Дальний оплот Империи

Дмитрий Султанов, 2019

Человечество, столкнувшееся с неизвестным, но крайне агрессивным врагом, было практически сметено превосходящей мощью. Один за другим падали любые выставляемые барьеры, открывая прямой путь к Земле. Паника от осознания масштабов угрозы разделила людей на части, заставив одних бежать в глубину космического пространства, а других – бороться до самого конца, какой бы он ни был. Оплачивая любые достижения кровью, человечество все больше адаптировалось в этой бесконечной войне на уничтожение, меняя даже себя, чтобы просто на равных сражаться с врагом. Вот только до ее окончания еще далеко…

Глава 1

— Отправишься вместе с абордажной командой и проследишь за успешностью уничтожения команды врага. Мы же в это время займемся остальными кораблями, — бросил коммандер стоящему рядом с ним молодому офицеру, не отрывая взгляд от центрального тактического экрана, на котором отображалась текущая диспозиция.

Навязанный центральным штабом, этот помощник был одним из гвардейцев самого императора, и так просто от него не избавиться. Но вот если он самостоятельно погибнет в бою — это уже совсем другой вопрос. Коммандер Роджер Хош-третий откровенно ненавидел любого рода навязанных ему людей — будь это даже такие умелые спецы, как этот. Уж слишком часто Служба безопасности любила наполнять экипажи его соединения разными шпионами, которые, вместо того чтобы сосредоточиться на войне с норкролами, занимались поисками внутренних врагов там, где их зачастую вообще не было. По крайней мере, в своих людей Хош верил — во имя императора и человечества каждый из них будет с большим удовольствием рвать противника на части. Только он сам может решать судьбу своих людей, никто иной. Такие соглядатаи Роджера не просто раздражали, а скорее бесили именно фактом проверки эффективности его управления. Тем более этот гвардеец, судя по виду, был слишком молод, чтобы обладать каким-то реальным опытом — чистый сосунок. Но это значит, что вполне возможная самоуверенность и желание героизма могут изрядно помочь Роджеру в избавлении от лишнего груза, не вменяя произошедшее в вину самому коммандеру.

— Есть, сэр, — тут же откликнулся молодой парень, не выказывая ровным счетом никаких эмоций. Высоченный, прилично выше среднего имперца, он возвышался над сидевшим за своим капитанским креслом Хошем, походя на неподвижно застывшую статую со скрещенными за спиной руками. Черный костюм на теле, который служил не только защитой при возможной разгерметизации, но и имел возможность гасить часть ударов и подключатся к рабочим местам или броне, не мог скрыть мощную фигуру гвардейца.

Сама униформа была вполне стандартная для флота — массивные ботинки, широкая пластина пояса с многочисленными индикаторами и такая же вдоль позвоночника, доходящая прямо до затылка и попутно обхватывающая плечи дополнительной защитой. Мощные наколенники и налокотники, а также широкие браслеты на предплечьях. Все это, казалось, было навешано на обтягивающий черный костюм ради какого-то странного украшения, но на самом деле было цельной легкой броней. Все утолщения на теле соединялись между собой тонкими вертикальными полосками, которые в случае необходимости могли раскрыться, закрыв тонкой броней всю поверхность тела, но в остальное время не мешали двигаться. Впрочем, все равно защита обеспечивалась в первую очередь не материалом, из которого был сделан этот костюм, а совсем другим, но даже так толща брони могла спасти жизнь. К тому же костюм спокойно обеспечивал автономность на пару часов в условиях открытого космоса.

Каждый член экипажа был одет в такую защитную униформу, и только небольшие отметки на груди рознили их, идентифицируя положение в иерархии соединения одного из гранд-адмиралов. Роджер Хош-третий, как коммандер, обладал тремя скрещенными клинками над символом Четвертого флота, тогда как гвардеец — всего лишь одним мечом, указывающим вверх. Впрочем, знаки, показывающие лейтенантское звание парня, были все равно выше, чем молот рядового или шипастая булава сержанта, а особая отметка небольшой капли крови над клинком указывала на гвардейский корпус самого императора, возвышая его на полступеньки над другими лейтенантами в иерархии милитаристской Империи.

