Цветы для Элджернона

Дэниел Киз, 1966

Когда-то это считалось фантастикой. Сейчас это воспринимается как одно из самых человечных произведений новейшего времени, как роман пронзительной психологической силы, как филигранное развитие темы любви и ответственности. Изменения с Чарли Гордоном происходят на наших глазах, здесь и сейчас. Первые отчеты полны ошибок, а потом они исчезают, и изложение мыслей становится безупречным. А в итоге – все просто. Гении и идиоты – две стороны одной медали. У них разные IQ, отличаются условия жизни, но они похожи в одном – часто и те, и другие бесконечно одиноки. А цена за мечту – стать умным – становится слишком высокой. У Чарли есть двойник – мышонок Элджернон, только Чарли понимает поведение мышонка и то, что ему самому отведена та же роль подопытной мыши, не больше. Ему плохо, и финал предсказуем. Сжимается сердце, и текут слезы… «Я положил на его могилку букетик ромашек и долго плакал». Роман неоднократно экранизировали в разных странах, в 1968 году в США был снят фильм «Чарли», а актер Клифф Робертсон награжден «Оскаром», в 2006-м был снят фильм во Франции, в 2007 году в Александринском театре был поставлен спектакль по одноименному рассказу, в 2015 году вышел фильм в Японии, и в том же году поставлен спектакль в «Таком театре» «Эффект Чарли Гордона», режиссеры Игорь Сергеев, Варя Светлова. Никого не оставляет равнодушным!

Отчет о проделанной работе 9

1 Апреля

Сегодня в пекарне все пришли понаблюдать за тем как я осваиваю тестомешалку. Получилось так. Оливер который на ней работал вчера уволился. Раньше я ему помагал подносил мешки с мукой. Тестомешалка машина не простая. Оливер учился год в школе для пекарей чтобы стать асистентом.

Мой друг Джо Карп сказал Чарли отчего бы тебе не попробовать. Подошли другие. А что Чарли сказал Фрэнк Рейли ты здесь уже собаку съел. Все засмеялись. Давай старина мы Джимпи ничего не скажем. Меня охватил мандраш. Джимпи старший пекарь всегда мне говорил даже близко не подходить к тестомешалке а то еще получу увече. В общем все меня угаваривали и только Фанни Берден сказала послушайте оставьте вы несчастного парня в покое.

Фанни закрой варешку сказал ей Фрэнк сегодня день дурака. Если у Чарли получится и он запустит эту машину то мы все получим короткий отгул. Я не знаю как запускают эту машину зато я знаю как она работает на примере Оливера.

Короче я проделал что нужно с тестомешалкой а они все стояли с открытыми ртами. Фанни сказала ух ты у Оливера на это ушло два года и к тому же он ходил в школу для пекарей. А Берни сказал что я все делаю даже шустрее чем Оливер. На этот раз никто не смеялся. Когда пришел Джимпи и Фанни ему все рассказала он расердился как они могли подпустить меня к тестомешалке.

А вы посмотрите как Чарли это делает сказала она ему. Все хотели устроить ему День дурака а он устроил им. Джимпи не любит когда не исполняют его приказы как и профессор Нимур. Он смотрел как я работаю с тестомешалкой и почесывал затылок надо же глазам своим не верю. Он позвал мистера Доннера и попросил меня еще раз все показать.

Я боялся что наш начальник раскричится поэтому когда я закончил я спросил можно ли мне вернуться к привычной работе и пратереть пол за прилавком. Мистер Доннер както странно на меня смотрел а потом сказал это похоже на первоапрельскую шутку но я не понимаю в чем соль.

Джимпи ему говорит я тоже подумал что это розыгрыш. Он прихрамывая обошел тестомешалку и говорит начальнику я не понимаю как это может быть но Чарли отлично справляется с машиной и я готов это признать даже лучше чем Оливер.

Все столпились вокруг такие возбужденные и так странно на меня посматривают. Фрэнк сказал в последнее время он какойто не такой. Джо Карп с ним согласился. Мистер Доннер велел всем вернуться к работе а меня увел в сторонку.

Чарли сказал он я не знаю как ты к этому пришел но похоже ты койчему научился. Продолжай в том же духе. Считай что ты получил новое назначение и пять долларов прибавки.

Я сказал мне не нужно новое назначение мне нравится убирать помещение и доставлять товары и помогать моим друзьям. Забудь сейчас о своих друзьях ты будешь исполнять эту работу. Я невысокого мнения о человеке который не думает о само развитии.

