S-T-I-K-S. Рихтовщик. Призраки мертвого города

Дмитрий Гришанин, 2023

У них самые передовые технологии и ультрасовременная техника. Они обращают в бегство даже элиту Стикса. Они чувствуют себя хозяевами в мёртвых разграбленных городах. Они коллекционируют секреты сгинувших цивилизаций. Они неуловимые и вездесущие как призраки. На Континенте практически нет силы, способной бросить им вызов. Но они совершили ошибку. Похитили человека, которого Рихтовщик считает своим другом. И сезон охоты на призраков открывается… Используется нецензурная брань.

Глава 2, в которой я забираю, сбываю и приобретаю

Никем не остановленный, я вышел из дома Ртути на совершенно пустынную в рассветном сумраке улицу.

Зевающие на крыльце охранники в дождевиках моё пожелание доброго утра восприняли как издёвку и лишь криво хмыкнули в ответ. Парней можно было понять. Осеннее утро не радовало теплом. Дул пробирающий до костей ледяной ветер, и моросил противный колючий дождь.

Я в очередной раз невольно порадовался подарку Ртути. Без презентованного хозяином Вешалки плаща, в одной спецовке под дождём я бы через минуту вымок до нитки и превратился в стучащего зубами бича. Добротный прорезиненный плащ с капюшоном спасал не только от дождя, но и от яростных порывов ветра. И, благодаря ему, отвратительная погода ничуть не замедлила утреннюю прогулку по пустым улицам, а напротив, даже подстегнула ускориться.

Примерно через четверть часа быстрого шага я уже колотил в дверь похожего на сарай домика Чичи. Справедливо рассудив, что в такую погоду стук в ворота спящий хозяин вряд ли услышит, я просто срезал восстановившейся Шпорой дужку навесного замка и через вскрытую калитку самостоятельно проник на территорию стоянки.

— По башке себе так постучи, придурка кусок! — раздался изнутри раздражённый заспанный голос.

Через несколько секунд дверь будки-сарайчика распахнулась, и мне в лоб упёрся широченный ствол обреза.

— Ты кто такой, мля?! И какого хрена здесь делаешь?!

Я хотел откинуть капюшон, но был остановлен очередным гневным окриком:

— А ну стоять, сука! Руки по швам, млять! Не то башку снесу к хренам!

— Чича, успокойся, а, — зашипел я в ответ, чувствуя, что тоже начинаю закипать от такого нерадушного приёма. — Я Рихтовщик.

— Ну и на хрена ты припёрся ни свет ни заря, Рихтовщик?! — хмыкнул Чича, продолжая подпирать мой лоб здоровенной волыной.

С трудом подавив желание грязно выматериться в ответ, я объяснил цель раннего визита:

— Пришёл забрать свой фургон. Он где-то тут у тебя на стоянке должен быть.

— Должен быть, — передразнил Чича и вдруг напрягся: — Погодь-ка! А через ворота как прошёл? Ну, сука, ежели чё с замком учудил…

— Да калитка у тебя нараспашку была, вот и вошёл, — соврал я. — Не веришь, сам посмотри.

Дешёвый трюк, но с такими чудаками на букву «м», как Чича, всегда срабатывает.

Хозяин стоянки невольно подался вперёд, выглядывая в открытую дверь. Рука с обрезом при этом непроизвольно чуть сместилась в сторону. Я подался в противоположную, одновременно ударом по стволу смещая его ещё дальше. От громыхнувшего тут же выстрела я оглох на левое ухо, но тяжёлая пуля, к счастью, меня не задев, просвистела в миллиметрах над виском.

Отскочивший назад Чича попытался передёрнуть затвор, но не успел. Мой кулак оказался быстрее. Рванув за ним следом, я от души приложил нервного хозяина стоянки правым хуком и, вырвав из ослабевших пальцев обрез, отшвырнул в сторону.

Пошевелив челюстью и сплюнув на пол кровь, Чича затравленно глянул на меня и проворчал:

— Сука ты, Рихтовщик. Замок сломал, ворвался, разбудил, да ещё и по лицу заехал.

— Ну, извини, что не дал тебе себя пристрелить, — хмыкнул я.

Секунд пять Чича буравил меня тяжёлым взглядом, потом вдруг расплылся в щербатой лыбе и захохотал. Его искренний смех оказался столь заразительным, что практически сразу же к нему присоединился и я. Взаимное веселье разрядило напряжение.

Отсмеявшись, Чича пожал мне руку и предложил с ним позавтракать. Поскольку завтрак у странного типа состоял из полдюжины банок пива и миски солёных галет, я с радостью согласился.

— Млять! Братан, да ты у меня одного пива выжрал споранов на пять!

— Не гони, оно дешёвое. Вся эта батарея на столе и спорана не стоит. К тому же ты сам предложил! Типа угощаешь.

— А сломанный замок?!

— За него уже пять споранов накинули!

— Когда? Не помню такого!

— Короче, задрал ты уже по кругу гонять! Моя последняя цена — тринадцать споранов за всё!