— Могу ли я поинтересоваться планом, сэр? Только в рамках перенимания ценного боевого опыта, — максимально учтиво поинтересовался у коммандера гвардеец. Его ярко-оранжевые глаза внимательно изучали своего командира, практически сканируя. А вот прямые и тонкие черты лица застыли словно маска, абсолютно не двигаясь. Слишком правильные, слишком симметричные и идеальные, словно этот молодой офицер был скульптурой, а не живым человеком. Единственным недостатком, который выдавал в нем последнего, был кривой жуткий шрам, проходящий по всей голове. Его вполне можно было скрыть волосами, но на коротко стриженной под ежик голове он просто бросался в глаза. Будто кто-то тупым ножом пытался вскрыть черепушку гвардейца, и, по мнению Хоша, было откровенно жаль, что не получилось.

— Нет, — подавляя снова всплывавшее раздражение, ответил Роджер. — Выполняй приказ и в следующий раз — молча, — не удержавшись, все же добавил коммандер.

— Есть, сэр, — только и ответил тот, после чего, стукнув себя сжатым кулаком по центру груди, быстро направился на выход из рубки, попутно демонстрируя отличную сноровку в использовании магнитных ботинок, что невольно отметил про себя Хош. Ведь чтобы так шустро перемещаться в условиях невесомости, нужен приличный реальный опыт, которого у парня, по идее, не было. Коммандер даже на мгновение засомневался, насколько зелен это присланный гвардеец, ведь их досье было всегда засекречено под грифом Императора, но затем все же выбросил эту мысль из головы — предстоящий бой был важнее, чем разгадывать прошлое того, кто может не пережить это самое сражение.

Оглядев рубку долгим цепким взглядом, коммандер словно оценивал настрой своего экипажа. Перед глазами Роджера был каждый из специалистов, сидевших почти в самом центре помещения на небольшом возвышении. Прямо перед ним находились пилоты — два специалиста под командованием старшего лейтенанта Вильяма, попутно являющегося его первым помощником. Последний слегка выбивался из вида подтянутых офицеров, лично годами отбираемых и дрессируемых Хошем. Полноватый, круглолицый он, тем не менее обладал навыками на должном уровне, чтобы соответствовать коммандеру. Желающий личной славы, Вильям все же беспрекословно подчинялся приказам, следуя своей природной осторожности и не желая лишней раз раздражать Роджера. Что, собственно, очень подходило статусу первого помощника.

Слева находился боевой отсек, где своими людьми руководили главный оружейник Сорон и главный защитник Тревор. С противоположной стороны была небоевая часть — навигация Валласа и связь Артура. Каждый уже был подключен к кораблю через разъем питания костюма на спине, готовый использовать свои возможности на полную. Никакой паники не ощущалось — уже третий год сражаются в таком составе, и экипаж сработался на отлично, быстро выполняя распоряжения Хоша. Хотя с его жестким контролем по-другому и не могло быть. Любое инакомыслие давилось, и осознание этого факта только сильнее злило Роджера. Его — и проверять?

— Тестовая связь с кораблями, — скомандовал Роджер, приглядываясь к тактической карте. Пять кораблей скрывались на небольшом каменном спутнике, прячась от обнаружения противником. Впрочем, последний еще не появился, а пространство входа в гипертуннель оставалось спокойным. Вот только аналитики крайне точно прогнозировали, что с момента создания последнего опорного пункта в системе НСР-24811У должны были подтянуться подкрепления. Флот императора, демонстративно откатившись назад и позволив норкролам закрепиться, последующим мощным рывком отрезал сразу четыре базы, включая одну из добывающих, оставив всего несколько возможных лазеек. И пока большая часть сил землян показательно атаковала объекты врагов, другая сосредоточилась на уничтожении подкрепления. Мобильные опытные группы, подобные соединению Хоша, могли встретить превышающие силы, но аналитики прогнозировали, что, скорее всего, вначале будут прорывы поменьше — эдакое прощупывание, а уже затем полномасштабное контрнаступление. Роджеру, как одному из коммандеров небольшого соединения, было поручено закрепиться в одной из таких точек.

