Здравствуйте, я ваша Фея, или Няням вход запрещен

Дора Коуст, 2022

Романтическое свидание обернулось попаданием в другой мир да еще и в чужое тело? В свои двадцать пять я не настолько привыкла к неожиданностям, но меня давно не пугают трудности. Чтобы отыскать путь домой и отомстить своему убийце, мне придется согласиться на сомнительную авантюру. Всего-то и нужно, что пройти отбор среди нянь для дочери герцога да найти и выкрасть украденную у фей золотую чашу с пыльцой, которая может исполнить любые желания. Главное при этом не забывать одно простое правило: влюбляться ни в коем случае нельзя. Даже если очень сильно хочется.

Глава 2. Большое путешествие

Карета медленно тронулась с места, а я продолжала тепло улыбаться Анги, помахивая ладонью на прощание. Девочка стояла на крыльце вместе с Алдридом, и в ее взгляде читалось волнение. Я тоже волновалась, даже больше, чем кто-либо, потому что отправлялась в неизвестность.

И дело было совсем не в том, что я не знала этот мир, названия городов и фактически представляла собой слепого котенка. Я не могла даже предположить, как примет меня Себастьян, когда увидит, кто доставил ему столь ценный груз. Может, и испепелит на месте, а может, попытается снова отправить под замок.

В любом случае попытка не пытка.

Груз был действительно ценным. Как рассказал камердинер герцога, настой из высушенной синь-травы был единственным средством, которое начисто перекрывало магические каналы, фактически лишая фей возможности черпать силу Матери Природы.

Чем меньше сил оставалось у феи, тем слабее она была, тем хуже себя чувствовала. Варианта в этом случае всегда было два. Первый — перестать пользоваться магией, иссушая себя, и жить обычной человеческой жизнью. Второй — исчерпать себя до дна и умереть.

Настой из синь-травы являлся ядом, у которого не было противоядий, как не было и аналогов. Оттого и цена у этой травки была запредельная, а еще потому, что свойствами своими настой обладал только в первые сутки после изготовления.

В любом случае открывать сундук мне было строго-настрого запрещено. Да и не смогла бы я — вместо замка висел артефакт, отпереть который можно было исключительно магией. Как это сделать, я не знала, а даже если бы знала… Не настолько во мне играло любопытство.

Переложив небольшой сундук на противоположную скамейку наемного экипажа, я зажгла свечу, стоящую в лампе, и достала из корзины книги, которые мне с собой передала Ангилия. Эти книги для нее раздобыл Себастьян, когда стало понятно, что девочка фея. Первая являлась пособием для практических занятий, а вторая — теорией, которую необходимо знать, прежде чем приступать непосредственно к чуду. С нее-то я и начала, погружаясь в чтение.

Если верить общей истории, то со дня сотворения мира прошло немало времени, прежде чем в человеческих королевствах появились первые наделенные силой. Их разделяли на фей и ведьм, ведьмаков и магов. Считалось, будто маги и феи пользовались лишь светлыми чарами, а ведьмы и ведьмаки прибегали исключительно к темной силе, отрекаясь от всего светлого.

Так и было на самом деле, отчего и принято считать, будто феи и маги творят добро, а ведьмы и ведьмаки лишь зло, но это мнение ошибочно. Все зависит от самого наделенного силой и того, во зло или ради добра пользуется он своим даром. Магия не может быть ни злой, ни доброй. Злым или добрым может быть ее носитель.

Оторвавшись на мгновение от страниц, я взглянула в окно. Рядом с каретой скакали двое гвардейцев — те самые, которые охраняли калитку. Уж не знаю, в наказание их вместе со мной послали или в награду, но под стук копыт я как-то успокаивалась. Одной бы ехать было в разы страшнее, а порталом, увы, из-за искажения магического поля до места не добраться.

Перелистнув страницу, я прочла о различиях в использовании магии. По факту ведьмы и ведьмаки являлись природными магами. Хотя даже не столько магами, сколько носителями знаний.

Они разбирались в травах, почти безгранично могли пользоваться магией природы и черпали силу буквально отовсюду, но являлись все же людьми, смертными. А еще силу имели их слова.

Правильно подобранные слова при условии соблюдения обрядов могли даже исцелить при должном желании. От желания зависело очень многое — принудить их помочь было невозможно, но пленить пытались постоянно.

