Законник

Дмитрий Зверев

Будучи десницей правосудия и холодным клинком справедливости, законник никогда не усомнится в собственном предназначении. Но что делать, если его рассудок играет с ним в кошки-мышки, ужасные события прошлого тянут когтистые лапы, а привычный мир рушится на глазах?Сможет ли законник бросить вызов преступникам, богам, самому себе – и победить? Сумеет ли он пройти через череду испытаний и остаться по свою сторону закона? Удастся ли законнику справиться с внутренними демонами и остаться человеком?

Глава 10

Монастырь Мортара занимал довольно крупную территорию, ограниченную по периметру каменными идолами бога Смерти.

Дорога поднималась всё выше и выше в горы, обступаемая чёрными пихтами, растрёпанными рультами и высокими соснами. Где-то с другой стороны, по слухам, имелся и пеший маршрут — огромная лестница из тысяч ступеней, выложенных человеческими черепами и костями. Но монахи умели хранить свои тайны.

Путник, впервые оказавшийся в угодьях монастыря, тут же ощущал едва уловимое дыхание некоей безысходности и предопределённости. Нет, святилище бога Смерти не внушало тревогу или страх, как могли ожидать многие, поднимающиеся сюда. Но каждый человек, оказавшийся тут, ощущал себя песчинкой в бесконечном и бессмысленном потоке Бытия, в конечном итоге впадающем в Ничто.

Вот и законникам сделалось не по себе.

— Тишина-то какая, чёрт возьми, — тихо пробормотал Йеспер.

Одноногий сглотнул, всматриваясь в чёрную громаду лесов. Солнце скрылось за облаками, и пейзаж вокруг имел самый зловещий и хмурый вид.

— П-парни, — прошептал калека, хватаясь за ружьё, — там, в лесу!

— Что? — спросил Фобос, взведя курок «Насмешника».

И он тоже увидел чью-то неясную тень, мелькнувшую за деревьями.

— Или п-показалось? — неуверенно произнёс стрелок и протёр глаза.

— Вряд ли нам обоим, — пожал плечами Фобос, продолжая напряжённо вглядываться в лес.

Тень промелькнула вновь, но уже дальше.

— Монахи, может? — спросил Йеспер.

Ему не нравилось, что они остановились. Ему хотелось как можно скорее добраться до монастыря, разыскать там ублюдка Танго, прикончить его и найти свою дочь.

— Возможно, — медленно произнёс Фобос, пряча пистоль в кобуру. Они двинулись дальше.

Через некоторое время они добрались до небольшого плато, на котором раскинулось несколько акров посевов.

— Не-неужели? — удивлённо произнёс Одноногий.

Даже здесь фермерские наделы были заброшены. Несколько покосившихся сараев стояло посреди полей с пожухлой пшеницей и овсом.

Законники дали лошадям шенкеля и отправились вперёд, туда, где узкая тропа поднималась всё выше и выше.

Как высоко они забрались? Дышать здесь было чуть труднее. Жаль, что густой лес скрывал тропу — с горы мог бы открыться прекрасный вид на Фронтир и ближайшие земли Лигии и Хафенбаума.

Дорогу перегородила каменная стена с тяжёлыми чугунными воротами. Литьё было выполнено в форме оскалившегося черепа. По виду, их не открывали давным-давно. Паутина разместилась по углам ворот, а на дороге перед ними лежали кучи прошлогодней перегнившей листвы.

— Нужно спрятать лошадей, — сказал Фобос, спрыгивая с Бонки, — не стоит идти напролом. Перелезем через стену.

Одноногий лишь вздохнул.

Место, где можно было укрыть лошадей, находилось чуть ниже. Одноногий, по понятным причинам, туда не отправился, а остался следить за воротами.

Когда Йеспер и Фобос вернулись, взмокшие и тяжело дышавшие, он сказал, что к воротам кто-то подходил.

— Хорошо, что мы не наделали шума, — сказал командир, а затем двинулся вдоль преграды направо. Законники последовали за ним.

За воротами и тропой стена резко уходила вниз, а потом — влево. После чего начала резко подниматься и упёрлась в навал камней и бурелома.

— Здесь не перебраться, — сказал Фобос, попытавшийся залезть на кучу. Та опасно зашевелилась. Ему вовсе не хотелось скатиться по склону горы и умереть от ушибов, а поэтому он повел свой поисковый отряд назад. Иронично пытаться убежать от Смерти в её святилище.

С другой стороны навалов не было, однако сразу за стеной начинался обрыв. Фобос с сомнением поглядел на Одноногого, но тот довольно ловко перебрался.

Зато сам Фобос едва не свалился в пропасть, в последнюю секунду зацепившись за какой-то уступ на стене. Сердце бешено билось.

Законники втащили его обратно и отправились дальше.