— Коммандер, все системы в норме, эсминец «Бочка пороха» готов к бою, — первым отозвался старый друг Хоша, капитан Пориан. Вслед за ним тут же пошли отчеты от двух других эсминцев — «Эльбруса-второго», «Секиры ярости», а также идентичного флагману небольшой группы Роджера крейсеру «Костяная коса».

— Отлично, господа. План будет крайне простой — после появления кораблей врага ждем, пока те хоть немного отойдут от гипертуннеля, после чего атакуем. Первый залп будем производить с поверхности спутника, после чего на форсаже идем на сближение и отрезаем их от возможного пути отступления. Абордажные группы с крейсеров возьмут на себя предполагаемый флагман противника, пока остальные ведут огонь по другим суднам. Все ясно?

Ответить никто не успевает. Тревожный сигнал возмущений в гиперпространстве уже вовсю сигнализировал о скором выходе врага, так что Роджер, оскалившись, просто произнес:

— Торопятся к своей смерти. Отлично, господа, отправим их в огненную геенну пораньше. Во имя императора и человечества!

— Во имя императора и человечества! — хором прокричали капитаны вместе со всеми присутствующими в рубке офицерами.

Связь прервалась, а Хош уже переключился на командование собственным кораблем.

— Вильям, скорректировать положение крейсера, чтобы как раз к выходу из гипера врага они были на линии стрельбы. Данные — от Валласа. Артур, обеспечить коммуникацию с кораблями о положении крейсера для дальнейшей атаки. Сорон, Тревор, корабль готов к огневому контакту? — обратился он к главам оружейной и защитной систем.

— Как никогда, сэр. Конечно, сэр, — практически одновременно ответили они, в очередной раз заставляя коммандера удивиться тому, как эти два специалиста научились дополнять друг друга. Иногда казалось, что они даже думать могут синхронно, интуитивно предсказывая, что бы сделал второй. При этом они даже были похожи — оба кряжистые, мощные, невысокие крепыши с грубыми и крупными чертами, делающими их лица крайне выразительными. Только диаметрально противоположный цвет кожи ставил крест на возможной теории, что они близнецы. Но главная их ценность для Роджера заключалась в исполнительности.

— Ричард, готовь абордажную команду. Атака — по команде. Ты старший. Да, и с тобой пойдет наш гость. — Найдя контакт на панели, коммандер связался с главой бойцов, предпочтя лично отдать необходимые команды.

— Есть, сэр. Он… он уже тут, сэр, облачается, — слегка замявшись, мгновенно отозвался лейтенант.

— Ты знаешь, что делать. Уничтожь всех неугодных, — слегка многозначительно скомандовал Роджер. — Отключаюсь.

Маховик военного соединения был запущен, и сотни людей засуетились, готовясь к предстоящему бою. В процессе перемещения коммандеру уже практически не приходилось вмешиваться в отработанное построение, и спаянные экипажи сами знали, что делать в большинстве случаев.

Уже за минуту до предполагаемого выхода прозвучала общая команда на боевую готовность. Черная униформа каждого члена экипажа практически мгновенно полностью покрыла броней их тела, превращаясь в легкий защитный скафандр. Фиксаторы, удерживающие всех на своих местах, усилили свой зажим, а энергия от каждого подключенного пошла сплошным потоком, напитывая все системы корабля. Орудийные бронещиты открывались, а подключенные к пушкам специалисты готовились по команде открыть огонь. Каждое такое орудие находилось фактически внутри более бронированной капсулы, для того чтобы было невозможно поразить их всех разом. Сами же канониры, пусть и пользуясь разной помощью электронных систем, стреляли фактически вручную, отчего каждый из них прогонял все возможные тесты, чтобы быть уверенным в собственном орудии.

Техническая служба успела разбиться по палубам, проверяя правильное размещение внутри корабля, готовая отрезать поврежденные отсеки, чтобы не было утечки драгоценной энергии. Каждый член экипажа, словно отлаженные части оружия, вставал на свое место, превращая корабль в сложный механизм войны, способный извергнуть свою мощь по сигналу коммандера. Соединения всего за десять минут приготовилось к бою, успев к тому же переместиться в нужные точки пространства, и уже буквально сжигали само себя от нетерпения.