Феи тоже взаимодействовали с Матерью Природой, оттого и считались приверженцами светлого культа, но различие было весомым. Феям для того, чтобы сотворить даже самые простые чары, было необходимо пропускать силу через себя. Фактически они являлись живыми проводниками, и если магию взять было неоткуда, то и волшебства не получалось.

Пользовались они не только правильными словами, но и волшебной пыльцой, которую умели собирать с цветов. Также в магическом деле было никак не обойтись без помощников. Издревле ими являлись поющие ахи — волшебные существа, рожденные из цветов дерева «Аха». Что примечательно, в дальнейшем эти милые существа получили другое название — «аухи», которое являлось символом их вечного поиска.

Считалось, будто с рождением новой феи появлялся на свет и ее аух, который отправлялся на поиски своей подопечной. Призывал он ее при этом символичным «Ау».

Поющие аухи выполняли одновременно и роль няньки, и друга, и помощника, и учителя. Они впитывали в себя непроизвольно вырвавшиеся чары, снимали неправильное волшебство и даже могли защитить жизнь своей подопечной. Когда умирала фея, умирал и ее аух, но наоборот эта связь не действовала, так что этих существ берегли.

Совсем другой вид чар применяли маги. Их волшебство не бралось снаружи, а рождалась изнутри. Сила росла вместе с магом при должной практике, а знания в основном сводились к заклинаниям, которых в арсенале среднего мага имелось не меньше ста. Пополнялся их внутренний резерв сном и едой, однако сами маги предпочитали практиковаться только в одной области. Например, в артефакторике, целительстве или некромантии.

Зевнув, я закрыла книжку и убрала ее обратно в корзину, прикрывая полотенцем. Глаза слипались, спать хотелось жутко, так что, забравшись на лавку с ногами, я опустила прямоугольную деревяшку, чтобы получить подобие кровати.

Встав на ноги, полезла в небольшие полки. В одной лежали одеяла, а в другой, над моей головой, подушки и… Безбилетный пассажир.

— Ну? — с напускной строгостью спросила я. — И что это мы здесь делаем?

— Уруру? — сделал Тучка невинные глаза, а его слова можно было перевести как: «Не завалялось ли у нас там где-нибудь яблочка?»

— Эх ты. Не Тучка ты, а самый настоящий заяц, — спустила я мохнатого друга вниз. — И как только на такую-то высоту забрался?

Расстелив одно одеяло, я прямо вместе с Тучкой завернулась в другое и достала из корзины яблоко для этой заразы. Сама есть не хотела — перед поездкой мы с Анги плотно поужинали, хотя в дорогу мне тоже много всего собрали. Путь предстоял неблизкий. Если повезет, то я застигну Себастьяна там, где он должен был остановиться на несколько дней.

А вот если не повезет…

Алдрид не знал, куда дальше поедет герцог. Честно говоря, лично мне в это верилось с трудом, но именно такую информацию мне предоставили, а точнее, ее отсутствие, так что в случае чего выкручиваться мне придется самой. Ну… Не впервой. Что-нибудь придумаю.

Задернув легкий тюль, смотрела сквозь его рисунок на синее небо. Яркие звезды будто подмигивали, появляясь на небосклоне, а легкий ветерок заглядывал внутрь дормеза, лаская лицо. Зевнув еще разок, я перевернулась на бок, крепче прижимая к себе ауха, и закрыла глаза, мысленно вспоминая наш с камердинером разговор.

Мне было непросто выслушать длинный скупой монолог, но я должна была понять, с какими мыслями уехал герцог. Думал ли он обо мне в предыдущие дни, старался ли понять или, быть может, навсегда вычеркнул из своей жизни. Я должна была это услышать. У меня ведь тоже есть гордость, и категоричных высказываний на свой счет я не стерпела бы, но все было не настолько ужасно, как мне представлялось.

Себастьян был поражен тем, что я не из этого мира. Для него действительно стала ударом новость о том, что я фея. Но гораздо сильнее его ранила моя причастность к этим чертовым сектантам. То, что я скрыла первые два пункта, он бы, может, и простил, но то, что я подвергла опасности его дочь, и было тем самым камнем преткновения, причиной, из-за которой он игнорировал любую мою попытку встретиться и поговорить.

Кольцо. То самое кольцо, которое он с меня самолично снял, являлось одновременно и следящим, и контролирующим артефактом, и точкой, которая позволяла открыть портал там, где находилось кольцо. Я была самонадеянной дурой, пытаясь играть на равных с акулой. Именно я позволила воспользоваться своей наивностью. Увы, жизнь меня ничему так и не научила.

