владельцем огромной библиотеки: приглушённое освещение, ровные ряды высоких стеллажей, аккуратные шкафчики с каталогами, где всё структурировано по годам, людям, событиям или другим общим признакам.

Даже сейчас, сидя на крыше школы и любуясь сверкающим фейерверком, он одновременно шёл по лабиринту иллюзорной библиотеки.

Взгляд перебегал от полки к полке. Иногда он проводил пальцем по запылившимся корешкам книг. Хлоп! В руки упал фотоальбом с надписью: «Лето в деревне».

Толя смахнул с обложки невидимую паутину заклинания и открыл первую страницу, с которой пахнуло свежескошенной травой и нагретой на солнце древесиной.

***

Первую неделю Толе казалось, что он бьётся в обледеневшее окно, словно замёрзшая птица. Лада с утра до вечера молча сидела в любимом дедовском кресле-качалке, поджав ноги. Девушка отрешённо смотрела перед собой невидящим взглядом, ела на автомате, двигалась, словно в полусне.

Толя понимал её состояние. После смерти Павла он также замкнулся и отгородился от всего мира: перестал ходить в школу, появляться на улице, даже разговаривать с Веселиной не хотелось. Только Лада своей настойчивостью смогла вытащить его тогда.

Теперь Толя хотел помочь выкарабкаться подруге из глубокой ямы депрессии.

Однажды утром он взял её за руку, отвёл в лес и усадил на небольшой полянке, залитой солнечным светом. Расположившись неподалёку, Толя закрыл глаза и мысленно поприветствовал лес.

Деревья тут же зашумели в ответ. Настроившись на энергетику местности, он привлёк на поляну несколько зайцев, белок, ежей и стайку щебечущих птиц. Звери недоуменно поднимали уши, настороженно принюхивались, но не убегали.

Самые смелые белки уселись напротив Лады, ожидая гостинца. Ресницы девушки дрогнули. Она, словно очнувшись от сна, огляделась по сторонам, увидев окруживших её рыжих бельчат, а за ними пару ежей, фыркающих в траве, удивлённо подняла брови.

Толя чуть натянул энергетическую, звериную приманку, и несколько пушистых зайчат выпрыгнуло из-под ближайших кустов. Они принялись носиться вокруг, забавно выбрасывая вперёд длинные, задние лапы.

Лада, конечно, не захлопала в ладоши от восторга, но тогда Толя почувствовал: лёд тронулся.

С того дня он каждое утро уводил подругу в лес и устраивал подобные представления. Правда один раз не рассчитал силы: на зов пришла стая волков. Пришлось срочно ставить заслон и, схватив Ладу, бежать.

Его усилия не пропали даром: через неделю девушка оттаяла, начала улыбаться и возвращаться к нормальной жизни.

— Ты часом не маг? — хрипло бросила ему тогда баба Дуся, соседка Алевтины.

Толя невесело ухмыльнулся, вспомнив её.

Евдокия. Она сразу стала его головной болью.

Как только он увидел старуху, испытал шок и мгновенно «закрылся». Раньше Толя не встречал людей с такой сильной магией. «Ищейки» не в счёт. Обычно они обладали способностями значительно ниже среднего. Толя давно научился скрываться от них. Веселина же свой ресурс почти исчерпала.

От Евдокии исходила мощная, силовая волна нескрываемой магии. Кроме того, некоторые жители деревни тоже «светились», связанные астральными нитями.

Первое время Толе требовалось прикладывать усилия, чтобы оставаться незамеченным. Настроив защитное поле, он стал с интересом изучать соседей Алевтины.

Однако полностью провести Евдокию не получилось. Старуха подозрительно рассматривала его при каждой встрече, словно чуяла неладное.

— Зверья в окрестностях набежало, — жаловалась она соседке. — Как бы в огородах не набезобразничали. С чего вдруг напасть такая? — спрашивала Евдокия, косясь в сторону Толи.

— Представляешь, ведро в колодце уж недели две как утопло, а сегодня, глядь, на месте стоит, — в другой раз удивлялась она. — Калитку кто-то у Егоровны ночью наладил. У Михалыча, хрыча дряхлого, крышу залатали, — скрипела старуха. — Никак «лесной дух» в деревню наведаться решил. Или может другой какой помощник объявился? — хитро зыркала она в Толину сторону.