— Эй, новенький, тебе помочь?.. — слегка пренебрежительно попытался позвать глава абордажной команды Ричард Боун навязанного ему Хошем гвардейца, но вопрос завис в воздухе. Этот шрамоголовый успел не только откалибровать под свои внушительные габариты экзоскелет боевой брони, но и навесить на нее дополнительные пластины и боезапас к ручной пушке, и уже закрывал шлем.

— А-23 готов к бою, — сухо ответил молодой офицер, напрочь игнорируя внимательные взгляды окружающих. Несмотря на то что он облачился далеко не первым, со средним результатом относительно других бойцов, это действительно впечатляло. Ведь ему-то пришлось проходить стандартную процедуру личной калибровки, когда остальные просто стыковались со своей номерной броней, давно подогнанной под себя и с загодя подготовленным вооружением. Но Ричард, знающий отношение коммандера к таким гостям, все же не удержался от укола, продолжая свой насмешливый тон:

— Ну, парень, хоть одеваться тебя научили в академии, и то хорошо. Значит так, слушай меня внима… — договорить ему не удалось. Бронированная пластина, закрывающая голову собеседника, мгновенно раскрылась, после то же самое произошло и со шлемом скафандра, открывая лицо собеседника. Тяжелый взгляд на фоне застывшего маской лица, словно молниеносный выпад клинка, заставил оборвать фразу на полуслове. Пронизывающий, он будто достигал самих потаенных глубин души, откровенно пугая командира абордажной группы. Рослый блондин буквально замер, будто зажатый в тисках под этим давящим взглядом.

— Не зарывайся, лейтенант, — спустя несколько секунд молчаливого давления холодно произносит этот бугай, буравя своими пылающими оранжевыми глазами, — я гвардеец императора и нахожусь пусть и на полступеньки, но выше тебя. То, что коммандер назначил тебя главным, ничего не означает, еще одно пренебрежительное слово — и ты отправишься на тот свет. С этим все ясно?

Давящий голос и прошедший холодок по телу заставил Боуна склонить свою белобрысую голову.

— Да, сэр. — Спустя секунду до Боуна наконец дошло, чем это могло ему грозить, и он поспешил добавить: — Прошу прощения, сэр, — после чего слегка дерганно отошел в сторону, делая вид, что ничего не произошло. Еле удалось не показать прокатившуюся по телу дрожь. Каким-то необъяснимым для Ричарда образом этот взгляд гвардейца напугал сильнее, чем десяток альфа-норкролов. Это притом, что он никогда не отступал в бою, подчас стремясь в самое пекло. В этот раз его дурная привычка плевать на некоторые правила, к которой уже привык экипаж крейсера, чуть не подвела его, Боуна, под эшафот.

Наблюдавшая произошедшее абордажная команда демонстративно проигнорировала данное событие, позволяя себе только буравить злобными взглядами одернувшего их командира наглеца. Вот только на какие-либо действия никто не решился, понимая, чем это чревато. Все же гвардейцы были особой кастой. Их было крайне мало, даже не известно, сколько точно, но каждый из них был буквально специалистом во всем, готовый во имя императора и человечества решить любую задачу. Именно этим, а не охраной главы Земли, как многие незнающие предполагали, и занимались гвардейцы. Руководя и контролируя самые важные операции, мотаясь по разным секторам космоса, они являлись элитными агентами спецназначения, постоянно доказывающими результатами свою эффективность в самых сложных операциях. Текущая явно не тянула на таковую, а молодость гвардейца позволила предположить, что он здесь только для опыта и совсем зеленый, но ведь это могло быть и не так. А с учетом их возможности быть судьей и палачом от имени самого императора, то выказывать пренебрежение было на самом деле смерти подобно.

