Ох уж эти помидоры, или Мои приключения

Дмитрий Сысоев

Молодая, почти семейная пара находится в самоизоляции на своей даче. Он копается в теплице, собирая урожай помидоров, а его подруга консервирует их и складывает на хранение в погреб. Вдруг их разделяет сверхъестественное явление, он переносится в 1730 год, а его возлюбленная просто исчезает.

ГЛАВА 3

Проблемы

Выйдя из леса, мы пошли по единственной дороге, около той избы с демоном по-прежнему тусовался народ, видно, обсуждали, как его изловить, пёс меня узнал, но на этот раз просто стоял и смотрел, даже не рычал. Мы быстро прошли деревню, в конце я увидел открытую повозку, запряжённую белой лошадью, в ней сидел мужик, этот хоть был подстрижен, увидев Софию, он ожил и сказал:

— Ваша светилось, вы в порядке? Я уже на ваши поиски собрался.

— Да, — ответила она и стала меня представлять, — Василий, это мой хороший знакомый, его светлость князь Сергей Алексеевич, он с нами поедет.

Мужик привстал, крутя головой в поисках князя, когда его не обнаружил, перекрестился и стал что-то бубнить себе под нос. София пригласила меня в эту повозку, на карету это, конечно, похоже не было, но выглядела она сносно. Вспомнил реакцию мужичка, получается, он меня не видит, с опаской протянул руку к этой чудо-каталке, и точно, мои опасения сбылись, рука просто прошла насквозь, это уже переходит все границы. Сказал я это, похоже, вслух, так как София даже переспросила:

— Какие ещё границы, и кто переходит?

Мне пришлось ответить, чтобы она ехала, а я пойду за ней пешком.

— Князь, — возразила она, — довольно шуток, скоро стемнеет.

Но я настоял на своём, она села и сказала:

— Василий, трогай.

Они поехали, а я поплёлся за этой телегой, как вдруг позади услышал то ли шаги, то ли шуршание, опять стал гадать, оглядываться мне или нет, потом всё-таки рискнул. За мной крался этот пёс, он был очень близко и меня вынюхивал, похоже, этот зверь для себя решил, что пока меня не покусает, не успокоится, я ему сказал:

— Кыш, сидеть, иди домой.

На этот раз он, судя по всему, услышал, так как притормозил и уселся, но по-прежнему недобро провожал меня взглядом. Повозка уехала уже довольно далеко, а я всё думал, интересно, насколько её дом близко, так как силы у меня были на исходе, я устал не столько физически, сколько вымотался морально, да ещё жрать хотелось. Вдалеке уже виднелась опушка леса, повозка там остановилась, рядом стояла София, когда я доплёлся, она сказала:

— Князь, хватит капризничать, эта повозка ненамного от вашей отличается, я же на ней еду и ничего.

Мужик смотрел на неё уже с опаской, так как никак не мог понять, с кем она беседует, но спросить не решался, немного помявшись, я спросил:

— А можно я тебя просто Соня звать буду?

— Конечно, — улыбнулась она, — в этом и был ваш каприз?

— Нет, — помотал я головой, — у меня большие проблемы.

— И в чём они у вас выражаются?

— Да так, пустячок один.

Я провёл рукой по повозке, Соня вся аж побледнела, после чего набралась смелости и ко мне прикоснулась, я это почувствовал, но она на этом не успокоилась и дёрнула меня за рубаху, после чего сказала:

— Ой, приношу свои извинения.

Я просто улыбнулся, мне пришлось даже попытаться погладить лошадь, но эффект был прежним, тогда она спросила:

— И давно с вами такое?

— Да нет, утром ещё вроде всё нормально было.

— Может, вы всё-таки попробуете сесть, вдруг удастся.

— Ну, если ты так настаиваешь.

Я пошёл к входу в повозку, пройдя её насквозь, вернулся к Соне с другой стороны, она стояла и крестилась, потом ещё раз внимательно на меня посмотрела и спросила:

— А вас часом никто не убил?

— Очень смешно, — ответил я, опять достал бутылку с водой и сделал глоток.

— Позволите мне посмотреть?

— Да смотри.

Протянул ей бутылку из-под чая Липтон, она долго её изучала, потом заявила, что впервые видит такое, открыв, понюхала и посмотрела на меня, хотела, видно, спросить, но я её опередил:

— Конечно можно.

Она с удивлением на меня взглянула и с большой опаской сделала глоток, после чего изумилась:

— Да это же обычная вода.

— Да, она самая.

