Дом без воспоминаний

Донато Карризи, 2021

Старая женщина каждое утро неизвестно почему просыпается в одно и то же время и едет в глухой лес, где однажды находит двенадцатилетнего мальчика. Мальчик жив и здоров, однако не в состоянии объяснить, что с ним произошло: он вообще не говорит. Единственный, кто может помочь, – Пьетро Джербер, флорентийский гипнотизер, специалист по работе с травмированными детьми. Джербер, еле переживший все, что выпало на его долю в романе «Дом голосов», берется за дело, голос к мальчику возвращается – и голос этот рассказывает чужую и очень страшную историю. Историю, случившуюся много лет назад; в ней были похищения, исчезновения, убийства, взрывы, а также орки – и ребенок, который заблудился во взрослом мире необъяснимой жути и так и не смог найти выход. Джербер слушает, постепенно погружаясь в кошмар, – а за ним наблюдает сказочник, хранитель сказок, от которых стынет кровь…

2

— У меня до сих пор ноги в песке, — посетовала Лавиния. — Нужно было сполоснуть, прежде чем заходить в дом, теперь разнесу повсюду.

— Не страшно, — сказал Пьетро Джербер.

— Надеюсь, я достаточно намазалась кремом: в прошлом году ужасно обгорела, — заволновалась девочка.

— Все в порядке, — успокоил ее Пьетро. Потом, пытаясь развеять ее тревогу, сменил тему. — Ты хорошо поплавала?

— О да, — отвечала девочка, довольная. — Заплыла далеко-далеко, до самых буйков.

Одна из причин, по которой он привел Лавинию к морю: психолог знал, что плавание успокаивает ее.

— Зачем мы сюда пришли? — подозрительно осведомилась она.

— Затем, что важно начать сначала…

Лавиния задумалась, взвешивая его слова.

— Начать сначала… — повторила она.

— Я еще ни разу не бывал в твоей комнате, — подхватил Пьетро, чтобы не потерять нить.

Девочка огляделась.

— Когда-то в этой комнате жила мама, когда ей было столько лет, сколько мне. Я оставила все, как было, ничего не трогала.

— Почему?

— Потому что знала, как она всем этим дорожит и как ей не понравится, если я стану клеить на стены постеры и убирать ее вещи с полок. Коллекцию раковин, например.

— Расскажешь мне что-нибудь о доме, а?

Лавиния задумалась.

— Это домик бабушки, она тоже девочкой приезжала в Форте… Думаю, его построил ее дед, тот, что владел судоверфью.

— Тогда он совсем старинный.

— Да, кажется, есть какое-то название для витражей с большими яркими цветами и для стен, расписанных вьюнками. Бабушка мне все время говорила…

— Стиль либерти, ты хочешь сказать.

— Вот именно! Просто на языке вертелось! — От улыбки на ее щеках появились ямочки.

— Сколько времени ты здесь не была? — спросил детский психолог.

Но девочка сменила тему.

— Такая толпа сегодня на пляже, — пожаловалась она. — На «Аннетте» целые семьи с детьми, какой-то мальчишка строил замок из песка прямо рядом с нашим зонтиком.

Джербер рассудил, что Лавиния еще не готова принять истинную причину, по которой они прибыли сюда, и решил ей подыграть.

— Тебе идет этот лазурный купальник.

— Правда? — просияла она, польщенная.

— Правда, — подтвердил Пьетро.

— Вообще-то, я бы его не надела, если бы вы не настаивали. Мне было неловко, не мешало бы похудеть на пару килограммов: глядите, какие складки жира.

— А я, знаешь ли, думаю, что купальник на тебе прекрасно сидит.

Лавинии было четырнадцать лет, и мать привела ее к Пьетро Джерберу, потому что девочка перестала видеть себя такой, какой она была в действительности. Кожа да кости, весом не более тридцати килограммов. Но психолог не был уверен, что лечение приносит пользу. На протяжении бесчисленных сеансов он обнаружил нечто вроде барьера у нее внутри. Его воздвигла сама Лавиния. Мало-помалу Джербер подходил к нему все ближе. Барьер из воображаемого жира был необходим для того, чтобы помешать боли захлестнуть ее. Вместе с тем, однако, он не давал проникнуть и всему прочему — в частности, пище, необходимой для выживания. Если сразу убрать блок, может произойти катастрофа. Вместо того чтобы разрушить преграду, Джербер хотел, чтобы Лавиния заглянула в щелку.