Сам гвардеец уже успел закрыть бронепластины экзоскелета, снова прогоняя тесты всех систем. Жизнеобеспечение показывало автономность почти на три десятка часов, а питаемая вторым сердцем энергосистема выдавала зеленый цвет по всем пунктам. Небольшие двигатели для маневрирования в космосе, расположенные на конечностях, по команде могли выдать необходимую тягу. Подключенная ручная пушка уже готова была разгонять с помощью электромагнитного ускорителя довольно-таки тяжелый снаряд, больше похожий на короткий болт сантиметров пять в длину. Изготовленный из специального сплава, он обладал гораздо большим реальным весом, чем казалось. Запас в пять сотен таких же «подарков» для врагов хранился в коробе за спиной, подавая через специальную ленту новые заряды в пушку. Удовлетворенно улыбнувшись, гвардеец мимоходом проверил в данный момент сложенное второе оружие ближнего боя, четверку гранат и небольшой плазменный резак, после чего уже обратился к Ричарду:

— В какой группе я иду? Какая установка?

Громадный ангар обладал шестью небольшими кругами, в которых перед транспортировкой и должна была разместиться абордажная команда, разделенная на части. От каждого из них тянулся толстенный энергоканал, подсоединенный к специальному орудию, которое из-за закрытых бронестворок в данный момент смотрело в стену.

— В третьей, пойдешь со мно… — договорить командир абордажной команды не успел. Раздавшийся сигнал тревоги заставил всех присутствующих резко закрыть шлемы, герметизируя скафандры, а затем и закрыть их броней экзоскелета. Через десять секунд весь воздух с шипением начал откачиваться в баллоны, а еще через минуту бронестворки перед орудиями стали подниматься, открывая вид на черноту космоса. Постоянно действующая невесомость никоим образом не мешала экипажу, а магнитные ботинки привычно удерживали всех на своих местах.

— По местам! — громко скомандовал по внутреннему каналу Ричард, а засуетившиеся бойцы торопливо начали занимать свои места, готовясь к предстоящему бою, до которого оставались считанные минуты…

Пространство возле гипертуннеля пошло волнами, а затем начало буквально исторгать из себя корабли. Издалека похожие на шар, каждый из них был словно неаккуратно обточен неумелым или скорее криворуким мастером, даже не пытавшимся скруглить грубые небрежные рубки. Острые грани были по всей поверхности, а раструбы двигательных установок, казалось, вообще расположены наобум, буквально со всех сторон и без какой-либо видимой симметрии. То же самое касалось и многочисленных орудий. Вот только этот «шар» норкролов мог не просто перемещаться во все стороны с одинаковой эффективностью, но и точно так же вести огонь.

— Наблюдаю восемь кораблей врагов, — проговорил Валлас, дублируя выводимую на центральный экран информацию, — стандартные рейдеры.

— Ждем, чтобы они отошли, и атакуем. Артур, отправь визуальный сигнал остальным, чтобы были наготове, — скомандовал Роджер Хош, по своему обыкновению отстраняя своего первого помощника от управления кораблем, — порядок целей для огня — с ближайшего к гипертуннелю, цели — парные.

— Есть, сэр! — Главный связист тут же продублировал распоряжение своим подчиненным, а уже через десяток секунд флагман начал светом передавать кораблям информацию. Нельзя было допустить, чтобы норкролы засекли раньше времени засаду, обнаружив сигналы коммуникации в эфире. Нет, простой дедовский способ еще со времен морского флота на Земле никогда не подводил, оставаясь востребованным даже сейчас.

Роджер Хош-третий ненадолго задумался, продолжая отстраненно наблюдать за противником. Все же насколько сильно изменились технологии землян после первого столкновения с норкролами и создания Империи. Некоторые вещи, казавшиеся фантастикой в то время, стали абсолютно обыденными, а другие — наоборот, внезапно исчезли или вовсе откатились до откровенно, казалось бы, давно пройденного этапа развития. Но нет, они внезапно обрели новую жизнь, повторно встраиваясь в военное искусство, сплетаясь в странный симбиоз современной боевой тактики ведения космического боя.

— Наблюдаю легкие возмущения в гиперпространстве возле второго выхода, — подал голос Валлас, тревожно оглядываясь на коммандера. Выводимый на экран таймер до выхода новых врагов, а других здесь не могло быть, показывал около двадцати минут. Затем до входа в зону ведения активного боя, когда уже шанс на попадание высок, еще около часа, в зависимости от того, что за корабли.