Я достал сигарету и закурил, она также попросила посмотреть, как ни странно, с сигаретами она очень быстро разобралась и удивления они особо не вызвали. А вот зажигалка её привела в полный восторг, она даже пламя пощупала, после чего засунула палец себе в рот, видно, обожглась. Мужичок уже перевернулся к нам и уселся поудобнее, разглядывая, как его хозяйка спятила, но, когда он увидел дым и учуял запах табака, спрыгнул с повозки и отбежал на безопасное расстояние, Соня у него спросила:

— Василий, с тобой всё в порядке?

Тот помотал головой, она удивлённо обратилась ко мне:

— Впервые его таким вижу.

— Он меня не видит, — объяснил я ей, в чём дело, — а видит только тебя, как ты разговариваешь сама с собой, и думает, что ты просто спятила.

Но она мне не поверила и очень грубо, если честно, даже не ожидал от неё такого, позвала Василия, тот обречённо поплёлся к ней:

— Да, ваша светлость.

— Так, скажи мне, только честно, ты видишь рядом со мной князя?

Он помотал головой, а я в это время состроил ему рожу и показал язык, чем вызвал у Соньки смех, который ещё больше напугал Василия, так как он стал креститься без остановки. Не знаю, сколько бы мы так стояли и разбирались, если бы из леса не выехала лошадь, запряжённая в телегу с дровами, которой управлял опять нестриженный бородатый то ли дед, то ли мужик в лохмотьях и лаптях. Я оглядел ноги Сони, на ней были самые обыкновенные туфли из замши, но, так понимаю, очень дорогие, если судить по лаптям, а у Василия сапоги из кожи, они ему, видно, по службе полагались, как и одежда. Этот волосатик остановил телегу, сразу подскочил к нам и поклонился Соне, потом спросил:

— Ваша светлость, что-то случилось? Может, помощь нужна?

— Да, нужна, — строго ответила она ему, — скажи мне, мил человек, кто стоит рядом со мной?

Он с опаской оглядел её и Василия, наверное, понял, что вопрос с подвохом, но ответил:

— Ваша светлость, вы тут одна стоите, если не считать его, — и ткнул пальцем в Василия.

— Точно? Ты тут больше никого не видишь?

— Крест даю, — он перекрестился.

— Ладно, не смею задерживать, свободен, — скомандовала она ему.

Да, командовать у неё лихо получалось, видно, девка была не из простых, мужичок поклонился, не оглядываясь, сел в свою телегу и по-быстрому удалился восвояси.

— Ладно, — продолжила Соня, — Василий, ты тогда езжай вперёд, а я за тобой пойду, пройтись мне нужно.

— Слушаюсь.

Он быстро забрался обратно и, не торопясь, поехал, Сонька повернулась ко мне:

— Ну что князь стоите, пойдёмте тогда вместе и желательно побыстрее, а то скоро стемнеет, а у нас тут волков полно водится.

— Кто тут водится? — переспросил я.

— Волки, и они злые.

Я сразу прибавил ходу, Соня задумчиво спросила:

— Ну и что мне прикажете делать с вашим недомоганием?

— Да понятия не имею, всё, что хотите, на ваше усмотрение.

Мы быстро пошли по дороге, она поинтересовалась моей супругой, на что я сказал, что пока не женат, но была подруга, и её больше нет, она только произнесла:

— Какой ужас, сочувствую вам.

Объяснять, что с ней случилось, у меня не было никакого желания, потом я спросил про её супруга, она рассмеялась и сказала, что она не замужем и этим сильно бесит тятеньку, тот очень старается ей женихов сватать.

— И что, они вам не подходят? — заинтересовался я.

— Видно, — улыбнулась она, — ещё нет такого суженого, за которого бы я вышла.

Кто такой этот тятенька, я так и не понял, но уточнять не стал, когда мы добрались до её дома, на улице уже стемнело, встречала её тётя и сразу отчитала, что ей не стоит по вечерам одной так далеко от дома отходить. Потом она поинтересовалась, что та сделала с её Василием, на нём лица нет, Соня просто мило улыбнулась. Судя по всему, девчонка оказалась смышлёная и не стала меня представлять, зато к нам подошёл, виляя хвостом, огромный пёс, она его погладила и спросила:

— Что Тимофей, соскучился?

Тот к ней прижался, потом спокойно обнюхал меня, при этом продолжая вилять хвостом, Соня предложила:

— Погладьте его, он не кусается, — я протянул руку, а она опомнилась, — ой, извините, совсем забыла.

Но, как ни странно, мне удалось его погладить, и тому вроде даже понравилось, Соня удивилась:

— Ничего не понимаю.