Я спросил что значит само развитие. Он почесал затылок и поглядел на меня поверх очков. Неважно Чарли. С этого дня ты работаешь на тестомешалке. Это и есть само развитие.

Значит теперь вместо доставки и уборки туалета и выноса мусора я буду отвечать за тестомешалку. Само развитие что надо. Завтра все расскажу мисс Кинниан. Она за меня порадуется а вот Фрэнк и Джо почемуто на меня разозлились. Я спросил Фанни а она ответила не обращай внимания. Сегодня День дурака их шутка перевернулась с ног на голову и дураками оказались они а не ты.

Я спросил Джо что значит шутка перевернулась с ног на голову а он агрызнулся нырни поглубже и узнаешь. Я думаю они разозлились потому что не получили короткий отгул как они рассчитывали. Кажется я начинаю умнеть.

3 Апреля

Я дочитал робинзона крузо и захотел узнать что же произошло с ним дальше а мисс Кинниан сказала все это конец. Как это так.

4 Апреля

Мисс Кинниан говорит что я быстро все усваиваю. Она почитала мои отчеты и поглядела на меня как-то странно. Ты говорит молодец ты им всем еще покажешь. А зачем спросил я. Неважно ты главное не расстраивайся когда поймешь что они не такие хорошие как ты думал. Как человек которому бог так мало дал ты сделал гораздо больше чем те кто не сумел воспользоваться своими мозгами. Я ей возразил они же не только умные но и хорошие. Они не делали мне ничего плохого. Тут ей попало чтото в глаз и она побежала в туалет.

Пока я сидел в учебной комнате в ожидании ее возвращения я думал о том что она очень похожа на мою мать которая тоже учила меня быть хорошим и добро желательным к другим людям. Но она предупреждала будь начеку есть такие которые могут тебя не так понять.

Я вспомнил однажды маме надо было уехать и она оставила меня у соседки миссис Лерой. Мама уехала в госпиталь. Не потому что она больна как сказал папа а чтобы привезти мне оттуда сестренку или братика. (До сих пор не знаю как они это делают.) Я сказал что хочу братика с которым буду играть но почемуто мне привезли сестренку. Она была как куколка. Только пачемуто все время плакала.

Хотя я ни разу не сделал ей больно.

Они положили ее в коляску у себя в спальне. Один раз я слышал как папа сказал маме не переживай Чарли не сделает ей ничего плохого.

Она была похожа на розовый орущий сверток который мешал мне спать. Однажды она меня разбудила и я пошел в родительскую спальню. Мама с папой были на кухне я взял ее на руки как делают они и стал укачивать. Тут с криком ворвалась мама выхватила ее а меня ударила так что я упал на кровать.

Она кричала не прикасайся к ней. Ты сделаешь ей больно. Она еще младенец. Теперь я понял она считала что я сделаю ей больно потому что я отсталый. Нет я бы маленькой сестренке не сделал ничего плохого.

Когда я снова увижу доктора Штрауса я ему обязательно расскажу эту историю.

6 Апреля

Сегодня, я узнал, что такое, запятая, это, точка, с хвостиком. Мисс Кинниан, сказала, если все время, ее, ставить, то это называется, пунктуация, а если, не ставить, то можно, даже, потерять деньги, я, скопил, немного денег, за работу, и от фонда, и хотя, я не понимаю, при чем, тут, запятая, но я, не хочу, их потерять.

Она говорит, все ставят, запятые, значит, и я, буду, их ставить.

7 Апреля

Оказывается я неправильно ставил запятые. Надо учить правила пунктуации. А также смотреть в словаре правописание слов. А зачем спросил я вы же так и так читаете все что я пишу. Это входит в твое образование объяснила мисс Кинниан. В общем теперь я буду смотреть в словаре всякие трудные слова. На это конечно уходит больше времени но мне кажется я стал быстрее запоминать.

Вот и слово пунктуация я запомнил. Вот как оно правильно пишется. Оказывается, точка это тоже знак пунктуации, и есть еще другие знаки. И не у всех точек есть хвосты, объяснила мне мисс Кинниан.