— Атакуем, — немедленно следует команда Хоша, не желающего терять время и давать норкролам возможность увеличить свои силы. По кораблю мгновенно прокатывается сигнал тревоги, заставляя весь экипаж экстренно закончить все приготовления. Сразу сотни команд расходятся цепочкой, доходя до каждого канонира, и те немедля усиливают подачу энергии, готовясь по отмашке высвободить разрушительную силу из своих орудий. Щит перед орудием на мгновение исчезает, чтобы коротким мерцанием сразу после залпа снова прикрыть корпус и саму пушку. Массивные металлические болванки в несколько тонн весом автоматически подаются в разгонную установку, чтобы затем электроника инициировала химическую реакцию горения. Отсчет до залпа заканчивается, и электромагнитный ускоритель, питаемый канониром, буквально выстреливает снарядом, который спустя секунду окутывается пламенем, превращаясь в эдакий огненный заряд. Вот только высвобождаемая термическая энергия невероятна, и снаряд почти сразу начинает плавиться. На миг кажется, что снаряды даже не долетят до своих целей, просто сгорев, но внезапно они исчезают, чтобы мгновенно оказаться прямо возле кораблей врагов.

Практически синхронный залп сразу накрывает двух последних противников, со всей мощи обрушиваясь на их шарообразные корпуса. Огненные заряды с размаху бьют по металлу, но тот каким-то невероятным образом держит удар, окутываясь неизвестным сверкающим полем, плотно прилегающим к кораблю. Только снарядов слишком много. Вот один из них врубается в орудийный порт, и оказывается, что тот ничем не прикрыт, словно готовился сам стрелять. Мощь удара такова, что орудие вместе с управляющими им норкролами просто размазывает по поверхности защитного поля. Последнее сверкает все ярче, чтобы на очередном попадании окончательно погаснуть.

Исчезновение щита мгновенно ставит крест на дальнейшей судьбе шарообразного корабля. Многочисленные попадания с ходу прожигают металл брони, а затем следуют внутрь, разрушая внутренние отсеки и системы, а порой и убивая вражеский экипаж. Буквально за десяток секунд от двух рейдеров норкролов остаются продырявленные остовы кораблей, безжизненно продолжающие движение по инерции.

— Две цели поражены, переводим огонь на следующие, — доложил главный оружейник Сорон. Автоматическая подача снарядов уже успела перезарядить орудия, но канонирам требовалось больше времени для накачки необходимого заряда для выстрела. Все же энергию второго сердца практически невозможно было накапливать — она буквально испарялась за считанные минуты, не позволяя себя хранить, отчего большая часть технологий была целенаправленно изменена под эту особенность.

— Отлично. Пилотам подготовиться к маневрам уклонения сразу после залпа. Они сейчас вычислят, где мы находимся, — скомандовал Роджер Хош, слегка подавшись вперед. — Тревор, переведи силовой щит на переднюю часть.

— Есть, сэр, — откликнулся главный защитник, отдавая далее по цепочке поступившее распоряжение. Его помощники тут же перевели поступающую от энергетиков и экипажа энергию на нос корабля, готовясь к ответному огню.

— До следующего залпа еще сорок секунд, — кратко отчитался Сорон, выводя сбоку на центральном экране таймер. Каждый в рубке молча делал то, что привык, только следуя старым привычкам порой голосом озвучивать необходимую информацию. Лишь старший лейтенант Вильям помалкивал, готовый в любой момент подменить капитана, если тот сосредоточится на общем командовании боем.

— Огонь по готовности, — тут же среагировал Хош, продолжая изучать передвижение врага.

Норкролы сразу после уничтожения двух из восьми кораблей начали перестраиваться в другую формацию, готовясь к бою. Ввиду заглушенных до минимума систем им еще не удалось обнаружить размещенные на поверхности спутника корабли землян, но после второго залпа позиция вскроется точно. Сейчас враги занимали круговую оборону, накачивая силовые щиты на внешнюю часть корпусов, пытаясь уменьшить свой урон, но тем самым приближаясь друг к другу еще сильнее и позволяя сосредоточить огонь сразу по всем.