Она быстро пошла догонять тётю, когда её остановила, стала крутиться вокруг, со стороны это очень странно смотрелось, тётя на неё даже прикрикнула:

— Ты можешь стоять спокойно, а то крутишься, как егоза, что у тебя там случилось?

— Ты рядом с Тимофеем видишь кого-нибудь?

Тётя внимательно вгляделась и ответила:

— Рядом нет, а вот на нём вижу блох, — она засмеялась и добавила, — давай иди быстрее ужинать.

Соня ответила, что скоро спустится, так как ей нужно переодеться, тётя вошла в дом, а она вернулась ко мне:

— Очень странно, почему я вас вижу, собака тоже, а другие нет? Пойдёмте тогда в дом, я вашу комнату покажу.

— Ты могла бы называть меня на ты, а лучше просто Сергеем, без всяких там светлостей?

— Как изволите, Сергей, — улыбнулась она.

Она взяла меня за руку, мне было очень приятно, мы пошли в дом, это был, даже по нашим меркам, огромный особняк в два этажа с колоннами, смотрелся он впечатляюще, до нашего времени, видно, не дожил. В дом мне попасть было не суждено, я не сумел встать даже на первую ступеньку, а их там было штук пятнадцать, Соня с испугом смотрела на меня, но больше удивился пёс. Он шёл рядом, когда увидел меня почти по колено замурованного в этих ступеньках, стал носиться по кругу, наверное, решал, что ему предпринять.

— И как нам быть? — озадачилась Соня, — Давайте попробуем гостевой дом.

Мы направились к другому строению, но там меня ждал тот же самый сюрприз, осмотрели сарай и хозяйственную постройку, везде одно и то же, зато конюшня почему-то сработала. Я потрогал сено и даже взял его в руки, а когда мы проходили мимо лошадей, их там было штук пять в загонах, одна из них мной заинтересовалась, мы подошли, она высунула свою огромную морду наружу и лизнула меня, я её погладил.

— Ничего не понимаю, — опять удивилась Соня, — давайте на других попробуем.

Но там всё было безрезультатно, другие лошади меня не замечали, и моя рука проходила сквозь них. Мы прошли в угол конюшни, там стоял стол среднего размера, ну не стол, конечно, а просто сбитые доски, и такие же лавки с двух сторон. В начале я потрогал, вроде дерево, потом сел, всё нормально, Соню это порадовало, она сказала, что сейчас сбегает за ужином и ушла, а я остался сидеть уже почти в темноте, так как на улице совсем стемнело, а электричеством тут не пахло. Стал размышлять, может я умер, так как других объяснений этому не было, ещё мне очень не нравился этот 1731 год и дата. С другой стороны, можно сказать, повезло, звери меня пока не сожрали, на вилы никто не посадил, правда, может всё ещё впереди, зато встретил Соню. Тут услышал, как кто-то крадётся и сопит, меня это сильно напугало, почувствовал на руке холодный и мокрый нос, потом её лизнули. Это был Тимофей, он уселся рядом, я его погладил, интересно почему тот пёс тоже меня видел, но для него я был нематериальный?

Соня вернулась только минут через тридцать и стала извиняться, что её задержала за ужином тётя, она притащила целый поднос всякой всячины и подсвечник с тремя свечами, я зажёг их спичками, тем самым вызвав у неё восторг. С едой тоже оказалось всё не так просто, фарфоровые тарелки и лежавшая на них еда мне были не доступны, хотя курица пахла просто замечательно. А вот из деревянной миски я смог взять картошку и солёный огурец, вилки, конечно, тоже были не для меня. Соня быстро убежала и через несколько минут притащила другой поднос, там уже было тушёное мясо в деревянной тарелке, деревянная ложка и кружка, плюс овощи и фрукты. С мясом подфартило, я отлично поужинал, из овощей был доступен только помидор, с фруктами облом, а вот с ягодами срослось.

— Может, хотите что-то выпить? — спросила Соня.

— Да, спасибо, не откажусь.

Но тут тоже оказалось всё не просто, мне подошла только брусничная наливка, выпил две рюмки подряд, стало как-то легче, Соня сидела напротив и разглядывала меня. Когда я предложил, чтобы она себе тоже налила, она в начале возмутилась, а потом пояснила, что она ещё маленькая, ей пить нельзя. Я немного знал историю этого времени, что девчонок выдавали замуж чуть ли не в двенадцать лет, а ей явно больше, ну и выдал это, она смутилась. Выпив ещё рюмашку, я закурил, и тут, как назло, в конюшню забрёл Василий. Увидев её за этим грязным столом, сидящую при свечах в компании собаки с графином спиртного и закуской, он встал, как вкопанный, пытался, видно, подобрать слова, но вышло у него не ахти, так как он только и смог сказать:

— Ваша светлость, вы что тут забыли?