Мы торговались уже минут двадцать. Предметом яростного торга была, разумеется, оплата двухдневного простоя моей тачки на чичиной стоянке. Крохобор Чича начал с тридцати споранов, объяснив безобразно завышенную ставку аренды размещением моего фургона на самом лучшем и, соответственно, дорогом месте. Пятнадцать споранов за сутки простоя! Да мы со Слезой в Малине за гостиничный люкс всего десять в сутки платили. Разумеется, я стал сбивать нагло задранную до небес цену.

Конечно, и четыре спорана в сутки для стоящего под открытым небом фургона было дороговато. Но наличие в салоне тачки отобранных у муров «калашей» и амуниции с набитыми трофеями карманами худо-бедно примирило меня с неизбежностью этой вполне приемлемой переплаты. Также пришлось согласиться на грабительские пять споранов за разрезанный замок. Вот и набежали озвученные тринадцать.

К счастью, Чича даже не подозревал о ценном грузе фургона, иначе задрал бы цену на порядок выше.

— Всего тринадцать? — скривился крохобор, хотя по забегавшим глазкам стало понятно, что он рассчитывал на меньшее, и, поломавшись для виду, по-любому согласится.

— Так! Меня это достало! Где, говоришь, у тебя тут рация?

— А это ещё зачем?

— Сейчас со Скальпелем свяжусь и узнаю, на хрена он на таких грабительских условиях загнал фургон на твою стоянку?

— Не горячись, Рихтовщик, — тут же врубил заднюю Чича. — Зачем важного человека от дел отвлекать? Тринадцать так тринадцать. Конечно, так занижать честную арендную плату — это грабёж. И я соглашаюсь себе в убыток. Но чего не сделаешь ради дружбы с хорошим человеком.

Я тут же выписал чек на тринадцать споранов и через пять минут благополучно выехал со стоянки на своём фургоне.

От Чичи я направился прямиком к дому-складу Крыса.

Припарковав авто рядом со стальными воротами, я перебрался с водительского места в салон фургона и переоделся, сменив синюю спецовку и брюки на добытый из рюкзака комплект нового камуфляжа. Поверх утеплённой осенней куртки закрепил подмышечную кобуру со «Стечкиным», а вместо плаща накинул на куртку разгрузку, маленькие кармашки которой по-прежнему оттопыривались под тяжестью заныканных там трофеев.

Рюкзаки с трофейными фляжками и автоматными рожками оставил в фургоне — стратегические запасы воды, живца и патронов самому пригодятся. А вот девять трофейных «калашей» прихватил с собой и, нацепив их ремни на шею, как новогодняя ёлка, выбрался-таки из фургона.

Несмотря на ранний час, калитка в воротах оказалась не заперта. Перешагнув высокий порог, я аккуратно прикрыл за собой дверь и по знакомому коридору зашагал мимо рядов стеллажей в глубь склада.

— О, Рихтовщик! Здорово, бродяга! — приветствовал меня неожиданно выруливший откуда-то сбоку Крыс.

Я пожал протянутую пухлую ладонь.

— Давненько чего-то не захаживал, брат.

— Да чё-то закрутился…

— Слышал в гору дела твои пошли. Ого, тридцать шестой уровень. Лихо, однако! Вижу, не врала о тебе молва-то.

— Ну, просто повезло несколько раз.

— Несколько? — хмыкнул Крыс. — И это говорит мне парень, который всего за месяц достиг тридцать шестого уровня? Да ты грёбаная живая легенда, Рихтовщик!

— Да какая из меня легенда, — отмахнулся я. — Скажешь тоже…

Так за разговором мы незаметно дошли до стола в конце коридора, и я стал сгружать на него автоматы.

— Откуда такое богатство-то?

— На муров нарвался. Представляешь, поохотиться придурки на меня решили. Пришлось наказать. Это законные трофеи. Почём за «калаш» возьмёшь?

— Стопе, Рихтовщик, — неожиданно напрягся меняла. — Мне разборки со Скальпелем на хрен не нужны.

— Не понял. А при чём здесь Скальпель?

— Да все в стабе уже знают про вашу вчерашнюю совместную зачистку логова муров. И всё выпавшее там с мертвецов барахло, насколько мне известно, отошло Скальпелю. Так что, ежели автоматы оттуда, без согласия Скальпеля принимать у тебя их не стану.

— Я эти автоматы два дня назад в лесу добыл. И к вчерашней зачистке они не имеют никого отношения. Стиксом клянусь.

— Ну, коли так, другое дело.

— Так почём примешь?

— Ну, сотни по четыре споранов за штуку, пожалуй возьму.

— Побойся Стикса, Крыс! Ты ж «калашами» по шесть сотен торгуешь.

— Ну, так это ж ещё покупателя нужно найти.

— Кого ты лечишь! «Калаши» — самый ходовой товар в любом стабе. У тебя их мигом с руками оторвут.

— Раз такой умный, открывай свою контору, и вперёд…

— Да ладно, не обижайся. Просто четыре сотни — это ж грабёж! Давай хоть за пятьсот?

— Оружие почистить надо, смазать. А это затраты времени, расход смазки…

— Чё их смазывать-то? Будто не видишь, они ж и так все в масле. Из них, если хочешь знать, муры вообще ни разу стрельнуть не успели.

