Пустота

Ева Видмер

Есть люди, которые не могут просто жить, просто быть счастливыми. Они чувствуют себя одинокими, неприспособленными к жизни. «Пустота» о жизни, о людях, отношении к себе и другим, об одиночестве, которое знакомо каждому, но для кого-то становится обычным привычным мироощущением. Эта книга о взрослении, о смелости распоряжаться своей жизнью, бороться за убеждения, о попытках построить свою собственную семью.

15 февраля

Утро. Еще настолько рано, что на улице темно, хотя зимой всегда ночи слишком длинные. Мария спит, укутавшись в одеяло и прижимая колени к груди. Этой ночью я побоялась проникнуть в ее сон, если мы бы что-то и увидели, то, несомненно, это был бы Гост. Я хорошо помню вчерашний вечер: как истерично метался мой человек по пустой квартире, нигде не находя себе места, даже в комнате брата, потому что и он теперь напоминал о Госте и о словах, что она сказала. Мария освободилась и теперь, казалось, не знала, что делать с этой свободой. Сперва она была очень довольна собой, но потом внутри осела тяжесть. К сожалению, ее жизнь была совершенно пустой без Госта, и теперь нам пришлось это признать, и даже я поняла, что радовалась слишком рано и история закончена лишь на половину. Так просто никого из своей жизни не выкинешь. И не важно погиб он или разочаровал. Я заботливо провела рукой над головой своего человека, почти касаясь волос.

Мария начала ворочаться и затем потянулась к будильнику, который я вчера вечером завела. Девушка вытащила батарейки и положила вместе с умолкнувшими часами на пол. Ни в какую школу она не собиралась, вновь закрыла глаза, но заснуть уже не смогла. Пролежав так минут десять от силы, Мари встала и прошла мимо меня к письменному столу, где лежал мобильник. Было только полседьмого утра. Через ее плечо я смотрела, как она находит в списке контактов номер брата. Какое-то время Мари не могла решиться нажать кнопку вызова, и я уже подумала, что она не решится.

Мария замерла, прижимая телефон к уху и вслушиваясь в механический голос, который напоминал ей о том, что по этому номеру до Артура не дозвониться.

— Ну, почему… почему… почему?.. — застонала она, сдерживая слезы. — Почему для меня тебя нет?! Никогда нет! — девушка с силой бросила телефон в стену и рухнула на пол, уже не сдерживая рыдания.

Мне было так больно смотреть на нее. Очень хотелось обнять ее за плечи, но ведь ничего кроме холода Мари бы не ощутила. И тогда я почувствовала, насколько ничтожна и беспомощна.

***

Чем дольше я оставалась с Марией, тем хуже чувствовала себя. Нет, она вскоре успокоилась, но в ее спокойствии я видела большую опасность, чем в слезах. Девушка казалась неживой, серой, как плохо стертый ластиком карандаш. Тогда я решила попробовать ввести в ее жизнь самого живого человека, из всех моих людей. И этим человеком была, конечно же, Маргарита.

Попасть в дом Кирилла было труднее, чем в дом Госта, который даже зимой держал окна открытыми настежь, впрочем, непросто было и выбраться из квартиры Марии. Пришлось вылить молоко в раковину и надеяться, что девушке будет не лень дойти до магазина во благо привычки пить утренний чай или кофе только с молоком. Но сегодня мне везло, что мой человек оказался себе достаточно верен, к тому же я довольно легко проникла в подъезд: кто-то придержал дверь кирпичом, а уж квартиру зашла только из-за рассеянности моего Кирилла. Он забыл закрыть входную дверь, когда Маргарита пришла к нему утром — сегодня она работала в баре. Так что я тихонько опустила ручку входной двери и уже оказалась в просторном доме Кирилла, согретом появлением подруги.

Они как всегда болтали на кухне. Я заметила в коридоре сумку, которая явно принадлежала не моему человеку. Оправдываясь мыслью, что не человек уже, я заглянула внутрь и, даже не копаясь, заметила ее дневник — красивую записную книжку с нелинованными страницами. Все еще успокаивая совесть, я открыла его.

Маргарита записывала там и свои сны, которые, по ее словам, иногда сбывались, и какие-то мысли, рассуждала и спорила сама с собой, записывала понравившиеся стихи и строчки из песен, в качестве эпиграфов. В некоторых записях я узнавала художественные тексты, она сочиняла короткие рассказы или же набрасывала идеи для чего-то большого и значительного, а потом снова вдруг возвращалась к тому, что просто размышляла от руки. Последней фразой было: «В последнее время я замечаю за собой, что не помню некоторые свои действия и события, которые недавно произошли со мной». И тут же меня посетила идея. Я достала из сумочки ручку и, стараясь подражать почерку, написала номер Марии и добавила «нужно обязательно ей позвонить!», затем вернула все на место. Теперь мне оставалось только ждать.

***

Вечером того же дня Маргарита мне доверилась и позвонила. Я тогда сидела вместе с Марией у нее на кухне. Девушка апатично смотрела в окно, на огни окон соседних домов, которые смешивались в скучные узоры, когда телефон вдруг зазвонил. Мария вздрогнула, как будто очнувшись, поставила чашку на подоконник, подошла к столу и, взяв телефон в руки, пыталась узнать незнакомый номер, но потом все-таки ответила.

— Здравствуйте, — сказал незнакомый ей женский голос, — честно говоря, я не помню, кто вы и зачем я должна была вам позвонить, извините, мы с вами о чем-то договаривались?

— Нет, — непонимающе ответила Мари, — Кто вы?

— Меня зовут Маргарита, вы меня не помните?

— Мне кажется, мы не знакомы, а вы, должно быть, ошиблись, — нерешительно продолжал мой человек и уже хотел было закончить разговор и повесить трубку.

— Тогда, думаю, мы могли бы познакомиться, — не отступала девушка, и я по голосу понимала, что она приветливо улыбается, — я не верю в случайности, и если уж я позвонила по незнакомому номеру, который нашла в своем дневнике, то это наверняка было кому-то нужно.

— Наверное, — неуверенно ответила Мари и тоже улыбнулась, предчувствуя что-то, что сможет привнести в приевшийся ход дней эта странная девушка, доверяющая неслучайным случайностям.

После этого два незнакомых ранее человека проболтали по телефону весь вечер. Мне оставалось только тихо гордиться собой. Мария действительно оживилась, причем за какие-то несколько минут. Маргарита была удивительным человеком, она находила подход к любому за считанные секунды и, видимо, считала своим предназначением душой помогать тем, кто в этом нуждается.