Однако то, что ждет по другую сторону, вряд ли ей понравится.

Но пока основная проблема доктора Джербера состояла в том, что девочка плохо поддавалась гипнозу. Поэтому он попросил у ее матери разрешения привести ее в домик у моря, где Лавиния, по ее собственному признанию, провела самые прекрасные мгновения своей еще недолгой жизни.

— Кто ночует в комнатах рядом? — спросил гипнотизер.

— Справа — мамина новая спальня, — тут же ответила девочка.

— А слева?

Лавиния помрачнела.

— Ничего, там ничего нет, — заторопилась она. — Там пусто.

— Ты уверена? — поддел ее Джербер. — Может, пойдем посмотрим?

Девочка немного подумала.

— Сейчас не хочется.

— Ну же, вперед, дай мне руку, я с тобой, мы это сделаем вместе. Это совсем не трудно…

— Ладно, — робко согласилась она.

Для Джербера это был существенный прорыв. Он позволил ей идти впереди, сам двигался следом.

— Дверь заперта, — заявила Лавиния, едва они подошли.

— Но в замочной скважине ключ, видишь? — подбодрил ее психолог.

Лавиния никак не решалась.

— В чем дело? — спросил он, хотя уже знал ответ. Перед ними не просто дверь, а граница. Запретная комната. Если Лавиния войдет, ее жизнь изменится навсегда. А к этому она не была готова. Пока.

Она заговорила резко, почти злобно:

— И что же случится там, внутри: вы попробуете гипнотизировать меня, как раньше? Может, примените какой-то новый трюк…

— Я уже объяснял тебе, как это работает: у меня нет никакой власти, ты все решаешь сама. Если ты не захочешь, я не смогу проникнуть в твой разум.

Ее дыхание участилось. Она не спускала глаз с запертой двери, Джербер это знал.

— Я не хочу здесь оставаться, пойдем отсюда, — решительно заявила она.

— Рано или поздно ты должна будешь открыть эту дверь, Лавиния. Тебе самой это известно.

— Не сегодня, не сейчас.

Но Джербер настаивал:

— Что там, в той комнате? Чего ты так боишься?

— Не сейчас, прошу вас, пожалуйста. — Теперь она умоляла.

— С тобой ничего не случится, я рядом, — попробовал Джербер вселить в нее уверенность.

Помолчав немного, девочка спросила:

— Это правда, что вас называют улестителем детей?

— Да, — признал гипнотизер.

— То, что вы хотите сделать, точно не причинит мне вреда?

Девочка спрашивала, можно ли ему доверять. Ощутимый шаг вперед.

— Я открою тебе один секрет, хочешь?

— Хочу, — ответила она, чуть расслабившись.

— Какое сегодня число?

Вопрос застал ее врасплох.

— Точно не помню… — смутилась она. — Какое-то февраля.

— Вот именно, — подтвердил Джербер. — Тебе не кажется странным, что в феврале стоит такая жара и что ты даже искупалась в море?

— Да, в самом деле, — признала девочка. И вдруг поняла. — Мы не в домике в Форте-деи-Марми… Мы у меня в голове…

Джербер промолчал.

— Невероятно, — продолжала Лавиния, все еще не веря. — Все такое… настоящее.

— Твой разум сейчас — самое безопасное место в мире, Лавиния. Верь мне, здесь с тобой не может случиться ничего плохого.

— Вы это имели в виду, когда недавно сказали, что мы должны начать все сначала?

— Да, — признался он.

— Не нравится мне тут, не нравится мне это начало. — Девочка уже задыхалась. — Я хочу уйти, как мне отсюда выбраться?

К сожалению, эксперимент не принес ожидаемых плодов, и Джербер не мог принудить ее остаться.

— Хорошо, как пожелаешь, — проговорил он мирно. — Сейчас ты услышишь звук, не пугайся.

— Уже слышу, — подтвердила девочка.

То был размеренный металлический стук. Он все время служил фоном, только с какого-то момента исчез в подсознании Лавинии вместе с ощущением реального мира.

— Давай вместе посчитаем от десяти до нуля… Ты готова?

— Да.