Она сказала; Ты, должен. научиться? чередовать! все: «эти, знаки». все; теперь, я могу? чередовать: на письме (все, знаки (пунктуации! Существует «много, правил; которые надо, выучить? но. я уже, держу их в своей голове:

Что мне, нравится? в мисс Кинниан: (когда я, ее+ о чем-то? спрашиваю — она всегда; объясняет мне’ причину». Она «гений! Я мечтаю? стать таким-же-умным, как она;

Пунктуация, классная? штука!

8 Апреля

Какой же я болван! Я вскочил среди ночи, открыл учебник грамматики, и только тут до меня дошло, о чем мне говорила мисс Кинниан. В голове все пришло в порядок.

Она мне сказала, что работающий по ночам телик реально мне помог. Я вышел на плато. Иными словами, на плоскогорье.

Когда я освоил все правила, я перечитал свои старые отчеты. Ну и орфография, ну и пунктуация! Я сказал мисс Кинниан, что должен все переписать и исправить ошибки, а она в ответ: «Нет, профессор Нимур хочет оставить все как есть. Это показатель того, как быстро, Чарли, ты развиваешься».

На душе сразу стало так хорошо. После урока я пошел поиграть с Элджерноном. Наши гонки остались в прошлом.

10 Апреля

Я заболел. Врач мне не нужен, но есть ощущение пустоты в грудной клетке, как будто я получил удар кулаком, и еще изжога.

Не хотелось об этом писать, но надо, поскольку это важно. Сегодня я впервые сознательно не вышел на работу.

Вчера Джо Карп и Фрэнк Рейли позвали меня на вечеринку. Там было много девушек, а еще Джимпи и Эрни. Я не забыл, как плохо мне было от виски, поэтому я сказал Джо: никакого алкоголя. Он заказал мне простую кока-колу. На вкус она показалась мне странноватой, но я все списал на свои вкусовые ощущения.

Было весело.

— Потанцуй с Эллен, — сказал мне Джо. — Она тебе покажет правильные шаги. — Тут он ей подмигнул, а выглядело это так, как будто ему что-то попало в глаз.

Она в ответ:

— Да оставь ты его уже в покое.

Он хлопнул меня по спине.

— Это Чарли Гордон, мой дружбан. Не простой человек, он у нас работает на тестомешалке. Я просто тебя попросил немного его развлечь. Что в этом плохого?

Он подтолкнул меня к ней вплотную. Мы начали танцевать. Я три раза упал и не мог понять почему. Танцевали мы одни. Я часто спотыкался, потому что кто-то выставлял ногу.

Нас все обступили и смеялись над тем, какие я делаю шаги. Каждый раз, когда я падал, раздавались взрывы хохота, и я тоже хихикал, было и правда смешно. А вот последнее падение меня уже не развеселило. Я встал на ноги, но Джо снова меня завалил.

Я увидел, как Джо ухмыляется, и у меня вдруг свело живот.

— Лихач! — сказала какая-то девушка. И все засмеялись.

— Ты был прав, Фрэнк, — отдувалась Эллен. — Он тот еще фрукт. — Тут она повернулась ко мне. — Вот, Чарли, держи, — и протянула мне яблоко. Я его надкусил, а оно ненастоящее.

Фрэнк расхохотался.

— Я ж тебе говорил, что он поведется. Это ж каким надо быть идиотом, чтобы кусать яблоко из воска!

А Джо сказал:

— Последний раз я так смеялся, когда мы в баре «Халлоран» послали его проверить, идет ли дождь.

И тут я вспомнил картинку. Когда я был еще подростком, мы с ребятами играли в прятки. Я считал по пальцам от одного до десяти, снова и снова, а потом пошел их искать. Я их искал, пока не стемнело и не стало холодно, и тогда я отправился домой.

А их я так и не нашел и не понимал почему.

Случай в баре напомнил мне эту похожую историю из детства. Те ребята тоже устраивали мне розыгрыши, а потом смеялись.

Как и вчера на вечеринке. Все смотрели на меня, лежащего на полу, а их лица были как в тумане. И они похохатывали.

— Глядите, как он покраснел.

— Ага. Красный как рак.

— Эллен, что ты сделала с Чарли? Раньше он никогда такое не вытворял.

— Эллен его раздухарила.

Я не знал, как поступить. У меня были странные ощущения, оттого что она об меня терлась. Мне показалось, что я голый. Хотелось спрятаться, чтобы меня никто не видел. Я выскочил из квартиры. Там было много коридоров, а где лестница — непонятно. Про лифт я напрочь забыл. Наконец я обнаружил лестницу, сбежал вниз и выскочил на улицу. Потом я долго блуждал, пока добрался до своего жилья. Только сейчас до меня дошло, что Джо и Фрэнк и все остальные использовали меня, чтобы надо мной потешаться.