Но тот притворился, что не понял намёков.

— Кто такой «лесной дух»? — поинтересовался он однажды у бабушки Лады.

— Местная легенда, типа защитника, который появляется в трудные времена и помогает справиться с трудностями.

— Как он выглядит?

— Никто его не видел, — ухмыльнулась Алевтина. — Байки это всё.

Толя понимающе улыбнулся. Однако подумал, что в такой необычной деревне может случиться всякое, поэтому начал потихоньку собирать сведения.

Во время прогулок с Ладой он знакомился с местными жителями, расспрашивал об истории деревни. Так Толя впервые услышал легенду о серебристой рыси. Однако многие сходились во мнении: если таковая водилась в здешних местах, то давно покинула их.

Как ни странно, окрестности влияли на него удивительным образом. Возможно, из-за магии, разлитой в воздухе. Толя чувствовал, что она копилась здесь долгое время. Его сила клокотала внутри, почуяв свободу. Приходилось прикладывать немало усилий, чтобы её контролировать.

Ночами Толя подолгу бродил среди ближайших возвышенностей, заросших лесом. Ему требовалась разрядка вдали от любопытных глаз.

Здесь всё было не так, как в пригородных лесопосадках и парках. Там деревья едва реагировали на его призыв, словно ленивые, неповоротливые великаны, уснувшие тяжёлым сном. Звери и птицы отзывались быстрее и охотнее, но подходить опасались. Видимо, городская жизнь накладывает свой отпечаток на окружающую флору и фауну.

Здесь же осинки трепетно тянули к нему свои тонкие ветки, белоснежные берёзы смущённо поглядывали на незнакомца, прикрываясь зелёными косами. Величественные ели и сосны важно кивали мохнатыми макушками в знак приветствия. Местные звери тоже были активнее и дружелюбнее. Толя чувствовал себя настолько спокойно, словно родился здесь.

Однажды он сидел на берегу реки и любовался полнолунием. Небо, усыпанное звёздами, казалось глубоким и чистым, как океан. Оно тоже было здесь другим.

В городе небо почти не видно за светом уличных фонарей. Звёздная россыпь блёклая и тусклая. Обычно Толя ждал полуночи, когда коммунальщики выключают городское освещение в целях экономии. Тогда улицы погружаются во тьму, и небо выходит на авансцену.

В деревне старые, фонарные столбы стояли без ламп лет пятьдесят, если не больше. За околицей ночью — хоть глаз выколи. Поэтому ты погружаешься в темноту, словно ныряешь в реку. Она обволакивает, окутывает, обостряя все чувства, приближая к себе на расстояние вытянутой руки.

Толя улёгся на прибрежную траву и прислушался к журчанию речного течения. Иногда тишину нарушал тихий плеск какой-нибудь шустрой рыбёшки. Издалека казалось, что река впадает в небесный океан.

Огромная луна слегка дрожала, окутанная серебристым сиянием. Она притягивала взгляд, манила, словно гипнотизируя.

Голова закружилась от её света, к горлу подступил комок. Толе казалось, что он в самолёте, который попал в зону турбулентности. В какой-то момент почудилось: его затягивает белёсая, слепящая бездна. Он зажмурился и ухватился за землю, пытаясь найти опору.

Уши сначала заложило, потом голова заполнилась гулом: низким, вибрационным. Где-то за ним, на заднем фоне послышались невнятные голоса, шум волн, шелест невидимых трав. Затем донёсся приближающийся топот, словно тысячеголовый табун нёсся во весь опор, наслаждаясь свободой и ночным бризом, запутавшимся в гривах.

Толя вспомнил, как явно он представил себе тогда этот несущийся конный поток. Ему отчаянно захотелось остановить хотя бы одного скакуна. Толя раскрутил воображаемое лассо и закинул его, как невод, в глубоководное небо. Затем мысленно натянул верёвку и потянул…

Конное ржание раздалось совсем рядом. Лицо обдало тёплым дыханием животного. От неожиданности Толя открыл глаза и уставился на невесть откуда взявшегося вороного коня.