— Ты девятерых завалил. И в ответку они ни разу не пальнули?

— Дело было в лесу. Муры боялись обнаружить себя выстрелами. Но это их не спасло.

— Ладно. Только из уважения к живой легенде возьму каждый ствол за четыреста пятьдесят.

— По рукам.

— Итого с меня четыре тысячи пятьдесят споранов. Товаром возьмёшь или?..

— Погоди, это ещё не всё.

Расчистив кусок стола от сваленных грудой автоматов, я стал опустошать маленькие кармашки разгрузки, собирая перед изумлённым менялой настоящую гору из споранов, желтого и белого гороха и чёрных звёзд.

— Сколько тут? — слегка осипшим голосом спросил Крыс, когда я извлёк последние трофеи и отступил от стола.

— Понятия не имею, — честно признался я. — Самому считать такую прорву нет времени. А у тебя ж, как у менялы, специальная абилка, на это дело заточенная, имеется. Тебе и карты в руки.

— А не боишься, что обману? — облизнулся толстяк.

Глянув в его бегающие глазки, я понял, за что толстяк получил своё прозвище. Такой мог запросто закрысячить. Но самостоятельный пересчёт лежащей на столе горы мелочёвки украдёт добрый час времени, а то и все два. Потеряв уже сутки из отпущенных на задание пяти дней, терять ещё время из-за десятка украденных споранов — на большее трусливый толстяк вряд ли покусится, я себе позволить не мог. А чтоб свести потери к минимуму, решил припугнуть Крыса.

— Обманешь — накажу, — хмыкнул я в ответ и, многообещающе подмигнув, продолжил запугивать обратившегося в слух Крыса: — Дар мне достался недавно дурацкий. Позволяет ложь распознавать. Вот на тебе его и испытаю. Глядишь, хоть какую-то пользу этот балласт принесёт.

— Да ну, страсти какие, — фыркнул меняла. — У меня всё будет точно, как в аптеке. И без малейшего обмана.

— Вот и проверим.

Переложив автоматы со стола на полку ближайшего стеллажа, Крыс аккуратно придавил горку трофеев ладонями, чтобы вся мелочёвка разошлась ровным слоем по столешнице. Затем, закрыв глаза, с отрешённым лицом секунд десять водил над рассыпанным сокровищем ладонями и в итоге объявил:

— Здесь одна тысяча двести четырнадцать споранов, сто две жёлтые горошины, двадцать одна белая горошина, шестьдесят три чёрных звезды и три гладких янтарных нити.

— Всё правильно, — кивнул я под его вопросительным взглядом. — В смысле без обмана.

— Ну, разумеется, — расслабился и заулыбался толстяк. — Все трофеи на сдачу? Или что оставишь для личного потребления?

— Все нити оставлю. Ну и, пожалуй, ещё с пяток белых горошин. — Я тут же выудил из россыпи пять характерных белых шариков и три куска янтарной лески.

— А звёзды?

— Остальное всё на сдачу.

— Хозяин — барин. Значит, сегодня, по курсу приёма, за жёлтую горошину даю девять споранов, за белую двадцать семь, за чёрную звезду — пятьдесят четыре спорана. Итого совокупная стоимость трофеев составляет пять тысяч девятьсот три спорана. Плюс четыре тысячи пятьдесят за автоматы. Выходит, с меня девять тысяч девятьсот пятьдесят три спорана. Ещё что-то на сдачу?

— Не. Теперь перейдём к закупкам.

— Слушаю…

Склад менялы я покидал нагруженный, как ишак, упаковкой из двадцати банок пива в руках и двумя закинутыми за спину рюкзаками — один до упора набит банками тушёнки, во втором пять комплектов камуфляжа, три пары запасных ботинок, аптечка и чекушка уксуса. И всё это богатство обошлось мне всего в триста двадцать споранов.

Ещё я приобрёл сапёрную лопату, два колчана по полсотни стрел, пять комплектов тетивы с насадками на рога лука, и за это заплатил ещё сто девяносто споранов. На пробу взял несколько стрел с полым наконечником, каждая из которых обошлась мне аж по сто тридцать пять споранов — типа штучный товар, каждая изготовляется кузнецом вручную. Потому и такая кусачая цена.

Ну и, разумеется, выкупил у Крыса две предложенные им жемчужины. Редкую зелёную ловкач впарил мне за грабительские семь тысяч шестьсот двадцать споранов. Зато ходовую чёрную уступил с небольшой скидкой за две тысячи четыреста девяносто пять споранов.

Выручки за трофеи и автоматы, с учётом дорогостоящих трат на жемчуг, для оплаты счетов не хватило. Пришлось ещё дополнительно выписывать Крысу чек на девятьсот сорок два спорана.

Доковыляв до фургона, я закинул пиво, рюкзаки и стрелы в салон и, забравшись на водительское место, покатил в сторону стабовских ворот.

На часах в приборной панели авто было восемь часов сорок шесть минут. На выполнение задания у меня оставалось три дня двадцать два часа и четырнадцать минут.