Теперь я понимаю, что они имели в виду, когда говорили: «Раскрутим Чарли?»

Мне стыдно.

И вот еще. Мне приснилось, что эта девушка Эллен трется об меня во время танца, и когда я проснулся, простыни были мокрые и скомканные.

13 Апреля

Я пока не вышел на работу. Я попросил домовладелицу миссис Флинн позвонить мистеру Доннеру и сказать, что я заболел. В последнее время миссис Флинн смотрит на меня с опаской.

Мне кажется, это хорошо, что я догадался, почему надо мной все смеются. Я долго над этим размышлял. Я веду себя как дурачок и сам этого не понимаю. Людям смешно при виде того, кто не умеет вести себя так, как они.

Зато я знаю, что с каждым днем становлюсь все умнее. Я уже знаю пунктуацию и орфографию. Мне нравится смотреть трудные слова в словаре, и я их сразу запоминаю. Я стараюсь тщательно писать свои отчеты, хотя это не так просто. Я много читаю и, по словам мисс Кинниан, очень быстро. Я лучше понимаю прочитанное, и все это остается у меня в голове. Стоит мне закрыть глаза и назвать номер страницы, как она вся предстает передо мной, словно картинка.

И это еще не все. Сегодня, когда я проснулся и лежал с открытыми глазами, появилось ощущение, что в моем мозгу открылось большое окно и туда можно войти. Я вспомнил, как давно я уже работаю в пекарне. Я увидел улицу, где она находится… сначала как в тумане, а потом появились четкие детали, и вот уже она вся передо мной. А какие-то детали остаются туманными, и ничего толком не понять…

Маленький старичок с детской коляской, которая превращается в тележку с угольной горелкой, запахи жарящихся каштанов, заснеженная земля. Худощавый испуганный паренек таращится на вывеску: что там написано? Буквы размазаны, поди разбери. Сейчас-то я знаю: на вывеске написано «Пекарня Доннера», но тогда я глядел его глазами и не понимал ничего. А тут догадался: испуганный паренек — это я.

Яркие неоновые огни. Рождественские елки. Уличные торговцы. Прохожие в теплых пальто с поднятыми воротниками, шеи замотаны шарфами. А паренек без перчаток, руки замерзли. Он ставит на землю кипу тяжелых бумажных пакетов. Он остановился понаблюдать за торговцем, запускающим заводные игрушки… падающий мишка, скачущая собачка, тюлень с вращающимся на носу мячиком. Падения, подскоки, вращения. Если бы ему достались эти игрушки, он считал бы себя счастливейшим человеком.

Он уже хотел попросить краснощекого торговца в хлопковых перчатках, из которых торчат пальцы, можно ли ему подержать в руках мишку, но в последнюю секунду оробел. Он снова взваливает на плечо большую связку. Несмотря на худобу, парень он крепкий, не первый год занимается тяжелой работой.

— Чарли! Чарли! Пентюх в марле!

Его окружили детишки, хохочущие, зубоскалящие, похожие на собачек, кусающих за лодыжки. Он им улыбается. Он бы с радостью поставил свой груз на землю и поиграл с ними, но при одной этой мысли по спине побежали мурашки, и он, скорее, готов запустить в них тяжелыми пакетами.

Возвращаясь в пекарню, он видит раскрытую дверь, а за ней, в темноте, каких-то ребят.

— Эй, смотрите, кто идет!

— Привет, Чарли! Что ты там несешь? Не хочешь поиграть в кости?

— Иди сюда. Мы не кусаемся.

Но от этой темноты за дверью и дружного смеха у него снова побежали по спине мурашки. Почему-то вспомнилась грязь, которой они его закидали, и их моча на его одежде, а когда он в таком виде явился домой, дядя Герман схватил кухонный деревянный молоток и с криком выбежал на улицу: «Кто это с ним такое сделал?» Чарли от страха роняет свой груз, потом снова поднимает и со всех ног мчится в родную пекарню.

— Чарли, ты чего так долго? — кричит ему из помещения Джимпи.

Он пробегает через распашные двери, ставит тяжелый груз на платформу для тары и прижимается к стене, пряча руки в карманах. Где мой волчок?