Сон пришел нехотя, словно не желая. Открыв глаза, я насторожено осмотрелась по сторонам, даже не предполагая, что еще когда-нибудь смогу попасть на эту поляну. Серые ветви деревьев опасно шумели под натиском штормового ветра. Свинцовое небо будто давило на плечи, вынуждая пригибаться к земле.

Снег больше не блестел, не переливался под светом луны. Пушистые белоснежные хлопья не оседали невесомым покрывалом. Они били по лицу, скрывали обзор, жалили, словно осы.

— Ты ведь здесь! — закричала я снегопаду, ветру, пытаясь разглядеть знакомое лицо. Да хотя бы силуэт! — Ты же здесь… — прошептала, закрывая лицо ладонями.

Сон растворился так же неожиданно, как и пришел.

В темени ночи испуганно ржали кони и кричали гвардейцы.

В первое мгновение я даже не сразу поняла, что происходит что-то странное. Мыслями я все еще пребывала на поляне, пытаясь осознать произошедшее, и в реальность меня вернул писк ауха. Тучка жалобно пищал, щекоча меня тонкими волосками, и старался заглянуть в глаза.

— Что там? — спросила я у него, будто он мог знать.

Но ответа не ждала ни от кого. Не хотелось верить, что на нас напали, но отрицать очевидное было глупо. Лязг мечей сопровождал какофонию звуков. Карета неслась все быстрее — в окошке так и мелькали объятые лунным светом кроны деревьев.

С трудом поднявшись на ноги, пригибалась, пытаясь добраться до неприметной створки, но меня то и дело бросало из стороны в сторону. Звуки вокруг стихали, словно бы мы отдалялись от места сражения. Что, черт возьми, происходит?

— Эй! На нас напали? — стукнула я по стене. Карета вновь вильнула, но мне удалось открыть окошко. — Вы там оглохли?..

Наверное, если бы кучер был на месте, он бы обязательно мне ответил, а так мне лишь с ужасом оставалось наблюдать за тем, как кони несутся вперед, не разбирая дороги, а ими абсолютно никто не управляет. Там никого не было, а внутри кареты находились мы.

— Мамочки… — прошептала я, намертво вцепившись пальцами в полку.

Впереди был слишком крутой поворот. Настолько резкий, что карету занесло, а я не смогла устоять на ногах и упала на стену.

Дальнейшее от меня уже не зависело. Дормез перевернулся несколько раз, прежде чем я от боли потеряла сознание.

* * *

— Чтоб вас всех! — простонала я, ощущая, как прилипло к телу мокрое платье.

Целый кусок кареты был вырван спереди — там, где должен на козлах сидеть возница. Не слышала лошадей. Слышала лягушек, журчание воды, в которой находилась едва ли не по пояс, и свист травы на ветру, но никак не лошадей.

— Уру-ру! — прыгнули на меня с радостным писком, прижимаясь лохматым боком к лицу, но аух тут же спрятался, потому что я закричала.

Плечо не болело, нет. Его будто пронзили ножом, настолько выворачивающими казались ощущения. Слезы брызнули из глаз, скользнули по щекам, обжигая.

— Все хорошо, малыш, — попыталась я улыбнуться трясущемуся Тучке, забравшемуся на полку над моей головой. Оттуда он выглядывал с осторожностью. — Давай-ка выбираться отсюда, пока нас не нагнали те, кто напал на гвардейцев.

Сказать было гораздо легче, чем сделать. В первую очередь я постаралась определить, есть ли у меня еще повреждения, но, кроме общей тупой боли, ничего не почувствовала. Беглый осмотр показал несколько царапин и ссадины, но в целом беспокоиться стоило только о плече.

Выбраться самой и вытащить Тучку на самом деле оказалось нетрудно. Сложности возникли, когда я попыталась вернуться за вещами. Мешочек с монетами, пристегнутый к платью, так и оставался на месте, а вот все остальное пришлось спасать. Самым важным было достать книги и сундук, который так и норовил опуститься под воду.

Хлеб и вяленое мясо однозначно пропали, только несколько яблок плавали на поверхности. Одеяла и подушки вымокли настолько, что вытаскивала я их до самого утра. То же касалось сменной одежды. К рассвету я просто выбилась из сил и где упала в траву, там и заснула, но долго не проспала.