Через несколько минут идти стало труднее. Стена, прильнув к которой, они двигались, уходила вверх. Лес внизу расступился, и от увиденного у фронтменов перехватило дух.

— Ничего с-себе, — заворожено пробормотал Одноногий, глядя на потрясающую панораму, раскинувшуюся внизу.

Горные кряжи, мелкие деревни, реки и озёра, прерии Фронтира — всё было как на ладони. Вдалеке непроглядным пятном на идиллической картине мира зиял Рубеж. Чёрные стены посреди сочно-зелёной степи выглядели как провал. Взгляд Фобоса на долю секунды оказался прикован к одной из стен Рубежа, где, как он помнил, располагалось кладбище.

Укол боли пронзил законника. Не сейчас, не время. Слишком болезненны те воспоминания.

Фобос резко встряхнул головой и поторопил напарников.

Вскоре они добрались до деревянного парапета, оставшегося, вероятно, со времён строительства стены. Вряд ли рабочие предполагали, что кто-то сюда доберётся. Тем более, что здесь будет показывать чудеса акробатики одноногий калека.

Парапет был крепко прибит к стене, а рядом с ним, запутавшись в ветвях деревьев, болтались леса. Фобос и Йеспер достали ножи и принялись распутывать ветви. Вскоре им удалось вытащить леса и втянуть их наверх. Пока всё шло неплохо.

— Мы тебя подсадим, — сказал Фобос Одноногому. Стрелок кивнул. Командир продолжил, — сильно не высовывайся. Заберись и посмотри, достаточно ли это укромное место. Если оно на виду у всей братии, то пойдём дальше.

— Дальше некуда, командир, — заметил Йеспер и указал рукой на обрыв вдалеке. Фобос чертыхнулся.

Одноногий, несмотря на свой недуг, проворно забрался на леса. Законники даже подивились его ловкости. Он распластался на верхнем настиле и взглянул поверх стены.

— Всё в п-порядке, — доложил он, — это задний двор какой-то каменной церкви. Сюда выходит глухая стена.

— Нас не увидят? — спросил Фобос.

— Не увидят.

Фобос приказал Одноногому спуститься. Нужно было надёжно примотать леса к стене и парапету, чтобы все смогли перелезть через них. Слишком неустойчивой была их конструкция.

Первым полез Фобос. Он перебрался через стену и соскользнул с неё, бесшумно рухнув в высокую и давно некошеную траву.

Следующим был Одноногий. Кряхтя, он кое-как перевалился через уступ, после чего, не удержался, разжал руки и рухнул прямо в объятья Фобоса.

Затем показалась голова Йеспера. Он отвязал свой ремень от лесов и ловко, как кошка, перемахнул через стену, кувыркнулся, достигнув земли, и тут же достал пистоль. Выглядело эффектно.

◆ ◆ ◆

Фобос высунулся из-за каменной стены церкви и увидел внутренний двор монастыря.

Это была просто зелёная поляна со скошенной травой. Кое-где имелись насыпные или вымощенные камнями тропинки. В некоторых местах стояли скамьи. Повсюду было разбросано довольно много каменных идолов. В центре двора находилась большая статуя, изображавшая Мортара, сидевшего на троне.

— Трое во дворе, — прошептал законник, заметив послушников в чёрных рясах с капюшонами. У каждого на груди был приколот небольшой серебряный череп. Фобос не разбирался в иерархии мортарианских монахов, а потому принялся изучать обстановку дальше. Высокая трава хорошо скрывала его.

Тишь да благодать. В дальнем углу монастыря виднелась лесопилка, где трудились в поте лица ещё двое послушников. Весь двор по периметру был окружён несколькими зданиями. Одно было одноэтажным и вытянутым, вероятно, там находились кельи монахов. Другое являло собой недавно сооружённый рультовый сруб. Из трубы валил дым. Трапезная?

Но самым массивным зданием здесь был собор, увенчанный треугольной и высокой башней. Огромные врата собора были открыты, но ничего внутри Фобос увидеть не смог — там было довольно темно. Монахи не жгут свечи понапрасну.

— Фоб, глянь, — прошептал Одноногий и указал на главные ворота монастыря. Оттуда стремглав мчался какой-то послушник. Добежав до собора, он осенил себя знамением и вошёл внутрь. После чего оттуда вышло уже двое монахов и направились к воротам.

— Они кого-то ждут? — спросил Йеспер.

— Уж не Танго ли? — пробормотал Одноногий.

Фобос покачал головой и приказал следовать за ним.

Они обогнули здание с другой стороны, откуда можно было быстрее добраться до монастыря. Чёрт, как искать ублюдка на такой территории?

— Ты уверен, что Танго вообще здесь? — с сомнением уточнил Йеспер.

— Да, — тихо сказал Фобос. Он не стал говорить про найденную пуговицу. Решил, что не стоит злить ханготца.

