Дневник другого измерения

Дмитрий Дартт, 2023

Детектив, основанный на реальных событиях и выходящий за рамки нашего мира. Молодой полицейский, которому поручены поиски мужчины, утратившего связь с родственниками, находит необычный солдатский дневник с хроникой службы на Кавказе середины 90-х годов, и случайно или по злому замыслу, становится подозреваемым в жестоком убийстве. В результате, он вынужден уехать в другой город, где представляется возможность, установить истинного виновника, а за одно увидеть окружающий мир по-другому.

Глава 7. Из дневника: «Полевой лагерь».

9 ноября.

Вагонная жизнь закончилась, началась полевая. Оказывается, здесь и гор-то толковых нет, они холмы какие-то.

Наш батальон разместился в чистом поле, в километрах десяти от Хасавюрта. Вокруг, всё выглядит безжизненным, под ногами сухая трава и колючки. Бронежилеты и каски не снимаем, ночью курим в кулачек, маскируя огонёк сигареты. А военные из Калужского батальона над нами прикалываются.

— А чего вы на, в бронниках ходите на, — Спросил у меня один загорелый Калужанин. Они здесь, все черные как негры, не то, что мы — поганки бледные. — Боитесь на? Нечего тут бояться на. Здесь месяца три уже не стреляли. Так…, только старшину пьяного со второй роты, снайпер подстрелил на, и то не насмерть. Так это было месяц назад на. Снимите, не парьтесь на…

— Да я бы и рад, — Пожимая плечами, ответил я. — Мне броник-то, положить просто не куда. Оставишь без присмотра и не увидишь его больше, да и шакалье наше бычиться.

— Да кому нужен твой бронник на…, этого добра здесь навалом, через неделю сам выбросишь, а потом себе другой найдешь на…

Но, броник, я не снял.

Вчера и сегодня ставили палатки. Командиры сказали, что это временно. Когда Калужский батальон съедет, мы займем их место. Но, когда они уедут, никто не знает, так как в очереди на погрузку в эшелон, они стоят последними. А там, на вокзале, скопилось около десятка разномастных частей и подразделений.

Видел Калужские бэтры, те самые, что мы должны получить в наследство. Ходил смотреть на них, вместе с Пескарем. Это гробы на колесах, не иначе. Они даже по форме, чем-то гробы напоминают. Оказывается, что у двоих БТРов, стуканули движки и их забирают в Калугу. Третий БТР на ходу, но только заводится с толкача. Его-то нам и собираются впарить. Только вот не знаю, кому это «счастье» достанется. Но скорее все мне, то есть моему расчёту. Мы же, как ни как — расчёт №1.

Этот БТР, весь грязный и облезлый, на борту заляпанная надпись: «Ф-115». К тому же, в нем одного аккумулятора не хватает. Я так понял, что аккумулятор пропили кому-то. Видимо это и есть причина, из-за которой он не заводится. В нутрии вообще такой срач стоит, что когда я заглянул в него, то меня чуть не вывернуло. Пескарю он тоже не понравился.

— Якойсь ён не такой, — изрек Пескарь, своим неповторимым деревенским говорком, и брезгливо поморщил нос.

Я слышал, что эти БТРы когда-то в нашей части были. Их пригнали из Софринской бригады, а потом в Калугу сплавили. Теперь они снова к нам возвращаются. Это судьба, рок или удача?

Но, тем не мене, лучше с БТРом, чем без него. Поэтому я скорее радуюсь, чем горюю.

От Калужан, я кое-что разузнал о местности, и о том, что ждет нас в недалеком будущем. И так, наше место вроде бы тихое и спокойное. Поэтому, броники мы, скорее всего, скоро снимем. За нами, через четыре километра к Хасавюрту, расположена отдельная дивизия особого назначения — ОДОН, в которой находится, так же и штаб нашей тактической группировки. Перед нами, в километре по прямой за речкой — Чеченская деревня, название которой, я пока не запомнил. А перед речкой, расположен наш будущий блокпост. Справа и слева — две Дагестанские деревни: Хамаюрт и Тухчар.

Вода здесь привозная, из какого-то теплого источника, который находится где-то около дивизии. В этом же источнике, мы будем принимать иногда душ. Калужане обещали нам, что благодаря этой чудодейственной воде, первые две недели, мы обязательно проведем на очках. Потом должны привыкнуть, как и они в свое время привыкли. Я же, уже успел попробовать эту чудо-водичку, на вкус солоноватая, а на ощупь мыльная и маслянистая. А еще, уже очень скоро, мы все обзаведемся бельевыми вшами. Их тут называют бэтэрами. И встречи с этими паразитами, увы, не избежать, а бороться с ними бесполезно. А еще, здесь не будет черного хлеба, да и свежего тоже.

Потом, когда вши обживут наши одежды, а желудки привыкнут к воде, начнет разваливаться дисциплина. Как и Калужане, мы будем ходить в чем попало и заниматься неизвестно чем. Я слышал, что здесь не только пьют, но и наркотой балуются.

Все Калужане, как один — чумазые, одичавшие и очумелые.

Климат вроде бы ни чего. Но, как бы там ни было, дома за всегда лучше.

Что ж, поживем — увидим.

14 ноября.

