Здравствуйте, я ваша Фея, или Няням вход запрещен

Дора Коуст, 2022

Романтическое свидание обернулось попаданием в другой мир да еще и в чужое тело? В свои двадцать пять я не настолько привыкла к неожиданностям, но меня давно не пугают трудности. Чтобы отыскать путь домой и отомстить своему убийце, мне придется согласиться на сомнительную авантюру. Всего-то и нужно, что пройти отбор среди нянь для дочери герцога да найти и выкрасть украденную у фей золотую чашу с пыльцой, которая может исполнить любые желания. Главное при этом не забывать одно простое правило: влюбляться ни в коем случае нельзя. Даже если очень сильно хочется.

Глава 3. Трудные решения

Лес казался мне самым обычным. Я вертела головой из стороны в сторону, отмечая мельчайшие шорохи. Смотрела и под ноги, и по сторонам, и даже задирала голову, чтобы ветки деревьев и кроны оставались в поле моего зрения.

Мало ли, может, тут белки-людоеды затесались или птички-вампиры?

Встречаться с кровожадными тварями не хотелось совершенно, так что и на «Помогите!» я тоже раньше времени не отзывалась. Решила сначала посмотреть издалека, а уже потом действовать, но Тучка был непреклонен. Он вырывался из моих рук и настойчиво требовал бежать.

— Если еще не сожрали, то и пять минут потерпит, — пробурчала я, пробираясь через колючие заросли.

— Ири-ру! — возмутился аух, что переводилось как что-то вроде бессердечная.

— Знаешь что? Я и без того уже дров наломала как раз потому, что неслась сломя голову, зная лишь общую картину. Не хочу! Мне, между прочим, тоже жить хочется. Еще и долго и счастливо.

Все это я проговаривала громким шепотом, но как-то не рассчитывала, что в ответ услышу страшное рычание. Оно не принадлежало Тучке. Этот звук исходил от огромного волка, что скалясь сидел под деревом на небольшой поляне. У меня волосы дыбом встали от вида его пасти, а точнее, от размера клыков.

— Помогите! — в очередной раз обессиленно произнес молодой парень, глядя вниз на волка.

В длинном черном плаще, он неловко стоял в сетке, в которую неизвестно как попал. То, что ловушка являлась далеко не простой, было сразу понятно по тому, как искрились веревки, из которых была связана сетка.

Первой мыслью было бежать. Я в принципе волков нигде, кроме как в зоопарке, не видела, а уж такого размера и подавно. Понимала, что меня догонят, сожрут и не подавятся, но и оставить парня в беде совесть не позволяла.

Ветка под моими ногами хрустнула, и волк тут же обратил внимание на кусты, в которых мы с Тучкой стояли. Разгон от просто зверушки до разъяренной твари занял какие-то секунды, а у меня…

У меня не было ничего, кроме остатков пыльцы, распиханной по карманам. Больше ее некуда было положить, а так просто цветы оставлять стало жалко. Пыльцу можно было собрать только или с живых, или с недавно сорванных бутонов.

Скинув ауха и свой импровизированный мешок на землю, я молниеносно сгребла из карманов пыльцу и бросила ее в волка, что с каждой секундой был все ближе. Его скалящаяся пасть уже открылась навстречу завтраку. Еще мгновение, и я зажмурилась, прощаясь с жизнью, но вокруг вдруг установилась тишина.

Такая, будто весь мир замер. Казалось, даже сердце перестало биться.

— Так и будешь стоять? Или, может, поможешь выбраться? — раздался взволнованный голос, и я открыла глаза, чтобы потерять дар речи.

Прямо передо мной в нескольких сантиметрах от кустов на поляне лежала белокурая девушка. Даже не девушка, девочка лет пятнадцати. Глаза ее были закрыты, бледное лицо наливалось цветом, а под красным сарафаном пряталась белая рубашка. Это она была волком?

— Она-она, — ответил мне узник ловушки. Видимо, последний вопрос я произнесла вслух. — Только не волком, а волкодлаком. Я ее уже неделю ловлю. Весь скот в ближайшей деревне поела.

— А людей? — спросила я, переведя взгляд на дерево. Взяв радостного Тучку на руки, стороной обошла девушку, чтобы подойти поближе.

