Возрождение из пепла. История города Узников

Дмитрий Райн, 2021

Темные средневековые времена, в которых разворачиваются настоящие политические тайны и интриги. Три совершенно разных человека, которых объединяет одна старая тайна, попытаются изменить свои жизни. Кому из них любовь обернется страшной трагедией, а кто узнает, что его жизнь – сплошная ложь и он лишь пешка в чужой игре? Содержит нецензурную брань.

Глава 3

Утро выдалось суровое и мрачное. Серая дымка заполоняла небо, и солнце было совсем не видать. Холодный туман опустился на город.

Незнакомец в черном плаще молча прошел за ворота, занося веяние ужаса за собой. Он был облачен в плотное одеяние, намертво облегающее его тело. На голове была широкая черная шляпа, наклоненная на один бок. В правой руке он держал деревянную трость, издалека напоминающую старую корягу. Лицо покрыто железной маской с длинным клювом, точно таким же, как у ворона, сидевшего у него на плече.

А вслед за ним, ворвались неизвестные люди в коричневых одеяниях, напоминающие аббатские балахоны. На их лицах были тряпочные повязки. Шагая, нога в ногу, они ударяли себя хлыстами по плечам, разрывая свою плоть, что скрывалась под одеждой.

— Дьявол! Закричала испуганная женщина.

— Уходи из нашего города.

Незнакомец, не обращая внимания на крики испуганной толпы, продолжал идти вперед. В след за ним шагали и те, что хлыстали себя по изнеможённому телу.

Погода начала портиться, небеса раскатились со страшным криком, и начался проливной дождь. Люди всё не расходились и с ужасом наблюдали за человеком в маске.

— Где же стража? — доносилось где-то в мокрой толпе.

— Это кара! Кара за смерть королевы.

Было трудно уловить, что обсуждалось внутри очередной паники. Крик ворона, сидевшего на плече, звучал, словно эхо смерти, ищущей свою жертву. Мурашки бежали по коже. Становилось все холоднее. Звуки хлыстов, создавали какую-то литургическую музыку.

Наконец человек в плаще постучал в ворота Ратуши своей кривой тростью и скрылся за ними, вместе с теми, с кем пришел.

Дождь с градом не прекращался, и народ постепенно стал расходиться по своим домам. Пора было пасти скот и открывать торговые прилавки. Город еще не умер, но тишина, в которую он впал, не была никогда такой долгой. Будто бы с приходом этого человека умерла и сама жизнь.

В залитое от дождя утро следующего дня зазвонил самый большой колокол в городе. Его звон врывался в каждый дом, зазывая выйти на площадь. Никто не сомневался, что это связано с приходом вчерашних гостей. Колокол разбудил и меня.

— Стоит ли мне туда идти? — размышлял я, протирая глаза ото сна.

Очередная казнь невинного человека. Да и продать ничего не получится, раз зеваки опять собрались у костра.

Однако я должен попрощаться с Лоренцо, прежде чем, навсегда покину родные стены. Я был готов уйти сегодня вечером. Собрать все необходимое лучше сейчас. Ни к чему бежать в такую рань глазеть на страдальцев.

Этой ночью я выковал себе укороченный меч, что изобрел мой прадед. Острый и очень легкий меч, другой бы мне просто не подошел по весу. Собрал травы, о целебных свойствах которых, мне как-то поведала миссис Эрнеста и приготовил обезболивающий отвар. Хлеба у нас было немного, но я взял весь. Пора бы отцу самому прогуляться до Лоренцо, раньше они были дружны, но после смерти матери они даже не здороваются.

Нельзя было уходить в кузнечном фартуке, но другого у меня ничего не было.

— Жалко, что отец не палач! — усмехнулся я. Тогда бы у нас был большой выбор одежды, оставшийся от приговоренных.

Собирая последние пожитки, я заметил вдалеке фигуру бегущего человека. Это был Лоренцо. Наверное, он разгадал мой замысел и сам решил попрощаться. Но вместо дружеских объятий, он ворвался в кузницу, словно за ним гналась стая голодных волков.

— Беги мой мальчик! — запыхавшись, произнес он.

— Беги отсюда скорее!

— Что случилось, Лоренцо — выпалил я, положив ему руку на плечо.

— Присядь, успокойся, говори толком.

— Они пришли! Пришли!

— Кто они, Лоренцо, объясни, наконец — испуганно спросил я.

На голове у него проступали капли пота. Его рубаха была мокрая, словно он решил искупаться в реке перед тем, как наведаться в гости.

В кузне еще было тихо. Я слышал его тяжелое дыхание

— Послушай мальчик, собирайся скорее и уходи за ворота — продолжал он

— Да что случилось! — разозлено крикнул я, хватая его за рукав мокрой рубахи.

— Чумные доктора здесь!

— Чума пришла в наш город.

Отдышавшись, он начал рассказывать подробности, что произошли на рассвете:

— Вчера на рассвете пришел чумной лекарь, со странными монахами, что хлестали себя плетками по плечам. А ночью к лекарю Карлито постучалась дочка палача, попросив его осмотреть отца. У того был жар, а шея раздулась до такой степени, что выглядела шире головы. При осмотре Карлито обнаружил, какие-то пузыри под мышками у палача и сообщил об этом в Ратушу, чтобы записали в медицинский архив и копию передали в Верховный совет. Спустя час палача уже осматривал Чумной лекарь. Люди говорят, что и правда чума до нас добралась.