В пекарне он чувствует себя защищенным. Здесь полы белые от муки — белее, чем закопченные стены и потолки.

Белая мука налипла на подошвы ботинок, въелась в шнурки и швы одежды, залезла под ногти, застряла в морщинках на ладонях.

Он переводит дух — прилепившись к стене так, что бейсболка с буквой D закрывает глаза. Он любит запахи муки и сладкого теста, пекущегося хлеба и булочек. В печи потрескивает, и эти звуки клонят его в сон.

Сладко… тепло… сонливо.

Вдруг он падает как подкошенный и ударяется головой о стену. Кто-то сбил его с ног.

Больше ничего не помню. Я это ясно вижу, но не понимаю, что произошло. Это как в кино. Первый раз смотришь и ничего не понятно, так быстро они говорят, но после третьего или четвертого просмотра уже начинаешь разбирать слова. Надо будет поговорить об этом с доктором Штраусом.

14 Апреля

Доктор Штраус говорит, что важно такие вещи вспоминать и записывать. А потом мы можем это обсудить в его офисе.

Доктор Штраус — психиатр и нейрохирург. Раньше я этого не знал. Я думал, что он обычный доктор. Сегодня он мне объяснил: когда ты что-то узнаешь про себя, ты начинаешь понимать, в чем твои проблемы. На что я ему сказал: у меня нет проблем.

Он посмеялся и подошел к окну.

— Чем умнее, Чарли, ты будешь становиться, тем больше у тебя будет возникать проблем. Твой эмоциональный рост не будет поспевать за твоим интеллектуальным ростом. И в связи с этим, я полагаю, тебе захочется о многом поговорить со мной. Помни, это то место, куда ты всегда можешь прийти, если тебе понадобится помощь.

Он сказал:

— Даже если ты сейчас не понимаешь, в чем смысл твоих снов или воспоминаний, когда-нибудь в будущем все соединится, и ты лучше себя узнаешь. Важно понять, о чем говорят люди. Это связано с тем, каким ты был в детстве, поэтому запоминай все, что тебе открылось.

Прежде я ни о чем таком не догадывался. Получается, что в результате интеллектуального роста я смогу понять и про мальчишек в темной прихожей, и про дядю Германа, и про родителей. Но, по его же словам, от всего этого мне станет нехорошо, особенно моей голове.

Теперь я два раза в неделю прихожу к нему в офис и рассказываю обо всем, что меня тревожит. Мы сидим, и доктор Штраус слушает. Это называется терапия, и от нее мне станет лучше. Я рассказал ему про женщин.

Как я танцевал с Эллен и возбудился. В процессе рассказа я почувствовал, как я холодею и потею, а в голове какой-то звон. Меня вот-вот вырвет. Раньше мне казалось, что говорить о таких вещах неприлично. Но доктор Штраус сказал: это называется поллюция, с мальчиками такое бывает, и это нормально.

Даже если я стану умнее и узнаю много нового, он считает, что в отношениях с женщинами я останусь подростком. Я немного запутался и постараюсь разобраться.

15 Апреля

Я много читаю и почти все запоминаю. Мисс Кинниан говорит, что помимо истории, географии и арифметики мне надо начинать учить иностранные языки. Профессор Нимур дал мне еще кассеты для проигрывания во время сна. Я до сих пор не понимаю, как работают сознательное и подсознательное, но доктор Штраус говорит: расслабься. Он взял с меня обещание, что я не стану читать книги по психологии — пока не получу от него разрешения. Я только запутаюсь и начну думать о разных теориях вместо того, чтобы анализировать свои мысли и ощущения. Лучше читать романы. На этой неделе я прочел «Великого Гэтсби», «Американскую трагедию» и «Взгляни на дом свой, ангел». Чего только не проделывают мужчины и женщины…

16 Апреля

Сегодня я чувствую себя намного лучше, но не проходит досада на то, что люди надо мной смеялись и ставили меня в глупое положение.

Когда я стану по-настоящему умным и мой IQ 70 вырастет больше чем в два раза, если верить профессору Нимуру, вот тогда, надеюсь, я стану нравиться людям и мы будем друзьями.

Что такое IQ, мне пока непонятно. Профессор Нимур сказал, что это показатель того, сколько весит мой ум — что-то вроде товара на весах в аптеке. Но доктор Штраус затеял с ним горячий спор. Он утверждал, что IQ связан не с весом ума, а с уровнем его поднятия — вроде рисок с цифирками на мензурке. И в мензурку надо добавлять и добавлять жидкости.