— Людей не трогала, только скот.

— А на тебя тогда чего скалилась?

— Так говорю же, ловил я ее. Люди-то жалуются. Поможешь выбраться?

— Еще пока не знаю, — покачала я головой, думая над тем, верить ли в эту историю. Может, этот парень девушку и заколдовал по какой-то причине.

— Что значит не знаю? А до деревни ты ее сама потащишь? И кстати, как тебе удалось снять чары феи?

— Феи? — уточнила я.

— Это фея на нее чары наложила. Была здесь одна, желания всем предлагала загадать, только народ наученный, знают, что феи давно во зло души продали. А эта… Хотела суженного своего найти. Да так, чтобы наверняка. Вот и превратили ее в волкодлака. Только поцелуй любимого чары мог снять, — рассказывал узник, пытаясь что-то сделать с сеткой. Раз, и его голос стал подозрительным. — А ты, случаем, не фея?

— Случаем нет, — ответила я, спуская Тучку на землю. Аух ринулся к бессознательной девушке, а я пошла обратно в кусты за своим мешком.

— А чем магию-то сняла?

— Секрет. Говоришь, деревня здесь есть недалеко? Отвести сможешь?

— Мигом доставлю. Только выбраться помоги. Сетка магическая, сам я из нее не выберусь, — жалобно глянули на меня.

— Сам в свою ловушку попал? — по-доброму усмехнулась я, рассматривая плетение. — И как же ее распутать?

— Вон там, видишь, узлы? Нужно потянуть за нижнюю и за верхнюю петлю. Только одновременно, иначе не получится.

Сетка свалилась вниз вместе с добычей, но не раскрылась, так что еще некоторое время мы потратили на то, чтобы распутать ее. За эти полчаса я узнала имя паренька, а также то, что он и сам живет неподалеку. Только не сказал где, мастерски уходя от вопросов о том, маг ли он и кто его сюда одного послал.

— Ну, давай, Сент, взваливай на себя нашу ношу. Что-то не желает она приходить в себя.

— Так и не придет пока, обессилена. А твой друг, он кто?

— Секрет, — мило улыбаясь, ответила я, поднимая Тучку на руки вместе с мешком. — Далеко от той деревни до школы некромантов?

— А зачем тебе в школу некромантов? Погоди-погоди, дай догадаюсь: тоже секрет?

— Ты определенно понимаешь меня с полуслова. Так далеко?

— Сейчас доставим.

Если бы я знала! Если бы я только знала, что у этого черноволосого охламона есть портальная капсула и он понимает, как ею пользоваться, я бы ни за что не пошла вместе с ним. Я бы вернулась обратно в герцогский замок и потребовала дать мне нормальные координаты, карту человеческих королевств и снаряжение, чтобы пройти весь путь от и до.

Школа некромантов была тем самым местом, куда отправился Себастьян, но магический фон этих земель был сильно искажен как раз за счет черной магии. Там, где находились некроманты, имелись и зачарованные кладбища, которые в свою очередь тянули любую чистую магию. Потому и портал мог выбросить где угодно и пользоваться им было небезопасно.

Небезопасно для кого угодно, но только не для Сента.

— Мы не в деревне, — ошеломленно выдала я, снизу вверх глядя на высокие кованые ворота.

— Это школа некромантов. Пойдем. Тебе ведь сюда надо было?

Перехватив поудобнее свою ношу, парень толкнул незапертые створки и пошел вперед по вымощенной камнем дороге, что вела к величественному мрачному замку. Шпили башен уходили высоко в серое небо, а на стенах кое-где сидели каменные горгульи.

Как стояла, так и осталась стоять за воротами, потому что совсем не думала, что доберусь так быстро. Я просто была не готова встретиться с Себастьяном вот прямо сейчас.

— Сандра, ты идешь? — оглянулся Сент, а на меня уже недобро поглядывали прохожие. За моей спиной расстилался город с двухэтажными каменными домами и спешащими по делам горожанами. Странное соседство.

— Я… э…

— У, — ткнулся мне в грудь Тучка, заглядывая в глаза.

— Я вечером зайду. Мне с дороги надо привести себя в порядок, — нашлась я с ответом и, развернувшись, быстро зашагала по дороге.