Тучка щекотал мое лицо, перебирая волосками и заслоняя собой палящее солнце.

— Ру, — произнес он нетерпеливо, что переводилось как: «Смотри».

И я посмотрела. Присела, невольно охнув от боли, прострелившей плечо, и обратила внимание на целую стопку цветов. Розовые лепестки играли на солнце капельками росы.

— Цветы? Спасибо, Тучка, — умилилась я неожиданному, но несколько несвоевременному сюрпризу.

И вот честное слово, он просто взял и закатил глаза. Еще и вздохнул так, будто ему досталась самая глупая в мире фея. Наверное, так и было. Не зря же именно он прибился ко мне. Только я сомневалась, что Тучка был моим личным аухом, а не волшебным существом Айи. Все-таки я до сих пор занимала ее тело, вместо того чтобы обзавестись своим. Еще бы знать, как это сделать.

— Я не понимаю, чего ты хочешь, — покачала я головой, осматриваясь по сторонам.

Впереди была даже не река — котлован, а то и вовсе яма с дождевой водой, в которую и угодила скатившаяся по склону карета. Далеко за ней — поле, за которым непреступной стеной стоял темно-зеленый лес.

— У-руру! — возмутился Тучка тем, что я на него не смотрю.

— Прости. Очень красивые цветы. Цветы!

От осознания я даже голос повысила. Так вот оно что! Аух приволок мне цветы, из которых феи собирают волшебную пыльцу.

— Я должна собрать пыльцу? — уточнила я и, получив в ответ энергичные кивки, взяла один из бутонов.

Осторожно потянувшись, притащила поближе книги. В той, что отвечала за теорию, необходимая информация не нашлась, так что я открыла вторую. Что удивительно, книги от воды совершенно не пострадали — ни страницы, ни кожаные обложки.

— Итак, — пробормотала я вслух, несколько нервничая оттого, что собираюсь совершить колдовство. — Волшебную пыльцу можно получить абсолютно из каждого цветка, но свойства ее будут зависеть от самого растения. Использование пыльцы называется простейшим колдовством, потому что фея не прибегает к силам Матери Природы. Получение пыльцы из цветка для феи такое же обычное умение, как и дышать. Чтобы цветок отдал свою пыльцу, его нужно просто попросить. Вроде бы звучит несложно. Осталось понять, что это за цветок… Ауч! — взвыла я, когда аух прыгнул мне на плечо. — Ты чего дерешься?

— Ри-ру.

— Лечить? Этой пыльцой можно лечить?

К исполнению я приступила тут же. Честно говоря, мне еще не приходилось разговаривать с растениями, но к этому важному делу я отнеслась со всей ответственностью, прекрасно понимая, что от этих милых цветочков фактически зависит мое здоровье.

Я ведь не могла здесь сидеть до тех пор, пока меня кто-нибудь не обнаружит. Уже то, что гвардейцы, отправленные вместе со мной, меня до сих пор не нашли, говорило о многом. Видимо, ни найти, ни спасти меня никому не суждено, так что оставался лишь вариант брать все в свои руки. При таком раскладе хотелось бы быть здоровой.

Нежно-розовая пыльца была похожа не мелкие блестки. Словно невесомая пыль, она переливалась на солнце — чарующе, завораживающе. В душе рождалось что-то теплое, легкое, словно тонкая ажурная паутинка. Я точно знала, как ей пользоваться — однажды я бросила в герцога де Зентье целый мешок с пыльцой другого цвета, — так что просто посыпала порошком свое плечо.

Боль истончалась, припухлость спадала прямо на глазах. Неуверенно пошевелив рукой, я улыбнулась и потянулась к остальным цветам, чтобы получить еще немного пыльцы для своих царапин и для Тучки — исключительно на всякий случай.

Мало ли, может, он тоже сильно ударился?

— Отлично, а теперь давай-ка разберемся с остальным. Предлагаю начать с завтрака.

Два яблока никак нельзя назвать полноценным завтраком, но выбирать было не из чего. Пока ели, я листала учебник по магии, отыскивая то, что могло бы пригодиться прямо сейчас.

Так мы смогли высушить одеяла, подушки и вещи и уменьшить их, чтобы они занимали меньше места. Сумки у меня не было, а тащить за собой сундук с вещами возможным не представлялось, так что одна из подушек пошла на подобие наплечного мешка.