Когда я поднял эту тему с Бертом, который задает мне тесты и работает с Элджерноном, он сказал, что они оба, возможно, неправы. Если верить кое-каким научным трудам, IQ замеряет разные вещи, включая полученные знания, и это не лучший способ проверки интеллекта.

В общем, каждый дает свое толкование. Мой IQ уже перевалил за сотню, а скоро будет и все сто пятьдесят, но все равно они продолжат накачивать меня знаниями. Странно: если они толком не понимают, что это за штука и где она расположена, то откуда им знать точный уровень IQ?

Профессор Нимур сказал, что послезавтра мне предстоит тест Роршаха. Интересно, что это такое.

17 Апреля

У меня был ночной кошмар, а проснувшись, я предавался свободным ассоциациям, как меня учил доктор Штраус. Ты вспоминаешь свой сон, и одни мысли сменяются другими. Что я и проделываю, а потом наступает пустота. По словам Штрауса, это означает, что я достиг точки, когда мое сознание блокируется моим подсознанием. Это такая стена между прошлым и настоящим. Но иногда стена рушится, и мне удается вспомнить, что скрывается за ней.

Например, сегодня утром.

Мне приснился сон про мисс Кинниан. Как она читает мои отчеты. Во сне я сажусь писать, но у меня ничего не выходит. Испугавшись, я прошу Джимпи в пекарне написать за меня. И вот мисс Кинниан, прочитав этот отчет, в гневе рвет его на части. Там много грязных слов.

Дома меня встречают профессор Нимур и доктор Штраус. Они устраивают мне порку за употребление грязных слов. Когда они уходят, я подбираю клочки, но они успели превратиться в кружевные валентинки, все в пятнах крови.

Ужасный сон, но я заставил себя встать с кровати и все записать, а затем я предался свободным ассоциациям.

Пекарня… урна… удар ногой… я падаю… всюду кровь… я пишу… большой карандаш на красной валентинке… золотое сердечко… медальон… цепочка… все в крови…он надо мной смеется…

Медальон вращается на цепочке… я ловлю солнечные блики. Мне нравится вращение… эта цепочка… в глазах все завращалось… маленькая девочка следит за мной.

Ее зовут мисс Кин… то есть Харриет.

— Харриет… Харриет… мы все любим Харриет.

И снова пустота.

Мисс Кинниан читает через мое плечо отчет.

И вот уже мы в школе для умственно отсталых, и она читает через мое плечо, как я пишу сочинение.

А теперь мне одиннадцать лет, и я в публичной школе № 13, а мисс Кинниан тоже одиннадцать лет, но сейчас она уже не мисс Кинниан, а маленькая девочка с ямочками на щеках и длинными завитушками, и ее зовут Харриет. Мы все любим Харриет. День святого Валентина.

Я вспоминаю…

Я вспоминаю, что случилось в школе № 13 и почему меня оттуда забрали и перевели в школу № 222. Из-за Харриет.

Я вижу Чарли — одиннадцатилетнего. У него в руках золотистого цвета медальон, который он нашел на улице. Но не на цепочке, а на нитке, и ему нравится его вертеть на пальце — то накручивать, то раскручивать — и ловить солнечные блики.

Мальчишки играют в мяч и иногда пускают его в середку, чтобы он попробовал его перехватить. У него это не получается, но все равно приятно. Однажды Хайми Рот уронил мяч, и Чарли его подобрал, но бросить ему не дали и снова поставили в середке.

Когда Харриет проходит мимо, мальчишки перестают играть в мяч и таращатся на нее. Все мальчики влюблены в Харриет с ямочками на щеках и кудряшками, которые подпрыгивают, стоит ей только встряхнуть головой. Чарли не понимает всей этой шумихи вокруг девочки, почему все пытаются с ней заговорить (не лучше ли играть в мяч, или пинать банку, или бросать кольцо?), но раз уж все без ума от Харриет, так и он будет от нее без ума.

Она не дразнит его, как другие ученики, а он развлекает ее по-всякому. Ходит по партам, когда учительницы нет в классе. Швыряет ластики в открытое окно. Исписывает каракулями школьную доску и стены. А Харриет прыскает и хихикает:

— Глядите, что он выделывает! Какой Чарли смешной. Вот глупыш!