Было решено начать поиски с самого собора, бесшумно добравшись до него и стараясь по дороге подслушать хоть какие-нибудь разговоры. Если Танго действительно укрывается здесь, и если он похитил Клару, то монахи будут об этом судачить.

И командир не ошибся. Действительно, когда законники втроём спрятались за задней стеной собора, где под самой крышей виднелось окошко, до них донеслись обрывки разговора. Послушники упомянули несчастного пришельца из города внизу. Танго был здесь. А Клара? Йеспер почувствовал, как кровь закипает у него в жилах, но всё же усилием воли заставил себя успокоиться.

Фронтмены вприсядку, стараясь не шуметь, двинулись друг за другом к небольшой деревянной двери, которая торчала в стене с этой стороны собора. Фобос слегка приоткрыл её и прислушался.

Пронзительный крик девочки разорвал мирную тишину монастыря.

— Твою мать! — заорал Йеспер, оттолкнул Фобоса и вломился внутрь, взводя курок своего пистоля.

Фобос попытался схватить его, но тот вырвался.

Ханготец влетел в собор через притвор и выстрелил в воздух из пистоля. Фобос едва не врезался в него. Одноногий взял «Бесси» на изготовку.

Длинный ряд скамей упирался в алтарь Мортара, увенчанный огромной статуей бога Смерти. Очертаний её было не разобрать.

Внутри было темно, света из узких окон не хватало.

На одной скамье сидел Орвис Танго, пытавшийся успокоить ревевшую Клару. Услышав выстрел, он молниеносно выхватил свой пистоль, перепрыгнул через скамью и закрыл собой ребёнка.

В собор уже спешили послушники. Неподалёку появился сослуживец Танго, Ладох. Он сжимал в руках пистоль и наводил его то на Фобоса, то на Йеспера. Танго велел ему спрятать оружие. Ладох покорно повиновался.

— Не смей её трогать, ублюдское отродье! — страшным голосом заревел Йеспер и нацелил пистоль на Танго.

Фобос взвёл курок «Насмешника» и тоже прицелился. Терять уже было нечего. Жребий брошен, будь что будет.

Какой-то монах снял капюшон, обнажив старческое лицо с благообразной седой бородкой. Его брови хмуро сдвинулись, и он решительно двинулся в сторону законников, намереваясь встать между ними. Одноногий жестом руки посоветовал ему не делать этого. Служитель повиновался, но тут же громко рявкнул:

— Убирайтесь отсюда, безбожники! Святой храм Мортара не потерпит ваше присутствие! Убирайтесь!

Послушники тоже загалдели. Йеспер покраснел от гнева и вновь выстрелил в высокий потолок.

— Молчать, сукины дети! — хрипло зарычал он и перевёл пистоль на иеромонаха. Тот сложил руки на груди в молитве, — давай, дедуган, подойди сюда — и я отправлю тебя к твоему любимому Мортару.

Тот, строго глядя на обезумевшего ханготца, двинулся к нему. Йеспер нажал на спуск. Но в последний миг Фобос успел ударить его по руке, и пуля отлетела в сторону. Командир решил взять ситуацию в свои руки, пока Йеспер гневно таращился на него. Служители оттащили своего настоятеля в сторону. Тот изрыгал проклятия, совсем неуместные для столь святого места.

Предстояло вновь соблюсти формальность и зачитать приговор.

— Орвис Танго, — процедил Фобос, целясь прямо в голову старому товарищу, — именем Мортара и законом славного города Оштерауса, что стоит на вольных землях Фронтира, ты обвиняешься в убийстве двоих людей, отравлении служителя закона, краже опасного яда и похищении ребёнка. Наказанием явится длань Мортара, несущая смерть. Да будет так.

— Пока он здесь, он под защитой Мортара! — заревел служитель, отбиваясь руками и ногами от других монахов, которые пытались его угомонить. Фобос даже не глянул в его сторону и продолжил:

— Ты был служителем закона, и по старинному обычаю Фронтира у тебя есть право последнего слова, прежде чем я приведу закон в исполнение.

Побледневший Танго не мог поверить в то, что происходит. Его взгляд лихорадочно метался между Одноногим и Фобосом.

— Парни, я… — пробормотал он.

Фобос поморщился. Таким он ещё не видел этого безбашенного повесу.

— Пришей его, — прошипел Йеспер, убрав пистоль в кобуру, — пришей ублюдка. Не станем тратить время на его лживую проповедь.

Но Фобос позволил Танго договорить.

— Я невиновен, — тихо сказал Танго, пряча за собой отчаянно ревевшую Клару, — какие у вас доказательства? Где филёр? Какого чёрта происходит?

Не убирая пистоль, Фобос перечислил все найденные улики и ход событий, как он представлялся законнику. Танго бледнел всё сильнее.