— Залп, — с некоторым удовлетворением произносит Сорон, словно это он сам лично произвел его. Новые пламенеющие заряды еще не успевают уйти в гиперпространство, как все соединение Роджера Хоша срывается с поверхности спутника, тут же расходясь в стороны. Норкролы реагируют почти мгновенно, но все же опередить выпущенные снаряды им не под силу.

Мелькнувшие в космосе, они снова рывком преодолевают почти все расстояние, благо последнее было слишком малым, и время до поражения противника составляло буквально чуть больше десятка секунд. Огненные заряды вновь врубаются в корпуса врагов, только в этот раз противник готов. Один из рейдеров ловит в себя большую часть, отчаянно сверкая силовым щитом, чтобы затем быть практически разрезанным пополам сконцентрированным огнем. А вот второй выдерживает, пусть и лишаясь щита вместе с парой-тройкой отсеков. С десяток выстрелов проходит между корпусами кораблей, попадая во внутреннюю часть формации с ослабленной энергозащитой, но и там урон мал. Практически сразу следует ответный выпад норкролов.

— На форсаже манёвр уклонения! — буквально кричит первый помощник коммандера, вмешиваясь в управление и уводя флагман из-под удара. Где-то рядом то же самое делали и остальные земляне, избегая повреждений.

Ввиду формации только три корабля открывают огонь из своих орудий, выстреливая уже собственными металлическими болванками в сторону противников. Используя похожую технологию, тем не менее, оружие норкролов отличалось. Применяя больше операторов для стрельбы, они гораздо сильнее разгоняли свои снаряды, к тому же отправляя их частично в условия гиперпространства. Двигаясь с невероятной скоростью, они буквально пожирали пространство, постепенно разгоняясь и становясь полностью физическими только перед непосредственным ударом. И если в ближнем космическом бою земляне со своей прыжковой технологией имели преимущество, то вот на больших расстояниях снаряды норкролов могли достичь своей цели гораздо быстрее, попутно не давая себя поразить раньше времени.

Поспешно высвобожденный залп врагов не был слишком прицелен, скорее накрывая область, где находились засевшие в засаде корабли, чем целенаправленно сосредотачиваясь на нескольких из них. Только менее опасной от этого ситуация не стала. Оба крейсера и эсминцы выжимали все возможное из маневренных двигателей, смещая свои громадные корпуса в сторону. Невзирая на это, часть снарядов все же попала по ним, приходясь на засверкавший силовой щит. Остальные же обрушились на поверхность спутника, сотрясая и оставляя глубокие кратеры от попаданий, в которых через мгновение после попадания высвобожденная кислота начинала разъедать камни.

— А сейчас все пойдет на равных… — еле слышно произнес Хош, смотря на тактическую карту окружающего пространства. Пять рейдеров норкролов, из которых один поврежден, против двух крейсеров и трех эсминцев. С учетом того, что последние отличались только наличием абордажной команды, в остальном обладая одинаковой поражающей мощью, так оно и было. — Сфокусировать огонь на подранке. Всем кораблям уйти за спутник — попробуем оттянуть их на себя, растянув в линию, — уже более твердым голосом скомандовал он.

Впрочем, норкролы, резко ускорившись, вначале выстроились в формацию трехгранной стрелы, тем самым оставив поврежденный корабль позади. Земляне успели выпустить еще один залп, уничтожив центральный корабль, после чего ответный огонь врагов уже накрыл их. Пытавшееся на максимальном ускорении уйти за спутник соединение Роджера Хоша шло без всякого построения, сделав ставку на скорость, вот только времени немного не хватало.

Легко обойдя размолоченный рейдер, четверка оставшихся норкролов, с ходу перестроившись в эдакий квадрат, сосредоточила огонь по эсминцам. Шедшие в космосе на предельном форсаже корабли обладали ужасающей инерцией и банально не успевали полностью уйти в сторону, несмотря на то, что после выстрела прошла почти минута. Первым пострадала «Секира ярости», словив кучный залп прямо в центр своего корпуса. Щит практически выдержал, исчезнув только под самый конец. Но именно эти последние пять снарядов сделали свое черное дело — попавшие практически в одну точку, они пробили глубокую дыру, после чего кислота начала разъедать корабль изнутри, подчас растворяя не только переборки и отсеки, но и членов экипажа. Остатки землян еще попытались сделать ответный залп, но это была агония, и практически лишенный энергии и управления эсминец резко потерял в скорости, превращаясь в легкую мишень.