Впереди День святого Валентина, и мальчики обсуждают, какие валентинки они подарят Харриет.

— Я ей тоже подарю, — заявляет Чарли.

Дружный смех.

— И где ж ты возьмешь валентинку? — спрашивает его Барри.

— Эта будет самая красивая. Вот увидите.

Так как у него нет денег, он решил подарить Харриет свой медальон в форме сердца — такой же, как валентинки в витринах магазинов. Вечером он взял из маминого ящика оберточную бумагу и долго возился, заворачивая в нее медальон, а потом завязывая красной ленточкой. На следующий день во время обеденного перерыва он подошел к Хайми Роту и попросил его надписать подарок.

Вот что он ему продиктовал: «Дорогая Харриет, ты самая что ни на есть красивая девочка в мире. Ты мне очень нравишься, я тебя люблю. Будь моей валентинкой. Твой друг Чарли Гордон».

Хайми аккуратно начал писать печатными буквами, посмеиваясь и приговаривая:

— Она будет в отпаде, когда это прочитает. Вот увидишь.

Чарли страшно, но ему важно подарить ей медальон, поэтому после школы он незаметно сопровождал Харриет до дома, а когда она вошла внутрь, он проскользнул следом и повесил подарочек на ручке двери. Потом выскочил на крыльцо, дважды позвонил и, перебежав улицу, спрятался за деревом.

Харриет выглянула на улицу, но так и не поняла, кто звонил в дверь. А потом увидела подарок и ушла с ним наверх. Чарли, придя домой, получил по попе за то, что украл оберточную бумагу и красивую ленточку у матери. Но он не переживал. Завтра Харриет придет в школу с медальоном на шее и всем скажет, кто ей этот медальон подарил. Вот тогда до них дойдет, с кем они имеют дело!

Он прибегает в школу слишком рано. Харриет еще нет, а его всего распирает.

И вот она приходит, но даже не смотрит в его сторону. Медальон она не надела, и лицо у нее очень недовольное.

Чарли чего только не вытворяет, чтобы ее рассмешить, пока учительница не видит. Делает рожи. Фыркает. Вскакивает на стул и вертит попкой. Швыряет мел в Гарольда. Никакой реакции. Может, она забыла медальон дома? Может, завтра его наденет? В холле он к ней приближается, но она молча проходит мимо.

В школьном дворе его поджидают два ее старших брата.

Гас толкает его в грудь:

— Это ты, сучонок, написал моей сестре грязную открытку?

— Это была валентинка, а не грязная открытка.

Оскар, который когда-то играл за школьную футбольную команду, хватает его за рубашку так, что отлетают две пуговицы.

— Держись подальше от моей сестренки, дегенерат. Че ты вапще делаешь в этой школе?

Он толкает его к брату, а тот ловит его за горло. От страха у Чарли потекли слезы.

Начинается побоище. Оскар врезает по носу, Гас опрокидывает на землю, и они начинают бить его ногами. Выбегают школьники, они аплодируют и кричат:

— Бьют Чарли! Еще! Еще ему поддай!

Одежда на нем разодрана, из носа течет юшка, один зуб выбит. Гас и Оскар ушли. Он сидит и плачет. Во рту горчит от крови. Школьники издевательски кричат:

— Чарли отмутузили! Чарли отмутузили!

Подходит мистер Вагнер, привратник, и разгоняет орущих. Он отводит Чарли в мужской туалет и говорит, чтобы тот смыл с лица кровь и грязь и ступал домой…

Какой же я был глупый. Верил всему, что мне говорили. А не надо было верить Хайми, да и всем остальным.

Все это я вспомнил сегодня, анализируя свой сон. Как-то это связано с мисс Кинниан, читавшей отчет через мое плечо. Мне больше не надо никого просить написать что-то за меня. Теперь я могу писать сам, и это хорошо.

Вдруг пришло в голову. А ведь Харриет так и не вернула мне медальон.

18 Апреля

Я узнал, что такое Роршах. Это тест с чернильными кляксами, мне его задавали перед операцией. Я струхнул. Берт будет меня спрашивать, что на этих картинках, а я ничего не увижу. И как узнать, что там нарисовано? Может, и нет никаких картинок. Может, это такой прием, чтобы проверить меня на глупость — пытаюсь разглядеть то, чего нет. Я заранее затаил на него досаду.