— Иди, куда шёл, — отмахнулась от него Соня, — со мной всё хорошо.

Тот немного покрутился на месте, вспоминая, наверное, куда он должен был идти и, перекрестившись, вышел. Мне стало интересно, сколько ей лет, я задал этот вопрос, чем ещё больше её смутил, видно, в те времена это было под запретом, хотя и у нас женщины предпочитают не говорить о своём возрасте. Наливка меня приободрила, даже в жар кинуло, я засучил рукава на своей шёлковой рубахе и расстегнул её почти до пояса, Соня от этой картины чуть в обморок не свалилась. Немного повисела, потом её, видно, отпустило, она налила в мою рюмку наливки, залпом выпила и долго морщилась, наверное, это её первый опыт употребления алкоголя, хотя наливка была градусов пятнадцать от силы, правда, ягоды очень кислили.

— Князь, — пробормотала она, — что вы себе позволяете в присутствии дамы?

Меня, похоже, наливочка уже прихватила, я произнёс:

— Да расслабься ты, лучше расскажи, где живёшь, где учишься, чем вообще занимаешься?

После этих слов она впала в ступор, сидела, не шевелясь, и разглядывала меня, и тут я понял, в чём дело. Раньше женщины, а тем более молодые девушки не видели мужчин в таком виде, стал застёгивать пуговицы, когда дошёл до середины, она ожила:

— Да не нужно, если вам так удобно.

Если честно, выглядел я совсем неплохо, так как занимался спортом, поэтому тут было на что посмотреть, налил себе ещё, но выпить не успел, она это сделала за меня. Потом уставилась на мою цепочку с крестиком на шее и сказала:

— Я впервые вижу такое украшение, если вы не возражаете, можно посмотреть?

Я стянул с себя цепочку и протянул ей.

— Ого, какое тяжёлое, — покрутив её в руках, сказала она, — это же золото?

— Ага, — ответил я, выпил и закусил крыжовником.

— Красивое, а на руке это что у вас?

— Мы же договаривались, — возмутился я, — что на ты общаемся.

Она извинилась, я снял с себя золотой браслет и часы, с браслетом она разобралась очень быстро, а вот часы её озадачили:

— Вы князь, наверное, очень богатый, вот бы вас с моим тятенькой познакомить.

Её слова мне совсем не понравились, мы просидели ещё, наверное, минут сорок, графин опустел, она вскочила и убежала. Появилась минут через двадцать, уже переодетая в красивое платье, явно не для посиделок в конюшне, и с полным графином, хотела, видно, произвести на меня впечатление, и ей это удалось. Наливка, похоже, сделала своё чёрное дело, и меня понесло, я стал гнать пургу:

— Так, Сонька, — заявил я ей, — хочу тебе признаться, я не из этих мест.

— Это я уже поняла, — мило улыбнулась она.

— Нет, не так, я не из этого времени.

— Это как? — озадаченно спросила она.

— Да очень просто, я из далёкого будущего, а если точнее, из 2020 года.

Судя по всему, она в это просто не въехала:

— Да ну вас князь, вы очень странно шутите.

Но я продолжал, вынув спички, зажигалку и сигареты:

— Ты такое у вас где-нибудь видела?

— Нет конечно, это же заморское.

— Вот и нет, ты читать умеешь?

— Конечно, — обижено ответила она, — и на французском говорю.

В принципе, этот язык я знал неплохо и мог почти свободно на нём разговаривать, сразу на него и перешёл. Глаза у неё стали, как блюдца, я так понял, она им почти не владеет, так, есть в запасе несколько десятков слов и всё, издеваться не стал, перешёл на русский и протянул ей пачку сигарет Мальборо:

— Читай, где сделано.

— Россия, — с недоверием прочла она, — Санкт-Петербург.

— Читай на спичках.

Там была Калуга, на зажигалке надписи были затёрты, протянул бутылку с водой, там опять Россия, потом снял часы, там тоже Россия, она растерянно сказала:

— Я уже ничего не понимаю, у нас такое не могут производить, я бы у тяти видела, у него первого все новые штучки появляются.

— Ну вот ты сама и ответила на этот вопрос, это всё из будущего.

Она с недоумением смотрела на меня, я нащупал в кармане телефон, достал и протянул ей большой смартфон:

— Вот тебе доказательство, смотри.

Она долго крутила его в руках и рассматривала со всех сторон:

— Стеклянный, холодный, а что это?