«Эльбрус-второй» полученные попадания пережил легче, но размолоченный вместе с двигателями и орудиями весь левый борт корабля отобразился на траектории движения, отчего он уже не успевал вовремя скрыться за спутник. Капитан эсминца тут же решил уйти на разворот и задержать врагов, давая время остальному соединению имперцев.

— Хорошо, Кион, но мы все же пойдем навстречу. Попробуй продержаться, — откликнулся Роджер Хош, смиряясь с возможной потерей, — всем на разворот. Прикрываемся поврежденными эсминцами и идем на сближение. Абордажной команде подготовиться!

Новая команда заставила засуетиться экипаж из-за резкой смены плана.

— Сделаю, что могу. Во имя императора и человечества! — рыжебородый капитан «Эльбруса-второго» с силой стукнул себя по груди кулаком, после чего отключился. Его изображение исчезло из дополнительной панели, выводимой перед Хошем, и коммандер вновь сосредоточил внимание на центральном экране.

Ситуация продолжала стремительно развиваться. Норкролы успели дать еще один залп, окончательно добив «Секиру ярости», а вот «Эльбрус-второй» каким-то чудом уцелел. Враги, видимо, решили, что эсминец уже достаточно поврежден и не представляет угрозы, так что по нему стрелял только один из рейдеров. Но благо Кион успел развернуть свой корабль, перераспределив силовой щит под залп, тем самым выдерживая одиночную и, к счастью, не слишком прицельную атаку. Последние два рейдера пытались подбить «Бочку пороха», но большая часть снарядов также прошла мимо.

В ответ оба крейсера и эсминец нанесли свой удар, поспешно завершив разворот. Эффект неожиданности прошел, и все более активно начали перераспределять заряды щитов, сосредотачивая их под возможный сектор атаки. Два из четырех рейдеров временно лишились своей защиты и части корпуса, но все так же могли продолжать бой. Следующим залпом противники обменяться не успели, сблизившись друг с другом практически впритык по космическим меркам.

— Свободный огонь. Абордажной группе прыжок к ближайшему врагу без щита! — практически прокричал коммандер, невольно входя в раж. Так всегда происходило, когда бой выходил на такие дистанции. Причем не только земляне, но и норкролы замедлились, открывая хаотичный огонь по близко расположенным крейсерам.

— Попадания, щит еще держится, — снова с некоторой тревогой произнес старший лейтенант Вильям, поглядывая на коммандера. Действительно, снаряды врагов начали целенаправленно бить по флагману, потихоньку уменьшая заряд его силового поля. Экипаж что есть мочи пытался подпитать его, но тот все равно стремительно снижался. Расположенные на минимальном расстоянии друг от друга четверка рейдеров норкролов и четверка кораблей землян изо всех сил поливали друг друга из орудий, пытаясь уничтожить как можно быстрее.

Первым уже в открытом противостоянии пал «Эльбрус-второй», после очередного залпа развалившись на три неравные части, одна из которых с ускорением врезалась во вражеский корпус, снеся прикрывающий его щит. Видимо, последние остатки уцелевшего экипажа успели собраться возле одной из двигательных установок, отправившись на самоубийственный таран. Пострадавший рейдер почти сразу начал не только терять орудийные порты, но и получать многочисленные дыры, прожженные выпущенными почти впритык снарядами.

В ответ враги попытались полностью сконцентрировать огонь на флагмане, но «Бочка пороха», вырвавшись вперед, приняла на себя основной удар, успев в ответ снести щиты одному из противников. Почти сразу с обоих крейсеров были выпущены абордажные маяки, а земляне перенесли огонь на два оставшихся корабля врага. Специалисты по защите стремительно перекидывали заряд силового щита между секторами, пытаясь переиграть врага, пока орудийные установки обрушивали всю мощь зарядов на корпуса друг друга…