Калужский батальон уехали тихо и на удивление быстро. Наш БТР, по очереди, отбуксировал на погрузку в Хасавюрт, всю их поломанную технику. Последний рейс, наш экипаж делал вместе с калужским водилой. А после того, как Пескарь самостоятельно попытался проехать на БТРе, и у него это не получилось, старый водитель, любезно согласился сам отогнать это корыто, обратно в батальон. И правильно сделал, так как сами, мы бы не доехали. А если бы БТР сломался прямо около эшелона или еще хуже — в пути, то и его пришлось бы грузить на платформу и тащить в Калугу. Но этому было не суждено случиться и БТР стал нашим.

Поездка в Хасавюрт, избавила нас от необходимости участвовать в работах по перестановке палаток, и пока мы катались, нашу палатку установили на новое место.

Не доезжая нескольких метров до автопарка, БТР заглох и, по-моему, надолго. Калужский водила сразу слинял, и мы остались наедине со своей, уже окончательно своей, техникой. Очень скоро Пескарь выяснил, что в двигателе нет масла, на щупе была всего одна крохотная капля. А я удивляюсь, как он ездил вообще. Солярка то же кончилась. Зампотех — майор Ермаков, сказал, что горючку нам дадут только дня через два, а все что было — отдали на кухню. Оказывается, наша полевая кухня работает на солярке, а я даже не знал об этом. Ведь, когда в Туле, у нас были полевые выходы, и мы жили на стрельбище, где я часто ходил в наряд дежурным по кухне, то все наши печки, а их было целых две, топились дровами. Я иногда даже сам растапливал их.

Потом, в БТРе замкнула проводка, и задымило так, что глаза заслезились. Видимо, сгорел какой-то прибор.

Сегодня, я остался ночевать в БТРе. Говорят, в палатках уже появились вши.

Нога продолжает гнить, и сильно болит по ночам.

19 ноября.

Я остался жить в БТРе. Потом, ко мне подселись Пескарь и Капэн. Места хватает всем. Но, в первое время, было как-то тесновато. На голове, плечах и других частях тела — куча синяков и шишек. Каждый раз, на что-нибудь натыкаюсь. Но, больше всего достается голове. Пескарь и Капэн, спят под башней, а я на сиденье десанта. Поставил сбоку коробки с патронами от КПВТ и получилась полноценная, одноместная кровать.

Четыре дня стояла солнечная погода. Днем было очень тепло, мы даже немножко загорели. Сейчас идет дождь. За это время мы навели порядок и успели провести полную ревизию имущества своей техники и боеприпасов. Пересчитали патроны и проверили радиостанцию. Оказалось, что радиостанция обеспечивает связь на расстоянии всего в 200 метров. А наш батальонный связист Штельман, сказал, что неисправность кроется в антенне. Да я и сам, прекрасно понимаю, что с антенной, что-то не так, и из-за этого «что-то не так», её починить никто не может.

Пескарь подшаманил двигатель и аккумулятор. Сейчас, мы заводимся при помощи кнопки зажигания. Правда, если с первого раза завести не получается, то приходится звать на помощь. А это проблема, ведь БТР-то в батальоне один. Несколько раз, нас заводили заезжие БТРы. Пару раз — дергал Мишка Безбородов, на своей Шишиге. И если дождливая погода простоит еще несколько дней, то нас можно будет буксировать, только на танке. А танки к нам, увы, не заезжают.

Батальон раскинулся в радиусе около 200 метров. Расположение автопарка попало почти в середину. А рядом, разместились две палатки нашей мазуты. Одну из них, целиком занимают контрабасы, а во второй живут срочники. Штаб и оружейный склад, стоят немного на отшибе, со стороны дивизии. Там же, не далеко, расположились Гансы. Столовая и продсклад — со стороны блок поста, ближе к нашим палаткам.

Кстати, нам с Пескарем повезло. В продсклад поселился Эдик Белов с которым мы призывались в один месяц и вместе были на КМБ. Потом, с Эдиком я прошел всю Учебку (мы были в одном отделении), а после Учебки мы служили в одном взводе.

До армии, Белов закончил кулинарное училище, в связи с чем, после возвращения из учебной части, его назначили на должность командира отделения поваров. Эдик по национальности русский, но родом из Прибалтики, можно сказать там родился и вырос. Мы, как-то первое время, не понимали его «правильное», прибалтийское мышление. Он всегда хотел, что бы все было чисто, ровно и правильно. Но потом, мы к нему привыкли, а может, и сам он изменился. В общем, это уже не важно. Так вот, перед командировкой, когда набирали бойцов в наш батальонный спецназ, Эдик решил, что ему не место на кухне и подался в Гансы. Я его отговаривал, мол зачем тебе этот спецназ. Но Эдик, не был бы Эдиком, если бы внял моему совету.

Для того, чтобы попасть в наш спецназ, нужно было сдать какие-то зачеты по физо и пройти спарринг. Белов прошел все испытания, после чего с гордостью целую неделю ходил с ярким фонарем под левым глазом. Но послужить в спецназе ему долго не удалось, так как судьба-злодейка все расставила на свои места. Почему-то, продсклад попал в ведение Гансов. Наверное, решили, что они самые честные и справедливые. И тут, сразу вспомнили о дипломированном, честном поваре Эдике, и как бы он не упирался, отвертеться от продсклада, ему не удалось. Приказ, есть приказ.

Конец ознакомительного фрагмента.