Вот вообще не знала, куда идти, пряча ауха под плащом, но читала деревянные вывески, стараясь сориентироваться по названиям. Постоялый двор «Клык Грифона» нашелся через две улицы от школы некромантов, но еще до того я увидела лавку, в которой продавались наплечные сумки. Нормальные наплечные мешки, а не то подобие, что я за собой таскала.

На виду у всех мешочек с монетами доставать было страшно, так что я просто достала одну монетку наугад. Она оказалась золотой. Проверив ее на зуб, продавец дал мне сдачу в восемьдесят пять серебряных монет и десять медных. При условии, что наплечная сумка стоила четырнадцать серебрушек, можно было понять, что один золотой — это сто серебрушек, а один серебряный — десять медных монет. Так я и познакомилась с местной валютой, а еще поняла сразу две вещи.

Первая — наплечный мешок я выбрала не из дешевых, если судить по взглядам других покупателей, но продавец обещал, что в нем можно носить все что угодно, а вес его едва ли будет чувствоваться. Кроме того, если кто-то чужой в него заглянет, то ничего не увидит. Достать необходимые вещи могу только я.

Вторая — у меня при себе было очень-очень много денег, не меньше тридцати золотых монет, и от осознания этого факта мне делалось страшно. Не желая никому показывать мешок с монетами, я за пять серебряных купила еще один мешочек — зачарованный от кражи — и уже туда сгрузила всю сдачу. Была мысль купить еще и одежду — та, что находилась при мне и на мне, моей рыжей личине была великовата, но вместе с аухом я побоялась соваться в лавку. И без того любопытный народ так и норовил заглянуть мне под плащ.

Так с легкой паранойей я и добралась до постоялого двора, который встретил нас с Тучкой аппетитными запахами. Мой желудок среагировал мгновенно, а аух даже завертелся под плащом.

— Госпожа желает отобедать? — оценивающим взглядом прошелся по мне старик, и вот оценивал он явно не мою красоту, а то, смогу ли я заплатить.

— Мне бы комнату на сутки, помыться и обед, — откровенно ответила я, занимая место у стойки.

— Комнату с удобствами?

И вот я хотела спросить: «А что, бывает и без удобств?» — но вовремя прикусила язык, сделав вид, что засмотрелась на бутылки за его спиной.

— А какая цена?

Комната, по заверению хозяина постоялого двора, мне досталась самая лучшая. За нее мне пришлось отдать восемь серебряных, но в эту сумму входила лохань с горячей водой, чистые простыни и личное ведро за ширмой, предназначенное для нужд. Обед оплачивался отдельно — один серебряный, а еще за три медяка мне принесли корзину яблок, на которую, едва дверь за служанкой закрылась, набросился аух.

Я же с едой повременила. Сначала помылась, обсушилась, завернувшись в простыню, а уже потом накинулась на поднос. Ничего примечательного там не было — суп овощной, без мяса, но на бульоне; пирог мясной и целый чайник чая из каких-то трав. По вкусу могла предположить ромашку, на большее моих знаний не хватило.

— Ру. Ру. Ру. Ру, — веселился Тучка, метеором носясь по комнате. От корзины с яблоками осталась только сама корзина, зато аух был поистине счастлив.

— И что же мне с тобой делать… — задумчиво протянула я, глядя на этого лохмача.

Получив вопросительный взор, пояснила:

— Нельзя тебе в таком виде по улицам города разгуливать. Тем, кто никогда не видел аухов, будет просто любопытно, а те, кто видел, сразу по тебе поймут, что я фея, и, возможно, или захотят тебя украсть — ради вечной молодости, — или со мной что-нибудь сделают. Все-таки феи здесь совсем не в почете. Давай-ка поищем, что можно сделать.

Забравшись с ногами на постель, я первым делом вытрясла из наволочки все свои пожитки. Сундучок с травами сразу же отправился в новую сумку. За ним последовал мешочек с золотыми монетами — я только одну монетку переложила к серебряным и медным, — а следом, завернутые в наволочку, грязные вещи и платье, что еще оставалось чистым.

На то, чтобы найти все необходимое для дальнейшего путешествия, я потратила больше часа. В книге по теории нашлись описания цветов, а точнее, описания свойств пыльцы, что эти цветы давали. Пришлось просить у служанки лист и… перо, чтобы выписать для себя названия растений.