Скакун удивлённо косился на человека, перебирая тонкими, длинными ногами. Ухоженные бока вздымались, кожа лоснилась в лунном свете. Расчёсанная кем-то грива ниспадала чёрными волнами, едва не доставая земли.

— Это сон, — подумал Толя.

— Ты кто? — почти одновременно пронеслось у него в голове.

Толя ошарашенно уставился на коня.

— Ты маг? Ты вызвал меня? — лошадиные тёмно-золотые глаза смотрели в упор.

— Сам не пойму, — также мысленно ответил Толя.

— Раз вызвал — буду служить тебе, — настроение коня явно ухудшилось.

— Почему?

— Таковы правила, — снова удивился скакун. — Кто смог позвать призрачного коня, тому он обязан служить.

— Часто такое случается?

— На моей памяти — ни разу. Но я молод ещё, всего тысячу лет живу.

— Ого! — поразился Толя. — Где водятся призрачные кони?

— Ты маг или нет? — насторожился скакун. — Элементарного не знаешь. Что за вопросы?

— Маг, — кивнул Толя, — только живу в мире людей.

— Так ты меня в другой мир вытащил? — Конь возмущённо забил копытами, глаза сверкнули огненным золотом.

— Не злись, пожалуйста. Я случайно.

Скакун встал как вкопанный.

— В смысле: ты маг, который даже не знает силу своей магии? Ты представляешь, что значит вызвать призрачного коня в другой мир?

Толя замотал головой.

— Нас просто так-то позвать сложно, вернее, почти невозможно, но чтобы через лунные врата… Такого не припомню, — скакун тряхнул головой. — Повезло мне, — в голосе коня послышалась ирония, — буду служить уникуму.

— Ты откуда?

— Из Хвангура.

— Издалека я тебя выдернул, — мысленно присвистнул Толя. — Может, будем дружить?

— Ты — хозяин, тебе решать, — спокойно склонился перед ним конь.

— Не хочу так. Давай на равных. Мне есть чему у тебя поучиться, тысячелетний.

— Время покажет. А пока забирайся, осмотрим окрестности.

Это было неописуемое, окрыляющее чувство полёта. Эйфория.

Конь имел невероятное чутьё и передвигался со скоростью птицы. Порой казалось, что скакун исчезает в одной точке и материализуется в другой. Глаз не улавливал перемещения на такой скорости.

С той встречи они общались каждую ночь.

— Как тебя зовут?

— У призрачных нет имён, — фыркнул конь. — С кем нам разговаривать?

— Я буду звать тебя Гром.

Скакун скосил золотые глаза в недоумении.

— Когда ты бежишь, то похож на приближающуюся грозовую тучу, — пояснил Толя. — Гром подходит.

Конь на мгновение задумался, после чего радостно заржал. Он стал первым призрачным скакуном, имеющим собственное имя.

Толя сожалел, что нельзя познакомить Грома с Ладой. Тем более сейчас, когда появилась веская причина использовать чутьё и мудрость призрачного коня.

Глава 8

Реальность внезапно дрогнула, словно от резкого подземного толчка. Лунный свет на мгновение потускнел, затем луна засияла как прежде.

Сердце непроизвольно ёкнуло: «Всё. Пора».

Фейерверк давно погас, но Лада до сих пор задумчиво рассматривала небо, по привычке поджав под себя ноги. Энергетического всплеска она не ощутила, поэтому не забеспокоилась.

Толя решительно встал.

— Ты куда? — Тут же встрепенулась девушка.

— Я отойду ненадолго. — Он заговорщически подмигнул ей и улыбнулся. — Сиди тут и никуда не уходи.

— Хорошо. Иди. — Лада отмахнулась от него и снова уставилась куда-то наверх.

Толя отступил на несколько шагов, делая вид, что уходит, затем тихо обернулся и встал у Лады за спиной.

Он много раз представлял себе этот момент. Мысленно тренируясь, чтобы не дрогнуть и не испортить тонкую материю заклинаний. Ему казалось: он готов. Однако сейчас, глядя в спину девушки, Толя запаниковал.

Пальцы подрагивали от напряжения, внутри него боролись сожаление, страх и долг. Время неумолимо отсчитывало последние минуты. Толя физически ощущал, как песчинки прошлого утекают сквозь узкое временное горлышко.