— Но подожди — хотел продолжить я, как Лоренцо меня перебил.

— Нет, это ты подожди, ты еще не услышал самого главного — произнес он, повышая на меня тон.

— Палач скончается через два — три дня, наследников у него нет, дочке шестнадцать, и она еще мала для продолжения фамильного ремесла. Полагаю, что Архиепископ предложит твою кандидатуру, с учетом того, что добровольно едва — ли кто согласится головы рубить, да говно собирать.

— Вот семейка! — вдруг засмеялся Лоренцо. Один создает, другой испытывает!

— Прости, добавил он. Я перенервничал.

В очередной раз я попытался его перебить, но это было просто невозможно. Его рассказ приобрел сильную эмоциональную окраску.

— Слушай дальше — улыбнулся он, наконец, расслабившись и облокотившись на стул.

— Как ты знаешь, я ночью пеку партию хлеба и булочек. «Видите ли, его сумасшедшее Высочество предпочитает принимать пищу ночью, перед рассветом», наверное, с тех пор как лишился жены, сына и рассудка заодно. Так вот. Я приношу горячий хлеб главному повару, по совместительству моему хорошему знакомому Куику. И вот он мне рассказал очень интересную информацию. Вечером Рауль принял ванну и ушел в свои покои, но, когда к нему пришла служанка, в покоях никого не было. Король просто испарился, пропал, исчез, если так будет угодно.

— Исчез? — удивленно переспросил я. То есть как это?

— А вот так! Никто и не знает — прошептал Лоренцо, наклонившись мне над ухом.

— В итоге: в городе чума, королеву казнили, король пропал, палач умирает, тесто стоит, а есть хлеб некому — снова засмеялся Лоренцо, пытаясь разрядить обстановку.

— Не думаю, что ты мечтал головы людям рубить, да костры поджигать. К тому же перспектива заболеть чумой и умереть в страшных муках не самая приятная. Поэтому лучше покинь город, как можно быстрее. Об отце не переживай. Он и не из такого дерьма выбирался. Молча уходи, не дожидаясь ночи. С пяти до шести вечера у ворот никого не будет. Стражники обедают у меня в булочной.

— А как же ты и твоя семья, Лоренцо?

— У меня все под контролем. Если начнется эпидемия, я с семьей уеду к своему брату в Баварию, он там состоит в охране местной знати и на хорошем счету. Я ему уже написал.

— Не говори ничего и просто прощай. Если будет все плохо, ты найдешь меня в Баварии. Ищи моего брата Вольдемара.

Лоренцо обнял меня, как родного сына, и дал мне на прощание свою выпечку, сказав, что «это самые вкусные булочки, что я, когда — либо ел у него» Он передал мне серую рубашку и черные штаны, зная, что кроме фартука у меня ничего нет.

Я долго смотрел ему в след. Лоренцо был мне не только близким другом. Своей заботой он в какой-то степени заменил мне отца, который редко оказывал должного внимания. Он хорошо знал мою мать, кажется, она вылечила его жену от какой — то тяжелой болезни, что раньше не могли местные лекари.

За эти несколько дней я познал горя, сколько не знал за всю жизнь. Надеюсь, меня ждет новая судьба, за воротами этого чертового города.

Время близилось к пяти. Пора было выдвигаться в путь. Отца на кузне не было. Я не собирался с ним прощаться и говорить о своих планах, но было не ясно, вернусь ли я обратно когда — ни будь. Наверняка он очередной раз завалился в бордель.

Стражников и вправду не оказалось, они набивали животы булочками Лоренцо. Покидая город, я совсем не чувствовал огорчения, скорее наоборот, с меня будто бы сняли тяжелые цепи, что ковали здесь до изобретения легкой плавки моим прадедом. Я шел мимо погоста, который проходил всегда, по пути к старушке Эрнесте. Где — то здесь был захоронен и мой дед, отец матери. Наверняка ее бы тоже похоронили здесь, будь судьба немного благосклонней.

Оставалось попрощаться лишь с тетушкой Эрнестой, может быть она даст совет, что пригодится мне в нелегком пути. Я вдруг вспомнил о ее пророчестве. Кажется, она сказала про тьму, что захлестнет город и метку дьявола. Наверное, как раз о чуме и говорила, воспринимая ее как Божье наказание, за боль, что причинял город, обычным людям.

Дойдя до болота, Эрнесту я не обнаружил. Ее хижина была разрушена и почти утонула в трясине. Подобраться ближе не было возможности. Очень жаль. Мне нравилась эта старушка. Оставалось только гадать, успела ли она уйти, или смерть пришла за ней, в мире снов, где нет, насилия и балом правит доброта.

Сны — это единственное, что радовало меня в последнее время. Особенно тот сон, что снился мне несколько дней подряд. Я видел красивую девушку с ярко-голубыми загадочными глазами. Ее волосы были темного цвета. Вот только не мог разглядеть ее лица, оно было размыто. Каждый раз я подходил к ней все ближе, но ее образ, будто ускользал от меня. Уверен, что она была очень красива.

Возможно, я видел ее в детстве, и в моей памяти отложился ее не четкий образ, а может быть мне и вправду предстоит ее повстречать.

Погода на этот раз была ясной, хотя верхушки деревьев не позволяли проследить за красивым закатом. Я шел с улыбкой на лице, думая о приятных вещах, и о той девушке, что мне снилась. Удаляясь глубоко в лес, я покидал город Узников, наконец, обретая свободу.