Листы мне принесли чуть желтоватые, но мягкие. К ним шла баночка с чернилами и перо, которым писать у меня получилось далеко не с первого раза. У Себастьяна ручки с чернилами были гораздо удобнее.

Еще к покупкам я внесла десять пустых мешочков, чтобы хранить пыльцу, — карманы — это, конечно, хорошо, но свойства у разной пыльцы были, соответственно, разные; сменную одежду — не платья, а штаны, сапоги, странные корсеты, рубашки и плащи; еду, которая долго не портилась, и… Карту и горошины с порталами. Путешествовать — это, конечно, замечательно, но если придется улепетывать, порталом это сделать значительно легче.

И да, для себя я уже все решила. Я обязательно передам Себастьяну сундук с травами, но отправить себя обратно не позволю. Если Алдрид не может связаться с герцогом из-за искажения магии, то, значит, и о том, что я следую за ним, Себастьян не знает. И не узнает, если я прикинусь кем-то другим. Например, наемницей, которой его камердинер поручил доставить столь ценный груз.

А дальше… Я исправлю то, что сделала. Еще не знала как, но выясню, куда отправились феи, и пойду следом. Ведь это так просто — попасть в логово злодеев, притворившись кем-то из них. Просто для феи, которая умеет менять облик по щелчку пальцев. При желании я могла бы притвориться даже Матушкой Тез. Притвориться и вынести Чашу Желаний, чтобы спрятать так далеко, как только смогу.

Конечно, в моем плане имелся целый миллион пробелов, но в этом мире я ни в чем не была уверена. Ни в чем и ни в ком. Даже в себе. В конце концов, Себастьян в любой момент мог найти меня по нашей брачной связи или через навеянные сны, и тогда все будет закончено, даже не начавшись.

Как полностью скрыться от него, я пока не знала — единственное, что сказал Алдрид, если мне все же придется бежать, так это не давать никому прикоснуться к моему запястью. В остальном камердинер герцога оказался помощником не ахти.

Что касается ауха, тут все было просто и одновременно сложно. Первая же глава о практической магии описывала ритуал, который рассказывал, как правильно установить связь между аухом и феей. Эта связь имела как минусы, так и плюсы.

Погибнет фея, погибнет и аух — это я уже знала. Пожалуй, это был самый главный минус, учитывая, что связь устанавливалась не с телом, а с душой. Я понимала, что когда-нибудь мне придется покинуть это тело: совесть не позволяла махнуть рукой на Айю даже несмотря на то, что глупая девчонка была на стороне сектантов. Как в таком случае поведет себя магия?

Шанс загадать желание чаше я уже утратила, а забрать чье-то другое тело, даже при наличии необходимых знаний, мне не позволит та же совесть. Что тогда станет с аухом? Я знала: он умрет вместе со мной. С другой стороны, наша связь позволила бы мне влиять на его облик так, как феи делают это с собой. Я могла бы превратить его в мышку или ящерицу, но и это еще не все.

После того как связь будет установлена, только я одна смогу понимать Тучку, что немаловажно. Причем понимать в прямом смысле этого слова, а не так, как сейчас, когда я улавливаю лишь общий смысл. Принять это решение я одна не могла, а потому честно все рассказала ауху, оставляя решение за ним.

— Ур-уру, — закивал мой лохматый друг, перебирая своими синими волосками.

— Ты уверен? Назад дороги не будет.

Еще раз получив утвердительный кивок, я приступила к обряду. Посадив ауха напротив себя, положила ему на макушку свои ладони и закрыла глаза, стараясь прочувствовать магию, что, как говорила книга, витала буквально везде. Мне нужно было открыться, пропустить потоки через себя и на выдохе произнести:

— Аркунамурра! Бехай!

Второе слово должно было изменить облик ауха на тот, который я себе представляла. Я пыталась представить мышку, но мне в голову упорно лезла белка, так что, когда я открыла глаза, передо мной сидела белочка, чья шубка была ярко-голубой.

— Ну наконец-то! — сказала белочка мужским басом. — Чего сидим? Мы герцога искать будем?

Дар речи снова покинул меня. И на этот раз надолго.