Пока Тучка барахтался в перьях, я переоделась в штаны и рубашку и сложила все наши скромные пожитки. Единственное, что уложила без изменений, это сундучок с травами. В книге было написано, что предметы, так или иначе связанные с магией, чаровать нежелательно, потому что эффект может быть непредсказуемым, а мне очень не хотелось все испортить. Неизвестно, как поведет себя запирающий артефакт на сундуке.

— Ну что, Тучка, попробуем сходить за помощью? — взяла я ауха на руки, ныряя пальцами в поясной мешочек с монетами.

На ощупь отыскав небольшую коробочку, которая была выдана мне на крайний случай, я достала из нее синюю горошину диаметром не больше сантиметра. Сопроводительная записка лежала на дне — в ней были указаны слова, активирующие портал, настроенный на герцогский замок. Собственно, именно из-за ее наличия я до сих пор и не ударилась в панику, однако мои надежды были преждевременны.

В отличие от книг, бумага не была зачарованной, и от воды чернила неизбежно вымылись, оставляя лишь темные разводы.

— Ру? — погладили меня по руке.

— Капец, — подтвердила я, обращаясь к Тучке.

Дальнейшие десять минут я провела за перелистыванием страниц, но в книгах ничего о порталах не было сказано. Видимо, эта информация не была предназначена для маленьких фей, но нам с аухом легче от этого не стало.

— Придется искать гвардейцев самим, — вздохнула я, поглядывая на склон, на который нам предстояло забраться. Только для начала…

Представив в мельчайших деталях свою рыжую подругу, я сменила внешность — исключительно на всякий случай. Не то чтобы я подозревала гвардейцев в неверности герцогу, но на этот раз решила перестраховаться. Главное — не заработать себе паранойю и не бояться каждого куста.

Поднявшись по склону, я пошла в обратную сторону. Понимала, что фактически возвращаюсь, лишь увеличивая путь, но судьба возницы и гвардейцев меня действительно волновала. Первые предвестники проблем повстречались нам с Тучкой уже через полчаса, хотя ночью казалось, что от места сражения мы отъехали совсем недалеко.

— Кровь, — произнесла я очевидное, глядя на темные пятна, занимающие дорогу. Оглянувшись по сторонам, попыталась отыскать следы, но следопыт из меня был так себе. Кроме сломанной ветки у ближайшего дерева, мы с аухом ничего не нашли.

И вот тут варианта было два. Или гвардейцы сумели спастись и ушли за подмогой, или… О втором «или» лучше не думать.

— Ри-ру, — пробурчал мой мохнатый друг.

— Ты прав, лучше здесь не задерживаться. Неизвестно, как далеко ушли нападавшие и ушли ли вообще.

Чем больше я шла дальше по дороге, тем сильнее палило солнце. Вернувшись к месту крушения дормеза, мы едва нос к носу не столкнулись с разбойниками. По крайней мере, непрезентабельный вид двоих мужчин, шныряющих у кареты, тонко намекал именно на их принадлежность к людям не очень хорошим. И как мы с ними разминулись?

Я-то шла по главной дороге, а они? Или по низу, или по верху, прячась среди деревьев, — другого я не придумала. И да, это была хорошая идея. Понятно, что далеко от дороги мне отходить нельзя, — все-таки пешком я навряд ли быстро смогу добраться до места, а значит, нужно кого-то поймать, но и открыто светиться после увиденного мне не хотелось, так что за крутым поворотом я свернула в ближайшие кусты.

Там и шла, пугаясь треска ломаемых под ногами веточек и криков обитателей леса. Еще помнила те лианоподобные растения, так что дальше, чем на три шага, не отходила. И наверное, я бы даже смогла пройти весь день с периодическими остановками, если бы окрестности вдруг не огласило громкое: «Помогите!»

Замерев на мгновение, мы с Тучкой переглянулись. Я пыталась понять, с какой стороны кричат, но пока еще не решила, спешить на помощь или быстренько уносить ноги в другом направлении.

— Помогите! — продолжали кричать откуда-то из глубины леса, но явно уже из последних сил. Голос был даже не мужской, скорее мальчишеский.

— И не смотри на меня так, — обратилась я к ауху, который всем своим видом показывал, что надо бы пойти и помочь. — А если это ловушка?

Покрепче обняв Тучку, я успела сделать целых три шага, прежде чем раздалось очередное: «Помогите!» И вот скажите мне, какого черта ноги понесли меня в лес? Вот и я не знала, но упрямо шла на голос.