Он осознавал, что останется один в мире людей, отдалившись от единственного друга, но в последние дни над городом нависли магические тучи, вокруг стало слишком много «ищеек». Как ни старался Толя над защитными заклинаниями, полной уверенности в них не было. Значит, Лада становилась уязвимой мишенью. Допустить ещё одной ошибки он не мог.

Толя, сжав кулаки, зажмурился и начал приводить сознание в состояние боевой готовности, как любил говорить Павел. Уже через минуту его тёмно-янтарный взгляд сосредоточился на девичьей макушке. Выставив руки перед собой, Толя сложил из пальцев первый заклинательный символ.

Он всё продумал заранее, создавая целую серию защитных магических барьеров. Каждый имел свою функцию.

Сначала необходимо заклинание выборочного забвения, пожалуй, самое сложное из всех создаваемых им ранее. Лада должна забыть всё, что связано с их дружбой. Толя останется в её памяти, как обычный одноклассник.

Трагедию с родителями и братом он тоже решил убрать подальше в глубину сознания, избавляя девушку от угрызений совести, освобождая путь к возрождению.

Все воспоминания, связанные со спрятанными событиями, превращались в незначительные и также уходили на край сознания.

Он уже проделывал нечто подобное в деревне бабушки Алевтины, но усовершенствовал с тех пор.

Затем следовало поставить защитный барьер, скрывающий первое заклинание от нечаянных глаз.

Третий заслон, сигнальный, нужен был самому Толе: он предупредит его, если какой-либо маг окажется возле Лады.

Руки устали от магических символов. Толя обессиленно опустил их и тяжело выдохнул.

Лада, услышав, обернулась.

— Что случилось? — окликнула она его.

— Пора идти. Поздно уже.

Девушка легко вскочила, чуть пошатнувшись от выпитого, и подошла ближе, снимая с плеч пиджак.

Толя с усилием заставил себя посмотреть ей прямо в глаза.

— Вот! — вскрикнула Лада. — Твои глаза снова…, — договорить она не успела.

— Прости, — выдохнул Толя и резким ударом ладони обрубил энергетическую нить над её головой.

Девушка обмякла и начала оседать: Толя успел подхватить её.

«Всё, — вспыхнуло в голове, словно сигнальная табличка „выход“. — Всё закончилось. Хотя нет, осталось ещё одно заклинание».

Толя усадил Ладу на брошенный кем-то ящик, прислонил к стене и укрыл пиджаком. Затем подошёл к краю крыши. Окинув взглядом город, он широко расставил руки, потом быстро свёл их вместе и резко оттолкнул от себя магическую волну. Она побежала в разные стороны, стирая на своём пути воспоминания людей, связанные с ним. Остались лишь смутные сведения, весьма поверхностные и расплывчатые.

«Вот теперь всё!» — удовлетворённо выдохнул Толя.

— Я упала? — раздался за спиной растерянный голос Лады.

Толя тряхнул головой, пряча янтарный взгляд за дымчато-серой завесой, развернулся и с ехидной улыбкой бросил:

— Ну ты, Ладка, даёшь! На кой чёрт тебя на крышу понесло?

— Не помню, — испуганно забормотала девушка.

— Пошли-ка домой. Бабушка тебя потеряла уже. — Толя подхватил её под руку и потащил за собой.

Чуть позже, отдавая Ладу в руки Алевтины, он сказал им обеим:

— Я уеду на некоторое время.

— В командировку? — уточнила бабушка.

— Скорее на курсы повышения квалификации, — невесело хмыкнул он.

— Хорошо, — кивнула женщина. — С твоими способностями надо вперёд двигаться.

— Спасибо. Берегите себя. — Толя махнул им рукой и побежал вниз, перепрыгивая через несколько ступеней сразу.

На улице он прислонился к кирпичной стене, переводя дух: «Я всё сделал правильно. Я уверен». Но разливающаяся внутри пустота тревожила, вселяя неуверенность.

«Стоп, — приказал он сам себе. — Мысли прочь. Сейчас нужно сосредоточиться на другом, гораздо более важном и опасном».

Толя развернулся спиной к дому Лады и уверенно зашагал по улице, не оглядываясь.