— Иди сюда, поближе сядь.

Она сначала вскочила, потом, видно, опомнилась и очень аккуратно присела на расстоянии, я включил смартфон:

— Смотри, видишь дату и год?

Она просто кивнула, включил камеру, вытянул телефон перед собой и сделал снимок, вспышка её сильно напугала, после этого перевёл на видео, она молчала и смотрела, потом спросила:

— Ты что делал?

— Фотографии.

— А это что такое?

Вспомнил, что вряд ли они у них были в это время, стал объяснять:

— У тебя есть твои портреты?

— Да, я художнику раз в год позирую, он их маслом пишет.

— Ну а я вот этой штукой их делаю.

Показал ей фото, что тут началось, начиная от демонов, кончая тем, что я её душу похитил и там запер, мне минут пятнадцать пришлось её успокаивать, удалось только потому, что она очень любопытная. Мы поснимали лошадей, Тимофея, видео с голосом, она уже была очарована. А когда я нашёл пару фантастических фильмов, несколько роликов рекламы нашей фирмы, один мультфильм и кучу музыки, (мы, конечно, не всё смотрели, а только отрывками) она пришла к выводу, что и она уже умерла. Календарь на неё тоже произвёл незабываемое впечатление, а калькулятор всему этому положил конец — она мне поверила. Мы просидели до 12 ночи, улёгся я на сеновале в самом дальнем углу, был уже прилично выпивший и вымотанный, поэтому мне было без разницы, где спать. Компанию мне составил Тимофей, Сонька долго извинялась за то, что ей не удалось меня устроить на ночлег, как полагается, пожелала мне спокойной ночи, нагнувшись, поцеловала в щёчку, после чего сразу убежала, а я уснул.

Проснулся от того, что замёрз, как собака, (про Тимофея этого не скажешь, он наслаждался моей компанией), и от громких возмущений Василия:

— Ой, батюшки, что творится с девицей, совсем от рук отбилась.

Убирая остатки закуски и пустой графин после нашей пьянки, он заметил Тимофея и давай на него орать:

— Ты что тут разлёгся, окаянный, ну-ка быстро пошёл отсюда.

Тимофей неохотно встал, лизнул меня прямо в лицо и недовольно пошёл прочь из конюшни, я посмотрел на время, было 30 августа, 4.30 утра, подумал, очень мило, часы работают, но как-то странно. Встал, допил остатки воды из бутылки и вышел на улицу, народу там, по сравнению со вчерашним днём, было много, под ногами носились куры, вдалеке крякали утки. Отойдя немного в сторону, осмотрел конюшню, она меня не впечатлила, а дом оказался деревянный, фасад был чем-то отделан и покрашен. Увидел колодец и сразу направился к нему, там как раз вытаскивала ведро воды женщина, наверное, служанка, увидев меня, она поклонилась и спросила:

— Барин, что же вы в такую рань встали?

— Вы что, — не найдя ничего умнее, спросил я, — меня видите?

— Да бог с вами, — она перекрестилась, — конечно.

— Можно я умоюсь?

— В дом идите, что вы тут на виду будете умываться.

— Нет, я тут хочу.

Она взяла черпак, налила туда воду и стала мне поливать, вода оказалась ледяная, я очень быстро пришёл в себя. Когда попросил попить, она ответила, что сейчас принесёт горячий чай и поесть, я ответил:

— Спасибо, только, пожалуйста, в металлической или деревянной посуде.

Эта просьба поставила её в тупик, а я спросил:

— А Сонька проснулась?

— Что вы барин, она только не раньше полдня глазки откроет.

Улыбнувшись, она пошла в дом, по дороге её встретили три работницы и стали расспрашивать, единственное, что я расслышал, это то, что у Соньки жених появился. Она показывала в мою сторону, те долго всматривались, по-видимому, так ничего и не увидев, они, похоже, поругались. Немного размявшись, я уселся на лавочку, предварительно её потрогав, тут подтянулся Тимофей и уселся рядом, минут через десять появилась служанка с большим подносом, поставив его рядом, она спросила:

— Может вы всё-таки в доме изволите откушать?

— Нет, мне и тут хорошо, а вы можете Соньку разбудить?

— Разбудить, конечно, можно попробовать, но вот поднять боюсь, будет нелегко, а как вас ей представить?

— Скажите, князь Сергей Алексеевич видеть её хочет.

— Ой, извините, ваша светлость, обозналась, к нам такие благородные не заезжают, вы не обижайтесь, — она стала кланяться.

— Довольно, всё нормально.

Конец ознакомительного фрагмента.