— Ну что, Чарли, — сказал Берт. — Помнишь эти карточки?

— Конечно помню.

По моей реакции он понял, что я раздосадован, и он удивленно на меня посмотрел:

— Что-то случилось, Чарли?

— Ничего не случилось. Просто я дергаюсь из-за этих клякс.

Он улыбнулся и покачал головой:

— Нет причин дергаться. Это стандартный персональный тест. Взгляни на эту карточку. Что ты на ней видишь? Все видят по-разному, глядя на эти чернильные пятна. А ты? Какие появляются мысли?

Я был в шоке. Я посмотрел на карточку, потом на него. Не таких слов от него я ждал.

— То есть в кляксах нет никаких картинок?

Берт нахмурился и снял очки.

— Ты о чем?

— О картинках! Которые прячутся в кляксах! В тот раз вы говорили, что все их видят, и хотели, чтобы я тоже их нашел.

— Нет, Чарли. Я не мог такое сказать.

— То есть как? — Из-за страха перед этими кляксами я был зол на себя и на него. — Вы так сказали. То, что вы аспирант, еще не значит, что вы можете надо мной смеяться. Все надо мной потешаются, с меня хватит!

Не помню, чтобы когда-нибудь я так злился. И не только на Берта. Я просто взорвался. Я швырнул все карточки на стол и выскочил из офиса. По коридору шел профессор Нимур, и когда я промчался мимо, даже не поздоровавшись, он понял, что со мной не все в порядке. Они с Бертом догнали меня уже у лифта.

— Чарли, — сказал Нимур, хватая меня за руку. — Одну минутку. Что все это значит?

Я выдернул руку и кивнул на Берта.

— Мне надоело, что все надо мной смеются. Раньше я этого не замечал, но теперь вижу, и мне это не нравится.

— Никто здесь над тобой не смеется, Чарли, — сказал Нимур.

— А как же кляксы? В прошлый раз Берт мне сказал, что в них скрываются картинки. Все их видят, и я должен…

— Послушай, Чарли. Ты хочешь услышать, что тебе сказал тогда Берт и как ты ответил? У нас все записано на кассете. Мы ее тебе прокрутим, и ты все услышишь своими ушами.

Я вернулся вместе с ними в отделение психиатрии, испытывая смешанные чувства. Я был уверен, что они меня разыгрывали и посмеивались, а я был невежественный и ничего не понимал. Меня переполнял гнев, и я готов был сражаться.

Пока Нимур искал кассету в моем досье, Берт пояснил: «В тот раз я употребил те же слова, что и сегодня. Правила требуют, чтобы мы точно следовали протоколу».

— Я поверю, только когда это услышу.

Они переглянулись. Я почувствовал, как краснею. Они надо мной смеются. Но потом сообразил, чтó у меня сейчас вырвалось, и понял, почему они переглянулись. Они отреагировали на перемену во мне. Я вышел на новый уровень: гнев и подозрения стали моей первой реакцией.

Из магнитофона раздался голос Берта:

— Что ты видишь на этой карточке, Чарли? Все видят по-разному, глядя на эти чернильные пятна. О чем думаешь ты?

Он почти слово в слово и с той же интонацией говорил мне в своей лаборатории несколько минут назад. А затем я услышал свои ответы… детский, немыслимый вздор. Я безвольно осел на стул.

— Это я нес такое?

Я вернулся в лабораторию Берта, и мы продолжили тест Роршаха. Мы не спеша выбирали карточки. На этот раз я давал другие ответы. В этих кляксах я «видел» то сражающихся летучих мышей, то мужчин, дерущихся на шпагах. Мое воображение разыгралось. И все-таки я не до конца доверял Берту. Я вертел карточки так и эдак, заглядывал с обратной стороны, не прописано ли там, чтó я должен увидеть.

Я подглядывал за тем, какие он делает пометки. Но все было закодировано:

WF + A DdF-Ad orig. WF — A SF + obj

В этом тесте я по-прежнему не вижу особого смысла. Любой человек может наплести, будто он что-то видит. Почем им знать, что я не вожу их за нос, рассказывая о воображаемых картинках?

Может быть, я что-то пойму, когда доктор Штраус разрешит мне почитать труды по психологии. Мне все труднее записывать свои мысли и чувства, зная, что это будут читать. Не лучше ли кое-что оставить для себя? Почему это стало меня беспокоить? Надо будет задать этот вопрос доктору Штраусу.