Иеромонах заткнулся и гневно посмотрел на Танго. Некоторые монахи качали головой.

— И ты, сукин сын, сказал нам, что бежал сюда, опасаясь расправы преступника? — громко рявкнул настоятель.

Танго сконфузился. Его атаковали со всех сторон. Он что-то лепетал в своё оправдание, но толпа уже осудила его и не внимала его словам.

— Танго, мать т-твою, — печально произнёс Одноногий и зажмурился, — долбанный же ты лгун.

— Узнаешь? — Фобос извлёк из кармана окурок папиросы с фабричным штемпелем и подошёл к Танго, показывая его бывшему законнику. Орвис тупо взглянул на улику, и его рука дёрнулась к карману.

— Стреляй! — рявкнул Йеспер откуда-то сзади.

Раздался щелчок взводимого курка. Время растянулось до бесконечности.

Всё поплыло в глазах Фобоса, когда его палец дёрнулся на спусковом крючке. Ствол «Насмешника» был направлен точно между испуганных глаз пойманного Орвиса Танго.

◆ ◆ ◆

— Убери оружие, — раздался чей-то голос. Голос, который раньше не звучал в стенах этого собора.

Голос, который принадлежал Хорнету.

Изумлённый Фобос так и не выстрелил. Из толпы послушников вышла фигура, принадлежавшая его командиру. Он осунулся, побледнел и оброс щетиной, но это был Хорнет.

Откуда, чёрт возьми? Танго стоял с рукой, застрявшей в кармане и с разинутым ртом.

Хорнет ничего не говорил. Он молча подошёл к законникам, мягко опустил руку Фобоса, сжимавшую пистоль и залез за пазуху Орвиса, выудив оттуда пачку папирос «Гайзер и сыновья», которые курил Танго. Затем извлёк одну из бумажной упаковки. И сунул её в лицо Фобосу.

— Смотри, — сказал он, — детектив чёртов.

Печать была другой. Похожей издалека, но совершенно иной. Улика оказалась ложной.

— Но… — забормотал Фобос, таращась на хмурое лицо Хорнета, — но яд каппадо?!

Хорнет вновь ничего не сказал. Он подошёл к Йесперу.

Но тот сразу понял, что произойдёт и схватился за нож, сделав резкий выпад в сторону Хорнета.

Однако, командир довольно ловко выбил оружие из руки ханготца и взял того в захват, ткнув мордой в пол собора.

— Одноногий, — позвал Хорнет стрелка, — загляни-ка в его сумку.

Стрелок повиновался. Внутри лежало две украденные склянки с ядом каппадо и карточки, описывавшие долги, выданные на имя Орвиса Танго. Те, что были украдены из дома покойника.

Фобос не мог поверить в то, что произошло. Он схватился за голову. Это было выше его разумения.

Он не знал, что ситуация может в одночасье перевернуться с ног на голову.

Законник посмотрел на Танго. Тот стоял ни жив, ни мёртв.

Кряхтел Йеспер, чьё лицо елозило по каменному полу.

Посмеивался Хорнет, глядя на Фобоса. Одноногий тяжело дышал.

Буря миновала? А ведь Фобос едва не пришил своего товарища за преступление, которое совершил другой человек.

— На обратном пути этот кусок дерьма накапал бы яду в шоколадное варево Одноногого, — сказал Хорнет, — не так ли, Брундвиг?

Брундвиг… Фобос лихорадочно пытался вспомнить, где слышал это имя. Кажется, так звали одного отравителя из Раксвальда. Чёрт побери, серьёзно?

Йеспер подловил момент и вырвался из захвата Хорнета, схватив командира за шею. Поднялся гвалт. Ханготец сыпал проклятиями и отступал в затенённый угол собора, где намеревался свернуть шею Хорнету и спастись бегством.

Фобос, Танго и Ладох прицелились, но не решились выстрелить, рискуя задеть своего командира. Йеспер понимал это, а потому пятился спиной вперёд, удерживая сопротивлявшегося Хорнета на линии предполагаемого огня.

В храме Мортара находился лишь один человек, попадавший вороне в глаз с тысячи шагов. Этого Йеспер не знал.

— Стреляй, — прохрипел Хорнет, покосившись на Одноногого. Уже второй раз за последнее время его пытались задушить, — стреляй, мать твою!

— Но мы в церкви! — испуганно бросил Одноногий.

Его руки дрожали. Даже Фобос не решился отдать приказ. Йеспер медленно двинулся спиной вперёд к притвору, намереваясь выбраться.

Одноногий зажмурился и прошептал про себя какую-то молитву.

Грянул выстрел, отразившийся от сводов храма. «Бесси» выплюнула пулю. Мало кто мог сравниться с Одноногим в меткости, даже в столь затемнённом месте.

Кровь преступника впервые в истории пролилась на пол священного монастыря бога Смерти.